Блеф-патриотизм и научные игры министерства культуры
29 февраля 2016 года распоряжением правительства РФ № 326-р была утверждена Стратегия государственной культурной политики на период до 2030 года. Федеральным органам исполнительной власти необходимо руководствоваться положениями этой Стратегии при разработке и реализации госпрограмм. Несмотря на некоторые недоработки, в целом Стратегия соответствует современным стандартам, в ней выделены такие направления, как формирование информационного общества, укрепление единства российского социума и т.д.
Однако, прежде чем на белый свет появилась принятая Правительством Стратегия, создавались и другие её версии, в частности — проект Института Наследия, разработанный под руководством нового директора института А.С.Миронова, который был заказан и финансировался министерством культуры РФ. Он называется «Стратегия сохранения культуры и культурно-исторического наследия народов Российской Федерации на период до 2030 г.», размещён на официальном сайте Института и презентуется как одно из наиболее значимых свершений нового коллектива. Идеология проекта — диаметрально противоположная принятой в официальной Стратегии, и можно было бы его благополучно отправить в виртуальную макулатуру, но эта идеология агрессивно продолжает заявлять о себе, даёт уже свои «плоды». Группа новых «ученых» института не только взяла на себя смелость разрабатывать государственную культурную политику, но вошла в осознанное противоречие с Конституцией страны, и поскольку эти «учёные» продолжают свою антиконституционную деятельность на новых поприщах, в новых темах и проектах, нельзя оставить данный факт без внимания. Попытаемся раскрыть сущность сложившейся ситуации более конкретно.
Специфика государственной культурной политики заключается в том, что она задает содержательную основу, критерии и смысл взаимодействия государства и социума, тем самым напрямую влияя на различные сферы жизни общества. По самой своей природе культурная политика не ограничивается только объектами искусства и культуры, это инструмент государственного влияния с очень широким спектром действия.
Отсюда следует, что обращаться с этим инструментом нужно осторожно, чтобы не вызвать деструктивные процессы и не получить негативные последствия. И поскольку критерии пользы и вреда обычно трактуются субъективно, необходимо как минимум, чтобы государственная культурная политика не нарушала законы, принятые в государстве.
Учеными-культурологами, социологами и политологами (А.Моль, Милена Драгиевич-Шешич, Андреас Визанд и т.д.) выявлены и типологизированы различные модели культурной политики: традиционные и социокультурные (т.е. современные). Культурная политика, основанная на мифах и нерациональных идеологемах, признается традиционной и консервативной. В современном мире она применяется политиками, как идеологический инструмент манипулирования обществом, с целью поддержания существующего порядка и сохранения власти. Для социокультурной модели культурной политики характерна устремленность к развитию и модернизации всех сфер жизни общества. Здесь важно повышение роли человеческого фактора и улучшение условий жизни индивидов в соответствии с универсальными модернизационными стандартами.
Чтобы политики не могли сосредоточить в своих руках полный контроль над содержанием социокультурных процессов жизни общества, необходимы постоянный мониторинг культурной политики экспертным сообществом и непосредственное участие ученых в разработке ее институциональной модели.
Однако, как показывает практика, в нашей стране экспертный подход к культурной политике пока еще не стоит в повестке дня ни для власти, ни для общества. Наглядным примером этому и служит Стратегия государственной культурной политики, разработанная в Институте наследия. Здесь под непосредственным патронатом министерства культуры РФ создан в своем роде образец делегитимации культурной политики и девальвации культурных ценностей, что выражается в искажении понимания патриотизма, а также в политизации и радикализации христианства, ведущих к десекуляризации российского общества в условиях современности.
Заражение культурной политики блеф-патриотизмом. Десекуляризация российского общества
Заражение культурной политики экстремистской идеологией искаженно понимаемого патриотизма — это опасная затея, поскольку уже в Преамбуле Конституции Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) особо выделены демократические ценности и основы самой Конституции, а именно: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации, соединенные общей судьбой на своей земле, утверждая права и свободы человека, гражданский мир и согласие /…/ незыблемость ее демократической основы /…/ сознавая себя частью мирового сообщества» и т.д.
Возникает вопрос: какими технологиями нужно воспользоваться, чтобы нерациональные ценности одержали вверх над конституционными нормами?
Трехлетняя история «оптимизации» Российского института культурологии и Института наследия показала, что для этого нужно объединить христианские и патриотические идеологемы, причем объединить так, чтобы не различались их границы и специфика. Затем этот гибрид следует выдать за наивысшую ценность, глубоко укорененную в историческом прошлом русского народа. Другой технологией является искажение истории нашей страны, когда из нее, по усмотрению технолога, вырывается некоторый фрагмент и истолковывается произвольно, без применения научных методов исследования, что оправдывается патриотическим долгом и патриотическим порывом автора. Такое уже было в российской истории: были и такие персонажи, которые говорили, что народу не подобает знать правду о реальных фактах истории, так как государь лучше знает, что полезно для отечества. Более свежий пример — переписывание истории в соответствии доктриной компартии в СССР.
При этом культурная политика выполняет не просветительскую и социализирующую функцию, а манипулятивно-пропагандистскую. Технологию искажения культурной политики можно назвать игрой в блеф-патриотизм, ее авторы игнорируют очевидное: единственно значимый продукт данной технологии — экстремистская идеология, и в этом ее притягательная сила для общества переходного периода. Радикализация общества как способ управления им в эпоху перемен — давно испытанный метод, практически не дающий промаха.
В кулуарах министерства культуры РФ был создан специальный план-проект создания видимости научной обоснованности культурной политики, и его с блеском разрабатывают отечественные «ученые» в стенах российского научно-исследовательского института, изобретая научные прикрытия (вуалируя) технологии блеф-патриотизма. Именно этому подчинены структурные изменения в Институте, а также — уничтожение фундаментальных тем и направлений, фактически запрещение реальной научной практики. Их место заняли новые темы и направления, и этот процесс сопровождается последовательной десекуляризацией культурологии.
Опасность религиозно-патриотических тем и соответствующих направлений такого рода «научной», а вернее сказать лженаучной деятельности Института наследия заключается в том, что все это попросту неприемлемо для научного сообщества и позорит отечественную науку и ее представителей. Лжеученые разработки не остаются в стенах института, но как прорывные научные достижения высококвалифицированных экспертов проникают в органы государственной власти и широко популяризуются в обществе.
Экстремистский гибрид патриотизма Института Наследия
Институтская разработка под названием «Стратегия сохранения культуры и культурно-исторического наследия народов Российской Федерации на период до 2030 года» противоречит статьям Конституции РФ, международному праву и правам человека, уставу ООН и т.д. Проект представляет собой угрозу безопасности и целостности нашей страны. Он не имеет ровно никакого отношения к культурно-историческому наследию народов РФ и культурной политике, как об этом пишут и другие авторы .
Сказанное подтверждают следующие составляющие проекта.
1. «Национальная идея» предлагается, как новый ценностный императив современной России; этот синтез патриотических и христианских мифологем соответствует, по мнению авторов, ее геополитическим и национальным интересам. 2. Критерием более высокого статуса в обществе становится принадлежность к русской национальности. 3. Показателем престижа общества становится «моральный и духовный авторитет» как воплощение веры и патриотического долга. 4. Содержание государственной культурной политики опирается на религиозные и мифологические догмы, что искажает и политизирует христианство и обесценивает национальную идею. 5. Научная методология подменяется псевдонаучными «методами», не имеющими никакого отношения ни к одной сфере науки. 6. Ключевыми выступают такие понятия как жертвенность, нравственность, мораль, русскость, патриотизм, духовный подвиг, любовь к Богу, душа, христианские ценности и т.д.
Внедрение культурной политики на подобной «научной основе» провоцирует такие опасные тенденции как мессианизм, изоляционизм, статусная иерархия этнических групп, несовместимость и несоотнесенность различных культур, ограничение плюрализма, творческой свободы, либеральных ценностей, игнорирование современных прав и свобод человека и многое другое.
Сложившуюся ситуацию можно назвать катастрофической: в XXI веке, по сути, открыто заговорили о трансформации России из светского в теократическое государство. Для последнего характерна опора не на человека и его социальные интересы и современные социокультурные ценности, а на мифологизированные идеологемы, отбрасывающее общество в средневековую смуту и пропасть. Это выставляет наше общество на посмешище в глазах современного цивилизованного мира.
Такая культурная политика не может обладать императивным статусом государственной политики, поскольку уже факт ее официального принятия станет конфликтогенным фактором; ее внедрение в жизнь неизбежно приведет к девальвации реальных, а не выдуманных христианских и патриотических ценностей.
Нет оправдания идеологии и ценностям, несущим угрозу безопасности многонационального общества нашей страны, и значит, безопасности и стабильности государства в целом. Разработка идеологии, превращающей научно-исследовательский институт в экстремистскую организацию ксенофобского толка, должна быть немедленно прекращена! Вместо того мы наблюдаем, как лженаучная деятельность получила государственную санкцию — разработки научных симулякров поддерживаются, утверждаются и финансируются министерством культуры РФ, как проекты особой значимости для государства, по существу они приобрели статус госзаказа и хорошо финансируются.
Случаен ли сложившийся расклад сил? Не думаем. В нашей стране государственной культурной политике, завуалированной культурным наследием, активно навязывается агитационно-пропагандистская роль охранителя действующей власти.
Культурная политика десекуляризации, игры блеф-патриотзма, лжехристианство
Проиллюстрируем вынесенные в подзаголовок составляющие государственной культурной политики на примере проекта «Стратегии сохранения культуры и культурно-исторического наследия народов Российской Федерации на период до 2030 г.», изданного Институтом Наследия в 2016 году. Отметим, что чтение текста «Стратегии» довольно затруднительно: похоже, что данный гибрид блеф-патриотизма и христианства создавался людьми с определёнными нарушениями психики и/или мышления. Пощадим читателя и остановимся лишь на небольших извлечениях.
Поскольку стратегия представляет культурную политику до 2030 года, в ней должны быть четко выделены и спрогнозированы все этапы. Но этого нет. Здесь вы не найдете следов применения ни одного прогностического метода социологии, а в основу прогнозирования положены показатели интеркультурного и социально-демографического развития Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований. Интересный метод прогнозирования культурной политики, не так ли?
По мнению авторов, «к основополагающим ценностям российской цивилизации относятся: традиционные духовно-нравственные ценности, обусловленные преемственностью норм и культурных образов православной цивилизации, из которых ключевыми являются приоритет духовного над материальным, совесть и свобода духа…» (стр. 6). Это написано людьми, которые выплачивают себе зарплаты в десятки и сотни тысяч рублей, оплачивая труд неугодных им высококвалифицированных специалистов в 6−12 тыс.р.
• Любовь и Дух («Бог есть Дух» и «Бог есть Любовь»),
• духовное совершенство как цельная любовь к высшему Благу (Богу), творческому осуществлению единства добра, правды и красоты, ценностей справедливости и правосознания, трудолюбия и нестяжания…
• патриотизм (любовь к Родине) как самоотверженная действенная духовная любовь к Отечеству, защита территориальной целостности России» (стр. 119) и т.д.
Очевидно, что «стратегия», порожденная Институтом Наследия под эгидой министерства культуры, — это не прогноз будущего, а провал в прошлое, попытка вернуть российское общество в допушкинскую эпоху! Проект «стратегии» написан, словно не в наши дни, а в эпоху Средневековья, когда религия господствовала над наукой, и такие выстраданные плоды истории человечества как конституция, международное право, свобода слова и совести, еще не введены в употребление. Стоит напомнить, что секуляризация науки и образования произошла на Западе еще на исходе XVIII века, и водораздел между наукой и религией очень прост. Как писал Т. Кун, «наука тем и отличается от религии, что здесь просто так на веру ничего не принимается».
Кроме методологической беспомощности и научной несостоятельности, рассматриваемый текст попросту социально опасен, выпячивая некоторый аспект жизни общества за счет всех других. «Стратегия», если она будет принята к исполнению, искажает рационально конструктивную культурную политику, основанную на безусловно уважительном отношении ко всем национальным культурам, ко всем этническим и религиозным меньшинствам.
Недопустимость политизации христианства и патриотизма
Необходимо отметить, что мы выступаем не против христианства и патриотизма, а против их политизации в нашей многонациональной стране. Самые длительные и кровопролитные войны между этносами и народами возникали и возникают именно под прикрытием защиты национальных интересов и патриотического долга. И неважно, какая религиозная идеология задействована в конфликте — христианство, иудаизм или ислам. Важно различать рационально-конструктивные и деструктивно-мифотворческие составляющие идеологии, а также отличать любовь к Богу и Родине от их циничного использования в качестве идеального прикрытия корыстных интересов чиновников и политического маневрирования с целью отвлечь общество от поиска решения реальных социально-экономических проблем. Сегодня, по нашему мнению, и христианство, и патриотизм нуждаются в России в защите от псевдоученых и политиков.
Адаптация христианства для патриотических игр, их гибридизация в форме культурной политики как основной государственной идеологии страны — это позорная страница новейшей истории России. Этот весьма опасный эксперимент чреват новыми межэтническими, межконфессиональными, межкультурными конфликтами. Он уже фактически ограничивает академическую свободу ученых, а также творческую свободу представителей культуры и искусства нашей страны. И с этим экспериментом следует покончить без промедления.
Подведем итоги
Итак, мы утверждаем, что культурная политика, ведущая к десекуляризации общества, — весьма опасное явление. Мы видим, как некомпетентные персоны формируют «стратегию» культурной политики нашей страны, и она становится востребованной. Между тем, в развитых странах мира концепции государственной значимости разрабатывают ученые с мировыми именами. Достаточно вспомнить «Грядущее постиндустриальное общество» — Даниел Белл, «индустриальное общество» — Мертон, «модернизация, культурные изменения и демократия: последовательность человеческого развития» Иглхарт Р, «новая модернизация» Э. Тираякян, «множественные современности» Айзенштадт. Исследователи особое внимание уделяют на изменениях социокультурных ценностей общества в процессе модернизации и на переход с традиционных ценностей к секулярно-рациональной. Концепции государственного значения разрабатываются в научных центрах, подобных «мозговому центру» Брукингса, а новые векторы, к которым устремляются общества, создаются целыми научными школами, подобными Чикагской школе жизни. Так формируются новые теории и научные открытия, открываются новые возможности в судьбах народов… Это не должно делаться случайными людьми, профанами и шарлатанами в кулуарах министерств.
Но в том-то и дело, что профанам и шарлатанам невыгодно конкурировать с реальными учеными, поскольку поле конкуренции научных идей станет для них лакмусовой бумажкой. Именно поэтому были целенаправленно фактически разрушены два научно-исследовательских института — культурологии и наследия. Ставка в этой опасной игре куда выше, чем получение и «распил» бюджетного финансирования, как можно было подумать. Сегодня очевидны плоды этой, не побоимся этого слова, подрывной деятельности: сегодня речь уже идет о превращении учреждения науки в экстремистскую и шовинистическую организацию, целью которой с объективной стороны становится раздувание противоречий между русской культурой и всеми другими культурами народов Российской Федерации, православием и другими конфессиями.
Итак, проект «Стратегии», отвергнутый до поры правительством, но не снятый с повестки дня и по существу реализуемый во многих областях культурной жизни, противоречит следующим статьям Конституции:
Ст. 14.1. Российская Федерация — светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
Ст. 3.1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ.
Ст. 13.2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
Ст. 2. Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства.
Мы просим о нижеследующем.
Объявить недоверие проводимой директором Института А.С. Мироновым кадровой и научной политике и провести ее независимую экспертизу, а также расследование на предмет возможной антиконституционной деятельности.
Запретить министерству культуры РФ утверждение и финансирование научных направлений и тем без проведения независимой общественной и научной экспертизы научных отчетов института, включая «Стратегию сохранения культуры и культурно-исторического наследия народов Российской Федерации на период до 2030 г.».
Пересмотреть научную политику Отдела образования и науки министерства культуры, привести ее в соответствие с Законом о науке.
На период проведения экспертиз и проверок деятельности Института наследия и министерства культуры приостановить все действия по темам, связанным с разработкой культурной политики.
Создать условия для восстановления реальной научно-исследовательской деятельности в Институте Наследия путем введения временной администрации, восстановления на работе незаконно изгнанных научных сотрудников и переизбрания ученого совета.
Наша цель — вернуть Институт в лоно научной деятельности. Наука должна выполнять институциональную функцию, в частности на прочной научно-фундаментальной основе участвовать в разработке современной государственной культурной политики.