Агломерации против пространственного развития России

Два рабочих замешивают раствор под дождем.

Их спрашивают: «Что делаете?»

— «Мучаемся здесь», утирая пот и воду со лба, в сердцах говорит один.

— «Храм строим», — из глубины души отвечает другой.

Из народной притчи

Снова о теме городских агломераций — мегаполисов, на которые кое-кто очень хочет поделить Россию и в которые согнать ее население мерами всестороннего принуждения (от слова «нужда»). Так, как это уже предлагалось сначала некими «имярек» из президентской администрации и правительства в 2010 году, а совсем недавно — министром МЭР Максимом Орешкиным.

Поскольку писать об этом приходилось неоднократно, в том числе совсем недавно, в связи с «инициативой» МЭР, повод для возврата к теме должен был быть «железобетонным». И, к сожалению, такой повод в очередной раз задан. Причем уже не в теории, а на практике, повседневными действиями правительственных чиновников, о которых шла речь на заседании Президиума Госсовета по Дальнему Востоку, который состоялся 10 сентября, в канун Восточного экономического форума.

Чтобы не говорить голословно, обратимся к стенограмме, которая опубликована в СМИ. Да и само заседание транслировалось в эфире телеканала «Россия-24» в режиме реального времени. Нововведение таких трансляций — просто гениальная иллюстрация к знаменитому афоризму Петра Великого про «говорить не по написанному…».

«Смотрите, слушайте и не говорите, что вы этого не видели и не слышали!».

На протяжении всего заседания шло «перетягивание каната» между губернаторами дальневосточных регионов и правительством. (Как будто за пределами Дальнего Востока что-то обстоит иначе!). Первые рассказывали о начетническом подходе руководящих московских положений и инструкций к реальным проблемам на местах, за каждой из которых буквально уши торчали пресловутой агломеризации. И приводили примеры, которые показывали, что правительство просто насквозь пропитано стремлением всё заорганизовать и стандартизировать настолько, чтобы мышь в обход нормативов и регламентов не проскочила, муха не пролетела. И чтобы жить по ним «на земле» было невозможно. «По форме всё верно, по существу — издевательство», как говорил классик.

Вторые — те даже в присутствии президента попытались не оправдываться, а контрнаступать: дескать, это не мы, а вы виноваты, что у вас так, мы же всё делаем правильно, «по науке». И несколько ослабили свой пыл министры, принявшись выкручиваться, только лишь припертые к стенке «неудобными» вопросами Владимира Путина, который на своем богатом опыте знает, что на местах не обманывают. И что очень многие проблемы там возникают потому, что руководящие головы в столичных кабинетах считают ниже своего достоинства опускаться до «ручного управления». То есть до подробного вникания в конкретную ситуацию, а не руководящей (от слова руками водить) «стрельбы по площадям».

Приведем выдержки, разместив их в форме диалога, который, повторюсь, шел по эпической схеме «моя твоя не понимает».

Магаданский губернатор Сергей Носов, чье выступление по-хорошему задало тон:

«В отношении смертности от туберкулеза надо просто принимать экстренные меры… Я впервые столкнулся с тем, что даже существуют специализированные детские садики для детей, которые больны туберкулезом. При этом действенных мер по решению этой проблемы в Национальном проекте «Здравоохранение» не предусмотрено».

Замминистра здравоохранения Татьяна Яковлева:

«По туберкулезу могу сказать. Магадан — самый низкий туберкулез. Есть туберкулез в Приморском крае — да, в Еврейской автономной области — да, но опять это оргвопросы. В Приморском крае, я лично выезжала, 400 медиков собирали, абсолютно не работают с ФСИНом. Нужно решать оргвопросы…».

Без комментариев. Кроме одного, цитатой из «Джентльменов удачи», аккурат в тему ФСИН: «То бензин, а то дети…».

Министр финансов Антон Силуанов:

«Основное распределение межбюджетных трансфертов по национальным проектам произойдет ко второму чтению. Сейчас наши ведомства работают над распределением средств, которые предусмотрены на национальные проекты по субъектам Российской Федерации. И в правительстве будет налажен предметный мониторинг по ключевым показателям исполнения национальных проектов…».

Заметим: ни слова о том, не следует ли сделать «ключевые показатели» дифференцированными в зависимости от региональной специфики. Поэтому повисают в воздухе следующие ремарки Сергея Носова:

«В районном центре и поселке Эвенск Магаданской области скончался главный врач больницы. Если бы его вовремя доставили в сосудистый центр Магадана, то спасли бы. Но в течение четырех дней была нелетная погода, не было возможности его транспортировать, так как сообщение с поселком только авиационное. Человек погиб. По нашему мнению, чтобы исключить подобные ситуации, необходимо зачастую сохранить медучреждения даже в малонаселенных, тем более удаленных районах. Но по утвержденной методике это сверхнормативная сеть. Для того же Северо-Эвенского района, где живут две тысячи человек, положен только один кабинет с врачом или амбулатория. Мы просто вынуждены содержать там районную больницу и три ФАПа. В Фонде ОМС на эти так называемые сверхнормативные учреждения расходы не предусмотрены. Складывается противоречивая ситуация. Позиция Минздрава — регионы должны финансировать эти расходы из своего бюджета. Но как только мы начинаем это делать, Минфин считает, что это нецелевые расходы, с соответствующими выводами и последствиями. На наш взгляд, должна быть согласованная позиция министерств по этому вопросу — ведь чаще всего на чаше весов жизнь человека».

Т. Яковлева парирует: «…Вы говорите, «плечо» доставки, большие расстояния. Геоинформационную карту пусть правильно регионы заполняют, мы по ней смотрим. И в указе… написано «геоинформационная». Свыше 100 человек — сразу смотрим, где ФАП, и финансируем через ОМС, подушевое финансирование. Три человека живут — на три человека будем финансировать».

Молчит на эту тему и глава Минфина А. Силуанов. Честь мундира — превыше всего. Да и кто в аппаратной логике лучше знает ситуацию на месте? Губернатор, с ней ежедневно сталкивающийся? Или министр, которому «все докладывают» и который превращает доклады в нормативы, включает их в президентский указ и этим прикрывается?

«До сих пор на Дальнем Востоке лишь 35% дорог с твердым покрытием, а 1400 населенных пунктов в весенне-осенний период остаются просто отрезанными от транспортных коммуникаций. Связь отсутствует на 56% федеральных трасс и на 83% региональных дорог. Поэтому правило «золотого часа», в течение которого можно спасти жизнь пациенту при инсультах, инфарктах или ДТП, часто не действует», — рассказывает о реальной ситуации С. Носов.

Его поддерживает министр по делам Дальнего Востока Александр Козлов, дальневосточник, еще недавно и мэр Благовещенска, и губернатор Амурской области. «В национальном проекте акцент пока сделан только на региональные дороги, в то время как 70% ДТП и 40% погибших на Дальнем Востоке приходится именно на муниципальные дороги. …Минтранс планирует оказать поддержку всем административным центрам, у нас таких девять, и городам с численностью населения свыше 200 тыс. человек. В результате такой методики из дальневосточных городов дополнительно к административным центрам попал в список только город Комсомольск-на-Амуре, потому что там 250 тыс. человек. Наше предложение — учесть в национальном проекте, имея в виду специфику региона, города Дальнего Востока с численностью населения от 50 тыс. человек до 200 тыс. человек. Это позволит включить дополнительно семь городов, а у нас их всего 16, остальные девять попали уже как региональные центры экономического роста.

Такие города, как Свободный, где у нас Амурский ГПЗ…, Белогорск — ТОР «Амурский», Нерюнгри — центр угольной промышленности, Арсеньев — производство вертолетов, Уссурийск, Находка, Артем. То есть те города, которые на слуху на Дальнем Востоке, действительно города развиваются, живут, и их нужно поддерживать. Одним из источников финансирования этих мероприятий могли бы стать региональные и дорожные фонды, но и здесь, к сожалению, есть свои нюансы. При распределении акцизов для формирования региональных дорожных фондов учитывается протяженность дорог. Однако на Дальнем Востоке на 1 тыс. квадратных километров приходится 9,5 км дорог с твердым покрытием при средней протяженности по России 62 км… Этот подход не позволяет формировать региональные фонды, соразмерные масштабу территории и проблем Дальнего Востока. Ведь получается, что ДФО — это 36% площади территории России и только 5,6% протяженности российских региональных и местных автомобильных дорог».

Носову и Козлову «отвечает» министр транспорта Евгений Дитрих:

«…Мы сегодня структурировали этот национальный проект, он практически готов… Мы зафиксировали несколько важнейших задач. Во-первых, не менее половины региональных дорог привести в нормативное состояние. И здесь для субъектов ДФО картина, наверное, довольно неплохая. Четыре субъекта сегодня уже такого показателя достигли, 50% дорог в нормативном состоянии у них, четыре субъекта имеют показатель 40% дорог в нормативе и выше… Наше предложение (Министерства транспорта) состоит в том, чтобы сконцентрировать дополнительно поступающие от акцизов средства в Федеральном дорожном фонде и по специальному распределению, по специальному механизму доводить их до регионов».

У министра Дитриха — своя, «эксклюзивная» статистика?

Дилемма — люди или показатели — вынуждает вступать в полемику Владимира Путина, который терпеливо разъясняет министру, что Федеральный дорожный фонд должен заниматься своими вопросами, а средства следует направлять регионам напрямую, чего явно не хочет Е. Дитрих, но деваться некуда — соглашается.

Примеров из двухчасовой стенограммы приводить можно еще множество, некоторые, как например, с «нормативной» стоимостью квадратного метра жилья по стране, как пресловутой «температуры по больнице», — еще более кричащие, чем упомянутые.

Но общая картина и так ясна: за показателями — здесь президент абсолютно прав — чиновники не умеют, не привыкли видеть людей. Им действительно проще, чем разбираться с «тремя пациентами», на которые нужно расходовать драгоценные средства ОМС, чохом согнать всех в агломерации, а землю от них освободить. Чтобы руководить, не заморачиваясь всякими там «плечами доставки». В лучшем случае — так проще. В худшем — мы сталкиваемся с насильственным впихиванием громадной страны в «нормативы» глобализации, не считаясь с тем, что они для нее тесны. Эта линия не установлена директивами, но она исходит из внутренней убежденности, что «так лучше», что «весь цивилизованный мир так». Что «нечего распылять инвестиции» по территориям, где живут люди, где они рождаются, трудятся, воспитывают детей, пишут историю, где находятся могилы их предков. Что гораздо «перспективнее» с точки зрения нормативной отчетности — сосредоточить их в «точках роста», под которыми и подразумеваются те самые агломерации. И рассказывать зарубежным коллегам про свой «вклад» в «цивилизацию» «дикой страны».

«У меня нет ощущения эффективности этой программы (государственной поддержки моногородов. — Авт.), — заявил на фоне или по итогам дискуссии на Президиуме Госсовета глава Счетной палаты, известный либерал Алексей Кудрин. — То, что я вижу, — это не то, что может помочь моногородам определить их судьбу. Это не работает на их развитие или сворачивание. Мы не принимаем решения окончательного и тащим их, даже если нет перспектив».

По Кудрину, 61 регион, где расположены моногорода, покрывающие всю территорию страны, география которых совпадает с географией промышленности, реального сектора, прежде всего «оборонки», — это не аргумент в пользу их сохранения. До тех пор, по крайней мере, пока не сменилась экономическая модель, и «перспективы», которые лежат на поверхности, но не видны Кудрину, наконец, не отыскались. Ликвидация моногородов для этой публики — такой же «последний гвоздь в крышку гроба коммунизма», а на самом деле России, как и приХватизация по Чубайсу.

Ни участникам Президиума Госсовета, ни Кудрину неважно, например, что российский «Суэцкий канал» — знаменитый Северный морской путь (СМП), с которым даже в расположенном куда южнее наших границ Китае связывают будущее, — пролегает вдоль территорий, которые к потенциальным «агломерациям» ну никак не относятся. Чиновная натура устроена так, что она, не ощущая когнитивного диссонанса, будет параллельно запускать программы и «агломеризации», и развития транспортного сообщения Запад — Восток по СМП, и выполнять указания президента по «пространственному развитию», закладывая в решения смысл, противоположный изначальному. Потому, что «так у всех цивилизованных». Без дополнительной руководящей установки (или кадровой взбучки?) разработчикам и в голову не придет, что или — или. Или на земле живут люди, держат территорию, и СМП пролегает в наших, российских территориальных водах, а его использование как международного транспортного коридора пополняет нашу казну. Или на очищенную от людей землю придет «мировое сообщество»: разве им важно, например, Иван, Джон, Фриц или Лу работает на этой земле вахтовым методом, обеспечивая ту же инфраструктуру прохода судов, если статус маршрута — международный?

Еще раз адрес первоначального проекта: https://www.vedomosti.ru/politics/articles/2010/11/16/peredel_rossii

Здесь приведена карта — где будут располагаться агломерации. В Сибири и на Дальнем Востоке — ниточкой, вдоль Транссиба, да и на ЕТР — тоже отнюдь не на северах. Между тем 65% территории страны — это регионы Крайнего Севера и приравненные к ним. Если с них уйдут и без того крайне малочисленные жители, а ход обсуждения во Владивостоке показал, что люди уходят — из-за невыносимых условий жизни, которые в корне противоречат таким правильным, казалось бы, «нормативам», Россия эти земли — потеряет. Причем навсегда.

Помните, как Гайдар, в зените своей премьерской «славы экономического гуру либералов», приехав в тот же Владивосток, на совещании подошел к карте, отчеркнул карандашом от Комсомольска-на-Амуре, и небрежно махнув рукой, произнес: «Всё, что выше — вахтовым методом».

И именно этот императив — сохранения страны и территории, наряду со сбережением народа, не может не быть главным смыслом всей государственной деятельности, если мы с вами живем в России, а не работаем здесь временщиками.

Так что, будем «мучиться» по рецептам Кудрина и Co? Или всё-таки вернемся к многовековой мудрости нашего народа и построим Храм?