Открыть калитку, войти во двор и спросить «Простите, есть кто-нибудь?». Тебе навстречу выйдет человек и скажет: «Да, вам чего?». А мне бы просто узнать, кто живёт в деревянных стенах старых домов далеко на севере. Кто эти люди, на стыке времён? Как им удалось сохранить себя, свою веру, уклад жизни и сказки своей земли, несмотря на все беды и сложности?

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Верховья реки Печоры

Эта статья — продолжение рассказа о селе Керчомья, маленьком северном «городе N», где столкнулись и проросли друг в друга старое и новое, архаика и современная действительность.

Любая история про землю, когда доходит до частностей и деталей, перерождается в рассказы о людях. В бытовые традиции и образ мысли всех тех, кто строит на этой земле дом, возделывает её и привязан к ней всей душой. Это может быть болезненная связь: «Я устал, мне хочется другой жизни, но я не могу уехать из этого места, оно меня чем-то держит». А может быть совсем другая связь, объясняющая смысл существования и помогающая переносить любые горести: «Это моя земля, как же я без неё!»

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Вид на Керчомью с задней стороны села

Но чаще всего эта связь имеет двойственный характер. Точнее так: эта связь всегда имеет двойственных характер, как и любое явление, вокруг которого строится жизнь. На любовь к месту рождения, стране или своему народу можно опираться в долгом пути. Но такой подход накладывает на тебя обязательства и формирует определённую мораль. А если твоей земле сейчас нелегко, то это и твоя беда, с которой самому не справиться. И как же иногда хочется сказать: «Да пропади оно всё пропадом, гори синем пламенем! Я ухожу, не могу больше». Разозлиться и найти в себе силы эту связь разорвать и пойти совсем другой дорогой, построить другую жизнь, которая будет проще и удобнее. Но дорогу поменять можно, а вот связь эта в крови, в прописке души. С ней ничего не сделать.

Идёшь по центральной улице села Керчомья, вокруг очень тихо. Из-за дождливой погоды людей на улице мало. По обеим сторонам дороги дома. Все разные: одни покосились от времени, другие похожи на избушки из сказок, некоторые аккуратно выкрашены или даже обшиты сайдингом, а в каких-то заколочены окна и видно, что люди здесь давно не живут.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Коровы и лошади ходят по центральной улице Керчомья. Поголовье стада в селе — около 70 коров
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Вид через окно разрушенного дома на центральную улицу Керчомья

Аня

По левой стороне дороги — аккуратный дом с ухоженным огородом, баней и заполненной доверху поленницей. Правда вот, крыльцо покосилось и крыша требует ремонта. На верёвке сушатся детские вещи, а на стенах с двух углов написано белой краской большими буквами «Толик» и «Анфиса». Через двор идет симпатичная молодая девушка и с опаской здоровается. К чужим здесь не привыкли.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Дом, где живет Аня с детьми: дочкой Анфисой и сыном Толиком

Аня хорошо говорит по-русски, но у неё чувствуется местный певучий акцент. Ей сложно: двое маленьких детей, а муж умер. Но она одна как-то справляется:

«Получаем пенсию по потере кормильца, ещё калым есть — людям помогаем, а они потом за это платят что-то. Потом ещё как безработной от государства 1020 рублей. Летом ягоды, осенью картошка. Если хороший урожай, то продаём».

Девушка все это рассказывает с улыбкой и плечами пожимает: «Вот как-то так».

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Аня около ограды своего дома
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Аня гуляет с детьми по центральной улице Керчомья

Аня не переезжает в город, потому что здесь в детском саду есть свободные места, а в городе нет. Да и сложно это всё: оставить дом, поменять жизнь, к которой привыкла. Через много лет сын в армию пойдёт, а дочка в город учиться поедет. Тогда, может, и мама соберется вслед за ними, но что там будет через много лет, непонятно.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Татьяна работает продавцом в местном магазине, в самом центре села
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Татьяна ездит на работу в сельский магазин на велосипеде
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Текуса Ивановна родилась и выросла в Керчомьи. Она не раз была в большом городе, но там жить не хотела бы

Бабушка Павла

Про Павлу Васильевну рассказала Аня:

«У нас бабушка Павла есть. Кто умирает, она над теми молитвы читает. Хорошая, общительная, вам бы с ней поговорить. Вот тот дом выше по улице, с голубым крыльцом».

Но здесь возникла сложность. У калитки меня встретила её дочь Нина со своим внуком Егоркой, правнуком бабушки Павлы. Оказалось, что Павла Васильевна говорит только на языке коми.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Павла Васильевна в своём доме. За её спиной — портреты семьи, слева — традиционный красный угол с иконами, справа — печь

Нина показала мне их дом, который сохранил много архаичных черт: и печка, на которой она спит с внуком в уютном закутке, и красный угол с иконами, и портреты над окном, и кухонная утварь, как из старых фильмов. Сама Нина живет в Ухте. Внук приехал к ней на лето, и она впервые отвезла его в деревню к прабабушке, показать, как здесь всё устроено.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Рядом с печью в традиционной северной избе всегда находился вход в подпол, где хранили запасы продовольствия

Нина уехала из Керчомьи после школы, но её брат и сёстры остались здесь и до сих пор живут в селе вместе со своими семьями. Вернуться из города насовсем она бы не хотела, но бывает здесь часто: и родственников навестить, и маме помочь.

«Всё равно тянет в родные места. Идёшь по деревне, и с каждым местом что-то связано, всё знакомое», — говорит Нина.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Павла Васильевна, её дочь Нина и правнук Егорка

Павла Васильевна самостоятельно справляется с хозяйством, несмотря на преклонный возраст: готовит, следит за порядком в доме, за огородом. Почти всегда у неё есть пироги из печи. Хотя в последние годы к ней приходит «ухожёрка»: принести дрова и воду, полы помыть. «Ну, а как быть? — смеется Нина. — 85 — уже не 75».

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Павла Васильевна около крыльца своего дома
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Егорка во дворе дома прабабушки

Как и сказала Аня, бабушка Павла поёт, или, вернее, «читает» на панихидах. Несмотря на осипший из-за простуды голос, она охотно согласилась спеть.

Я спросила у Нины, не думала ли она мать забрать в город.

Да она не поедет! — сразу ответила дочь. Видно, что этот вопрос уже обсуждали. — Пару раз приезжала к нам в Ухту, по месяцу жила. Но всё равно её сюда тянет. Тут у нее подруги, тут всё своё — а там всё чужое. Естественно, она туда не хочет».

Ваня

На подъезде к Керчомью мы видели несколько молодых ребят, которые сосредоточенно чинили внешнюю ограду кладбища, заменяя подгнившие деревянные столбики новыми. Позже одного из них я увидела в селе: он ремонтировал забор в старом доме Нины Александровны, милой пожилой женщины, которой в этом году исполнится 81 год.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Нина Александровна на участке перед своим домом
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Нина Александровна на участке перед своим домом

Ване 27 лет, и он сосредоточенно занят своим делом: тщательно отмеряет расстояние между досками забора и прибивает одну за одной. В селе работы почти нет, так что некоторые молодые люди зарабатывают тем, что помогаю старикам по хозяйству. Ваня из тех, кто постоянно занят делом, не привык иначе. «Этот вот работящий пришёл, а других попросишь, они не хотят работать», — говорит Нина Александровна.

Вообще в Керчомье, как и во многих других сёлах, сложилась парадоксальная ситуация: старики дают работу молодым. Пенсию государство исправно платит, а вот с трудоустройством и в деревне, и районном центре сложно.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Нина Александровна наблюдает за тем, как Ваня чинит забор

«Вань, что совсем нет работы?» — спрашиваю я. А Ваня коротко:

«Совсем. Вот что попросят сделать, то и делаю». Потом не раз ещё я его видела, занятого каким-то делом на разных участках: то что-то в машину грузил, то помогал огород вскопать. Сложно представить, как можно жить на такой заработок. Но как-то получается, концы с концами сводит.

«А ты не думаешь уезжать? Или некуда?» — задаю я ему последний вопрос, чтобы не отвлекать от дела.

«Не знаю. Я здесь родился. Куда?», — говорит Ваня. А потом добавляет: «Да можно уехать… Но не хочу. У нас здесь всё своё».

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Ваня в рабочем процессе

Любовь Васильевна

Утром второго дня меня познакомили с местной школьной учительницей, Любовью Васильевной. В 2017 году она получила звание «Учитель года» по Усть-Куломскому району. Я думала, что зайду к ней ненадолго, но получилось совсем иначе. На уютной кухне её дома я просидела несколько часов в этот день и вернулась на следующий.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Кухня Любови Васильевны: здесь старинная печь вполне уживается с современной бытовой техникой
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Портреты в доме Любови Васильевны
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Вербу с Вербного воскресенья хранят весь год

Странное чувство, будто попадаешь во временной разлом. Сложно осознать, насколько большой пласт информации, выраженной в обычаях, вере, домашней утвари, сказках, привычках, сейчас уходит. Утекает сквозь пальцы, поскольку перестаёт быть частью обыденных моделей поведения. Но есть люди, которые настолько тесно связаны со стариной, что становятся тем самым прочным мостом, который связывает с ней и других.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Старинная икона с изображением царевны Софьи. Она почиталась старообрядцами, и считалось, что чудесным образом защищает тех, кого притесняет власть. Эта икона была написана на юге России, потом доехала до самого Белого моря и нашла своё пристанище у предков Любови Васильевны
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Старообрядческий псалтырь, написанный вручную. Книге больше 100 лет

За неспешным разговором с Любовью Васильевной я услышала всю историю села: что было при советской власти, что было до неё, как здесь оказались первые старообрядцы и как они интегрировали в себя веру зырян, живущих на этой земле с давних времён.

Любовь Васильевна родилась в Сыктывкаре и после института попала по распределению в Керчомью, на родину своих родителей. Её предки были среди тех, кто основал село. Она помнит много историй, рассказанных своими бабушками о тунах — колдунах коми, мудрость которых не ставили под сомнение, о силах природы, с которыми люди умели жить бок о бок. Она помнит во всех подробностях обычаи старообрядцев, которые укрылись здесь, на севере, после церковного раскола.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Библия принадлежала деду Любови Васильевны. В советский период сосед попросил её взять почитать и вернул уже со следами проколов от ножа
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Ножи в старой части избы Любови Васильевны. На протяжении нескольких десятилетий они использовались для разных хозяйственно-бытовых целей

Я даже не стала спрашивать её, почему Любовь Васильевна остается в Керчомьи. Они живут вместе с мужем, Николаем Ивановичем, в ухоженном добротном доме, где бережно хранятся вещи с историей. Бабушкин столетний псалтырь, надёжно завернутый в платок, как это делали в старину, домотканые половики и пояса, которые были неотъемлемой частью приданого девушки, это и многое-многое другое спрятано здесь от времени.

Дети Любови Васильевны живут в городе и часто приезжают в Керчомью вместе с семьями. Она понемногу начинает рассказывать внукам, кто же они такие на самом деле и что им сквозь время передали многие поколения, которые были до них. А дети радостно слушают — дети любят сказки.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Домотканые половики, носки и пояса, всё это ранее было неотъемлемой частью приданого, который девушка брала из родительского дома

Так почему Любовь Васильевна не уезжает из Керчомьи? Всё просто — она память этого места, якорь, при помощи которого знание о старой вере не исчезает. Оставишь эту землю — себя потеряешь.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Любовь Васильевна на балконе своего дома

Сколько домов — столько историй. То же самое и в городах, за каждым окном многоквартирного дома чья-то судьба. Но здесь всё на виду. В какой-то момент уже смотришь на дом и можешь многое понять о его хозяевах.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Капитолина, Юрий и их младшая дочь Алёна со своими детьми. Алёна приезжает с детьми на лето к родителям в село
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Керчомец
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Алексей живёт в старом полуразрушенном доме и заботится о матери
Юлия Безуглова ИА REGNUM
Анна, живёт в Керчомье уже более 10 лет

Все-таки «земля» — это понятие философское. Геополитические и климатические параметры характеризуют его только отчасти, они порождают вторичные смыслы, которые и формируют образ места. Быт, традиционный подход к строительству дома, песни, ремёсла, легенды, вера, менталитет, боль и печаль, вызванная историческими событиями, в которую была вовлечена территория, — вот это всё точку на карте делает Землёй. Местом, в которое кто-то прорастает на всю жизнь, из которого кто-то хочет сбежать, в которое кто-то стремится, но пока не может вернуться.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Качели около одного из домов в Керчомье

Село Керчомья, другие деревни в верховьях Печоры, люди, встреченные на пути, — всё это стало для меня ещё одной главой в личной истории о Севере. Даже, наверное, не так: оно стало частью вступительного обращения.

Но с Русским Севером сложно — это наш национальных культурный феномен. Север притягивает даже тех, кто никогда здесь не был. Так что не удивительно, что люди, пропитанные им с самого рождения, сильно привязаны к месту. И где-то деревня действительно умирает, но здесь она может меняться, но жить будет.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Любовь Васильевна на балконе своего дома

Про Коми мы слышим редко, мало кто из Центрального региона доезжал до Печоры, но есть Архангельская область, Кольский полуостров и много других мест, куда всё чаще едут жители больших городов, некоторые даже переезжают насовсем. Значит, в этом необъяснимом стремлении к берегам Белого моря есть какой-то смысл.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Хлебопекарня недалеко от Керчомьи. Ночью девушки пекут хлеб на несколько деревень

А если смотреть шире, именно в таком чувстве настоящее спасение. Когда ты сильно, до дрожи любишь свою землю, ты никогда не останешься один. Любить землю — это значит любить кого-то, кто никогда не умрёт. Можно грустить о его сложной судьбе, но нет нужды бояться его потерять, это просто невозможно. Так и получается: даже если все уйдут, земля — это то, что будет с тобой до конца, проводит тебя, останется после и сохранит твою личную историю.

Юлия Безуглова ИА REGNUM
Верховья реки Печоры