Пабло Неруда: чилийское сердце, вместившее целый мир

Имя Пабло Неруды — одно из тех имен, которые были известны в Советском Союзе чуть ли не каждому начитанному школьнику, но оказались практически преданы забвению в постсоветские времена. Но даже тридцать лет назад Неруду в нашей стране окружал ореол некого мифа. Многие знали его по рок-опере «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», не подозревая о том, что чилийский поэт не писал этой пьесы, ее автором был советский переводчик Павел Грушко, который сначала перевел, а потом по-своему творчески переосмыслил драматическую кантату Неруды «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты, чилийского разбойника, подло убитого в Калифорнии», создав практически самостоятельное произведение. Разумеется, подлинные стихи Пабло Неруды, очень непростые для перевода, тоже публиковались в СССР, но все же значительная часть народной любви доставалась Неруде потому, что он был сыном чилийского народа, на котором после кровавого пиночетовского переворота лежала тень мученичества. И, хотя поэзия Неруды, не только чилийского, но и мирового классика, лауреата Нобелевской премии по литературе, обладает огромной собственной ценностью, восприятие его, прежде всего, как чилийца вполне справедливо. Он сам подчеркивал свою неразрывную связь с трудной землей Чили и живущим на ней народом. Поэт всю жизнь нес свой патриотизм как знамя, не подозревая, к счастью, что однажды в России, которую он так любил, человек, тоже считавший себя поэтом, назовет любовь к Родине примитивным чувством, которое «есть даже у кошки». Но Неруда всей своей жизнью доказал, что патриотизм может и должен быть и стержнем личности глобального масштаба, способной отзываться на радости и беды людей всей Земли, и почвой, на которой взрастает самое высокое искусство.

Рикардо Нефтали Рейес Басоальто (таково настоящее имя поэта) родился 12 июля 1904 года в городке Парраль в бедной семье простого железнодорожного рабочего и школьной учительницы. О его рождении вполне можно было бы сказать словами его же кантаты:

В мерцании лунного света не ведают люди, что в зыбке

Спит луч молодой, а луна в эту пору заходит за гору,

Он мальчик чилийский с оливковой кожей, из тех, что не плачут.

Отчизна ребенку вручила медали студеных полей и пылающей пампы,

Она его тело жарою и стужей для битв закалила, как лемех для вспашки…

Мать будущего поэта умерла от туберкулеза, когда Рикардо был совсем мал. Вскоре его отец женился вновь — много лет спустя, уже после смерти своей мачехи, Тринидад Кандиа Марведе, которую поэт всегда называл только мамой, Неруда посвятит ей стихи, полные сыновней любви и благодарности.

Под утро в деревянных башмакахприходит матушка. Всю ночь дул ветер с полюса, сорвало крыши, рухнулимосты и стены, и выла ночь — всю ночь — как львица.И вот сейчас, когда открылось ледяное солнце,приходит моя матушка сеньора Тринидад Марверде,нежная, как ненавязчивая свежесть солнца в ненастных далях, в ее руках лампадка,маленькая все время гаснети снова разгорается, чтоб мы не заблудились в жизни.

Писать стихи Рикардо начал в десять лет. Увы, отец был совсем не рад пробуждению поэтического дара своего отпрыска, считал поэзию блажью и подвергал сына жестоким насмешкам. Во многом из-за этих насмешек и неодобрения, первые стихи шестнадцатилетний Рикардо опубликовал в журнале «Сельва аустраль» под псевдонимами. Имя Пабло Неруды он взял себе в честь чешского писателя Яна Неруды. Этот псевдоним позже совершенно заменил его настоящее имя, известное теперь лишь биографам.

В 1921 году Неруда поступил в педагогический университет в Сантьяго. Позже он так признавался в любви к столице своей Родины, где он сделал первые шаги к своей взрослой жизни, зрелому творчеству и всемирному признанию:

Не отречься мне от моейколыбели, город-кормилец.Не отречься от улиц твоих,где мужали мои невзгоды,не забыть мне кровель Мапочо,когда вечерние сумерки —цвета печального кофе,и город огни зажигал,мерцал огромной звездой.

Литературного успеха не пришлось ждать долго. Сначала первая премия в студенческом поэтическом конкурсе, затем изданный за свой счет сборник «Собрание закатов», который получил очень теплые отзывы. Вскоре нашелся издатель, который выпустил следующий сборник Неруды «Двадцать стихотворений о любви и одна песнь отчаяния». После этого в двадцать лет к поэту пришла настоящая слава, чтобы не покинуть его никогда.

Поэзия Неруды с юных лет сочетала в себе ярко выраженные элементы авангардизма с верностью живой жизни. Он никогда не был сторонником «искусства для искусства», замкнутости в узком мирке богемных изысков. Но и быть прямолинейным и «простым, как мычание» он тоже категорически не желал. Вот как он сам определял свои творческие принципы:

«Поэт, который не стал реалистом, — ни живой ни мертвый. Но поэт, ставший только реалистом, — ничуть не лучше. Иррациональный поэт доступен лишь самому себе или своей возлюбленной, что весьма прискорбно. Рационального поэта поймут и ослы, что еще более прискорбно. Для этих уравнений нет готовых ответов, и ни бог, ни дьявол не дают рецептов, как писать стихи. Оба они вступают в единоборство внутри самой поэзии. Побеждает то один, то другой, но сама поэзия не знает поражений».

Стремление быть ближе к реальности заставило молодого поэта, забросившего изысканную французскую филологию, поступить в 1927 году на дипломатическую службу, встав тем самым в один ряд с такими русскими классиками как Грибоедов и Тютчев. Неруда представлял интересы своей страны в Бирме, Сингапуре и в других южноазиатских странах. Этот опыт вылился в сборник «Местожительство — Земля».

В 1934 году Пабло Неруда стал чилийским консулом в Мадриде. Годом раньше, в Буэнос-Айресе, он познакомился с Гарсиа Лоркой, который произвел на него огромное впечатление. В Мадриде он сблизился и с другими испанскими поэтами. В Испании, которую он полюбил всем сердцем, его застала гражданская война. Франкистский мятеж начался 18 июля 1936 года. У Неруды не было даже секундных колебаний, на чьей стороне быть.

«Когда на испанской земле гибнут дети, которые родились не для того, чтобы быть погребенными, дети, светлые глаза которых могли бы затмить свет солнца, … я не могу, не могу молчаливо созерцать жизнь и мир, я должен выйти на дорогу и кричать, кричать до конца дней моих», — писал поэт. Среди жертв испанского фашизма оказался и его друг Гарсиа Лорка. Возмущенный зверствами фашистов и невнятной позицией своего государства, Неруда в 1937 году заявил, что Чили поддерживает республиканцев, на что не имел никаких полномочий. Спустя годы он назвал этот свой поступок «дипломатическим самоубийством». Это не был инфантильный порыв «свободного художника». Неруда представлял в тот момент не правительство Чили, а чилийский народ, с которым всегда держал духовную связь, в чьем мнении он не сомневался, а потому просто не смог не выступить его рупором. Впрочем, уважение к Неруде было столь велико, что будучи немедленно отозван из Мадрида, он уже в 1939 году был назначен секретарем чилийского посольства в Мексике, а в 1941 году стал консулом в этой стране. Испанской трагедии Неруда посвятил сборник стихов «Испания в сердце». В Мексике он следил за героической борьбой советского народа с гитлеровцами, воспевал мужество защитников Сталинграда и клеймил позором западные державы, не спешившие на помощь истекавшему кровью городу.

Второго фронта нет!.. Но, Сталинград,Ты устоишь, хотя бы день и ночьТебя огнем пытали и железом! Да! Смерть сама бессильна пред тобой !Они бессмертны, сыновья твои…Истомлены борьбой, в кровавых ранах. Они и в смерти даже защищают Твою победу, город вечной славы! Другие руки, алые, как ты, Их гордый прах любовно соберут И прахом тем засеют после землю, Чтобы из семян твоих, о Сталинград, Взошел посев прекрасной; новой жизни!

В 1943 году Неруда вернулся в Чили и занялся политической деятельностью. В своих поездках по стране он наблюдал жизнь рабочих селитряных рудников, которая напоминала самый настоящий ад. Этот опыт окончательно сформировал убеждения поэта. В 1945 году он вступает в Коммунистическую партию, становится сенатором. Но заседать в Сенате ему пришлось недолго. В 1948 году, не привыкший кривить душой Неруда бросил в лицо тогдашнему чилийскому президенту резкие слова обвинения и был вынужден покинуть не только кресло сенатора, но и родину. Бежав из Чили в 1949 году, он вернулся только через четыре года. В изгнании он закончил свой главный труд — сборник «Всеобщая песнь», составленный из 231 стихотворения и ставший настоящим гимном Латинской Америке. Неруда много путешествовал, побывал в СССР, в Китае, Индии, был удостоен Международной премии мира, Международной Сталинской премии.

По возвращении в Чили поэт и коммунист продолжает в полную силу заниматься творческой и политической деятельностью. Он экспериментирует с формой и содержанием своих стихов, издает крупные поэтические сборники — «Оды изначальным вещам» в трех книгах, где дает возможность читателю по-новому взглянуть на ставшие привычными предметы и явления, расположенные по алфавиту, сборники «Экстравагарио», «Сто сонетов о любви» и другие. В 1958 году Пабло Неруда становится членом Центрального комитета Коммунистической партии Чили. Его преданность коммунистическим идеалам — справедливости, всемирному братству трудящихся, миру во все мире — пережила кампанию против культа личности Сталина в СССР, которая заставила разочароваться многих зарубежных коммунистов и левых.

В 60-е годы лирика Неруды приобретает более философскую окраску, поэт постепенно начинает подводить итоги своей жизни. Казалось бы, он достиг вершин. Его творчество получает высочайшую оценку — в 1971 году Пабло Неруда удостаивается Нобелевской премии по литературе. Но политические потрясения в жизни одной страны не дают ему полностью отдаться творчеству или уйти на покой, да он и не стремится к этому. В 1969 году Коммунистическая партия выдвигает его кандидатом в президенты. Ради сохранения единства демократического лагеря, Неруда снимает свою кандидатуру в пользу социалиста Сальвадора Альенде. После победы блока Народного единства Неруда вновь, в самый последний раз, становится на стезю дипломатии — его назначают послом во Францию. Служба оказалась недолгой, в 1972 году Неруда был вынужден возвратиться домой — умирать. Жестокая болезнь не сломила его духа — поэт продолжает писать стихи, издавать сборники и работать над книгой воспоминаний «Признаюсь: я жил». Не устраняется он и от политической жизни страны, над которой все явственнее сгущаются тучи, пока не происходит катастрофа. Поэт совсем ненадолго пережил Сальвадора Альенде, убитого мятежниками Пиночета на своем посту в сентябре 1973 года. Неруда не был расстрелян или замучен вместе с тысячами сограждан, он умер в больнице 23 сентября 1973 года. За многие годы до этого дня он написал:

Я не умру. Сегодня, в этот день,вулканами увенчанный, я кану в народ, я ухожу в пространство жизни.Все это я хочу решить сегодня,сейчас, когда наемные убийцы,вооружившись «западной культурой»,в Испании вторят кровопролитье,и в Греции от виселиц темно,и Чили четвертовано бесчестьем, —всего не перечесть…Я остаюсьс народами, дорогами стихами,которые меня зовут, стучатруками звездными в мое окно.