Постер фильма «Entebbe» («Операция «Шаровая молния»»). 2018

Бразильский режиссер Жозе Падилья, любимые темы которого — героическая стрельба, самоотверженный спецназ, незаконные вооруженные формирования, интриги спецслужб и третий мир («Элитный отряд», «Нарко», ремейк «Робокопа»), снял воспитательный фильм о политическом насилии, сверяясь с новыми, рассекреченными в 2015-м данными израильской разведки об угоне немецкими и палестинскими боевиками самолета в Ливию, а потом в Уганду.

Основным требованием угонщиков было — выпустить из тюрем арабских («Народный фронт освобождения Палестины») и немецких («Фракция Красной Армии») заключенных.

Операция «Энтеббе», июль 1976

Для пущего библейского символизма фильм разделен на семь дней.

Киногерилья

Счет фильмов о немецких «городских партизанах», как они сами себя называли, давно пошел на десятки. Это целый жанр. Вышло так потому, что этим опасным людям удалось в 1970-х поднять свою жизнь и смерть на уровень античной драмы, и теперь для европейской памяти они кто-то вроде героев Эсхила, разрываемых неразрешимыми вопросами. На пике их активности каждый четвертый молодой человек в Германии считал их лидера Баадера героем, а не преступником. Откуда эта аура?

Эпический пафос их общей судьбы до сих пор завораживает столь многих, потому что у «герильерос» не было очевидного и понятного мотива убивать и умирать. Почти все они были из вполне благополучных семей, учились в неплохих университетах, да, тусовались в левацких клубах, громко кричали на демонстрациях, читали «Маркса — Мао — Маркузе», но из этого ещё не следует вооруженного подполья, ограблений банков и демонстративной смерти в тюрьме. Их стиль соединял в себе дерзость тогдашних рок-звезд и юмор университетских гуманитариев с фанатизмом русских народовольцев. Как будто для них действительно было очевидно, что смерть («революционное самоубийство») в борьбе несравнимо лучше бессмысленной жизни при капитализме.

У нас есть «Баадер. Красный террор» (2002) с вызывающе недостоверной развязкой, где Баадера, по-ковбойски стреляющего в полицию с двух рук, расстреливают во время задержания. Намек на то, что в его тюремное самоубийство до сих пор мало кто верит. Есть «Комплекс Баадера — Майнхоф» (2008) по одноименной книге немецкого журналиста Стефана Ауста, в молодости близкого к радикалам, но впоследствии сделавшего карьеру и много лет бывшего редактором «Шпигеля». Есть документальный «Баадер. Враг государства» (2010) со свидетельствами очевидцев, жертв и участников.

Цитата из к/ф «Комплекс Баадер-Майнхоф» реж Ули Эдель. 2008. Германия, Франция, Чехия
С оружием

Есть очень близкие по теме «Мюнхен» (2006) Спилберга и трёхсерийный «Карлос» (2010) Оливье Ассайаса. Там появляются оба немецких героя «Шаровой молнии» и ситуация с угоном самолета в Уганду и разделением заложников проговаривается.

Фолкер Шлендорф снял в 1999-м «Легенды Риты» —трогательный реквием вооруженному подполью, а его жена Маргарет фон Тротта отдала экстремистам должное ещё в «Свинцовых временах» (1981).

Из этих фильмов нам известен типаж — впечатлительные девочки из религиозных семей, разочарованные в религии, но не утратившие пафоса противостояния господствующему злу. Че Гевара заменил им Христа.

Было у них и собственное кино. Основательница вооруженной группы Гудрун Энслин снялась обнаженной в авангардном студенческом «Абонементе», а Ульрика Майнхоф до перехода на нелегальное положение снимала фильм «Сопротивление».

Из отечественных кинокритиков лучше всех разбирается в связях крайне левых с мировым кинематографом Михаил Трофименков, написавший об этом целую книгу — «Кинотеатр военных действий».

Но самый необычный фильм о самолете, угнанном в Африку левацкими бунтарями, это, конечно, советская «Хроника ночи» Алексея Спешнева — экспериментальная кинокартина, в которой много вычурной театральности, разговоров о судьбе и смысле человечества, отдельный экран с хроникой, демонстрирующей абсурд и обреченность западной цивилизации и т. п. Снято за три года до событий в Энтеббе.

Цитата из к/ф «Хроника ночи» реж Алексей Спешнев. 1972. СССР
Захват

Впрочем, и о конкретном угоне в Энтеббе снято не менее пяти фильмов.

Конфликты

Сюжет построен на двух ожидаемых конфликтах. Противоречие между высокими целями антикапиталистов и необходимостью захватывать борт, брать заложников и размахивать автоматом перед носом у всего мира и противоречие между антифашизмом немецких левых и антисемитизмом их палестинских братьев по оружию.

У израильтян (Ицхак Рабин и Шимон Перес) своя внутренняя проблема: вести переговоры с угонщиками или готовить масштабную военную операцию на недружественной территории за четыре тысячи километров от Иерусалима? Оптимальным решением оказывается уловка — согласиться на переговоры, усыпить бдительность и нанести военный удар.

Цитата из к/ф «Операция «Шаровая молния»» реж Жозе Падилья. 2018. Великобритания, США
Разговор

Израильтяне показаны как националисты, у которых есть власть, и они упрямо строят своё государство, постоянно балансируя на грани войны.

Арабы показаны как националисты, у которых своего государства нет, и потому они ведут войну, проявляя варварскую жестокость и исповедуя коллективную ответственность.

Немцы показаны как опасные мечтатели с комплексом вины за фашистское прошлое своих родителей, заигравшиеся с оружием и загнавшие себя в ловушку вооруженного подполья, из которой невозможно выйти живым. По сюжету именно они с их партизанским романтизмом и окажутся главными жертвами, которые так никого и не скормили своей революции, кроме самих себя. Политические идеалисты влезают в чужую для них войну двух национализмов (арабского и еврейского), будут использованы одной из сторон и бессмысленно погибнут.

— Ты здесь, потому что ты ненавидишь свою страну, а я здесь, потому что я люблю свою, — говорит палестинский боевик немецкому.

По-настоящему драматично выглядит финальный штурм, эффектно смонтированный с современным танцем известного театра Бат-Шева (названного так в честь его основательницы баронессы Ротшильд) под пасхальную еврейскую песню о религиозном символизме десяти цифр.

В реальности трое заложников были убиты и десять ранены израильскими пулями. Немецкие «герильерос» отказались стрелять в безоружных пассажиров. С израильской стороны погиб офицер, брат будущего премьера Нетяньяху.

В последних титрах подчеркивается, что палестинский конфликт не решен до сих пор.

Портреты

Два центральных персонажа — Бригитта и Вильфред. В реальности между ними были романтические отношения, но в фильме об этом можно только догадываться.

Цитата из к/ф «Операция «Шаровая молния»» реж Жозе Падилья. 2018. Великобритания, США
Вместе

Она ассоциирует себя с харизматичной Ульрикой Майнхофф, одним из первых лиц городской партизанской войны, только что погибшей в тюрьме при не выясненных до конца обстоятельствах.

Розамунд Пайк выразительно играет немецкую террористку: отчаянная мимика, остановившийся стеклянный взгляд, необходимость в таблетках, которые помогают ей сутками без сна поддерживать себя в нужном режиме и подавлять сочувствие к заложникам.

Он — издатель и продавец радикальных книг, который решил войти в историю с автоматом Калашникова в руках. Даниэль Брюль с внешностью а-ля «Джим Моррисон в последние годы жизни» играет доброго внутри левацкого медвежонка, который хочет доказать себе и всем, что способен на нечто большее, чем издательская деятельность.

Летчик (Дени Меноше) озвучивает массовую мораль аполитичного обывателя, обычного человека, считающего, что от сантехников и инженеров есть польза, а революционеры бесполезно рискуют своими и чужими жизнями ради ненасытных химер.

Цитата из к/ф «Операция «Шаровая молния»» реж Жозе Падилья. 2018. Великобритания, США
На взлетной полосе

Но немецкие угонщики исповедуют обратный принцип. Перечислив заложникам все грехи «Эйр Франс» перед миром, Вильфред заканчивает свою речь фразой, которая звучит как зловещая шутка: «Вы могли бы выбрать другую авиакомпанию, но вы этого не сделали!» Утопия крайне левых — предельная политическая ответственность каждого. Они мечтают убрать разрыв между частным и гражданским поведением. Им нужен мир без обывателей, в котором ты разделяешь все грехи партий, за которые голосуешь, компаний, услугами которых пользуешься, и отелей, в которых останавливаешься, а если ты не думаешь об этом и живешь, закрыв один глаз, то однажды ты очень больно столкнешься с реальностью.

Бригитта говорит: «Я не хочу прожить бессмысленную жизнь». Для неё «смысл жизни» — это способность брать ответственность за то, что сейчас происходит с миром.

Они всё время повторяют, что евреи, получив моральный кредит и собственное государство после Второй мировой, воспользовались этим так, что их методы и цели стали неотличимы от фашистских. Их объективные союзники — все, кто против мирового центра и капиталистической элиты. Отсюда этот культ третьего мира. «Нам нужны два, три, много Вьетнамов!» — говорил Че.

Насилие — их последний способ коммуникации с системой. Тот, у кого нет серьезного счета в банке, не будет услышан, пока не придет с оружием в банк или пока не захватит лайнер.

Цитата из к/ф «Операция «Шаровая молния»» реж Жозе Падилья. 2018. Великобритания, США
Штурм

Но у капитализма вообще и у западной цивилизации в частности могут быть очень разные враги, и их «единый фронт» всегда выглядит предельно двусмысленно. Завышенные требования к миру неизбежно толкают левых мечтателей в объятия антисемитов и экзотических диктаторов-людоедов — вот главная мораль фильма.

Ты изучаешь критическую теорию марксизма («Никакое оружие критики не заменит нам критики оружием»), оклеиваешь стены яркими радикальными плакатами, ходишь на демонстрации, толкаешься с полицией, разочаровываешься в системе, объявляешь ей войну, ищешь союзников по всему миру, угоняешь самолет — и вот ты уже в гостях у африканского лидера, который держит дома большой холодильник с расчлененными трупами не понравившихся ему подданных. Он приветливо хлопает тебя по плечу.