Капрал и семеро «ягнят» Софии Копполы
На счету наследницы династии Копполы — Софии — восемь режиссерских работ и полсотни наград. Бюджеты ее картин редко превышают 10 млн долларов, при этом уверенно собирают хорошую кассу по всему миру. По-настоящему народную и фестивальную славу снискали ее картины «Девственницы-самоубийцы», «Трудности перевода» и «Мария-Антуанетта». А семь лет назад в Венеции фильм «Где-то» (Somewhere) весьма неожиданно отхватил «Золотого льва» из рук возглавлявшего жюри Квентина Тарантино.
И вот теперь София Коппола берет пальмовую ветвь за режиссуру в Каннах стильным и ладным ремейком драмы 46-летней давности — фильма Дона Сигела «Обманутый» (The Beguiled) по одноименному малоизвестному роману Томаса Куллинана. Российские прокатчики окрестили ленту «Роковым искушением» — чудовищно безвкусное, более подходящее для порнофильма название. Тем самым огласили сущностную подоплеку и без того не сильно интригующего сюжета картины. Впрочем, не в саспенсе и витиеватой фабуле режиссер намывает свое золото смыслов.
Фильм касается тонкой, как кружевное белье благородных барышень, материи чувственного отношения женщины к мужчине. По словам режиссера, она экранизировала собственные интимные переживания в различных возрастных стадиях (девочка-девушка-женщина) под условным названием «война полов». Снова и снова Коппола окунает зрителя в тему психофизического состояния женщины в условиях изоляции и отчужденности. В данном случае — в условиях Гражданской войны в США.
Вирджиния, 1864 год. Полупустующий пансион мисс Марты Фарнуорт для благородных девиц. В старом особняке посреди роскошного «готического» леса остались лишь несколько юных дев разных возрастов, за которыми не приехали родители, одинокая учительница и железная леди — сама мисс Марта. Война заточила семь беззащитных созданий в глуши, куда вот-вот подберется пламя боевых действий. Уклад пансиона скуп и неизменен. Занятия французским. Совместные церемонные трапезы. Музицирование. Наставления мисс Марты. Молитвы перед сном. Но в этот почти монастырский часовой механизм залетает птаха искушения — в лесу одна из воспитанниц находит раненого капрала армии северян.
Чернобровый скуластый красавец из вражеского стана истекает кровью. Для религиозно настроенной настоятельницы сдать его конфедератам значит наступить на горло христианскому милосердию, оставить же янки в доме — почти преступление для южанок. С бесшумным скрежетом в сердце непроницаемая мисс Марта все же принимает «роковое» решение запустить волка в овечьей шкуре к своим нежным агнцам (как уместна в этой роли Николь Кидман, нет слов).
К слову о кастинге, София Коппола долго искала на роль харизматичного военного (в картине 1971 года эту роль сыграл не кто-нибудь, а сам Клинт Иствуд) актера, вызывающего наибольшее количество женских симпатий. Опросив добрую сотню друзей, знакомых и соседей, режиссер отдала победу сексуальному ирландскому акценту Колина Фаррелла (по сценарию капрал Джон МакБерни и в самом деле ирландец, приехавший по найму воевать за северян). Такой особый трепет в подборе артиста вовсе не случаен, ведь единственный мужчина в картине — и царь, и бог, и черт.
Вакуумное существование почти ангельских созданий в замкнутом анклаве всеми забытого пансиона день ото дня накапливало в них коммуникационный и сексуальный голод. Естественно, ни одна не осталась равнодушной к неожиданному мужскому вторжению. Совсем юные девы видят в капрале сильного друга, защитника, подсознательно манящее грубое существо. А половозрелые дамы (самые высококлассные блондинки Голливуда — Эль Фаннинг, Кирстен Данст и все та же Николь Кидман) в сладострастном томлении смотрят на бессмысленного красавца как на желаемый объект соития.
О женской сексуальности в обществе принято говорить по большей части с точки зрения мужской объективации женщины: она — объект его плотских желаний, она — «предмет» его обладания. Женщина с подобным набором желаний немедленно будет обвинена в низменности помыслов и распущенности. Коппола переворачивает монету доминирования/подчинения и демонстративно объективирует мужчину, дрейфуя, казалось бы, к хищному феминистскому перегибу (особенно учитывая неутешительный финал для капрала МакБирни). Однако тем и прекрасно «Роковое искушение», что элегантно кокетничает с феминизмом, не вступая с ним в порочную связь. Не без иронии режиссер приподнимает подолы и завесы стереотипов, так же по-женски изящно, как будет красиво порвано платье, как словно картечью из ружья выстрелят и покатятся по полу пуговицы одной из героинь в бурном акте разрешившегося вожделения.
И все-таки, при всем уважении к автору, умелое лавирование на волнах сексистских перевертышей или же аккуратное погружение в природу женской страсти — от дебюта чувств нимфетки до полноценного женского либидо, — на мой взгляд, этого еще недостаточно для зрелой киноистории. Нежным восторженным романтикам, пожалуй, фильм будет впору. Особам же с многослойной душевной организацией наверняка станет скучновато от буквальности происходящего и несложного пасьянса аллюзий. Тут к месту будет вспомнить оригинальное название фильма — «Обманутый» или «Обманутые» (английский язык допускает сие разночтение) — и безвольно отдаться режиссерской интонации, ничем эмоционально не задевающей слишком высокие чувства.