США должны определиться со стратегией в отношении КНР – National Interest
На фоне противоречивого курса администрации Трампа по отношению к КНР, в рамках которого президент-республиканец сначала обрушивается с критикой Пекина, а потом встает на путь примирения с ним, возникает вопрос, в чем же заключается реальная стратегия Вашингтона по отношению к Китаю. Данный вопрос особенно актуален в связи с грядущей встречей лидеров США и КНР, пишет Раш Доши в статье для The National Interest.
Читай также: Подготовка встречи Трампа и Си: обе стороны питают большие надежды
На данный момент политика США по отношению к КНР находится, по всей видимости, в зачаточном состоянии, поэтому администрация Трампа колеблется между двумя возможными курсами, один из которых сопряжен с опасной эскалацией, тогда как второй до любопытного наивен.
Так, с самого начала Трамп избрал жесткую политику в отношении Китая, поставив под сомнение то, что Тайвань является частью КНР, когда напрямую напал на политику «одного Китая». Затем глава американской дипломатии Рекс Тиллерсон заявил о том, что США могут пойти на блокаду островов в Южно-Китайском море. Более того, Трамп не раз обрушивался на Китай с нападками в своем Twitter по целому ряду вопросов, от Северной Кореи до свободной торговли.
Однако, как только показалось, что администрация Трампа выбрала жесткий и провокационный курс, Белый дом вдруг сменил направление движения, перейдя вдруг к примирительной политике после визита Тиллерсона в Пекин. В ходе этого визита в КНР глава дипломатии США отошел от прежней риторики и выступил за двусторонние отношения, основанные на «отсутствии конфронтации, конфликтов, а также на взаимном уважении и взаимовыгодном сотрудничестве».
Такая риторика может показаться сухой, однако ряд формулировок, в частности «взаимное уважение», давно воспринимался Пекином как намек на согласие США со сферой влияния КНР и невмешательства США по вопросам, варьирующимся от Тайваня до прав человека. Выступив с таким заявлением, Тиллерсон как бы намекнул на потенциальное отступление США в Азии.
Такие колебания позиции администрации представляют собой определенную головоломку. Сначала Белый дом занимает настолько жесткую позицию, что она может привести к войне, а затем настолько мягкую, что она больше напоминает попытку замирения. Поведение новой администрации США можно объяснить несколькими причинами, однако ни одна из них не дает оснований говорить о наличии эффективной политики по отношению к Китаю. В рамках каждой из них администрации Трампа придется провести коррекцию курса на грядущем саммите с председателем КНР Си Цзиньпином. Именно сделанные на саммите шаги Трампа могут пролить свет на то, в каком направлении движется политика Китая.
Первым объяснением такой изменчивости курса является то, что никаких его колебаний не было: Трамп попросту продолжает свой жесткий курс. Таким образом, примирительная риторика Тиллерсона не была демонстрацией смены политики, но лишь «дешевым разглагольствованием», благодаря которому дипломат может проявлять жесткость в общении с Си в личных беседах, при этом прокладывая путь к саммиту Трампа и Си.
Тем не менее даже в этом случае «дешевые разглагольствования» Тиллерсона могут быть восприняты серьезно в Восточноазиатском регионе, особенно с учетом заявлений Трампа о том, что «Америка прежде всего!». Замечания главы дипломатии США могут придать Пекину напористости, а также вызывать обеспокоенность союзников. Поэтому если Трамп откажется от риторики Тиллерсона на предстоящем саммите, это будет свидетельством того, что он желает продолжать более жесткую стратегию.
Вторым объяснением может стать свидетельство стремления администрации проводить более мягкую политику по отношению к КНР. В таком случае высказывания Тиллерсона могут оказаться первыми шагами к грандиозной сделке в рамках стратегии «Америка прежде всего!». Трамп считает себя искусным дельцом, скептически настроенным по отношению к союзам США, от которых он может отказаться в обмен на уступки со стороны Китая по КНДР и торговле. Хотя такая сделка может показаться привлекательной, она непохожа на деловую сделку, к соблюдению условий которой может принудить суд. Предоставление уступок, от которых потом не отказаться, в обмен на неопределенные обещания со стороны КНР — «синоним» плохой сделки.
Если Трамп не откажется или не даст иного объяснения риторики Тиллерсона, это приведет к обеспокоенности среди союзников о том, что США могут отказаться от них. Было бы лучше, подчеркивает автор, если бы Трамп развеял эти страхи, не только отказавшись от уступок Тиллерсона, но и повторив о важности роли США в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Указанные выше объяснения предполагают, что первоначальные провокации администрации Трампа и её более недавние уступки являются частью своего рода слаженной политики по отношению к КНР, будь то жесткой или замирительной. Однако существует третья, вызывающая большее беспокойство, возможность, которая заключается в том, что противоречивые шаги Вашингтона говорят об отсутствии у Трампа китайской политики вообще.
И именно третье объяснение носит наиболее правдоподобный характер. В таком случае колебания между эскалацией и примирением в двусторонних отношениях не являются ни сознательными шагами в сторону грандиозной сделки, ни тактическим ходом. Вместо этого они являются результатом капризов Трампа, разногласий в его команде и недостаточной координации между ведомствами.
Хотя крайнее беспокойство вызывает мысль о том, что у администрации Трампа нет когерентной политики по отношению к Китаю, есть основания полагать, что ситуация именно такова. У администрации нет полностью укомплектованных ведомств, она уже лишилась одного советника по национальной безопасности, тогда как её внимание, по всей видимости, поглощено внутренними инициативами и спорами. Более того, по сообщениям прессы, в администрации, возможно, существуют значительные противоречия, в рамках которых одни выступают за более близкое сотрудничество, тогда как другие — за более жесткий подход.
В идеале, не имея политики по отношению к Китаю, администрация должна была бы задуматься прежде, чем вносить изменения в двусторонние отношения, однако пока мало признаков того, что что-то мешает команде Трампа. При этом без такой политики стремление к смелым шагам может быть сопряжено с большой опасностью. Становится сложнее устанавливать цели, рассматривать возможные компромиссы и готовиться к реакциям Китая на конфронтационные или примирительные шаги.
Таким образом, во время встречи с Си Цзиньпином Трамп будет ощущать давление к тому, чтобы добиться значительных соглашений и прорывов в отношениях с Пекином. По большей части это давление нужно игнорировать. Хотя президент Трамп недавно намекнул, что он заключит «очень громкую» сделку на саммите, сдержанный и относительно консервативный подход к двусторонним отношениям, в котором не делается попыток пересмотреть сложившееся отношения, является, возможно, наилучшим путем до тех пор, пока не найдена более ясная стратегия. Иными словами, поскольку на перенос саммита или появление до его начала новой стратегии надеяться не приходится, политика США по отношению к Китаю должна руководствоваться простой и скромной максимой: прежде всего, не навреди.