Путь Англии и Франции к капитуляции перед Гитлером

Во Франции и Англии опасались, что война начнется с массовых налетов германской авиации на города с использованием отравляющих газов и зажигательных бомб. Люфтваффе не обладало еще достаточным количеством авиации, но это было не важно. Пресса требовала найти мирное решение любым путем. Складывающееся положение дел не могло вызвать доверие к французской и английской политике. Остается только удивляться пронициательности советских дипломатов этого времени, а также стилю изложения ими своих точных оценок и прогнозов.

Игра Берлина также была понятной. Разработка военного плана вторжения в ЧСР — «Грюн» — началась еще в ноябре 1938 года, но военный вариант действий не был оптимальным. Конечный вариант плана был подписан Гитлером только 30 мая. 27 марта 1938 года временный поверенный в делах СССР в Германии Г.А. Астахов дал в НКИД телеграмму с предельно точным прогнозом действий германской дипломатии в судетском вопросе. Германия, по его словам, будет действовать через Генлейна и его партию, не проявляя своих намерений и формально ограничиваясь миролюбивыми заверениями. Некоторое время Берлин будет выжидать. «Предстоящее вооружение Венгрии и растущая агитация словаков ослабят положение Чехии на юге, поставят правительство Бенеша-Годжи перед рядом трудностей, в результате которых оно вынуждено будет капитулировать перед генлейновцами, удовлетворив полностью их требования и введя их в состав правительства. Далее в Чехословакии начнется «хаос», который даст основание немцам вкупе с венграми и поляками ввести туда войска без особого нарушения международного декорума, во всяком случае в форме, которая считается приемлемой для Лондона и, быть может, для Парижа. Нетрудно понять, что расчеты немцев построены на таком приблизительно варианте захвата Чехословакии или по крайней мере ее судетских частей — без войны и без острого международного конфликта, к каковому Германия пока, по всем признакам, не готова и которого желает пока что избегнуть».

Астахов с грустью иронизировал: «Чехословацкий посланник, понятно, пытается бодриться, но я не могу забыть, что и местный австриец бодрился до последней минуты». Прогнозы советского дипломата начали подтверждаться буквально на следующий день. 28 марта Гитлер встретился с Генлейном и заявил ему, что проблема судетских немцев будет решена в «ближайшем будущем». В тот же день в Праге глава делегации РККА маршал Г.И. Кулик встречался с начальником Генерального штаба ЧСР генералом армии Людвигом Крейчи. На вопрос чехословацкого генерала, поможет ли СССР его стране в случае войны с Германией, последовал утвердительный ответ. В то же самое время советский полпред в Париже встретился с премьер-министром Франции Леоном Блюмом и зачитал ему телеграмму И.В. Сталина о необходимости заключения советско-французской военной конвенции. Предложение осталось без ответа. Чехословацкая армия с февраля 1938 года последовательно готовилась к отражению нападения. В ответ на угрозы из Берлина Крейчи заявил: «Мы знаем о возможности нападения на нашу республику без объявления войны, и наша армия вполне подготовлена к тому, чтобы такая война не захватила нас врасплох».

Генерал был настроен решительно и был готов пойти даже на вмешательство в австрийский кризис, но президент Бенеш даже и не думал о возможности наступления. Но весной 1938 года он был готов к обороне. На встрече с советским представителем президент ЧСР категорически заявил — он не собирается предоставлять немцам автономию и менять конституцию республики. Германия, по его мнению, не была еще готова к войне — необходимо проявить твердость. Тем временем немецкие войска начали концентрироваться на границах Чехословакии. Официально Берлин готовился к маневрам.

После встречи Гитлера и Генлейна вопль в немецких газетах о тяжелой судьбе соотечественников, изнывающих под гнетом чехов в Судетах, только усилился. Большое значение в пропаганде приобретал мотив политической связи Праги с Москвой. Чехов называли «кучкой гуситов, склонных к коммунизму». Советский временный поверенный в делах в Берлине предупреждал Москву — готовится фон для будущей «освободительной» миссии Гитлера. Во время кризиса у начальника гестапо группенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха возник план организовать на границе вооруженные столкновения, которые могли бы стать предлогом для вторжения и не дать возможность обвинить Германию в неспровоцированной агрессии. С весны 1938 немецкие военные работали с организацией Генлейна, подготавливая кадры для диверсионно-подрывной деятельности. Организационно эти кадры были сведены в Судетен-Фрайкор. Схожая прогандистская и организационная кампания разворачивалась в Польше. С весны II отдел Генерального штаба Войска Польского — т.н. «двуйка» — приступил к подготовке вооруженного восстания в Тешинской Силезии. На территории Польши стал формироваться «Тешинский легион», бойцы которого проходили подготовку к диверсионно-подрывной деятельности.

29 марта чехословацкий посланник в Москве обратился к советскому правительству с просьбой обратить внимание прессы на то, что Варшава постоянно выступает с призывами к защите 80 тыс. поляков, проживающих в Чехословакии, в то время как в Польше без каких-либо автономных прав живет около 7 млн. украинцев. Впрочем, подобного рода факты уже не имели значения. Уже 17 апреля заместитель главы наркоминдела сообщал советскому полпреду в Китае: «Нам достоверно известно, что готовится англо-французское «посредничество» между Чехословакией и Германией, посредничество, которое, вероятно, сведется к совместному нажиму на Чехословакию с тем, чтобы заставить ее идти на далеко идущие уступки Германии». Всё было решено задолго до того, как Гитлер решил пригласить премьеров Англии и Франции в Мюнхен. Тем не менее 23 апреля на совещании в Кремле советское руководство приняло решение оказать все меры для помощи Чехословакии.

24 апреля судетонемецкая партия провела съезд в Карлсбаде (совр. Карловы Вары). В это время население города было преимущественно немецким. В результате было принято решение из 8 пунктов — так называемая Карлсбадская или Карловарская программа: 1) полное равноправие немцев с чехами; 2) признание немцев Судетенланда самоопределяющейся единицей; 3) создание специальных немецких районов и полное их самоуправление; 5) юридическая защита прав немцев, проживающих за пределами этих районов; 6) устранение несправедливостей, причиненных немцам с 1918 года, и компенсация их потерь; 7) администрация немецких районов должна состоять исключительно из немцев: 8) немецкая община должна получить право исповедывать национал-социалистическую идеологию.

28 апреля британский военный министр провел доверительную закрытую встречу с руководителями американской прессы. Политик призывал создателей общественного мнения готовиться к неизбежным переменам в Центральной Европе — «судьба Чехословакии предрешена». В США такая позиция была встречена с пониманием. 28−29 апреля 1938 года в Лондоне прошли англо-французские переговоры по вопросам внешней политики. Чемберлен опасался, что его французский коллега Эдуард Даладье под влиянием общественного мнения пойдет на «необдуманные шаги», то есть выполнит союзнические обязательства перед Прагой. «Председатель совета министров Даладье, — вспоминал советский полпред в Лондоне, — был по своему характеру похож на тростник, окрашенный в цвета стали. В случае каких-либо затруднений или опасностей он обыкновенно начинал с высоких нот и угрожающих жестов, но очень быстро выдыхался и постепенно опускался до трусливого минора».

На совещаниях в Лондоне Даладье вел себя именно так. Центральным вопросом повестки дня было отношение к чехословацкому кризису. Они открылись докладом лорда Галифакса, который заявил, что Англия не сможет взять на себя «каких-либо новых военных обязательств». Возможная помощь со стороны СССР, по мнению лорда, не имела значения — он был убежден, что РККА не имеет ценности как военная сила. Даладье поначалу протестовал и категорически настаивал на оказании поддержки ЧСР, но в дискуссию вступил Чемберлен. По его утверждению, если Германия «действительно решила уничтожить Чехословакию, то он не видит, каким образом это может быть предотвращено». После этого Даладье начал сдавать первоначальные позиции. В результате было принято решение вместе добиваться от Праги уступок судетским немцам.

Тем временем ЧСР обратилась за помощью к своим союзникам по Малой Антанте. Еще в июне 1936 года на конференции начальников генеральных штабов стран, входивших в этот союз, было зафиксирована готовность Румынии сотрудничать с СССР, если он выступит вместе с Францией. Положение Бухареста было особенно щекотливым. С одной стороны, здесь начиная уже с 1934 года начали понимать, что если Германия вместе с Польшей, а возможно, и Венгрией разделит Чехословакию, затем может настать и черед Румынии, у которой также были территориальные проблемы в Добрудже с Болгарией и в Трансильвании с Венгрией. Что касается Москвы, то она отказывалась признавать оккупацию Бессарабии (совр. Молдавии и частично Украины), которую румыны осуществили в 1918 году, и возвращать вывезенный в 1916 году в Россию на сохранение золотой запас королевства. Тем не менее в марте 1918 года во время австрийского кризиса Румыния провела частичную мобилизацию своих войск на западной границе. После этого, как оказалось впоследствии, преждевременного решения Бухарест предпочитал уже не торопиться.