Почему Россия обречена на вечное противостояние с Западом?

Итоги недавних выборов в Израиле, где Биньямин Нетаньяху с большим трудом, но удержал власть, по оценке многих экспертов, включая западных, не сулят Ближнему и Среднему Востоку ничего хорошего. Существенное ослабление международного внимания к палестино-израильскому конфликту, остающемуся сегодня в тени ритуальных «плясок» вокруг Сирии и Ирана, которые ведет администрация Дональда Трампа, с одной стороны, позволяет израильскому руководству и дальше игнорировать решения и резолюции ООН по его урегулированию в рамках концепции «двух государств». С другой, оно существенно повышает риски террористической угрозы. Уже отмечалось, что современный исламизм имеет не столько собственно мусульманские, сколько западные спецслужбистские корни, тесно связанные с британской разведкой и колониальной администрацией Египта, в «пробирке» которой было выведено базовое террористическое движение «Братья-мусульмане» (организация, запрещенная в РФ). Британский альянс с сионистским движением, олицетворяемый лордом Артуром Бальфуром, Уолтером и Эдмоном де Ротшильдами и Хаимом Вейцманом, также находился и у истоков Израиля, в рамках существовавшего между двумя мировыми войнами проекта «Эрец-Исраэль», который осуществлялся в Палестине по мандату Лиги Наций, выданному в 1924 году Великобритании. Эти исторические параллели ярко проявляют себя и сегодня. Управляющий сектором Газа ХАМАС — это палестинское отделение «Братьев-мусульман» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), и это предоставляет официальному Тель-Авиву формальный повод игнорировать палестинские интересы и на Западном берегу Иордана, по известному принципу «они там все одним миром мазаны». Между тем ряд экспертов, защищающих международные позиции Израиля, не считают нужным скрывать, что в самом еврейском государстве, казалось бы вопреки логике, «не видят» угрозы со стороны суннитского религиозного экстремизма. Между тем именно это и указывает на известную технологию «двух рук, управляемых одной головой», широко применяемую на Западе практически везде, в том числе и в процессе управления международным терроризмом. Ну, а ставка нынешнего израильского режима на Д. Трампа и связи в соответствующих кругах в его ближайшем окружении, в том числе семейном, известны широко и неоднократно освещались мировыми СМИ.

Из этого следует, что международный терроризм существует не в вакууме, а встроен в глобальную расстановку сил и является ее неотъемлемой частью. Какой? Как убедительно доказывает лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян, более пятисот лет — всю вторую половину II тысячелетия от Р.Х., мир развивался в рамках проекта Модерн, который был запущен Реформацией, Возрождением и буржуазными революциями — голландской, английской, американской, французской, а также эпохой великих географических открытий. Это светский, индустриальный уклад, который пришел на смену клерикальному, аграрному и феодальному Средневековью.

В Модерне находились и капитализм, и социализм, который тоже светский, и тоже индустриальный. Скажем больше: с позиций проектной теории, рассматривающей всемирно-исторический процесс через призму конкуренции цивилизационных проектов, главным его содержанием в указанную модернистскую эпоху является противостояние Запада и России, сложившееся вследствие восстановления в XV веке централизованной русской, а затем российской государственности. На Руси тогда посчитали мировой баланс восстановленным, а на Западе — нарушенным. Именно это и является причиной непреходящей — из века в век — остроты российско-западных противоречий, включая их нынешний зигзаг новой холодной войны.

Конец XX века, ознаменованный распадом СССР, нарушил геополитическую конструкцию Модерна и резко усилил турбулентность, в рамках которой мир начал выходить из него, а сам Модерн при этом стал разрушаться. Процесс этого разрушения — это в определенном смысле «побочный эффект» от попыток «узаконить» раздел российско-советского наследства вовлечением его лимитрофной периферии в Запад. В 2005 году умер крупный теоретик глобализации, советник главы Пентагона Дональда Рамсфелда адмирал Артур Цебровски, который сформулировал политику США следующим образом. «Страны, которые не поддаются глобализации и не готовы принять американский мировой порядок, должны подвергнуться цветным революциям и с их помощью быть подчинены Западу. Страны, соглашающиеся с глобализацией, во-первых, должны стать частью западной цивилизационной культуры, то есть принять западные ценности, а во-вторых, от них требуется предоставить западным корпорациям природные ресурсы».

Цебровски с военной прямотой и откровенностью поставил знак равенства между глобализацией и американским миропорядком и при этом не скрывал, что его идеи должны получить распространение и на постсоветском пространстве, где Запад для разрыва его окраин с Россией и Русским миром провоцирует всплеск этнократической архаики. Точно такую же архаику продвигает и исламизм, и понятно, что архаизация, несовместимая с Модерном, — важнейший инструмент глобального планирования будущего, как представляют его себе в англосаксонских интеллектуальных штабах. Поэтому и полутысячелетнее господство Модерна сегодня заканчивается.

Куда идет мир? Он поделился на части, в которой очень многие ошибочно усматривают сегодня пресловутую «многополярность». Забывая при этом, что подлинная состоятельность каждого центра обусловлена наличием собственной валютной, торговой и финансовой систем, а также технологической базы. Поскольку этого сегодня не наблюдается, постольку «многополярность» — миф, призванный замаскировать сохраняющееся западное господство.

С утверждением информационного, цифрового уклада, который пытается заменить собой традиционную промышленность, Запад уходит в Постмодерн. И по сути окончательно отказывается от христианства. Современная западная цивилизация — это уже в значительной мере постхристианский и постисторический мир, поклоняющийся не Богу, а культу денег, «золотому тельцу»; в западных элитах очень сильны оккультные, сатанинские настроения и верования (пример масонства).

Мусульманский Юг отвечает на кризис Модерна взрывом религиозности, которую умелые манипуляторы обращают на борьбу с цивилизацией. На то, чтобы развернуть этот мир от прогресса к регрессу и опустить его в ту самую архаику, без которой довести и закрепить разрушительную атомизацию на уровне враждующих друг с другом этносов невозможно. Этот уклад — новое Средневековье, или можно назвать его Антимодерном или, по С. Кургиняну, Контрмодерном.

И вот в этих западных манипуляциях, которым подвергается исламизм Юга, — суть взаимосвязи западного Постмодерна с южным Антимодерном. Это — две стороны одной медали, две части единого проекта. Они друг без друга не существуют. Западный Постмодерн — это упомянутый будущий «глобальный город», а исламистский Антимодерн — будущая «глобальная деревня». И напомним, что в истоках этого проекта имеется очень сильная нацистская составляющая, связанная с послевоенной эвакуацией в «третий мир» кадров и научных разработок Третьего рейха, а также с внедрением идейного нацизма в исламистскую идеологию, что неразрывно связано с именами присягнувшего Гитлеру и Гиммлеру экс-муфтия Иерусалима Мухаммеда Хаджи Амина аль-Хуссейни и шефа кадрового отдела нацистского РСХА (Главного управления имперской безопасности) бригаденфюрера СС Алоиза Бруннера.

В этом постмодернистско-антимодернистском «котле» «город» без «деревни» не выживает. В «Машине времени» Герберта Уэллса биологические подвиды, на которые разделилось человечество в далеком будущем, между собой воюют. «Элоев», по Уэллсу, «морлоки» похищают и едят, но все равно они на них работают. Одно от другого неотделимо. Для того-то и нужны и глобальный мир, и глобализация, и подготовленная неотроцкистами в неоконсервативном обличье «глобальная демократическая революция» имени Буша-младшего и Кондолизы Райс, чтобы все это соединить в нацистском, фашистском, террористическом финале человечества. Ибо терроризм, как результат исламизма, нужен Западу для того, чтобы управлять «глобальной деревней». А элиты «глобального города» будут держать под финансовым и иным контролем исламистских вождей террористических объединений этой «деревни». Мы это видим по Сирии, по строительству и поддержке Западом ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), и по многим другим предвестникам наступления глобального фашизма.

Итак, альянс Постмодерна с Антимодерном, Запада с исламизмом Юга, — это и есть формула «нового мирового порядка». Это тот мир, который навязывается человечеству на выходе из Модерна. Именно к этому миру и ведет глобализм как движущая сила глобализации. И именно этот альянс представляет собой феномен международного терроризма в том виде, в котором он сегодня существует.

Но и Модерн без боя не сдается. Островком, точнее, с учетом численности населения, континентом Модерна остается Азия — от Индии до Японии. Это прогрессивные режимы в исламских странах. И это, конечно же, Китай, который бросает западно-исламистскому альянсу вызов в борьбе за будущее. Если взять шире, то Модерн сегодня — это все национальные государства, которые борются за то, чтобы отстоять свой суверенитет, свою национальную независимость и свои национальные интересы под натиском глобализма.

Схватка между национальными государствами и глобализмом за будущее — это главное содержание современной эпохи. Это — на виду у всех. С концептуальной же точки зрения, это схватка между отступающим, но сохраняющимся Модерном, и альянсом его врагов — постмодернистских и антимодернистских сил. И именно этот альянс составляет феномен международного терроризма в том виде, в котором он сегодня существует. Кто выиграет эту борьбу — туда и пойдет человечество. Победит международно-террористический альянс Запада и исламизма, следующим шагом человечество будет загнано в стойло «нового мирового порядка», поделено на «элоев» и «морлоков», после чего последних превратят в ефремовских «кжи» — «короткоживущих» и отправят в «храм смерти».

Первая заповедь, которая выбита на восьми языках, включая русский, на «Скрижали Джорджии» — сером мрачном монументе в стиле стоунхедж, который «кто-то» воздвиг в этом американском штате в марте 1980 года, гласит: «Установить численность населения в 500 миллионов и постоянный баланс с природой». Куда девать остальные 6,5 миллиарда, не сообщается. И мы разве не понимаем, какая им, то есть нам, уготована судьба?

Если же союз Востока с национальными государствами отобьет атаку глобализма, ударным отрядом которого и выступает международный терроризм, то возникнет новая мировая «картинка». Ее, во-первых, трудно предсказать, а во-вторых, она будет не окончательной, ибо отбившись, Модерн все равно долго не протянет. Он уже отстал от жизни и не может обеспечить человечеству развитие. На смену ему придет то, что сможет соединить прогресс, в том числе технологический, цифровой, с гуманизмом, с социальностью, с сохранением человека как личности. Будет ли это называться «обновленным коммунизмом» или как-то по-другому — не суть важно.

Но это, еще раз, задача следующего этапа. Сегодня главное — отбить атаку глобализма, которую он ведет с помощью в том числе и международного терроризма. Если мы не отобьемся, то споры о будущем потеряют всякий смысл. Этого будущего у человечества просто не будет.

Отдельно следует сказать об исторической судьбе России. Наша страна сегодня ведет борьбу против глобализма в рядах национальных государств. Хотя многие в нашей политической и особенно «деловой» элите придерживаются других взглядов и поддерживают глобализм. Но не они сейчас определяют вектор движения России, их время ушло в 90-е годы. Когда и если мы общими усилиями одолеем глобализм, то во-первых, и наша элита очистится, а во-вторых, мы получим в руки историческую инициативу. Очень часто случалось так, что свое будущее мир находил у нас, в России. Как учит Священное Писание, «Вначале было Слово». И единственный выход из круга тех противоречий, которыми сегодня характеризуется внутриполитическая ситуация в России, в том, чтобы это Слово вновь, как и сто лет назад, прозвучало на нашей родной земле.