После апрельской войны в Нагорном Карабахе ситуация в Армении стала кардинально меняться. Неоднозначные итоги четырехдневной кампании обнажили огромные проблемы, годами копившиеся не только в армии, но во всех сферах общественно-политической и экономической жизни страны.

Иван Шилов ИА REGNUM

Общественное недовольство, как известно, вылилось в попытку государственного переворота со стороны группы ветеранов первой карабахской войны, захвативших и три недели удерживавших в Ереване полк ППС. Отличительной особенностью мятежа стало проявление открытых симпатий к повстанцам со стороны очень многих жителей как армянской столицы, так и республики в целом. Возмущение удалось пресечь сравнительно «малой кровью», но властям стало ясно, что медлить с давно назревшими реформами, в том числе кадровыми, смерти подобно. В этом контексте можно сказать, что апрельская война дала очень подходящий повод для перемен, решиться на которые верховная власть раньше никак не могла, опасаясь нарушить сложившийся баланс сил и интересов.

Правительство, во главе которого поставлен симпатичный и улыбчивый топ-менеджер российского Газпромбанка Карен Карапетян, подверглось коренным переменам. При этом наиболее знаковым символом перемен стала, пожалуй, замена министра обороны. Вместо профессионального военного Сейрана Оганяна оборонное ведомство возглавил многолетний руководитель администрации президента республики 40-летний Виген Саркисян. В обществе это вызвало определенное недоумение, поскольку раньше фигуру главы президентской администрации с военной сферой никто не связывал. Стали поговаривать, что министром обороны назначен человек, никогда не служивший в армии и сделано это для того, чтобы президент имел возможность держать вопросы обороны на ежедневном контроле. Но такой аргумент критики не выдерживает: ничто никогда не мешало президенту как де-факто, так и де-юре плотно контролировать армию.

К тому же, как верно напомнило одно из местных изданий, в области непосредственного управления войсками министр обороны полномочий не имеет — это функция Генштаба. Поэтому должность главы оборонного ведомства — чисто политическая: «Более того, за всю историю независимой Армении гражданские лица — Вазген Саргсян, Вазген Манукян и действующий президент Серж Саргсян — намного дольше занимали эту должность, чем профессиональные военные».

Более того, оказалось, что армии Виген Саркисян человек не чуждый. «Виген начал свою карьеру с армии. Когда он еще учился, пришел к министру обороны, в то время министром был Серж Саргсян. Мы всегда его считали армейским», — рассказал журналистам генерал Сейран Сароян, в прошлом — известный по первой карабахской войне командир отряда комбатантов. По словам генерала Сарояна, новый министр «прекрасно представляет стоящие перед ним задачи».

Задачи эти в целом понятны. Во-первых, армянская армия должна быть существенно пополнена вооружениями и военной техникой для того, чтобы ликвидировать односторонний перекос в силовой составляющей карабахского конфликта, возникший в последние годы в результате закупок Азербайджаном огромного количества разнообразного оружия в России, Израиле, Турции. Во-вторых — и это намного важнее в долгосрочной перспективе, — армия, роль которой в Армении по понятным причинам всегда представлялась гипертрофированной, должна стать институтом, во всех отношениях соответствующим современным требованиям. Может показаться странным, но до настоящего времени этого не было. Победоносные в начале 90-х годов прошлого века армянские вооруженные силы, несомненно, во многом почили на лаврах, причем во всех смыслах этого слова. Армия формировалась, обучалась, снабжалась по давно устаревшим советским лекалам, и, кажется, особых усилий к ее качественной модернизации не прилагалось. К тому же армия стала за эти годы тем самым классическим зеркалом, в котором отразились все общественные пороки и недостатки, и в первую очередь — коррупция. Однако говорить об этом считалось, как минимум, «непатриотичным». Результаты такого положения вещей зримо проявились в ходе четырехдневной войны, когда только героическая самоотверженность молодых армянских воинов не позволила противнику достичь поставленных стратегических целей. Более того, выяснилось, что в плане боевого духа армянская армия по-прежнему заметно превосходит азербайджанскую. Однако современная война — это, в первую очередь, «война моторов» (в широком, конечно, понимании смысла данного выражения), а еще больше — война экономик. И вот в этом смысле для армянской стороны стала вырисовываться не слишком радужная перспектива.

Проблема в том, что в условиях демографического соотношения противоборствующих сторон — соотношения, которое становится все более и более невыгодным для армян (к невысокому по сравнению с соседями уровню рождаемости прибавилась эмиграция гомерических масштабов), а также того факта, что экономика страны находится в крайне незавидном положении, единственным выходом для Армении и Арцаха является качественная модернизация всех без исключения средств ведения войны. Что касается конкретно оружейной сферы, то такой процесс идет достаточно успешно. Уже говорилось о поставках из России грозных ракетных комплексов «Искандер», способных поражать важные цели в стратегической глубине территории противника — до 300 километров. Не случайно их демонстрация в Ереване на параде, посвященном 25-летию независимости, вызвала в Баку шок и нескрываемую тревогу. Сразу пошли разговоры о необходимости начать производство аналогичных ракет в сотрудничестве либо с русскими, либо с турками. Но, конечно, все это призвано лишь успокоить растревоженную общественность. Дело в том, что в связи с начавшимся «кризисом доходов от нефти» Баку вынужден в наступающем году вчетверо сократить расходы на оборону. В результате, отметим, военный бюджет Азербайджана усох практически до уровня военного бюджета Армении.

Вскоре после этого новый министр обороны сообщил, что Ереван заключил с Россией шесть контрактов на поставку военной инженерной и автомобильной техники и «иных товаров военно-технического назначения» на сумму более 4 миллиардов 200 млн рублей. Десять процентов этой суммы, сказал Виген Саркисян, уже вскоре должны быть выплачены «Рособоронэкспорту» в качестве предоплаты. Это позволяет надеяться, что в недалекой перспективе армянская и карабахская армии получат необходимое пополнение.

Достаточно сенсационной в этом контексте стала информация о том, что США передали Арцаху новейшую модель автоматизированной разведывательной системы C4ISR. Благодаря этому Армия обороны НКР получила возможность осуществлять наблюдение за позициями противника на большую глубину. Это, разумеется, существенно сокращает вероятность неожиданного нападения.

Но главное в другом. Виген Саркисян выступил с совершенно новой концепцией, связанной с ролью армии в жизни страны и общества. Выступая в парламенте, он, в частности, заявил: «С учетом ситуации в регионе и существующих вызовов многочисленная армия будет оставаться частью нашей действительности». За этой констатацией последовало предложение уяснить ряд «важных моментов». «Главное — понять, как добиться того, чтобы армия из «тяжкого бремени» (как часто говорят) для нашей экономики и страны превратилась в локомотив развития экономики и государственного строительства. Второй важный аспект заключается в том, чтобы армия из зеркала общества превратилась в школу и кузницу кадров для общества. Это значит, что демобилизованный солдат должен быть куда патриотичнее, образованнее, сильнее, чем тот гражданин, кого лишь только призывают на службу», — сказал глава оборонного ведомства. И подчеркнул при этом, что не только сами военные, но и вся общественность должны выступить с множеством новых программ — научных, исследовательских, экономических, промышленных. По его словам, в этом случае «армия может стать не проблемой, а решением».

Таким образом, армия должна стать локомотивом экономического и социального прогресса. Фактически высказывания нового министра обороны свидетельствуют о новых подходах к государственному строительству в целом. «Армия-нация» — таким термином обозначил Виген Саркисян свой подход.

Сказанное о многом заставляет задуматься. Идет ли речь о милитаризации всех сторон общественно-политической и экономической жизни страны? Этот вопрос, если судить по публикациям в СМИ и высказываниям пользователей соцсетей, очень заботит общественность. Новый глава оборонного ведомства поспешил успокоить: «Эта концепция вовсе не означает милитаризацию населения. Все структуры и общество должны постоянно уделять часть своего времени, внося вклад в решение проблем безопасности и обороны страны. Мы теперь работаем над практической реализацией этой идеологии и в самое ближайшее время увидим ее применение в политике».

На самом деле, в этом мало нового. Именно армия (и связанный с ней военно-промышленный комплекс) исторически была и локомотивом развития большинства государств мира, и «кузницей кадров», и, как было принято говаривать в советские времена, школой жизни и патриотизма для большинства юношей. Достаточно напомнить о той роли, которую играла армия, например, в жизни Российской или Британской империй, где престиж военной службы стоял чрезвычайно высоко. Помимо всего прочего, именно из офицерского корпуса в основном выходили административные кадры, с помощью которых российскому и британскому монархам удавалось успешно управлять огромными территориями, населенными сотнями народов. Интересно, что в России армейская среда порождала не только «столпов империи», но и их антиподов — революционеров. Пример декабристов в этом смысле хрестоматиен, но, вероятно, стоит напомнить, что и «отец русского марксизма» Георгий Плеханов был выпускником военной гимназии и юнкерского училища. Да и сегодня во многих странах мира (речь, правда, идет о странах т.н. третьего мира) армия остается очень важным, а нередко — и самым главным государственно-образующим институтом как наиболее организованная сила.

В Армении, при всей сложности социально-экономической ситуации, обременительные расходы на оборону никогда не становились предметом критики и в качестве «бремени» общественным сознанием отнюдь не воспринимались, потому что в стране, вот уже более 25 лет находящейся в состоянии латентной войны с Азербайджаном, все согласны со старинной максимой — «если не хочешь кормить свою армию, будешь принужден кормить чужую». Но проблема в том, что власть, насколько можно судить, до апрельского обострения в Карабахе всерьез в возможность масштабной войны не верила, пребывая в убеждении, что однажды разгромленный противник «не решится на смертельную авантюру». Именно поэтому модернизация вооруженных сил велась, что называется, ни шатко ни валко, а в армейской среде процветала, как показали события, баснословная коррупция. Вопрос, куда уходила при этом значительная часть средств, выделяемых на оборону, все еще ждет ответа.

Между тем Азербайджан накапливал силы. «Апрельская война стала жестоким уроком, мы увидели, что противник применяет высокие технологии», — заявил одному из местных изданий председатель Союза предприятий информационных технологий Карен Варданян. По его словам, сразу же после этого «началось сотрудничество с Министерством обороны, которое уже дало плоды». Действительно, прошедшая недавно в Ереване оборонная выставка ArmHiTec показала, что армянские компании достаточно успешно могут работать, например, в сфере военного приборостроения, а также глубокой модернизации старых образцов вооружений. Некоторые производители представили и беспилотники собственной разработки. И все бы хорошо, но не дают покоя слова специалиста о том, что тесное сотрудничество армянских ученых и военных началось после апрельской войны. Ведь если бы такое сотрудничество носило постоянный и всеохватный, не зависящий от конъюнктуры момента характер, вполне вероятно, что Баку и впрямь не решился бы проверить на прочность армянские позиции в Карабахе и уж тем более не добился бы того относительного успеха, который азербайджанская армия имела в первые два дня боев. И не нужно было бы призывать сделать армию «локомотивом экономического прогресса» — взаимодействие с учеными, последовательное развитие отечественного ВПК давно бы разрешило эту проблему без всяких призывов.

Одновременно возникает вопрос: каким образом при новом министре обороны армия из «зеркала» общества превратится в кузницу и школу кадров, как, например, в Израиле? Ведь для этого необходимо резко поднять престиж военной службы, и только в этом случае офицерский корпус, унтер-офицерский состав могут формироваться из наиболее достойных, патриотически настроенных, самоотверженных и грамотных представителей современной армянской молодежи. Это, разумеется, предполагает и ужесточение отбора при поступлении в военные учебные заведения, и существенное повышение оплаты труда военных-профессионалов. Это предполагает также и коренные изменения в системе школьного образования — нелишне вспомнить в этой связи слова Бисмарка, который точно подметил, что «войны выигрывают не генералы, войны выигрывают школьные учителя и приходские священники». То есть речь опять же идет о том, что в обществе должны произойти кардинальные изменения, и в первую очередь должен измениться образ мышления большинства для того, чтобы эти перемены отразились на армии. В противном случае вряд ли что-либо удастся изменить: погрязшее в заботах о хлебе насущном, утерявшее стремление к гражданственному, патриотическому образу мысли общество будет по-прежнему формировать армию по своему прискорбному образу и подобию. Переломить такое положение вещей очень нелегко. И тот позитивный факт, что роль и значение ВПК в жизни страны обещают возрасти, по большому счету, ничего в этом смысле пока принципиально не меняет.

Газета «Ноев Ковчег» — ИА REGNUM