Почему Дамаск признал Цхинвал и Сухум

В Закавказье произошло событие многопланового свойства: Дамаск официально признал суверенитет и независимость республик Абхазии и Южной Осетии. Об этом сообщает МИД Сирии. Эту информацию подтверждают и республиканские министерства иностранных дел. Теперь три страны готовятся установить дипломатические отношения на уровне посольств, ссылаясь на Венскую конвенцию о дипломатических сношениях от 18 апреля 1961 года и Венскую конвенцию о консульских сношениях от 23 апреля 1963 года. За этим следует ждать обмен посольствами, что будет, видимо, ближе к осени.

Напомним, что после кавказской войны августа 2008 года независимость Абхазии и Южной Осетии признали Россия, Никарагуа, Венесуэла, Науру, Вануату и Тувалу. Сирия стала очередным государством. Понятно, что такое решение Дамаска вызвало бурное недовольство в самом Тбилиси. Постоянный представитель Грузии при ООН Виктор Долидзе назвал акцию Сирии «очень плохой новостью» и призвал «международное сообщество проявить реакцию и осуждение такой акции». Аналогичную позицию занял и глава грузинского МИД Михаил Джанелидзе. В связи с этим в Тбилиси приступили к процедуре разрыва дипломатических сношений с Дамаском. И все это предсказуемо. Но нет на поверхности очевидного ответа на следующий вопрос: почему такой разворот в отношении Грузии сирийские власти предприняли именно сейчас? Равно как каковы интересы в этом России, без согласования с которой Сирия вряд ли сделала такой ход.

Ведь это не просто закрепляет статус Абхазии и Южной Осетии в регионе в качестве независимых государств и лишает смысла дальнейший российско-грузинский диалог на данном направлении. Сам факт появления в Закавказье в новом политическом и геополитическом качестве Дамаска может изменить ситуацию в регионе. Глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев считает, что признание Сирией независимости Абхазии и Южной Осетии и установление дипломатических отношений с ними может стать началом процесса признания этих республик со стороны других государств. Некоторые эксперты предполагают, что вслед за Дамаском может пойти Иран, демонстрируя таким образом Грузии свое неприятие ее политики на сближение с Западом и НАТО. Если такое произойдет, то не только укрепит союзнические отношения по линии Россия — Сирия — Иран, но и может серьезно сказаться на дальнейшем ходе событий в Закавказье и на Ближнем Востоке.

Причем парадокс как раз в том, что именно Вашингтон и их союзники в регионе Большого Ближнего Востока проводят политику фрагментации целых государств, однако заявляют при этом о необходимости сохранения территориальной целостности Грузии. Станет ли теперь Тбилиси стороной сирийского конфликта — это мало кого волнует. Помимо того, по оценке многих экспертов, «шаг сирийской стороны демонстрирует не только солидарность с Москвой по вопросу статуса двух кавказских республик, но также оказывает сдерживающий эффект» на тех, кто пытается раскачать ситуацию в Приднестровье, на востоке Украины или вокруг Республики Арцах (Нагорный Карабах). Получается, что Москва вместе со своими союзниками на Ближнем Востоке начинает демонстрировать отход от политики символических жестов и переходит к признанию сложившихся объективных геополитических реалий.

Кроме того, это сигнал, который Россия транслирует во внешний мир. А уж кому это нравится или не нравится — другой вопрос.