Миф о Мазепе, или Предательство как национальная идея —«Украинство...» XXII

В славном городе Полтаве есть храм преподобного Сампсония Странноприимца, заложенный в честь победы русской армии над шведами. Сампсониевская церковь стоит у большого могильного холма, получившего название Шведская могила — это братское захоронение русских воинов, павших в бою под Полтавой. Храм на поле Полтавской битвы в память о победе русских войск над сильнейшей армией Европы того времени собирался построить еще Петр I, но его волю удалось претворить в жизнь лишь в середине XIX века.

Церковь стала частью мемориального комплекса, посвященного Полтавской битве. В 2013 году нишу на наружной стене храма украсили мозаикой, на которой Петр I верхом на коне попирает флаг противника — шведский флаг.

В июле 2016 года Полтаву посетил советник главы МВД Украины Михаил Апостол. Увидев изображение на стене Сампсониевской церкви, он пришел в ужас: «Нахожусь в служебной командировке в прекрасном, славном, патриотическом городе Полтава. Но просто в шок привела картина на храме Московского Патриархата, где конь Петра I ногами топчет сине-желтый флаг… это видит общественность, руководство области…», — написал чиновник в социальной сети «Фейсбук». После появления многочисленных комментариев, высмеивающих его невежество, чиновник свою запись удалил, однако СМИ успели ее к этому моменту растиражировать.

Но на этом инцидент не закончился. Образованный и бдительный украинский патриот продолжил подозревать неладное: «Картина на храме появились несколько месяцев назад, по моему субъективному мнению, с целью провокации или вызова, ведь большинство прихожан и посетителей храма не могут различить такие тонкости и разницу между шведским и украинским флагами».

Изучение фрески заняло три дня. Затем Полтавская епархия Украинской Православной Церкви закрасила флаг серой краской, заодно спрятав от греха подальше российский герб на фасаде здания.

После этого бдительный чиновник записал в своем блоге: «Маленькая, но замечательная Полтавская победа над, так сказать, «непобедимой московской пропагандой»… Вчера тихонечко ночью закрасили провокационные, я уверен, антиукраинские картины — флаг и двуглавого орла. Правда, оставили еще палача украинцев, так называемого царя Петра I, но ничего, и это поборем». «Победа» над нарисованным Петром Великим в очередной раз показала уровень злобы и невежества тех, кто правит сегодня бал на Украине.

О причинах ненависти к победе под Полтавой поведал в том же 2016 году нынешний президент Украины П. Порошенко в своей речи на открытии памятника Мазепе: «Украинцы проиграли Полтавскую битву, заплатили за нее страшную цену. Несколько веков блуждая кровавыми окольными путями истории, мы таки выиграли войну за независимость!».

Посмотрим, что же произошло в 1709 году под Полтавой, и были ли те события началом войны украинцев с Россией за независимость, как это пытается заявлять от лица украинского народа Порошенко.

Полтавское сражение стало главной сухопутной битвой Северной войны, шедшей между Россией и Швецией с 1700 года.

К 1706 году шведский король Карл XII наголову разбил союзников России по Северному Союзу — Польшу и Саксонию. Из завоеванной Польши Карл двинулся на Москву.

Шведская армия заслуженно считалась в то время сильнейшей в Европе. Шведы господствовали на Балтийском море. В военном искусстве им не было равных. Петр справедливо опасался вступать в сражение с таким противником вдали от своей территории, не имея надежного снабжения. Вместо этого было принято решение прибегнуть к тактике изматывания неприятеля.

На всем пути следования захватчиков местные жители и солдаты прятали и уничтожали припасы. Уклоняясь до времени от главной битвы и отступая, русские небольшими отрядами нападали на шведские обозы, захватывали отбившиеся от неприятельской армии группы солдат, угоняли лошадей, отбивали оружие и боеприпасы. Лесные дороги перегораживали завалами из срубленных деревьев, что сильно замедляло продвижение врага.

Осенью 1708 года, так и не дойдя до Смоленска, ослабленная шведская армия свернула с дороги на Москву и двинулась на юг, в Малороссию.

В то время гетманом Запорожского войска был Иван Мазепа. На биографии этого исторического персонажа необходимо остановиться подробнее.

Мазепа происходил из старого казацкого рода, проживавшего в Малороссии. Он родился в 1639 году в родовом селе Мазепинцы, возле города Белая Церковь, стоящего на правобережье Днепра, в 70 километрах южнее Киева. В то время эти земли принадлежали польско-литовскому государству Речь Посполитая. Известно, что в детстве Мазепа был отправлен отцом ко двору польского короля Яна Казимира, где служил «покоевым». Молодой человек был на хорошем счету при королевском дворе. Король даже послал его обучаться за границу за государственный счет. Вернувшись, Мазепа остался служить при дворе Яна Казимира.

Но в 1663 году Мазепа покинул Речь Посполитую. По одним сведениям, он соблазнил чужую жену, оскандалился и скрылся. По другим, оказавшись вместе с войском польского короля в 1663 году возле Белой Церкви, где жил его старый отец, просто остался при нем.

Девять лет прошло к тому моменту с Переяславской рады, на которой Запорожское войско во главе с гетманом Богданом Хмельницким присягнуло русскому царю. Левобережная Украина, находившаяся под властью запорожского гетмана, вошла тогда в состав России. Однако после смерти сына Хмельницкого Юрия начались измены, часть гетманов стали искать союза с Польшей и Крымским ханством. К описываемому времени власть над Украиной поделили между собой два гетмана: гетман Левобережья, находившийся на службе у русского царя, и гетман Правобережья, ориентировавшийся на Крымское ханство.

Мазепа сначала пошел на службу к гетману Правобережья Дорошенко. Затем он перешел на службу к левобережному гетману Самойловичу.

Но и Самойловичу Мазепа долго верно не прослужил. Как рассказывал историк-украинофил Н. Костомаров, Мазепа, обладая большим обаянием, сумел войти в доверие к командующему царскими войсками князю Голицыну и оклеветал перед ним Самойловича. После этого при непосредственной поддержке Голицына Мазепа был избран гетманом.

Некоторое время спустя в Москве произошла смена власти. Сестра Петра царевна Софья, пытавшаяся при помощи стрельцов захватить трон, была сослана в монастырь. Голицын, имевший неосторожность провозгласить Софью правительницей, впал в немилость у юного Петра. И тогда Мазепа предал Голицына.

Вот как описывал этот период биографии Мазепы Костомаров:

Долгое время Мазепа служил Петру I, был его близким соратником. За многочисленные заслуги гетман удостоился чести стать вторым в истории кавалером ордена Андрея Первозванного — высшей награды Российской империи. Однако во время русско-шведской войны Мазепа вступил в переговоры со шведами и их ставленником — новым королем Польши Станиславом Лещинским.

Нынешняя официальная украинская пропаганда представляет Мазепу патриотом и борцом за «незалежность». Утверждается, что его очередное предательство, на этот раз русского царя, совершалось во имя построения независимого украинского государства. Так, Порошенко заявлял: «Главной мечтой Мазепы было объединить Украину, сделать всё, чтобы Украина не зависела ни от Москвы, ни от кого угодно еще… Но в решающий момент, когда нужно было выбирать между верностью чужому монарху и верностью своей Родине, его выбор был в пользу Украины».

Однако версию о том, что Мазепа был борцом за незалежность, опровергают не только российские и советские историки. Одиозного «мазеповеда» А. Оглоблина, бывшего главой городской управы Киева во время его оккупации гитлеровскими войсками, преданно служившего Гитлеру и эмигрировавшего после Великой Отечественной войны за границу, — сложно заподозрить в «украинофобии» и тайной симпатии к русским. Но и он признает:

Таким образом, заявив вначале о том, что Мазепа не боролся за украинскую «незалежность», а сдавал Украину Польше, и что это очевидно для всех исследователей, как бы они ни были антисоветски и антирусски настроены и как бы ни симпатизировали украинской «незалежности» (а уж кто симпатизировал ей больше, чем Костомаров?!), Оглоблин под конец утверждает, что сдача Мазепой Украины Польше — это железный тезис советской историографии. Причем тут советская историография? Сдача Мазепой Украины полякам, его попытка включить украинцев в состав столетиями перед тем попиравшей их Польши — это факт, признаваемый всеми серьезными историками, как советскими, так и антисоветскими.

То, что Мазепа стремился не к «незалежности» Украины, а к ее включению в состав Польши, — неопровержимо. Нужно перестать уважать себя и свою историю, чтобы рисовать выдуманный образ Мазепы как борца за независимость. Но, как мы видим, именно этим и заняты те, кто осуществляют сегодня проект «Украинство».

Заключив тайные «антинезалежные» соглашения со шведами и поляками, осенью 1708 года Мазепа прибыл в лагерь Карла XII. О предательских планах гетмана знал узкий круг казачьей старшины. Основную ее часть в последний момент поставили перед фактом измены. Только приблизившись к шведскому войску, Мазепа созвал казаков и велел им присягать, что они вступают в союз со шведами для освобождения Украины от Москвы. В результате Мазепа привел к Карлу армию куда меньших размеров, чем обещал. Многие его бойцы покидали войско, не желая сражаться на стороне врага.

Добавим, что, рисуя фальшивый образ Мазепы — выразителя народных чаяний, украинские пропагандисты старательно умалчивают о героической борьбе народа Малороссии против шведских оккупантов. Между тем эта борьба была изу­чена, например, таким крайне авторитетным и предельно объективным российским и советским историком, как академик Евгений Викторович Тарле. Тарле подробно изучал историю не только Франции эпохи Наполеона, но и Украины. С Украиной он был тесно связан. Его юность прошла в Херсоне и Одессе. Тарле крестился по православному обряду в Софийском соборе Киева. Учился будущий историк в Новороссийском и Киевском университетах. Учителем Тарле, которого он глубоко уважал, в Киевском университете был профессор Иван Васильевич Лучицкий. Так вот, Тарле, этот крупнейший историк, которого нельзя заподозрить в необъективности вообще и в антиукраинских настроениях в частности, изучив многочисленные свидетельства и воспоминания, подытоживал:

Приведем свидетельство Лизогубовской летописи о происходившем на Украине в 1709 году, после предательства Мазепы. Отметим, что летопись эта основывается на записях, принадлежавших казацко-старшинскому роду Лизогубов, ее автором считается бывший сподвижник Мазепы Яков Лизогуб. «Тогожъ року [в том же году] малороссіяне вездѣ на квартерахъ и по дорогамъ тайно и явно шведовъ били, а иныхъ живыхъ къ Государю привозили, разными способами бъючи и ловлячи блудящихъ, понеже тогда снѣги великіе были и зима тяжкая морозами, отъ которыхъ премного шведовъ погинуло; а хотя мало отъ войска какіе шведы удалялись, то тотъ уже и слѣду не зискалъ, блудили и такъ ихъ люди ловили, или, подкравшись ласкосердіемъ будьто, убивали; тожъ чинили шведомъ и за фуражомъ издячимъ и отъ того много войска шведского уменьшылося», — рассказывал летописец.

Новость о предательстве соратника поразила Петра, но он отреагировал быстро и жестко. В официальной «Гистории свейской войны», написанной кабинетом Петра I после войны со шведами, рассказывалось: «На другой день после того приехал в Погребки князь Меншиков и с ним киевской губернатор князь Дмитрей Голицын. И между тем отправлялся воинской совет, на котором положено, дабы помянутому князю Меншикову с частью войска итти добывать Батурин, где Мазепины единомышленники полковник Чечель да генералной ясаул Кениксек с черкасами засели». Отряд Меншикова уничтожил резиденцию Мазепы в Батурине, где находились большие запасы оружия и продовольствия.

Не пошедшие за Мазепой казаки избрали на созванной в Глухове раде нового гетмана — Ивана Скоропадского. А через несколько дней в Троицком соборе Глухова казаки предали Мазепу «вечному проклятию» и символически казнили предателя:

В апреле 1709 года войска Карла подошли к Полтаве. Шведский король надеялся легкой победой поднять настроение своих солдат, захватить находившиеся в городе припасы. Но вскоре он понял, что взять крепость сходу не удастся, и приступил к длительной осаде.

Полтава пережила множество вражеских штурмов. Ее защитники не упускали шанса нанести шведам чувствительный урон, постоянно беспокоили их дерзкими вылазками и диверсиями.

В июне в небольшом отдалении от осажденного города собрались основные силы русской армии. Солдаты быстро выстроили вокруг Полтавы земляные укрепления — ретраншемент и редуты.

К этому моменту русская армия уже превосходила шведскую по численности и вооружению. Карл XII решил положиться на свой излюбленный прием — внезапность нападения.

Ночью 7 июля Карл отдал приказ наступать на русские позиции. Однако застать врасплох русских ему не удалось. С наших редутов по подошедшим шведам ударил ураганный огонь из ружей и пушек. Шведы понесли большие потери и смогли лишь ненадолго захватить два недостроенных редута. Пробившихся к лагерю захватчиков ожидали русские пешие и конные полки. К утру шведам удалось частично взять еще несколько укреплений, но на этом их наступательный порыв иссяк. Инициатива полностью перешла на русскую сторону.

Вторая решительная схватка длилась около двух часов, но этого времени было достаточно, чтобы окончательно сломить боевой дух шведов. Их войско беспорядочно бежало. Как сообщала «Гистория свейской войны», «швецкое войско ни единожды потом не остановилось, но без остоновки от наших шпагами и багинетами колоты, и даже до обретающегося лесу… гнаны».

Шведы были наголову разбиты. Большая их часть попала в плен. Карлу XII и Мазепе удалось бежать на территорию Османской империи в крепость Бендеры, где спустя несколько месяцев гетман умер. Разгром под Полтавой мощного шведского войска изумил европейские державы, со времен Смуты считавшие Россию слабым государством, и заставил их вновь считаться с нашей страной.

После истории с Мазепой были предприняты меры по недопущению дальнейших предательств. Петр учредил Малороссийскую коллегию, взявшую на себя часть управления делами Малороссии.

В среде казацкой старшины, желавшей управлять простыми казаками по-старому, подспудно зрело недовольство. И не случайно выходцем именно из этой среды, как считают историки, в первой половине XIX века был написан псевдоисторический документ под названием «История Русов».

В «Истории Русов» Мазепа возводился в ранг народного героя и борца за обретение независимого украинского государства. Вышеупомянутый момент, когда Мазепа, приблизившись к шведскому лагерю, открыл свои истинные планы удивленным казакам, авторы «Истории Русов» превратили в громкую политическую прокламацию «к войску и народу Малороссийскому» на тему независимости и нейтралитета Украины: «Мы стоимъ теперь, Братiя, при двухъ пропастяхъ, готовыхъ насъ пожрать, ежели не изберемъ пути для себя надежнаго ихъ обойти. Воюющiе между собою Монархи, приближившiе театръ войны къ границамъ нашимъ, столь ожесточены одинъ на другаго, что подвластные имъ народы терпятъ уже, и еще претерпятъ, бездну золъ неизмѣримую, а мы между ими есть точка или цѣль всего злополучiя <…> не должны мы воевать ни со Шведами, ни съ Поляками, ни съ Великоросiянами, а должны, собравшись съ воинскими силами нашими, стоять въ приличныхъ мѣстахъ, и защищать собственное отечество свое, отражая того, кто нападетъ на него войною».

Понятие «мазепинцы» для характеристики сторонников гетмана-предателя среди старшины было введено в оборот в 1884 году вышеупомянутым историком Костомаровым в его работе «Руина, Мазепа, мазепинцы».

Политический же окрас термин «мазепинцы» приобрел в последнем десятилетии XIX века в Галиции. Изначально галицкие русофилы употребляли его в отношении русинских политиков и общественных деятелей, чрезмерно лояльных к польской администрации Галиции. Но вскоре «мазепинцами» начали называть всех апологетов украинства — от умеренных «автономистов» до радикалов-«самостийников».

В Российской империи термин «мазепинцы» распространился в 1908—1911 годах благодаря Киевскому клубу русских националистов (ККРН) и его председателю А. И. Савенко. В резолюции клуба от 24 ноября 1911 года мазепинство называлось главной угрозой целостности страны. В своих докладах ККРН разделял политически активных малороссов на сторонников единства Малороссии и России, называвшихся «богдановцами» по имени Богдана Хмельницкого, и сепаратистов-«мазепинцев».

Актуальным политическим содержанием понятие «мазепинство» наполнилось в период окончательного решения «русского вопроса» в Галиции, где в 1914—1917 годах австро-венгерские власти проводили геноцид русского населения. Первые концлагеря в Европе «Талергоф» и «Терезин» были построены именно в Австро-Венгрии для уничтожения русских. В 20-е годы бывшие узники этих концлагерей издали «Талергофский альманах», описывавший зверства австрийских и местных польских властей, осуществлявшиеся при непосредственной помощи сограждан-мазепинцев: «Роль этих народных предателей, т. н. «украинцев», в эту войну общеизвестна. Детеныши национального изменника русского народа из-под Полтавы, вскормленные под крылышком Австрии и Германии, при заботливом содействии польской администрации края, в момент войны Австрии с Россией… сыграли мерзкую и подлую роль… в отношении бесконечных жертв австро-мадьярского террора и насилия над карпато-русским населением». Стоит отметить, что в слово «украинец» тогда вкладывали политический, а не этнический смысл. Подобно «богдановцам» и «мазепинцам» Малороссии русины Галиции делились на русофилов и «украинцев».

"Положение русских галичан становилось прямо невыносимым. Местная польская и мазепинская печать с восторгом и злорадством сообщала всё новые известия об арестах и казнях, в особенности крестьян. Мазепинские газеты… печатали целые фельетоны о том, как вешали и расстреливали русских в провинции… и во Львове», — приводил «Талергофский альманах» свидетельство очевидца. Не правда ли, описываемая картина созвучна со злорадством современных украинствующих по поводу «горелой ваты» (так на украинских интернет-форумах называли людей, сожженных националистами в Доме Профсоюзов Одессы) и «оторванных лапок самки колорада» (так на тех же форумах говорили о женщине с оторванными ногами в бомбардируемом киевскими снарядами Луганске)?

«В наместничество, в полицию, а более всего в канцелярию военного коменданта всё время сыпались доносы мазепинцев на русских людей. И такой донос, что тот или другой является человеком русских убеждений, довлел, чтобы его, как изменника или шпиона, сейчас же арестовали, а то и казнили даже», — свидетельствовал «Талергофский альманах». Что, согласимся, опять-таки невероятно созвучно с распространенными ныне на Украине призывами сдавать в СБУ «бытовых сепаратистов».

Весьма внятно характеризует мазепинство того времени песня, бывшая популярной среди украинских сечевых стрельцов, служивших в галицийском австро-венгерском войске:

Украинцы пьют-гуляют,А кацапы умирают.Украинцы пьют на гофе [нем. «двор»,А кацапы в Талергофе.Где стоит столб телефона,Висит кацап вместо колокола.Уста его посинели,Черны очи побелели,На зубах кровь застыла,Шнуры шею перетерли.

Как видим, за 25 лет до Волынской резни, за 100 лет до Одесской трагедии и войны в Донбассе мазепинство мало чем отличалось от сегодняшнего. С тех пор оно лишь дооформилось в полноценный политический концепт, ставший частью рассматриваемого нами конструкта «Украинство».

Интересно, что к оформлению мазепинства сильно приложил руку главный идеолог «Организации украинских националистов» Дмитрий Донцов.

В своих работах Донцов превращал Мазепу в «героя легенды»: «Имя Мазепы было флагом всех, кто не разочаровался в жизненной силе нации». Донцов заявлял, что среди всех украинских гетманов именно Мазепа особенно уникален благодаря совершенному им разрыву с Россией:

На такой бескомпромиссный разрыв, утверждал Донцов, украинцы не шли ни до, ни после Мазепы:

Донцов создавал из Мазепы нового героя украинского националистического пантеона, наделяя его характер романтическими чертами и чувством исторического предназначения: «Мазепа был романтиком, возможно даже позером, подобно Наполеону, который знал и слышал, что выполняет лишь волю того мистического абсолюта, который называют разумом мировой истории», — а также идейной убежденностью, граничившей с безрассудством: «Он вошел в историю как человек, который решился пробить головой стену и с этой точки зрения напоминал своего королевского союзника [Карла XII], который однажды, когда хотел войти в закрытую соседнюю комнату, разогнался, ударил в дверь головой и упал без сознания».

Мазепа у Донцова — уже не просто защитник интересов народа и борец за «незалежность». Он производится в защитники западной цивилизации от «российской угрозы»: «Он понял или ощутил задачу своей эпохи — создать из земель так называемой Западной России (т. е. из Литвы, Польши, Украины), с одной стороны, Швеции и Турции — с другой, охранный вал против нового гиганта на Востоке — России». Так радикал Донцов наделяет Мазепу отнюдь не свойственным тому в реальности радикализмом.

Переход на сторону шведов превращался Донцовым в великий благородный поступок, выражение воли украинской нации, попранной проклятыми русскими: «Акция Мазепы была символом усилий нации к независимости — и этот символ растоптан в крови и грязи 10 июля (27 июня) 1709 года».

Отталкиваясь от образа мифического Мазепы, Донцов задавал основные константы будущей мазепинской идеологии, она же идеология украинства:

По уверениям Донцова, после проигрыша Мазепы растоптана оказалась не только свободолюбивая нация, но и «благородные идеи мазепинства — патриотизм (это же «шовинизм»!), праведный гнев против насильника («ксенофобия!»), любовь к своему («расизм»!), идея безоглядной борьбы с чужаком («милитаризм»!), горение духа («романтика»!), идея рыцарства, вновь вознесенная в XIX веке Шевченко («ретроградство»!)».

Кто такой этот нацист Донцов, идеолог кровавого бандеровского движения, творившего ужасы на Украине в эпоху ее оккупации Гитлером, — слишком хорошо известно. И слишком очевидно, что Донцова меньше всего волновала историческая правда. Что он занимался не только сменой политических акцентов или частичной подтасовкой фактов, но и сотворением своих, не имевших отношения к реальной истории, но необходимых ему «конструктов» на совершенно пустом — и гнилом — историческом месте.

Донцов яростно конструировал антироссийский политический миф, подкрепляя его воззваниями к реваншу: «Уничтожение мощи и великодержавности нации московской — основные идеи внешней политики мазепинцев». Следуя заветам Мазепы, утверждал Донцов, мало лишить Россию мощи — нужно уничтожить «варварский» русский народ:

При помощи мифа о Мазепе Донцов выдвигал на повестку дня идею создания националистического ордена, способного воплотить в жизнь «завещание» гетмана — покончить с Москвой: «Второй основной идеей внутренней политики Мазепы была консолидация старшины в отдельный слой населения, специально отобранный и специально духовно, политически и военно подготовленный к управлению государственным кораблем»… «Уже тогда, у него возникла мысль покончить с Москвой, прежде всего организовав и укрепив сильный орден из крепко разозлившейся казацкой верхушки — старшины, правящей касты гетманщины». «Организация такого нового казацкого рыцарства для борьбы и управления Украиной — главный лозунг эпохи!».

Создавая миф о Мазепе как о борце за украинскую независимость и за раздел России, Донцов закладывал этот миф в основу украинства: «Имя Ивана Мазепы дорого нам по двум причинам: во-первых, как символ идеи политического украинского сепаратизма, более того! — идеи раздела России, идеи нового обустройства восточноевропейских отношений — не тех, что были навязаны два века назад Петром. Оно нам дорого как доказательство огромной живучести украинской идеи».

Ценнейшей чертой характера Мазепы, необходимой «продолжателям» его дела, Донцов называл бескомпромиссность чувств: «Что особенно ценно в Мазепе, что особенно делает из его имени идею, достойную стать путеводной звездой нации, — это то, что он, в отличие от множества своих земляков не знал компромисса чувств». Подразумевалось, что с врагом можно идти на прагматический компромисс, но нельзя при этом перестать его ненавидеть: «Компромисс разума не отравляет душу нации, не делает ее недееспособной. Наиболее компромиссная политика, проводимая с трезвым расчетом, не унижает душу народа, ее унижает лишь чувственный компромисс, компромисс совести. Чувство не может пойти на компромисс без разложения самого себя, без уничтожения своих моральных основ».

Донцов сооружал из Мазепы образ украинского нациста, основные характеристики которого он описал в своем «Национализме». Позже этот образ стал эталоном для галицийской молодежи, вошедшей в черный орден ОУН (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Воплощением в жизнь сконструированного Донцовым дела Мазепы занялись Бандера, Стецько, Шухевич и другие деятели ОУН (б) (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Масштаб и мощь донцовского мифа о Мазепе позволяет оценить, например, следующий фрагмент из написанной Донцовым в 1918 году специальной работы на эту тему под названием «Мазепа и Мазепинство»:

Усилия Донцова по укреплению и распространению культа Мазепы не пропали втуне.

С первых же лет обретенной в 1991 году незалежности украинские власти взяли курс не только на реабилитацию, но и на возвеличивание Мазепы. Так, портрет Мазепы вскоре появился на украинских деньгах, на купюре номиналом 10 гривен.

А в 2009 году президент Ющенко даже учредил государственную награду — орден «Крест Ивана Мазепы».

Общество восприняло появление такой награды с изрядной долей юмора, проведя очевидную параллель между орденом Мазепы и орденом Иуды, учрежденным Петром I специально для награждения предателей. Единственный экземпляр ордена Иуды не сохранился, но, согласно описанию, это был пятикилограммовый серебряный диск с изображением висящего на осине Иуды и надписью: «Треклят сын погибельный Иуда еже ли за сребролюбие давится».

Пока общество посмеивалось, киевские власти продолжали свое дело. Из интригана и предателя, каковым в реальности являлся Мазепа, был создан полномасштабный национальный герой-освободитель.

Пиком героизации стала уже упоминавшаяся выше установка Мазепе в 2016 году в Полтаве памятника. На церемонии открытия президент Порошенко назвал появление памятника «событием общенационального значения», а самого Мазепу — «флагом нашего движения к независимости — к той цели, которую Мазепа, идя впереди своего времени, осознал уже через 50 лет после Переяславля». Рассказал Порошенко и об истории развития мазепинской идеи: «Мазепинская идея тлела в течение 200 лет. Она находила новых и новых последователей. Она чрезвычайно повлияла на творчество «Кобзаря» — Тараса Григорьевича Шевченко, она благоприятствовала возобновлению государственности Украины в начале XX века». Порошенко заявил: «Пока в украинскую политику не пришел Симон Петлюра, слово «мазепинец» было общим именем для всех, кто ставил перед собой цель самостийной Украины… В прошлом веке появились такие почетные звания как «петлюровец» и «бандеровец».

Как мы видим, Порошенко полностью скопировал нацистский миф Дмитрия Донцова. Тем самым он в очередной раз показал, чьи именно наследники бесчинствуют сегодня на Украине. И что они даруют Украине в виде почитаемого ими мазепинско-петлюровско-бандеровского наследства.

< Впервые опубликовано ИА REGNUM 11.02.2018 >