Билл Клинтон признал: Израиль спас мир от глобализации

«Я убежден, что, будь Рабин жив, мы бы пришли к полному соглашению с палестинцами к 1998 году, и весь мир выглядел бы совсем иначе». Этими словами ошеломил присутствующих бывший президент США Билл Клинтон на презентации книги бывшего посла Израиля в США Итамара Рабиновича об Ицхаке Рабине.

Выступление Клинтона в прошлый четверг, 9 марта, в Брукингском институте в Вашингтоне было откровением для многих. Он прямо связал гибель Рабина и «Ословского процесса» с тем, что назвал «политикой самоопределения и национализма», намекая на Дональда Трампа, Владимира Путина и Биньямина Нетаньяху.

Речь идет не о красном словце, но об искреннем и интеллектуально честном признании одного из самых влиятельных мировых лидеров последних десятилетий. Никто так ярко не олицетворял либеральную мечту глобализации, как Билл Клинтон. После сухонутрого Джорджа Буша — старшего клинтонская моложавая полуулыбка стала для миллионов людей олицетворением стремления к новой весне.

Результаты политики Клинтона никак не ассоциируются с запахом весеннего цветения, ибо для многих они стали куда ближе по ощущению к кладбищенскому зловонию. По прошествии более пятнадцати лет со дня его ухода из Белого дома можно поразмыслить о его политических идеях, зная уже их плоды.

1993—2001 — самый пагубный период в современной российской истории, когда попытка новостроя становится все более очевидно многоизъянной. Весенняя улыбка Клинтона как задающая атмосферу наверху и безысходность бессмысленных войн на постсоветском пространстве и торжество грабительства над разумом.

Страшные кадры массовых убийств в Югославии — тоже улыбка Билла, как и бомбардировки НАТО этой несчастной страны. А что скажут белые жители ЮАР, поверившие Биллу и либеральной мечте, проголосовавшие за отмену апартеида и передавшие власть черным? Эта мечта обошлась им уже в семьдесят тысяч убитых, а число изнасилованных белых женщин там столь устрашающе, что не принято об этом говорить.

Эта же улыбка свела Рабина с Арафатом. Надежда на мир при новом либеральном порядке. Известный израильский журналист Гидон Самет писал тогда с восторгом, что Израиль не просто сумеет избавиться от территорий и от традиционализма и сионизма, но мирный процесс — это рестораны сети «Макдоналдс» и возможность стать нормальным народом.

Помните улыбку Билла Клинтона, когда в сентябре 1993 года на лужайке Белого дома было подписано соглашение о мире между Израилем и ООП? Это называют обычно «Ословским процессом», поскольку переговоры начались в Осло, а рукопожатие в Вашингтоне было уже вишенкой на торте.

Вы, конечно, догадываетесь, что сразу случилось вслед за манифестацией примирения. Началась беспрецедентная волна душегубства. Такого Израиль еще не видал с момента создания. Кровь лилась ручьями по асфальту. Сотни израильтян были зверски убиты теми, кого они вообразили машущими оливковыми веточками.

Сам Ицхак Рабин попал тогда в ловушку. Он видел, что переданные Арафату и его автономии сорок тысяч винтовок стали по истинно дьявольской иронии средством убиения израильтян. То есть хотели мира, а получили небывалую волну террора. С другой же стороны, как можно дать ход назад? Американцы давят нещадно и угрожают, что будет еще хуже, если Израиль не продолжит капитулировать.

Сегодня мы знаем, что Израилю грозила судьба Южной Африки и Сербии. Все повернулось вспять 4 ноября 1995 года. Этот день Клинтон назвал самым мрачным за время его правления. Двадцатипятилетний студент Игаль Амир остановил Рабина, Клинтона и весь «Ословский процесс», выпустив три пули в израильского премьера.

Разумеется, само по себе смертоносное покушение не сыграло бы такой судьбоносной роли для всего мира, не будь оно острием копья всего мощнейшего движения протеста против политики Рабина. Справедливости ради надо прибавить, что большинство израильтян, включая правых и консерваторов, относится с осуждением к самому факту покушения на премьера. Но волей Провидения именно оно стало символом конца парада смерти под названием «Ословский процесс». Именно так следует из слов бывшего президента США Билла Клинтона.

Помню, как вскоре после драматического покушения в Израиле мне позвонил депутат Госдумы Николай Лысенко и рассказал, что в ходе его встречи с единомышленниками при участии Николая Павлова люди подходили один за другим и говорили: «Наши открыли фронт!» Можно смело сказать, что никто из них не пытался оправдать насильственное противозаконное действие, но здоровая интуиция патриотов сработала тогда на славу.

Будучи активнейшим участником противодействия Ословской либерализации и глобализации, я воспринимаю слова Клинтона как медаль из самого дорогого злата, на веки вечные. Скажи я сам, что мы остановили не только «мирный процесс», но и избавили мир от пагубного шествия улыбки Клинтона, меня сочли бы за «кота-хвастуна». Но сейчас многие поймут, что мы тогда делали и зачем. (Как известно, я заплатил за участие в протестах двумя с половиной годами тюремного срока.)

Можно протянуть причинно-следственные нити связи между отказом Израиля от глобализации и теми процессами, которые произошли в России при переходе от Ельцина к Путину, в Европе — от Тони Блэра к «Брекзиту» и в США — от Клинтона и Обамы к Трампу. Можно говорить о метафизическом смысле истории мира, зависящем от духовного климата на Святой земле. А можно сказать: Биллу Клинтону виднее. Он ведь ясно сказал, что мы спасли от глобализации не только Израиль, но и весь мир.