«Жить буду не я. Жить будет «Отрок Варфоломей»...»
«Вот русская речка, вот церковь. Все свое, родное, милое. Ах, как всегда я любил нашу убогую, бестолковую и великую страну, родину нашу! Я избегал изображать так называемые сильные страсти, предпочитая им наш тихий пейзаж, человека, живущего внутренней жизнью»
М. В. Нестеров
Творчество Нестерова выросло из христианской духовной традиции с ее идеей о православии как движущей силе отечественной истории. Христианское мироощущение художника, любовь к отечеству, всему русскому были свойственны патриархальной атмосфере семьи, в которой он вырос.
Михаил Васильевич Нестеров родился 31 мая 1862 года в Уфе, стал 10-м ребенком в семье, принадлежал к двум старинным купеческим родам: Нестеровых и Ростовцевых. Отец художника, Василий Иванович, купец, известный порядочностью, честный до щепетильности, был всеми уважаемым человеком — губернаторы и архиереи почитали своим долгом нанести ему визит и представиться. Занимаясь мануфактурной и галантерейной торговлей, он более всего любил литературу и историю, очень много читал, просвещал детей. Мать, Мария Михайловна слыла женщиной умной, волевой, вела дом и хозяйство. Крепкую связь с родителями Нестеров сохранял до конца их жизни. Они, в свою очередь, во всех начинаниях поддерживали сына, и к желанию его стать художником были исключительно благосклонны, дали ему возможность получить художественное образование в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, куда он и поступил в 1877 году.
Среди учителей Нестерова были такие известные художники, как А. Саврасов, В. Перов, В. Маковский.
Первые, ученические работы — картины на бытовые темы, не были зрелыми, художник метался в поисках своего художественного слова, стиля, пытался учиться в Петербурге — не понравилось, вернулся в Москву, в училище. В 1884—85 годах написал несколько картин на исторические темы: за картину «Призвание М.Ф. Романова на царство» получает звание свободного художника, затем за работу «До государя челобитчики» — звание классного художника и Большую серебряную медаль.
По окончании учебы работает в издательстве А. Ступина, иллюстрируя журналы и книги.
Летом, на каникулах в Уфе Нестеров познакомился с юной Марией Мартыновской, обвенчались они без родительского благословения, год спустя родилась дочь Ольга, а через сутки Мария скончалась.
Переживания первой любви, рождения дочери и смерти жены совершают в нем психологический и творческий переворот: он находит, наконец, свою тему и свой художественный почерк.
Нестеров живет как во сне, без конца рисует Машу. В женских портретах этого времени — «Христова невеста», «Царевна» — лицо жены, в иллюстрациях к Пушкину она — Царица, барышня-крестьянка, Маша Троекурова, Татьяна Ларина. Пейзажи его той поры полны грусти, краски приглушены; много времени художник проводит на богослужениях.
Однажды летом 1888 года в Сергиевом Посаде на церковной службе Михаил Васильевич приметил старого монаха, стал приглядываться к нему, наблюдать, и новая картина вставала перед внутренним взором. Однажды старик исчез. Огорченный, Нестеров стал было рисовать его по памяти, но выражение лица ускользало, не давалось… К счастью, монах объявился через несколько дней, только как уговорить его позировать… С большими сомнениями старик согласился, однако работа почти не двигалась — «Пустынник» не получался в Москве. Тогда Михаил Васильевич с начатой картиной и со всеми этюдами поехал домой, в Уфу, в тихий родительский дом.
Там, в Уфе, «Пустынник» был наконец закончен: холодная сине-лиловая земля, первый снег, поблекшая трава, стынущее озеро, деревья, теряющие золотистую листву, алая ветка рябины и бредущий человек — старый монах, спокойный и счастливый уединением, с детской улыбкой, в глубокой гармонии с природой и окружающим его миром… «Пустынник» открывает неповторимый нестеровский мир Святой Руси… Художник состоялся: Нестеров показал картину Павлу Третьякову, и тот сразу купил ее. Представленная на XVII Передвижной выставке картина наделала много шума и имела огромный успех.
В 1889—1890 гг. Нестеров начинает писать «Видение отроку Варфоломею»: «В те дни приснилось мне два сна. Первый такой: высокая, до самых небес, лестница. Я поднимаюсь по ней все выше и выше — к облакам… и просыпаюсь. Утром рассказываю сон матери. По ее мнению, сон хорош: я буду иметь успех с «Варфоломеем», он вознесет меня… Второй сон таков: «Варфоломей» в Третьяковской галерее. Висит в Ивановском зале — на стене против двери от Верещагина. Повешен прекрасно, почетно. Через год после этого сна, когда картина уже была в галерее, я из Киева приехал в Москву, пошел в галерею. Иду в зал к Иванову и вижу «Варфоломея», висящим как раз на той самой стене Ивановской залы, как я видел его во сне, когда кончал картину в Уфе».
Картина открывает цикл работ — их будет 15, посвященных жизни и деяниям святого преподобного Сергия Радонежского (в миру Варфоломей), основателя и игумена Троице-Сергиева монастыря, одного из наиболее почитаемых русских святых. Его отроческий образ стал для художника символом надежды на возрождение русской духовности. Сюжет взят из «Жития преподобного Сергия», написанного его учеником Епифанием Премудрым. Нестеров использует эпизод из жития Сергия: в отличие от братьев, Варфоломею не давалась грамота. Однажды в поисках пропавшего стада отрок забрел в лес, где встретил монаха-чернорижца, молящегося под дубом. Монах «прозрел» беду мальчика и через таинство причастия помог Варфоломею обрести дар премудрости. Складная иконка в руке старца, напоминающая храм, и церковка вдали — символы будущих подвигов святого. Надо сказать, что Сергий Радонежский был особенно почитаем в семье Нестеровых, это стало одной из причин обращения художника к его образу. Трудно давался образ отрока, особенно лицо. И как-то на прогулке встретил Михаил Васильевич девочку, худенькую, болезненную, с робким взглядом несчастного ребенка, и понял — вот Варфоломей.
«В те дни я жил исключительно картиной, в ней были все мои помыслы, я как бы перевоплотился в ее героев. В те часы, когда я не писал ее, я не существовал», — вспоминал художник.
Картина была представлена на 18-ю Передвижную выставку, и перед самым открытием критик В. В. Стасов, художник-передвижник Г. Г. Мясоедов, писатель-демократ Д. В. Григорович и издатель А. С. Суворин возмущенно осудили ее: «Судили картину страшным судом. Они все четверо согласно признали ее вредной, даже опасной в том смысле, что она подрывает те «рационалистические» устои, которые с таким трудом укреплялись правоверными передвижниками много лет, что зло нужно вырвать с корнем и сделать это теперь же, пока не поздно», вспоминал Нестеров. Тут же П. Третьяков решает купить «Варфоломея», Стасов отговаривает: «Картина эта попала на выставку по недоразумению… ей на выставке Товарищества не место, задачи Товарищества известны, картина же Нестерова им не отвечает. Вредный мистицизм, отсутствие реального, этот нелепый круг (нимб) вокруг головы старика…» Но у Третьякова свое мнение, картину он купил.
Отец Нестерова как-то сказал ему, начинающему художнику, что поверит в него как художника, если его работы будут приобретены Павлом Михайловичем Третьяковым.
А картина «Видение отроку Варфоломею» и по сей день собирает около себя толпы почитателей: «Жить буду не я. Жить будет «Отрок Варфоломей». Вот если через тридцать, через пятьдесят лет после моей смерти он ещё будет что-то говорить людям — значит, он живой, значит, жив и я».
Более двадцати лет своей жизни Нестеров отдал церковным росписям и иконам. Все началось с того, что его картина «Видение отроку Варфоломею» понравилась Виктору Васнецову, и Нестеров принял предложение Васнецова работать во Владимирском соборе, позже работал в Грузии, Марфо-Марьинской обители, долго искал себя в этой деятельности, но остался недовольным собой: «Все более и более приходил я к убеждению, что стены храмов мне неподвластны. Свойственное мне, быть может, пантеистическое религиозное ощущение на стенах храмов, более того, в образах иконостасов для меня неосуществимо. …Решение отказаться от церковной живописи медленно созревало…»
В 1903 году Нестеров в поисках персонажей для своей картины «Святая Русь» посетил Соловецкий монастырь на Белом море. Братия монастыря — крестьяне северных губерний и Сибири поразили его умом, силой характера, основательностью. «С топором да пилой в лесу Богу молимся», — говорили они. Природа была для них святым храмом, звери и птицы не боялись человека — он не трогал их без особой надобности. Раз в год монастырский собор выносил решение изловить определенное количество зверей для нужд монастыря, остальных из силков и капканов выпускали на волю. Под впечатлением увиденного в Соловках и была написана одна из лучших нестеровских картин — «Молчание».
Живописное творчество Нестерова огромно, богато оно и портретами. В парном портрете С. Н. Булгакова и П. А. Флоренского, названном «Философы» и написанном в 1917 году, художник изобразил двух выдающихся русских религиозно-философских мыслителей. Нестерова восхищал отец Павел Флоренский, его знаменитая книга «Столп и утверждение истины». Жанр парного портрета выбран был не случайно: два разных характера в едином поиске истины: смиренный отец Павел и бунтарский Сергей Булгаков, два друга, объединенные общими идеями — софии и всеединства. Время прогулки друзей — вечер, предчувствие тьмы над Россией. Отец Павел погибнет в лагере, философ Булгаков, начинавший марксистом, примет сан, станет отцом Сергием и покинет родину.
После Октябрьской революции тема Святой Руси уходит, появляется Нестеров — портретист, большой мастер психологического портрета (хирурга С. С. Юдина, архитектора А. В. Щусева, В. И. Мухиной, И. П. Павлова, множества других). В 1941 году за портрет И. П. Павлова художнику была присвоена Сталинская премия, первая премия в области искусства, в 1942-м — звание заслуженного деятеля искусств РСФСР. Последней работой выдающегося художника стала «Осень в деревне».
Михаил Нестеров оставил более 2000 интереснейших писем родственникам, друзьям, художникам, деятелям искусства и литературы, в частности А. М. Горькому. По сути дела, письма эти стали дневниками жизни художника, его размышлениями, раздумьями, воспоминаниями, советами, критическими заметками. Все это было собрано в книгу под названием «Давние дни».
«Михаил Васильевич Нестеров. Один из самых прекрасных, строго-прекрасных русских людей, встреченных мною за всю жизнь… Я думаю — он вполне исторический человек. Одухотворение, несущееся из его картин, никогда не забудется. Он создал «стиль Нестерова», и тот стиль никогда не повторится». (Розанов В. В.)
Умер Михаил Васильевич Нестеров 18 октября 1942 года в Москве, где и похоронен на Новодевичьем кладбище.