«В борьбе обретёшь ты право своё»: Приднестровье — герои и жертвы

Национализм, вспыхнувший в конце 1980-х годов во многих союзных республиках СССР, привёл к стремительному разрушению единого, ещё недавно могучего государства. В основу почти всех возникших в одночасье новых государственных образований был положен этнократический принцип, основавшийся на безусловном доминировании титульных этносов буквально во всех сферах общественной жизни. Поэтому миллионы советских граждан так называемых «некоренных» национальностей подверглись неисчислимым бедствиям. Их права, свободы и интересы были попраны самым грубым образом: начиная от законодательных запретов на употребление родного языка и кончая насильственным изгнанием из своих домов. И почти везде дискриминируемая часть населения не предпринимала практически никаких попыток каким-либо образом защитить себя. Тем самым националистам позволяли делать всё, что им заблагорассудится, как до прихода их к власти, так и после. Причины подобного пассивного поведения были многообразны. На наш взгляд, основная причина заключалась в следующем: советские люди слишком верили в силу и эффективность родного государства и слишком надеялись, что оно в нужный момент непременно придёт на помощь. «КПСС, армия, милиция, КГБ всё видят и всё знают и поэтому в самое ближайшее время не могут не навести повсюду необходимый порядок», — так рассуждал рядовой советский человек. А раз государство всевидящее, всезнающее и всемогущее, то в активных действиях самих граждан нет никакой необходимости. Но, к великому изумлению жителей СССР, вскоре перешедшему в настоящий ужас, «партия и правительство» самым безобразным образом предали их и бросили на произвол судьбы. Когда люди это осознали, было, к сожалению, уже поздно что-либо предпринимать.

Пожалуй, единственным исключением из подобного печального правила стали события, развернувшиеся в Приднестровье. Начавшийся в 1988 году в Молдавии процесс этнизации всей общественно-политической жизни республики, с одной стороны, проходил по тому же сценарию, как и в других национальных государственных образованиях СССР. «Некоренное» население традиционно обвинялось во всех возможных смертных грехах: расселении на чужих землях, грабеже и притеснении молдаван, насильственном навязывании русского языка и культуры, умышленном уничтожении местной природы и даже загрязнении европейской расовой чистоты, коварно осуществляемом с помощью межнациональных браков. Но, с другой стороны, в Молдавии имелась и своя специфика, заключающаяся в идее так называемого унионизма. Унионисты считали, что никакой молдавской нации, языка и культуры не существует вообще, что они выдуманы «имперско-коммунистической» пропагандой. Молдавской государственности никогда не было, а сама Молдавия есть всего лишь неотъемлемая часть Румынии, и поэтому единственной целью всех общественно-политических процессов является скорейшее вхождение в состав Румынии. Молдаван, не согласных с такими идеями, унионисты считали не меньшими своими врагами, чем «славянских мигрантов и оккупантов». Некоторым парадоксом являлось то, что самыми яростными трубадурами унионизма стали видные номенклатурные деятели советской молдавской интеллигенции, сделавшие себе имя и добившиеся высокого положения во времена СССР именно за счёт прославления уникальности всего молдавского — языка, истории, литературы, искусства. Кроме того, как впоследствии выяснилось, эти интеллигенты всегда тесно и плодотворно сотрудничали с местной госбезопасностью. Ярким примером внезапно вспыхнувшей ненависти молдавской творческой интеллигенции к представителям других народов явился печально известный и любимый националистами всех мастей лозунг «Чемодан, вокзал, Россия» — ведь он был придуман маститым кишиневским поэтом.

Ещё одной особенностью развития политических процессов в Молдавии стал очень быстрый переход на позиции самого ярого национализма республиканской партийно-государственной номенклатуры и республиканских силовых структур — МВД, КГБ, прокуратуры. Именно молдавские силовики стали в самом скором времени основным ударным ресурсом, использовавшимся для террора против национальных меньшинств. Создавшийся властный альянс националистов и бюрократов немедленно приступил к законодательному закреплению этнического неравноправия в республике. Поспешно и практически без обсуждения принимаются законы о переходе молдавской письменности с кириллицы на латиницу, о принудительном введении молдавского языка в качестве единственного государственного, о существенном ограничении в использовании других языков. Кроме того, уже на официальном уровне говорится о необходимости вхождения в состав Румынии и, тем самым, о фактической ликвидации государственности Молдавии.

Подобное развитие событий вызывает сильнейшее возмущение жителей левобережных районов Молдавии. Население этих территорий смешанное — русские, украинцы и молдаване примерно равны по численности. Здешние молдаване являются категорическими противниками унионизма и тотальной румынизации. Довольно скоро люди приходят к окончательному пониманию того, что республиканские власти больше не отражают их интересы и превратились в полностью враждебную им силу. Попытки апеллировать к союзному руководству не дают никаких ощутимых результатов — Москва не хочет принимать никаких ответственных решений и фактически даёт карт-бланш Кишинёву на нарушение всех существующих союзных законов. Поэтому население левобережья берёт защиту своих прав в свои собственные руки. Приднестровье насыщенно крупными промышленными предприятиями, и поэтому сопротивление кишинёвским националистам начинается именно на заводах и фабриках. Причём инициатива исходит снизу, имеет место массовый процесс демократической самоорганизации. В августе 1989 года в Тирасполе проходит съезд Советов трудовых коллективов (СТК) и создаётся не связанный с официозными профсоюзами Объединённый совет трудовых коллективов. Сразу же после этого начинается беспрецедентная по длительности и массовости политическая забастовка, которой руководят стихийно созданные на каждом предприятии рабочие и забастовочные комитеты. В ней участвуют сотни предприятий, а в населённых пунктах Приднестровья проходят многотысячные протестные митинги. Местные партийные органы занимают откровенно прокишинёвскую позицию и всячески пытаются помешать проведению забастовки. Подобное поведение вызывает столь сильное возмущение народа, что партийные структуры сразу теряют всякий авторитет, а вместе с тем и реальную власть, которая фактически переходит к СТК. Несмотря на столь грозное предупреждение, кишинёвские власти теряют всякое ощущение реальности и абсолютно не желают прислушиваться к мнению населения Левобережья. Горсоветы Тирасполя и Бендер приостанавливают действия дискриминационных законов о языках, однако из Кишинёва начинают раздаваться уже открытые угрозы.

В этих условиях приднестровцы приходят к выводу о необходимости создания собственной государственной автономии, ибо только она в состоянии защитить их от произвола националистов. В отличие от Кишинёва, где важнейшие решения принимаются без всякого обсуждения с народом, в Приднестровье идут по другому пути. Решать свою судьбу должны сами люди путём проведения всенародного референдума. И такой референдум впервые в СССР, ещё при отсутствии союзного законодательства по данному вопросу был проведён 3 декабря 1989 года в приднестровском городе Рыбница. Подавляющее большинство горожан высказалось за образование Приднестровской автономии. Вскоре подобные городские, районные и даже сельские референдумы были проведены по всему Левобережью и в правобережных Бендерах. В феврале 1990 года на выборах в местные органы самоуправления партийная номенклатура терпит сокрушительное поражение, а представители протестующего народа побеждают — власть окончательно переходит к Советам. Между тем в Кишинёве фактически осуществляется государственный переворот, реальную власть захватывает националистический Народный фронт, для которого «священное право нации» значительно выше каких-то прав человека. Опять же без всякого обсуждения принимается решение в духе самого ярого унионизма — отныне государственным флагом Молдавии становится румынский триколор. Сторонники Народного фронта развязывают в Кишинёве форменный террор против депутатов, избранных в Верховный Совет от Левобережья, и те вынуждены прекратить работу в парламенте и покинуть его.

21 мая 1990 года в Бендерах проходит встреча представителей городов и районов Приднестровья, а 2 июня в Парканах проводится уже Съезд депутатов всех уровней, который принимает решение о создании Приднестровской свободной экономической зоны. Между тем в Кишинёве находящийся под полным контролем Народного фронта Верховный Совет принимает совершенно абсурдное решение о незаконности создания в 1940 году Молдавской ССР, а вхождение в состав СССР объявляется «оккупацией румынских территорий». Тем самым националисты полностью подрывали существование Молдавии в её современных границах, так как левобережные районы до 1940 года не входили в её состав. Таким образом, Кишинёв сам выталкивает Приднестровье из Молдавии.

Поэтому 2 сентября 1990 года в Тирасполе II чрезвычайный Съезд депутатов всех уровней провозглашает Приднестровскую Молдавскую ССР в составе СССР и избирает временный Верховный Совет. Несмотря на приверженность приднестровцев идее единого союзного государства, новая республика не получает ни малейшей поддержки в Москве. А молдавские власти решают с помощью грубой силы подавить «сепаратистов» и осенью 1990 года организуют карательный вооружённый набег силами МВД и боевиков-«волонтёров» на Гагаузию и Приднестровье. Лишь немедленная реакция местного населения, создавшего отряды самообороны и не допустившего захвата республики, позволила избежать масштабного кровопролития. Хотя 2 ноября 1990 года в Дубоссарах от пуль молдавских полицейских погибли невооружённые защитники города. Полиция и боевики были вынуждены отступить. Эти трагические события наглядно показали, что отныне только укрепление собственной государственности и создание собственных силовых структур позволит защитить жизнь приднестровцев. Поэтому формируются постоянно действующие отряды местной самообороны — Рабочие отряды содействия милиции, позднее переформатированные в Территориально-спасательные отряды. В ноябре 1990 года проходят выборы в республиканский Верховный Совет, а 8 декабря принимается Декларация о суверенитете, начинают создаваться республиканские органы исполнительной власти. 17 марта 1991 года на всей территории Приднестровья проводится голосование по вопросам, вынесенным на союзный референдум, и подавляющее большинство населения республики выступает за сохранение единого союзного государства.

После неудачи ГКЧП и начавшегося стремительного распада СССР Приднестровье остаётся без всякой, даже гипотетической поддержки Москвы. А руководство России услужливо передаёт Кишинёву колоссальные запасы оружия Советской армии. О том, что Молдавия тут же пустит в ход эту силу против практически безоружного Приднестровья, Москва то ли не думает, а то ли негласно одобряет и поддерживает такое намерение. При попустительстве России и Украины Кишинёв начинает репрессии против приднестровских руководителей. В этих тяжелейших условиях народ Приднестровья не теряет выдержки и решительности. 25 августа 1991 года принимается Декларация о полной государственной независимости Приднестровья. Население перекрывает транспортные коммуникации и тем самым вынуждает Кишинёв освободить ранее арестованных приднестровских руководителей. Местные органы внутренних дел переводятся под контроль Тирасполя и очищаются от сотрудников, настроенных прокишинёвски. Ударными темпами начинают формироваться собственные вооружённые силы — 6 сентября 1991 года создаётся Республиканская гвардия Приднестровья. Россия никакого содействия в этом не оказывает и даже, наоборот, всячески пытается помешать процессу. И опять лишь активные действия населения, которому нередко приходится даже силовым путём добывать оружие, технику и боеприпасы у российской 14-й армии, позволяют создать в самые короткие сроки собственные боеспособные вооружённые формирования, которые позже в Дубоссарах и Бендерах смогли отразить молдавское наступление и спасти Приднестровскую республику и жизни многих людей.

Пример Приднестровья убедительно показывает, что если люди готовы собственными силами, а если надо и с оружием в руках защищать собственные права и свободы, то они могут многое преодолеть и многого добиться.