Каждый день в нашей стране и на планете в целом происходит большое количество событий. Одни из них более важны для судеб мира и отдельных народов — другие менее; одни ярко отражают основные тенденции мирового развития — в других смысл этих тенденций скрыт далеко внутри. Так или иначе, этот смысл во всём происходящем присутствует, и наша задача этот смысл как минимум понимать. Тогда и угол зрения будет верным. Об этом, об отправных точках понимания современной действительности и современной международной политики мы сегодня и поговорим.

Россия. XIX век. Медаль «За спасение погибавших»

Начну с моего определения того, чем является политика. Многим представляется, что политика — это некие хитроумные схемы переигрывания своих противников, будь то на «мировой шахматной доске» или во внутренних делах. Переигрывать противников, конечно, хорошо, но главное — обеспечить выживание своего народа и своей страны в постоянно осложняющихся политических, экономических и цивилизационных обстоятельствах. Здесь находится стык внешней политики с политикой внутренней.

В каком мире нам приходится выживать?

Главной характерной чертой современности я считаю усиление в международных делах компонента межцивилизационного, или, как говорил великий русский философ XIX века Николай Яковлевич Данилевский, автор книги «Россия и Европа», культурно-исторического противостояния по сравнению с компонентом геополитическим.

Николай Данилевский

Этот цивилизационный компонент очень важен, причём не только под углом зрения борьбы тех, кто хочет насадить свою цивилизацию, с теми, кто этому противится, но и для понимания мотивации тех стран и сил, которые выступают в качестве союзников.

Из этой первой характерной черты вытекают два момента. Первый из них — это возрастание взаимосвязи между внешней политикой государств и их внутренним состоянием. Именно внутреннее состояние нашей страны на рубеже 2000-х годов не позволило принять и начать осуществлять в отношениях с Западом ту линию, которую мы осуществляем сегодня. И дело тут далеко не только в том, что мы опоздали. Уверен: начни мы действовать исходя из правильного понимания нас самих и наших отношений с Западом уже тогда, Россия смогла бы избежать многих современных неприятностей.

Одновременно необходимо всегда помнить и о другой стороне этого вопроса, о встречном векторе влияния: внешняя политика — важнейший инструмент формирования национального самосознания. Все мы помним разрушительное воздействие горбачёвской внешней политики — и в силу её профессиональной ущербности, и в силу её безнравственности — на состояние духа граждан Советского Союза в конце 80-х годов прошлого века. Точно так же разрушительно действовали на русское самосознание внешняя политика ельцинского режима и её остаточные явления, наблюдавшиеся в той или иной форме до 2014 года.

Современный кризис в отношениях России с Западом серьёзно осложнил общую международную обстановку. О различных её негативных аспектах можно много говорить, но они на виду и очевидны. Важнее поговорить о том, что мы, в России, и наши друзья в других странах имеем в активе.

Главное — это то, что в России произошла мобилизация всех внешнеполитических инструментов: парламента, МИДа, специальных служб, общественной дипломатии, средств массовой информации. Всё это накладывается на укрепление Вооружённых сил.

Второе. Россия показала США и их ведущим союзникам, что не будет следовать в их фарватере.

Третье. Одновременно остальным государствам планеты Россия демонстрирует не двойную мораль «исключительности» одних и «ущербности» других, а готовность вести уважительный политический и мировоззренческий диалог, совершенствовать отношения на основах равноправия, справедливости и взаимной выгоды. За рубежом поняли, что Россия не потеряла способность адекватно реагировать на внешние угрозы. Авторитет нашей страны в мире укрепился — я глубоко в этом убеждён.

Отдельно хочу сделать акцент на преодолении, пусть и неполном, западоцентричности. Всё, что за последнее время Запад делал и делает на Украине, в отношениях с Россией, в ряде других сложных международных ситуаций, является выражением его антицивилизационной сути. Все эти действия шаг за шагом ведут к возрастающей дискредитации Запада не только в России, но и на нашей планете в целом — причём дискредитации не просто в качестве партнёра, а именно как историко-культурного явления современного мира.

В условиях возрастающего давления США и ЕС важно, чтобы и у граждан России, и у наших союзников, и у общественности в других странах не было сомнений в том, что Россия не просто хочет переиграть Запад в его глобальной игре, а видит мир принципиально отличным от него образом. Что у нас реально есть свой цивилизационный проект, в основе которого лежит принцип справедливого устройства жизни и у нас дома, и в мире в целом. Тогда и отклик на то, что делает Москва в мировых делах, будет соответствующим.

Почему в первой части своего выступления я уделил такое большое внимание проблематике культурно-исторического самоопределения? Дело в том, что основной конфликт современности имеет именно культурно-историческую, а не геополитическую основу. Геополитика, как я уже сказал, — это производное.

Главный конфликт современного мира — это конфликт между мировыми центрами согласования и управления, структурами глобализации, с одной стороны, и теми странами и народами, которые ещё не потеряли свою историческую память и национальное самосознание и готовы отстаивать их, с другой. Первые стремятся окончательно подавить самобытность народов и независимость государств, навязать им единую тоталитарную систему «демократического», а на самом деле олигархического, порядка и единый примитивный стандарт потребительского отношения к жизни и окружающему миру. Вторые хотят сохранять суверенитет, развивать свою политическую традицию и оставаться в поле традиционной культуры. Первые выстраивают систему своего паразитирования на остальном мире и уже поставили нашу планету на грань экономической, военно-политической и культурной катастрофы. Вторые, и Россия в их числе, стараются удержать мир от падения в пропасть и нацелены на созидание.

Земной шар

Уповать в этих условиях, что силы разрушения «одумаются», не приходится. Соответственно, от России требуется не просто участие в исправлении недостатков существующей системы мировых взаимоотношений, не просто исполнение роли «уравновешивающего» фактора в международных делах и в развитии мировой цивилизации. От неё требуется последовательное противодействие планам глобализаторов и лидерство в деле возвращения миру культурно-исторического многообразия.

Культурно-историческое многообразие — это такая же гарантия выживания человечества, как многообразие растительных и животных видов — гарантия физической устойчивости и сохранности жизни на планете Земля.

Что же является ключом к сохранению культурно-исторического многообразия мира? Это уважение к национальному самосознанию и национальному самоопределению народов и борьба за него, за своё право быть самими собой.

Надо сказать, что в системе послевоенного мироустройства, которую называют Ялтинско-Потсдамской системой и которая позволила миру не скатиться за грань новой мировой войны, уважение к этому принципу было прописано чётко и определённо.

В Международном пакте о гражданских и политических правах и Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах, одобренных Генеральной Ассамблей ООН в 1966 году, в первой же статье содержатся следующие положения:

«1. Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие…

3. Все участвующие в настоящем Пакте государства… должны, в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций, поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право».

Те же идеи закреплены и в Декларации о принципах международного права, одобренной Генассамблеей ООН в 1970 году, в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанном в Хельсинки в 1975 году, а также в последующих основанных на нём общеевропейских документах.

Подписание Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. 1975

Принцип права народов на самоопределение существует не в безвоздушном пространстве, и его осуществление не может быть бесконфликтным. Наиболее существенный конфликтный потенциал заложен в его противоречии другому основополагающему принципу международного права — принципу территориальной целостности государств. Это, однако, диалектическое противоречие, оно не должно рассматриваться в качестве препятствия для дальнейшего осуществления обоих принципов во взаимосвязи и сообразно конкретным обстоятельствам.

В чём же состоят особенности взаимосвязи этих принципов?

Первая заключается в том, что и Устав ООН, и Декларация о принципах международного права содержат положение о том, что государства должны воздерживаться от действий, направленных против территориальной неприкосновенности (целостности) других государств. Повторю ещё раз: государства, а не политические партии или объединения, или народные движения, действующие внутри той или иной страны.

Вторая особенность тем более важна (кстати говоря, и для нас, России, в контексте кризиса на Украине). Из Декларации о принципах международного права следует, что принцип ненарушения территориальной целостности или политического единства действует в отношении государств, «соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов».

Что в данном случае стоит на первом месте, а что на втором, думаю, совершенно очевидно, но, тем не менее, практика международных отношений последних лет свидетельствует: принцип сохранения территориальной целостности государств плотно подмял под себя принцип уважения права народов на самоопределение.

Действуя, судя по всему, в русле именно такого подхода, негативное отношение, например, незаконной украинской власти к самоопределению жителей Крыма поддержали США и Европейский союз. И здесь мы также имеем дело с очевидным нарушением международного права, ибо в вышеупомянутой Декларации чёрным по белому записано:

«В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закрепленного в Уставе Организации Объединенных Наций, все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава.

Каждое государство обязано содействовать с помощью совместных и индивидуальных действий осуществлению принципа равноправия и самоопределения народов в соответствии с положениями Устава…»

Как мы знаем, за исключением признания Абхазии и Южной Осетии и воссоединения Крыма с Россией, приоритет в позиции моей страны по данной проблеме тоже отдаётся принципу сохранения территориальной целостности государств. Это мы видим по драматической судьбе Нагорного Карабаха и Приднестровья, по кровоточащей ране Донбасса, а также в ряде других случаев. Политические мотивы такой позиции понятны, но выборочное применение любых правовых принципов, а тем более — принципов международного права, — дело чреватое.

Стоит, видимо, в этом контексте несколько детализировать позицию Запада. Напомню, что летом 1991 года, когда активными усилиями изнутри и извне шло разрушение Советского Союза, Запад пренебрег принципом уважения территориальной целостности нашей страны. Страны Запада признали так называемое «восстановление» независимости Латвии, Литвы и Эстонии, которые тогда ещё оставались, соответственно, Латвийской, Литовской и Эстонской ССР в составе Советского Союза, 27 августа, то есть за одиннадцать дней до того, как независимость прибалтийских республик «признал» не имевший на то права по Конституции СССР Государственный совет СССР. И всё это, напомню, произошло за четыре месяца до того, как Советский Союз прекратил своё существование.

В связи с прошлогодним выражением воли народа Каталонии обрести суверенитет правительство Испании и король этой страны Фелипе VI квалифицировали проведенный в Каталонии референдум и провозглашение независимости этого региона как действия незаконные. Мы помним, однако, что и центральные власти СССР квалифицировали подобные действий республиканских властей Латвии, Литвы и Эстонии, предпринимавшиеся в 1990—1991 годах, как противоречащие Конституции СССР. Эта позиция Москвы была проигнорирована властями западных стран.

Hellerick
Карта СССР

В 1990—1991 годах США, ФРГ, Франция, некоторые другие страны НАТО и Европейского союза самым активным образом работали на отрыв от СССР его прибалтийских республик и, соответственно, на ускорение его полного развала. И именно они сегодня клеймят «сепаратистов» по всему миру, кроме Косово, требуют, в том числе и от России, «уважения территориальной целостности» других государств.

Должен сказать, что взаимосвязь между новым подъёмом национального самосознания народов и их логичным в этой связи стремлением к суверенитету, с одной стороны, и, с другой, продолжающейся глобализацией, предполагающей всё большее делегирование государствами своих полномочий наднациональным структурам, — это одна из центральных проблем современного мира. Добавлю здесь, что в большинстве случаев делегируют эти свои полномочия, то есть передают свой суверенитет наднациональным структурам или соседним более сильным странам те самые государства, которые рьяно защищают свою внешнюю, формальную неприкосновенность — границы. А границы эти в содержательном смысле давно попраны.

Ещё раз хочу подчеркнуть, что оба принципа — и принцип уважения права народов на самоопределение, и принцип уважения территориальной целостности государств — существуют в неразрывной связи. Противоречие между ними является диалектическим, то есть составляет не препятствие для движения вперёд по обоим направлениям, а его движущую силу.

При рассмотрении данной проблемы принципиальное значение имеют конкретные обстоятельства времени, места и цели.

Второй важнейший фактор, который необходимо учитывать, — это вопрос о субъектности. Кто те субъекты исторического действия, которые намерены опираться в своей деятельности на тот или другой принцип, соответственно нарушая второй из них?

Другими словами, если речь идёт о сохранении территориальной целостности, то для чего она сохраняется? Для того чтобы основной этнос в полиэтнических государствах или какой-то доминирующий в той или иной стране регион получали для себя некие дополнительные привилегии, имели возможность создавать наиболее благоприятные условия для своего развития в ущерб другим этносам (регионам)? Или для того, чтобы на всей своей территории совместными усилиями продолжать обеспечивать равноправные условия для благополучной жизни всех народов и частей страны?

И, наоборот: для чего тот или иной народ берёт на себя осуществление своего права на самоопределение? Для того чтобы обрести истинную независимость, построить действительно самостоятельную страну, в которой он сам и все оказавшиеся на территории его расселения национальные меньшинства получили бы лучшие условия для жизни? Или для того чтобы, с одной стороны, самому возвыситься над иными этносами, и, с другой, — определить себя в подчинение некой более мощной мировой политической силе с целью либо того, что его верхам видится в качестве исторического реванша, или просто из соображений экономической корысти?

Вторая сторона вопроса: тот субъект, который хочет сохранить территориальную целостность, он — адекватен этой задаче? Вспоминая последние годы СССР, скажу, что субъект в виде бывшего союзного руководства был явно неадекватен ей. Он не только был не в состоянии противодействовать внешнему враждебному влиянию, но и, более того, сам объективно или субъективно работал на развал страны.

В последние годы существования СССР, как мы помним, действовал и дополнительный разрушительный фактор в виде руководства РСФСР во главе с Борисом Ельциным. Своим «самоопределением», имевшим мало общего с волей народов России, оно способствовало разжиганию сепаратизма и в СССР, и в самой России. Кроме того, его псевдовнешнеполитические действия типа заключения «договоров» с прибалтийскими республиками, предпринимавшиеся в нарушение конституции СССР, использовались западными странами как аргумент в пользу своего пренебрежения суверенитетом СССР. Очень много неверных поступков Горбачёв и Ельцин совершили, в частности, в Закавказье.

White House Photograph Office
Борис Ельцин и Билл Клинтон безудержно веселятся

Хочу подчеркнуть, что пример Прибалтики был приведён выше как наиболее изученный мною — я занимаюсь этим регионом уже около двадцати лет. С уверенностью заявляю, что в случае с прибалтийскими республиками бывшего СССР мы начиная с 1989 года наблюдали и наблюдаем осуществление именно варианта отделения от большого целого ради разрушения; варианта поиска сильного хозяина, которому в силу культурно-исторического и геополитического противостояния удобны фобии и реваншизм новых сателлитов и который ради них готов закрывать глаза на их шовинизм в отношении других народов.

Предлагаю далее самостоятельно применить предложенные мною выше критерии к взаимоотношениям не только латышей, эстонцев и литовцев, с одной стороны, и русских, с другой, но и к взаимоотношениям сторон в грузино-абхазском, грузино-осетинском, молдавско-приднестровском, нагорно-карабахском конфликтах и, наконец, — к ситуации на востоке Украины. У человека в трезвом уме не может вызывать сомнений, что в случае с Абхазией, Южной Осетией, Приднестровьем, Нагорным Карабахом (Арцахом), Донецкой и Луганской Народными Республиками речь идёт о выборе пути самоопределения не против кого-то, не ради разрушения, а ради самосохранения и созидания.

И последнее. У противников поддержки Россией тех или иных самоопределившихся народов, будь то на территории бывшего СССР или где-то ещё, то есть у тех, кто принципиально выступает за примат принципа территориальной целостности государств, есть два наиболее распространённых аргумента. Первый гласит, что России опасно поддерживать выступающие за независимость силы в других странах, так как эти страны и их союзники в ответ займут недружественную позицию по отношению к Москве. На деле, однако, мы видим, что подход других стран к России зависит далеко не от её позиции по данной проблеме. Она имеет своё значение, это так, но выбор между «благопристойным» поведением и принципиальностью для нашей страны, как мне думается, очевиден. В конце концов, как недавно подчеркнул Владимир Путин, главными действующими лицами истории являются народы, и это утверждение справедливо не только в отношении истории нашей страны!

Аргумент номер два сводится к тому, что такая позиция будет способствовать «пробуждению» сепаратизма в отдельных российских регионах. На мой взгляд, здесь всё ставится с ног на голову. Мы должны заботиться не о том, чтобы не дать некие политические зацепки адептам дробления России, а о том, чтобы политика нашего государства в социально-экономической и национально-культурной сферах гарантировала благополучие всех российских этносов. Чтобы она давала им возможность сохранять и развивать свою национальную самобытность. Чтобы они ценили свою жизнь в единой стране и были удовлетворены именно таким своим самоопределением.

Только такая политика будет объективно снимать условия для разжигания территориально-этнического сепаратизма, укреплять нашу державу, укреплять её отношения с истинными союзниками.