Шипилиха: роль личности на Гражданской войне

На гражданской войне роль личности выше, чем на «обычной». В «обычных» войнах командир встроен в вертикаль: «сверху» — начальники, «снизу» — подчиненные, вокруг — уставы и традиции. А на гражданской войне законы «с чистого листа», хочешь — применяй чужие, есть силы — пиши свои. От личных качеств командира зависит и победа, и поражение. Так было и на Двинском фронте белых осенью 1919 года. Свидетелем стал ручей Шипилиха, в 1919 году называемый почему-то рекой. Сейчас он пересекает шоссе М8 Москва — Архангельск километрах в двух от поворота направо к деревне Орлово в Виноградовском районе Архангельской области. В лес ведет грунтовая дорога, и через пять километров — место впадения Шипилихи в Двину. Здесь «последний рубеж» белого фронта на Двине.

Роль личности — генерал Сэдлер-Джексон, разваливший оборону белых на Двине. 23 июля 1919 года, перебив английских и русских офицеров на Двинском фронте, восстал Дайеровский полк — детище командующего британскими силами генерала Э. У. Айронсайда, набранный из заключенных тюрем и пленных красноармейцев. Генерал был очень расстроен, но кое-кого мятеж просто выбил из колеи. Айронсайд: «Одним из тех, на котором мятеж особенно сказался, был Сэдлер-Джексон. Он почувствовал полное недоверие и отвращение ко всем русским… И он не стеснялся в открытую выражать свои чувства. …Я сказал, что его взгляды вполне оправданы, но они могут одним махом уничтожить все, над чем мы работали…» (1). Сэдлер-Джексон подчинился, но в сентябре 1919 года отыгрался на белых — при эвакуации не дождался, когда их части займут оставляемые окопы, и бросил их пустыми — на радость красным. Генерал Айронсайд: «Когда пришло время отводить войска, у Сэдлер-Джексона возникли некоторые проблемы с русскими. Девятого сентября те решили, что не станут отходить к месту слияния Ваги с Двиной … но продвинутся вперед, чтобы занять наши позиции. Сэдлер-Джексон, естественно, не внес изменений в свои планы, и в результате при отводе войск началась немалая путаница» (2). «Путаница» привела к тому, что Двинской фронт рухнул — из Малого Березничка белых выбили, Двинской Березник они защищали всего три дня, затем отступили в Моржегорье. Создалась угрожающая ситуация — на железной дороге белые успешно наступали, а на Двине фронта уже не было.

Роль личности — генерал Иродион Андреевич Данилов, спасший белых на Двине. В конце сентября 1919 года командующий Е. К. Миллер уговаривал И. А. Данилова возглавить Двинское направление. Когда Миллер приказывал, генерал отказывался, когда Миллер попросил — генерал согласился.

И. А. Данилов: «Когда я проехал Холмогоры, мне стали попадаться навстречу плывшие вниз по течению лодки, наполненные беглыми с фронта солдатами… Командиры частей доложили мне, что дело совершенно проиграно, солдаты у них расходятся по домам… что надо двигаться в Архангельск, иначе все попадем в плен… я заявил им, что мое решение задержаться на реке Шипилихе, впадающей в Двину и выбранной мною по карте, на которой по местным условиям можно было оказать серьезное сопротивление… непреклонно… а в случае неповиновения… будут мною применены суровые меры вплоть до расстрела… Обойдя предполагаемую позицию длиною около 1,5 версты и указав ее фланги, из которых левый упирался в Двину, а правый в непроходимое болото, указав место пулеметов, окопов и проволочных заграждений, я приказал командиру саперной роты запрудить реку, чтобы увеличить заболоченность ее берегов… был выстроен батальон пехоты… я обратился к нему с речью… сначала похвалив их за ту храбрость, …разбивши в августовских обоях наголову большевиков, а затем пристыдил их за теперешнее малодушие и порядочно изругал… На реке Двине стояла речная флотилия капитана 2-го ранга Чаплина… он быстро приспособил… железные баржи… установив на них 6-дюймовые орудия… и поставил в боевом порядке на реке Двине… 2 октября… показались красные… на них посыпался бешеный огонь из наших окопов, но красные не дрогнули и лезли прямо к проволоке… Оставив большое количество убитыми и ранеными, красные отхлынули в лес, где… стали митинговать… Наша артиллерия накрыла этот митинг… и большевики… разбежались. Бой продолжался около часу… От пленных… мы узнали, что… наступала бригада пехоты из трех полков — сила очень большая по сравнению с нами» (3).

На белых наступали 478-й Ижмо-Печерский и 480-й Ингерманландский полки РККА. Командование красных так характеризовало личный состав: «Это такой негодный, трусливый и шкурнический элемент, что недостоин носить звание красноармейца, из трех рот дезертировали по прибытии в полки на позиции 30 человек, часть из них убежала к белым… Нет надежды и на оставшихся, у них держится определенное намерение при первом бое сдаться белым в плен» (4). 11 октября оба полка атаковали Шипилиху, после непродолжительного штурма возникла паника, бойцы отошли.

В следующий раз полки атаковали при поддержке Северо-Двинской флотилии: «…14 октября в 8 часов утра плавучие батареи «№1» и «№4» были поставлены на позиции 6 верст ниже деревни Почтовой. Укрепления противника на реке Шипилихе были отлично видны с батарей, и флотилия открыла огонь… К сожалению… между командующим флотилии и командиром бригады за время операции происходили многочисленные пререкания и конфликты из-за целей обстрелов флотилии… После артиллерийской подготовки, продолжавшейся больше шести часов, все укрепления противника были разрушены и его флотилия, состоявшая из двух вооруженных пароходов и двух плавучих батарей, вынуждена была отойти к деревне Звоз. Наша пехота перешла в атаку, но, встреченная ружейным огнем, отошла в исходное положение. Возобновить атаку не представлялось возможным ввиду отсутствия снарядов у сухопутной артиллерии и наступления темноты. 15 октября по приказанию командующего армией часть войск была снята с позиций и в силу малочисленности оставшихся частей и их неустойчивости операция была прекращена. …противник уже оставил позиции после нашего артиллерийского огня и готовился отходить на деревню Емецкое… Не встретив с нашей стороны сопротивления, 16 октября белые возвратились к реке Шипилиха… Этот бой был последним речным боем за кампанию 1919 г.». (5).

Генерал И. А. Данилов: «15 октября большевики опять повели наступление… с большим упорством. Теперь отбить их атаки, нанеся им громадный урон, было гораздо легче, так как мы уже основательно зарылись в землю, дух солдат был великолепный…» (6).

Генерал И. А. Данилов: «В октябре месяце по предложению капитана Воробьева, уроженца города Шенкурска, возникла мысль сформировать отдельный Шенкурский батальон. …Сильные духом, гордые, свободолюбивые потомки новгородцев … не могли примириться с большевистским насилием, образовывая все время восстания в тылу у большевиков… Для однородности… и офицерский состав должен был быть из «Шенкурят»… Батальон стал крепкой, спаянной частью, в нем никакая коммунистическая подпольная пропаганда не могла иметь успеха… К сожалению, присутствие в рядах этого батальона… убежденных эсеров сильно влияло на политическое настроение батальона» (7).

Неудачные атаки сменились проверенным оружием большевиков — агитацией. Начальник артиллерии Двинского фронта полковник Н. П. Зеленов: «…Велась бешеная пропаганда… в листовках было полно угроз: «…бьем Колчака, гоним Деникина, отбросили Юденича, управившись с ними, сбросим вас в Белое море, и помните — пощады не будет, поэтому бейте золотопогонников и переходите к нам». Через некоторое время…«братья, бросайте оружие и переходите к нам, мы гарантируем вам прощение и 2-месячный отпуск, и только предатели и наемники Антанты должны будут дать отчет за братоубийственную войну»… Был случай на Двине — ушла целая застава с винтовками и пулеметом»(8).

Роль личности — генерал И. А. Данилов, уговоривший вожаков митинга с красными знаменами крепить дисциплину впредь: «3 января контрразведка донесла мне, что в Шенкурском батальоне… был митинг… на котором был выкинут красный флаг и в присутствии офицеров говорились зажигательные речи… Я решил переговорить лично сам с вожаками движения в батальоне — Табаниным и Сериковым… Они явились… полились страстные речи о страданиях народа, об угнетении… капиталом и правительством… (но) они по-прежнему держатся решимости беспощадной борьбы с большевиками. Я им указал на недопустимость ведения какой-либо пропаганды в частях… Как только часть втягивается в политику… она начинает быстро деморализоваться… требования дальше возрастут больше, и наступит быстро такой момент, когда и они не смогут удержать массу от большевистских выступлений… могут ли поручиться Табанин и Сериков, что в 4-м полку… могут вынести постановление о заключении мира с большевиками… Четыре часа… спорили с ними… и наконец они согласились… Было условлено, что они не допустят впредь никакой агитации, митингов, не только у себя, но и в других частях…» (9).

Для воодушевления войск штаб в Архангельске отдал приказ наступать на Шенкурск. Генерал И. А. Данилов: «2 декабря с 10 часов утра началось наступление. Конечно, из него ничего не вышло; люди столпились на дороге, ибо, свернув с нее в сторону, вязли по горло в снегу… в 3 часа дня наступила темнота, и его пришлось прекратить. Шенкурский батальон, которому были переданы все имеющиеся лыжи, за два дня до этого наступления сделал глубокий обход в тыл противника, но… сильно утомился и, не услышав артиллерийской стрельбы, через день вернулся обратно» (10).

Полковник Н. П. Зеленов: «Первый батальон (добровольцы) был послан в обход, чтобы зайти в тыл, а второй, составленный сплошь из мальчишек… повели в лоб. И как только эта молодежь услышала пение редких ружейных пуль, она залегла, и ни угроза, ни мольба и ни личная доблесть офицеров не могли их сдвинуть с места… Операции… окончились позором» (11).

Разгром Деникина и Юденича сделал Северный фронт следующим объектом наступления красных. Это нервировало солдат из местных крестьян, опирающиеся на них эсеры искали пути выхода и каналы для переговоров с красными. Для повышения своей роли в судьбе Северной области эсеры использовали губернское земское собрание для расшатывания власти генералов. Политика стремительно текла на фронт, части теряли уверенность, и красные воспользовались этим.

Генерал И. А. Данилов: «Я получил телеграмму из штаба Главнокомандующего, в которой меня вызвали… В назначенный срок я прибыл в Архангельск… Незадолго до окончания (совещания) принесли телеграмму… Полковник Волков (начальник штаба у Данилова — прим. автора) доносил, что сегодня, 5 февраля, после сильного артиллерийского обстрела, большевики заняли нашу позицию на р. Шипилихе, и что войска отступают за деревню Взвоз…» (12).

Командующий артиллерией РККА на Двине Ожаровский: «…С небольшим пехотным прикрытием по бездорожью, при 30-градусном морозе 40 орудий, в том числе шесть тяжелых, доставили на 25 верст на предназначенные позиции» (13).

Генерал И. А. Данилов: «Большевики, сосредоточив на правой стороне Двины 25 орудий, до шестидюймовых включительно, в продолжение целого дня били по нашей позиции на р. Шипилихе… Потери и разрушения были невелики, и только измена привела к сдаче позиции. В окопах был 4-й Северный стрелковый полк, сменивший за день до этого Шенкурский батальон… Большевики через шпионаж узнали про это… После прекращения артиллерийского обстрела из леса показалась группа большевиков, которые… не встречая огня из окопов… закричали: «Переходите к нам, товарищи, что вы защищаете буржуазию?» …Из леса потянулись цепи, которые стали занимать левый фланг позиции. …Тогда командиры батальонов, чтобы предупредить общую сдачу большевикам, вывели батальоны из окопов и отступили в деревню Взвоз…» (14).

Полковник Н. П. Зеленов: «Вырубив заблаговременно площадку в лесу, на правом берегу Двины, против позиций нашего левого берега, и установив дальнобойные орудия, в этот роковой для нас день, они открыли огонь тяжелыми снарядами. Достаточно оказалось двух десятков снарядов, как наши окопы были брошены и защитники перешли в деревню Взвоз…» (15).

Роль личности — генерал Данилов, прибывший из Архангельска в деревню Звоз и снова временно спасший положение: «…Большевики пробовали наступать, но были так разгромлены… что они побросали орудия, оставили деревню Взвоз и даже нашу позицию на р. Шипилихе и бежали на свои прежние позиции… Мне удалось поднять снова дух в войсках, чему особенно помог Шенкурский батальон… и я предполагал с подходом ко мне подкреплений… вернуть наши позиции в Шипилихе» (16).

Командарм-6 РККА А. А. Самойло: «На Двине согласно отданному приказу В. Д. Цветаев со своими двумя полками перешел в решительное наступление и 4 февраля 1920 года овладел укрепленными позициями противника на речке Шипилиха. Этот наш успех сразу резко подорвал и моральное состояние белогвардейцев» (17).

В несколько последующих дней под ударами красных частей и агитации рухнул соседний с Двинским фронт у Средь-Мехреньги, 4-й полк разошелся по домам, а И. А. Данилов с «шенкурятами» отступил по льду реки Емцы к железной дороге, где, погрузившись в вагоны, пытался добраться до Архангельска. Большого смысла в этом не было, так как генерал Е. К. Миллер со штабом уже отплыли на ледоколе «Минин» в Мурман, а город перешел пол управление профсоюзов. Состав с солдатами и офицерами генерала Данилова у станции Тундра догнал бронепоезд «Адмирал Колчак», перешедший на сторону красных, и под дулами орудий захватил в плен.

Примечания: