Noev-kovcheg.ru

— Вы уже больше полугода занимаете беспрецедентную для Нагорно-Карабахской Республики должность посла по особым поручениям. С чем связано ваше назначение?

— Предложение о возвращении на государственную службу получил от президента Республики Арцах Бако Саакяна. Думаю, были приняты во внимание мой многолетний опыт работы в МИД НКР и участие в международных и региональных исследовательских проектах. Кроме того, после апрельской войны 2016 года наметилась тенденция консолидации политических и общественных сил вокруг власти с целью противостояния внешним угрозам.

— После апрельской «четырехдневной войны» прошлого года вопрос действенного контроля за соблюдением режима прекращения огня встал с особой актуальностью. И главным достижением саммитов в Вене и Санкт-Петербурге в мае и июне прошлого года по идее должны были стать договоренности по укреплению режима прекращения огня и созданию механизма расследования инцидентов. Однако, как видим, взятые сторонами обязательства не соблюдаются. В чем, на ваш взгляд, причины?

— Основная идея постапрельских встреч президентов Армении и Азербайджана в Вене и Санкт-Петербурге заключалась в необходимости приоритетной стабилизации обстановки в зоне конфликта. Сторонами было выражено понимание того, что без надежного закрепления режима прекращения огня и реализации мер доверия нельзя ожидать достижения согласия по политическим вопросам урегулирования. В этом свете между сторонами конфликта были достигнуты договоренности по механизмам международного контроля над режимом перемирия и расследования инцидентов на границе. Однако Азербайджан, вновь продемонстрировав себя в качестве недоговороспособной стороны, стал уходить от реализации взятых на себя обязательств. В Баку понимают, что внедрение механизмов лишит Азербайджан возможности продолжения многолетней военной дипломатии как рычага давления на Арцах и Республику Армения. Азербайджан оказался перед дилеммой: либо продолжать нагнетать обстановку и под давлением извне получить на границах с РА и НКР международные механизмы контроля, тем самым лишив себя рычага давления на армянские стороны, либо выполнять взятые на себя международные обязательства по соблюдению перемирия и мирному решению споров и тем самым заморозить конфликт и укрепить статус-кво. Поэтому после саммитов в Вене и Санкт-Петербурге грубые нарушения режима прекращения огня со стороны Азербайджана приобрели спорадический, но не менее негативный и опасный характер.

— Как бы вы оценили июльские события на границе с Азербайджаном, в результате которых были жертвы и среди мирного населения?

— К сожалению, из-за провокационной политики официального Баку гибнут молодые ребята и мирные жители с обеих сторон. Министерство обороны Арцаха опубликовало документальные факты, хронологически свидетельствующие об обстреле передовых позиций арцахской армии азербайджанской артиллерией и ответных действиях арцахской стороны по подавлению огневых точек Азербайджана. О том, что действия Армии обороны НКР являются реакцией на агрессивное поведение азербайджанских формирований, было отмечено и в заявлении сопредседателей Минской группы ОБСЕ от 18 мая с. г. То есть азербайджанская сторона не меняет своего почерка: ведется стрельба из пушек, минометов и систем залпового огня из своих населенных пунктов, что запрещено международным гуманитарным правом, а когда подразделения Армии обороны НКР подавляют эти точки, Баку обвиняет армян в обстреле населенных пунктов. Международные посредники осведомлены об этой тактике Азербайджана, поэтому в июльских заявлениях не было упреков в адрес НКР, а имелись общие призывы прекратить обстрелы. Фактически власти Арцаха в одностороннем порядке создали современную систему видеонаблюдения и контроля, что позволяет заинтересованным сторонам получать объективную картину с передовой линии. Эта система могла бы стать основой для будущего международного механизма контроля над режимом перемирия и расследования приграничных инцидентов. Следует отметить, что при нынешнем раскладе сил в самом регионе, а также с учетом динамики вокруг региона достижение полноценного урегулирования проблематично. Но при проявлении Азербайджаном соответствующей политической воли и конструктивного подхода стороны могли бы договориться о прекращении кровопролития на границах. Искусственное нагнетание ситуации на передовой линии не решает ни политические, ни военные задачи и все более отдаляет мирную перспективу.

— Вы не раз отмечали, что позиция официального Баку сводится к формуле: либо мир на условиях Азербайджана, либо война. Как должна вести себя в данной ситуации карабахская сторона?

— Очевидно, что ставка на силу, нигилистическое отношение к международному праву и игнорирование фундаментальных прав граждан Арцаха и права самой Республики Арцах на существование, как составные части политики официального Баку, являются основными источниками угрозы региональному миру и безопасности. Инициированная Азербайджаном апрельская война стала ярким выражением этой политики. В сложившихся условиях власти НКР активно продолжают укреплять обороноспособность страны, тем самым совершенствуя военные и военно-технические механизмы сдерживания противника. Большое внимание уделяется политико-дипломатическим и иным средствам сдерживания. В этом плане важную роль может сыграть международное признание независимости Арцаха, которое приведет к позитивной трансформации статус-кво и станет залогом обеспечения мира и стабильности в регионе.

— Считаете ли вы реальными прямые переговоры между Баку и Степанакертом? Что даст процессу мирного урегулирования непосредственное участие официальных представителей Арцаха?

— Поскольку НКР и Азербайджан выступают в качестве основных сторон в межгосударственном конфликте, то прямые переговоры между Степанакертом и Баку могли бы обеспечить активное продвижение мирного процесса. Из-за неконструктивной позиции нынешних азербайджанских властей организация прямых переговоров маловероятна. Надо отметить, что при предыдущих руководителях Азербайджана, особенно при Алиеве-старшем, имели место прямые переговоры, в том числе на высшем уровне, подписывались двусторонние документы и т. д. Эти контакты во многом способствовали заключению в мае 1994 года бессрочного соглашения о прекращении огня. Сегодня Азербайджан не готов даже к восстановлению трехстороннего переговорного формата (НКР, Азербайджан, Армения), невзирая на то, что еще в сентябре 1993 года Минская группа СБСЕ (ныне ОБСЕ) признала за Нагорным Карабахом статус стороны в конфликте. В дальнейшем этот статус был подтвержден в документах ОБСЕ и косвенно в одной из резолюций СБ ООН, принятой по карабахскому конфликту. Российская посредническая миссия всегда работала с руководством НКР, как с официальными представителями одной из трех сторон конфликта. Возвращение делегации Арцаха за стол переговоров не только восстановит искаженный диалоговый формат, но и повысит эффективность мирного процесса. Полноценное участие Арцаха во всех этапах переговоров важно с точки зрения разделения ответственности конфликтующих сторон за результаты мирного процесса. Власти Арцаха продолжают выступать за полноправное участие в процессе и готовы де-юре взять на себя свою долю ответственности за поддержание региональной стабильности и судьбу региона в целом.

— Баку обвиняет сопредседателей Минской группы ОБСЕ в имитации миротворческого процесса. Как вы сами оцениваете деятельность международных посредников?

— Очевидно, что в вопросе урегулирования конфликта между НКР и Азербайджаном усилия международных посредников должны быть направлены в высшей степени на закрепление перемирия и исключение военного сценария развития ситуации. По поводу переговорной имитации хотел бы напомнить один эпизод из истории урегулирования конфликта: летом 1992 года около половины территории НКР оказалось под контролем азербайджанских вооруженных формирований, а гражданское население оккупированных районов подверглось уничтожению или этническим чисткам. Примечательно, что в этой связи 23 сентября 1992 года председатель Минской конференции СБСЕ Марио Рафаэлли направил послание действующему председателю СБСЕ Йозефу Моравчику, поставив вопрос ребром: «Как может Минская группа безразлично продолжать переговоры, в то время как предмет их (Нагорный Карабах — Ред.) постепенно исчезает… Если Нагорный Карабах вновь попадет под контроль одной из стран (Азербайджана — Ред.) в результате военных наступательных действий, что останется от предмета переговоров?».

Слава Богу, сейчас нет опасности исчезновения НКР как субъекта и объекта переговоров, поскольку Армия обороны НКР достаточно сильна и эффективно выполняет свои функции, в том числе по части сдерживания противника. А в приведенной цитате просматривается вполне логичная и принципиальная позиция посредника. Важно, чтобы и сегодняшние сопредседатели МГ ОБСЕ могли реально оценивать ситуацию и продолжать свою работу с учетом объективной действительности. Несомненно, без внедрения постоянного международного механизма контроля над режимом прекращения огня и механизма расследования инцидентов на границе, а также реализации мер доверия искусственная интенсификация переговоров по политическим вопросам не только неэффективна, но и весьма опасна.

Другим важным шагом в процессе урегулирования конфликта стало бы восстановление нарушенной линии прекращения огня. Когда в апреле 2016 года Азербайджан попытался денонсировать соглашение о прекращении огня от 12 мая 1994 года, странами-посредниками было заявлено, что данный документ, а также принятое в его развитие февральское соглашение об укреплении режима прекращения огня в нагорно-карабахском конфликте 1995 года имеют бессрочный характер и по-прежнему составляют основу перемирия в зоне конфликта. В первый день апрельской войны генеральный секретарь ООН призвал все вовлеченные стороны в полной мере соблюдать соглашение о прекращении огня.

Примечательно, что во всех апрельских заявлениях представителей ОБСЕ и ООН в качестве ключевых документов для стабилизации ситуации указываются исключительно соглашения, подписанные сторонами в 1994—1995 годах. В этой связи странам-посредникам в Минской группе ОБСЕ и генеральному секретарю ООН следовало бы проявить принципиальность и последовательность в вопросе соблюдения сторонами правовой базы перемирия и ее составляющих. В частности, необходимо добиться от азербайджанской стороны восстановления конфигурации линии соприкосновения противостоящих войск по положению на май 1994 года (status quo post bellum), когда конфликтующие страны подписали соглашение о прекращении огня и публично подтвердили координаты прохождения линии прекращения огня. Восстановление линии может стать эффективной мерой сдерживания и определенной гарантией невозобновления военных действий. Небольшие территориальные приобретения не должны стать стимулом для возобновления большой войны.

Конкретными действиями страны-сопредседатели должны способствовать созданию необходимых условий для политического диалога. Кроме исключения военного сценария развития событий, должны быть подготовлены новые реалистичные предложения по урегулированию конфликта. Устаревшие подходы, принятые на фоне разваливающегося Советского Союза, были восприняты в Баку как карт-бланш для агрессивных наступательных действий по отношению к самоопределившейся НКР. К сожалению, по сей день ошибочные решения прошлого подталкивают руководство Азербайджана на новые деструктивные шаги.

— Существует мнение, что независимость — категория экономическая. Как бы Вы охарактеризовали достижения Арцаха в этом плане?

— Я считаю, что независимость — прежде всего политическая категория, достижение и международное признание которой может привести к экономическому процветанию. До принятия Декларации о провозглашении НКР экономика края была самодостаточной. Инициированная Азербайджаном в 1992 году война и последовавшая оккупация почти половины территории НКР уничтожили хозяйственный комплекс республики. После освобождения большей части территории и подписания соглашения о прекращении огня стало возможным восстановление разрушенной инфраструктуры и развитие экономики в новых условиях. Будучи непризнанным государством, лишенным доступа к международным финансовым институтам, Арцах при поддержке Республики Армения и зарубежной армянской диаспоры сумел фактически построить новую экономику. Создание благоприятного инвестиционного климата, использование передовых технологий в промышленности и сельском хозяйстве, развитие туризма и других отраслей и как результат — стабильные темпы экономического роста придают уверенности в том, что в недалекой перспективе Арцах достигнет полной экономической независимости.

— Каким вам в целом видится будущее Арцаха?

— В перспективе я вижу Арцах безопасной и самодостаточной страной, тесно интегрированной с Республикой Армения и поддерживающей добрые отношения с соседними государствами, в том числе с Азербайджаном. Мирное сосуществование народов станет предпосылкой для процветания всех стран Южного Кавказа и региона в целом.

Mасис Самвелович МАИЛЯН родился в 1967 году в городе Степанакерте (Арцах).

В 1992—1993 гг. работал ведущим, а затем главным специалистом отдела информационной политики Департамента информации и печати при Государственном комитете обороны НКР. С 2001 по 2007 год был заместителем министра иностранных дел НКР. В 2004—2007 гг. участвовал в работе межведомственной комиссии по проблемам информационной безопасности Совета безопасности НКР. В 2007 году был кандидатом в президенты НКР. В 2008 году основал Арцахский общественный совет по внешней политике и политике безопасности — неправительственное партнерство и аналитический центр (FSPC-Artsakh.org). В 2014—2017 гг. входил в состав совета директоров фонда «Civilitas». В декабре 2016 года указом президента Республики Арцах назначен на должность посла по особым поручениям с присвоением дипломатического ранга Чрезвычайного и Полномочного посла НКР. Масис Маилян является автором книги «Карабахский мирный процесс. Взгляд из Арцаха», а также многочисленных статей и аналитических отчетов. В качестве эксперта выступал с докладами на международных и региональных форумах. Женат, имеет двоих детей.

«Ноев Ковчег»