К удивлению граждан Великобритании 18 апреля премьер-министр страны Тереза Мэй сделала самый смелый свой шаг, призвав провести внеочередные выборы в парламент 8 июня. Этот гамбит застал политических противников Мэй врасплох, обещая стать определяющим для выхода Соединенного Королевства из состава ЕС, пишет Дэвид A Коуэн в статье для The American Conservative.

Controller of Her Majesty’s Stationery Office
Тереза Мэй

Читайте также: Тереза Мэй объявила о досрочных выборах в парламент

Весь смысл этих выборов состоит в укреплении позиций Мэй в качестве главы Консервативной партии, которой потребуются полномочия и легитимность для воплощения её видения Brexit. Сторонники выхода, быть может, и одержали верх с перевесом в 17,4 млн голосов на референдуме, однако к власти Мэй пришла не с поддержки электората. Так, в 2015 году предшественник Мэй Дэвид Кэмерон одержал верх лишь с небольшим перевесом в 17 мест в парламенте. Мэй также связана по рукам и ногам устаревшей предвыборной программой партии от 2015 года, которая была в больше степени переговорным документом для потенциальной коалиции с Либерально-демократической партией, нежели серьезной программой правительства. У Мэй просто нет мандата или большинства для решения такой проблемы, как Brexit.

Слабость ее Консервативной партии является симптомом более широкой проблемы: нынешний парламент не отражает политический раскол, открывшийся в результате прошлогоднего референдума. По последним данным соцопросов, консерваторы, как ожидается, получат в свои руки значительно более многочисленное большинство, тогда как Лейбористскую партию ожидают наихудшие с 1930-х выборы. При этом противники Brexit из числа либерал-демократов идут в наступление при том, что Партия независимости Соединенного Королевства все больше теряет значимость, после того как была достигнута её основная цель. Поэтому для полноценного отражения ситуация после голосования по Brexit нужен новый парламент.

Очевидно, какого мандата от британского народа хочет получить Мэй. Так, она полностью примирилась с ключевыми целями сторонников выхода из ЕС, почти слово в слово, заявив, что Brexit означает, что Лондон «вернет себе контроль над собственными деньгами, законами и границами», а также сможет «заключать торговые соглашения со старыми друзьями и новыми партнерами по всему миру». Несмотря на то что до референдума она была противников выхода, теперь Мэй связала себя неразрывно с делом евроскептиков. Прошло то время, когда лидеру Консервативной партии приходилось уговорить свою партию перестать «разглагольствовать» о ЕС.

Получение личного мандата и более значительного парламентского большинства может играть ключевую роль для укрепления позиций Мэй на переговорах по Brexit в Брюсселе с оставшимися 27 странами-членами ЕС. Переговорщики от Брюсселя прежде рассчитывали на то, что незначительное парламентское большинство Мэй может являться доказательством того, что её удастся принудить остаться за столом переговоров. Обладая же более широким парламентским большинством, Мэй может воплотить в жизнь своё заявление, что «никакой сделки лучше для Великобритании, чем плохая сделка». В конечном счете именно нежелание бывшего главы британского правительства Дэвида Кэмерона выйти из-за стола переговоров обрекла его стратегию добиться новых условий с ЕС на провал. Эту ошибку Мэй намерена избежать.

Стоит ожидать серьезных внутриполитических подвижек по Brexit в случае, если Консервативная партия сможет добиться более значительного парламентского большинства. Правительству Мэй придется принять целый ряд важных законопроектов после Brexit, в том числе в области таможенного права, рыбной ловли, сельского хозяйства и иммиграции и совершить другие законодательные шаги. Обладая малым парламентским большинством, Мэй подвержена оппозиции по важным законодательным инициативам, а также противодействию со стороны Палаты лордов. Более того, сторонники ЕС из числа парламентариев, особенно либерал-демократы уже пообещали создать как можно больше хаоса в Палате общин. Только крупное большинство позволит Мэй провести смелые и реформационные законопроекты, которые, по сути, и определят природу Brexit.

Благодаря увеличению парламентского большинства Мэй будет в меньшей степени зависеть от сторонников как ЕС, так и Brexit, придерживающихся крайних взглядов в её партии. Политика и дипломатия часто требуют компромиссов, которые могут показаться вопиющими для пуристов, и процесс Brexit не станет исключением. Когда окончательное соглашение по Brexit встанет на голосование в британском парламенте, Мэй потребуется много усилий для сдерживания потенциального восстания. Особенно деликатным вопросом станет свобода передвижения людей. Вместо того чтобы прекратиться в 2019 году с официальным выходом Соединенного Королевства из ЕС, возможность свободного передвижения может сохраниться на переходный период, окончательно исчезну лишь в начале 2020 годов. Соглашения, заключенные на переходный период, могут также подпадать под юрисдикцию Европейского суда. Поэтому евроскептикам из Консервативной партии будет сложно пойти на подобные непростые компромиссы.

У Мэй также появляется возможность перестроить Консервативную партию по своему образу. В ходе следующих нескольких недель местные ассоциации будут выбирать кандидатов для участия в выборах из короткого списка из трех кандидатов, предложенного Штаб-квартирой Консервативной партии. Благодаря этому команда Мэй сможет продвигать кандидатов, которые разделяют её видение Brexit и консерватизма единой нации. Новое поколение парламентариев сделает многое, чтобы утвердить образ Консервативной партии в качестве объединенной партии евроскептиков после десятилетий раскола по вопросу ЕС.

Еще одним аспектом процесса по Brexit, на котором в значительной степени скажутся выборы, станут сроки переговоров по соглашению с ЕС. Задействовав статью 50 Лиссабонского соглашения в конце марта, Мэй запустила отчет фиксированного периода времени в два года. При этом не только Великобритания и ЕС должны заключить окончательное соглашение, им также нужно, чтобы все 28 стран ратифицировали его до марта 2019 года. В связи с этим все больше тех, кто соглашается, что придется заключать соглашения на переходный период.

Если бы Мэй стала ждать до конца нынешнего парламента, чей срок заканчивается в 2020 году, ей пришлось бы столкнуться с выборами на фоне сделанной лишь наполовину работы по Brexit. Если призвать провести выборы сейчас, то у Мэй будет дополнительно три года, в ходе которых она сможет завершить спокойно и четко Brexit без необходимости беспокоиться относительно электоральных последствий процесса выхода.

Таким образом, в результате этих выборов у Мэй может появиться личный мандат, значительное парламентское большинство и достаточно времени, чтобы добиться успешного завершения Brexit. Она может также создать обновленную и объединенную партию евроскептиков, готовую к парламентским битвам в будущем. Если же Мэй не сможет добиться подавляющего парламентского большинства, тогда под ударом окажется весь процесс Brexit, поэтому эта рискованная игра Мэй может либо определить будущее Brexit, либо поставить на нем крест.