Безразличие и предательство: отец бьётся за сына, увезённого в ИГ* матерью
На сайте прокуратуры Мурманской области 10 октября 2017 года появилась информация о том, что в отношении жительницы Мурманска заочно возбуждено уголовное дело. Женщину обвиняют в том, что она «уехала в Сирийскую Арабскую Республику для того, чтобы принять участие в вооружённом конфликте на стороне незаконного вооружённого формирования». Перед этим мурманчанка основательно готовилась в Турции: там она закончила медицинские курсы.
Провисела эта информация на сайте надзорного ведомства недолго. Вскоре пресс-релиз исчез, а прокуратура комментировать эту информацию отказалась. Тем не менее телеканалу RT удалось выяснить, что речь, вероятно, шла о 36-летней Дарье Ицанковой. Женщина с 2013 года находится в федеральном розыске по обвинению в пособничестве террористам «Исламского государства» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).
Дарья Ицанкова территорию России покинула не одна. С собой она забрала сына Давида и дочь Марьям. У мальчика в России остался отец Михаил Машедо, который с 2011 года пытается разыскать сына и пишет запросы в правоохранительные органы. Однако, пока безрезультатно.
«Есть только отписки. Типа, «находится с законным представителем» и всё в таком духе. И так уже 6 лет», — вздыхает Михаил Машедо, с которым удалось связаться корреспонденту ИА REGNUM.
Между тем если бы на тревожные сигналы правоохранители отреагировали вовремя, семье Машедо удалось бы избежать беды.
Из риэлтеров в ислам
Михаил Машедо и Дарья Ицанкова познакомились в Мурманске в середине нулевых годов. Оба работали в риэлторском агентстве. Уже в 2007 у них родился совместный ребёнок — Давид. Однако через год паре пришлось разлучиться. Из-за трудностей с работой в Мурманске Михаил решил попытать счастья в предолимпийском Сочи. Дарья спустя полгода переехала к родителям Михаила в город Александров Владимирской области.
«У меня всё хорошо сложилось с работой в Сочи. Устроился юристом в строительную компанию. Дарье и Давиду помогал удалённо. Однако в 2010 году она позвонила и попросила вернуться, оказывать помощь уже рядом. Я уволился и приехал в Александров. Удивлять она меня стала уже с порога. Сказала, что ушла в ислам, и я ей больше не интересен», — вспоминает Михаил.
Что толкнуло женщину на этот шаг — доподлинно неизвестно. Однако проблемы начались практически сразу. Ещё около 8 месяцев Михаил и Дарья делили жилплощадь, однако отношения между ними становились всё прохладнее. Всё это время мужчина отмечал кардинальные перемены в поведении Дарьи Ицанковой. Например, она регулярно настаивала, что Давида следует воспитывать в традициях шариата, с января 2011 года начала ездить в Москву на встречи с какими-то друзьями по переписке, их Дарья называла «братьями» и «сёстрами». Сына женщина забирала с собой. Ещё спустя пару месяцев свою обычную одежду Дарья поменяла на хиджаб, оставив открытыми лишь лицо и кисти рук.
Михаил пытался возражать, настаивая на том, что не позволит навязывать сыну какую-либо религию до совершеннолетия, пока парень сам не определится, во что ему верить. Результата это не принесло, и уже в апреле 2011 года пара разъехалась по разным квартирам. Давид остался с матерью, но, напуганный поведением бывшей сожительницы, Михаил принял решение ребёнка забрать. В мае 2011 года он написал заявление в органы опеки, подробно рассказав о происходящем в квартире Дарьи.
«Органы опеки и попечительства только разводили руками, мило улыбались и вежливо показывали на дверь. Но я пошёл дальше. Писал даже Павлу Астахову(в то время — уполномоченный по правам ребенка в РФ, — прим. ИА REGNUM ). Но и оттуда не получил никакой поддержки», — рассказывает Михаил Машедо.
Вскоре Дарья Ицанкова переехала к другому мужчине, поставив Михаила в известность ёмким сообщением по телефону: «Приезжай домой, там осталась собака, мы уехали». Вместе с собакой в пустой квартире Михаил нашёл игрушки, одежду и книжки сына.
«Брат Авраам»
С апреля по май того же года с сыном Михаил виделся всего три раза. Где и в каких условиях живёт мальчик, узнавать удавалось лишь из разговоров при встрече. А на одной из совместных прогулок с Давидом Михаил увидел на теле сына синяки и ссадины. После беседы выяснилось, что новый сожитель Дарьи, которого мальчику приказали называть «братом Авраамом», запрещает Давиду любые развлечения и заставляет молиться. За провинности — бьёт ремнём и палкой.
«Этот «брат Авраам» побрил голову ребёнка машинкой для эпиляции ног, после чего похлопал его по голове со словами «лысая башка» и приговаривал: «твоя сладкая жизнь закончилась». Помимо этого, ребёнка там называли не Давид, а Давуд или как-то так. Сама Дарья теперь себя называет Калима. Давида заставляли учить арабский язык. Рассказывая всё это, ребёнок рыдал и умолял не отдавать его маме и «брату Аврааму», — писал Михаил в заявлении в органы опеки в мае 2011 года.
После этого случая Михаил забрал сына к себе. Заявление мужчина, помимо опеки, продублировал и в правоохранительные органы. Однако даже в этой ситуации ни полицейские, ни прокуратура, ни ФСБ не посчитали нужным вмешиваться. Зато отреагировала Дарья Ицанкова.
Четыре месяца Михаил с сыном прожили спокойно. Но в октябре 2011 года мать Давида снова дала о себе знать: позвонила Михаилу и попросила предоставить возможность провести немного времени с сыном. Михаил согласился. Следующая просьба повторилась уже в ноябре того же года. И с этой прогулки маленький Давид уже не вернулся, а Михаил получил короткое сообщение на телефон: «Ребенок должен жить с матерью». С тех пор ни сына, ни бывшей жены мужчина не видел.
Удивительно, но даже в этом случае какой-либо поддержки от правоохранительных органов Михаил не получил. Он попытался объявить ребёнка в розыск, но должностные лица посчитали, что раз мальчик находится с матерью, то и беспокоиться не о чем.
Все дороги ведут на Восток
Спустя несколько лет бесплодных поисков и хождений по инстанциям Михаилу удалось узнать, что в декабре 2013 года Дарья Ицанкова вывезла Давида в Турцию. Тогда же Михаил раздобыл фотографию сына, которую делали для оформления загранпаспорта. Со снимка вместо жизнерадостного розовощёкого мальчишки, каким Давида запомнил отец, на Михаила смотрел изрядно похудевший паренёк с грустными, уставшими глазами.
А уже в 2015 году через службу по финансовому мониторингу стало ясно, что Дарью Ицанкову объявили в федеральный розыск. К концу этого же года в СМИ появилась информация о том, что спецслужбы арестовали несколько студенток, оказывавших помощь «Исламскому государству» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).
Как сообщало ИА REGNUM, четыре дагестанские студентки, Саида Халикова и её знакомые Эльвира Караева, Елена Аршаханова и Полина Атемаскина, посылали деньги на счет ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Денежные средства, на которые осуществлялась преступная деятельность, девушки добывали, продавая самодельное мыло и детские вещи. Следствие посчитало, что организатором преступной группы была именно Дарья Ицанкова.
Читайте также: Студентки из Дагестана помогали ИГИЛ* деньгами, вырученными от продажи мыла
В результате следственных действий в 2016 году Елена Аршаханова и Саида Халикова оказались за решёткой. Дарья Ицанкова к этому времени уже покинула Турцию и обосновалась, предположительно, в Ираке. Также на Ближний Восток ушла Эльвира Караева. Позже она была казнена боевиками ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) по подозрению в «шпионаже» в пользу России.
С тех пор о Дарье и Давиде известно мало. Всё это время Михаил не прекращал поисков. И однажды в интернете наткнулся на фотографию мальчика в кепке с арабскими буквами, позирующего с пулемётом в руках. Снимок был сделан в сирийском Алеппо, а в ребёнке мужчина узнал своего сына.
«Интересно, что фото было выложено в сеть в мае 2014 года в день рождения Давида. Вот такой «подарок» мама ему сделала», — говорит Михаил Машедо.
«Убьют — тогда и приходите»
Даже после того, как Дарья Ицанкова оказалась в федеральном розыске, а также стало ясно, что она вместе с сыном уехала к террористам, правоохранительные органы, куда Михаил не переставал писать заявления, и не подумали приступить к попыткам вернуть ребёнка на Родину.
Последний ответ из УМВД России по Владимирской области Михаил получил 11 сентября 2017 года. Полицейские ответили, что причин для поисков Давида по-прежнему не видят.
«В ходе проверки установлено, что Машедо Д.М. покинул территорию Владимирской области и последним достоверно установленным местом его нахождения является г. Махачкала Республики Дагестан. При этом Машедо Д.М. находился со своей матерью Ицанковой Д.О. Таким образом, на основании материалов проведённой проверки установить факт безвестного исчезновения малолетнего Машедо Д.М. не представляется возможным, так как он находился в сопровождении одного из своих законных представителей. В связи с изложенным, Машедо Д.М. не может быть объявлен в розыск органами внутренних дел Владимирской области как пропавший без вести», — сообщалось в ответе полиции Михаилу.
Ранее, в августе 2017 года, на имя Михаила пришло письмо из российского МИДа. Но и в нём никакой конкретики не оказалось. Дипломаты просили уточнить данные ребёнка и его матери, а также приложить сканы загранпаспортов обоих. Этих документов у Михаила, конечно же, не оказалось.
Бороться с системой государственных органов, демонстрирующих в этом случае поразительное безразличие к жизни российского ребенка, Михаил Машедо устал. В качестве последнего аргумента он рассказал свою историю средствам массовой информации и обратился с просьбой о помощи к главе Чеченской республики Рамзану Кадырову, который, как сообщало ИА REGNUM, принимает активное участие в возвращении российских детей из Сирии домой.
Читайте также: Война чужая — дети наши: возвращение детей, вывезенных в Сирию и Ирак
…Сегодня Давиду Машедо уже 10 лет. В последний раз Михаил с сыном виделись, когда тому было 4 года. Шесть лет ушли на бесплодные попытки достучаться до тех, кто должен защищать права граждан России и бороться с террористическим подпольем на территории страны. Тем не менее шесть лет отписок, отказов и безразличия Михаила не сломили. Прекращать поиски сына мужчина не намерен и уверен: дело с мёртвой точки сдвинулось, и у семьи есть шансы на воссоединение.