Северная Корея

«Во времена Буша — Чейни нам постоянно напоминали, что плохие парни хотят нас уничтожить. Буш часто говорил об угрозе и подчеркивал, что это долгосрочно и очень опасно. Обама изменил тон. Он понизил громкость, интенсивность исчезла. После 9/11 прошло 15 лет, и я чувствую себя очень небезопасно. Взгляните на карту мира на стене — красные огоньки повсюду. Хорошо, конечно, что президент назвал испытания опасными, но, похоже, он ничего не собирается делать, чтобы остановить их», — пишет журналист издания The American Thinker.

The Washington Post также норовит пнуть «хромую утку» — Обаму и публикует сообщение для президента: «Западные аналитики считают, что испытания Северной Кореи — политический трюк, совершенный с целью произвести впечатление на внутреннюю аудиторию, привлечь внимание международного сообщества и надавить на «рычаги помощи». Последние взрывы пришлись на национальный праздник. Согласно частым публичным заявлениям, режим в настоящее время стремится быть признанным, приобрести статус ядерной державы и иметь возможность сдерживать не только Южную Корею и Японию, но и Соединенные Штаты.

Президент Обама подтвердил 9 сентября, что «Соединенные Штаты не признавали и никогда не признают Северную Корею в качестве ядерного государства».

Обама не принимал северокорейскую агрессию достаточно серьезно. На протяжении многих лет его администрация проводила политику «стратегического терпения», которая в основном заключалась в игнорировании Северной Кореи и параллельных мягких уговорах Китая усилить давление на режим.

В феврале Обама подписал законопроект, поддержанный республиканцами в Конгрессе, который предоставил ему новые широкие полномочия для наложения санкций на Северную Корею и возможности отрезать её от экономических «дорог жизни». В следующем месяце Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию, вводящую новые санкции в отношении режима, в том числе ограничения на торговлю.

Китай не особо агрессивно бросился внедрять эти санкции ООН, а Обама так и не использовал полномочия, которые ему предоставил Конгресс. Мало того, объем торговли Китая с Северной Кореей в июне повысился почти на 10% по сравнению с предыдущим годом; и это несмотря на санкции. Хотя Белый дом и издал распоряжение наложить санкции на Кима и других высокопоставленных руководителей, лидеры Конгресса отмечают, что до сих пор за продолжение ведения бизнеса с режимом не была оштрафована ни одна китайская компания или банк», — пишет Washington Post.

«Кажется, что Обама этим и ограничится и передаст проблему преемнику. Трамп говорит, что Китай должен вмешаться. Ведь китайцы могут остановить Кима, нанеся ему в самое сердце. Они могли бы взять и просто сжать его до смерти. Нам нужно больше от Китая, чем заявления подобного типа: «Китай, единственный крупный союзник Пхеньяна, заявил, что подаст ноту протеста в связи с ядерным испытанием Северной Кореи».

Государственное информационное агентство «Синьхуа» опубликовало комментарий к взрыву 9 сентября, заявив, что Северная Корея «нанесла еще один тяжелый удар по фундаменту региональной безопасности, включая ее собственную безопасность». Китай еще ранее подтвердил, что был «категорически против» испытаний.

Представьте себе, что собака вашего соседа кусает вашего ребенка. Ваш сосед звонит вам по телефону и говорит, что он очень разочарован и поднимет этот вопрос на следующей встрече соседей… Трудно поверить, что маленькая страна на Корейском полуострове может быть столь опасной и занимать так много нашего времени.

Из этой ситуации можно вынести два урока для будущих президентов США:

1) Контролируйте, когда можете, — когда мы имели возможность в 1994 году, а Северная Корея отчаянно нуждалась даже в еде. Другими словами, не бросайте спасательный круг антиамериканским головорезам. Они будут использовать это только для того, чтобы восстановить силы и вскорости сделать вашу жизнь еще более невыносимой.

2) Не отделять Северную Корею от наших отношений с Китаем. Дать понять Китаю, что нападение Северной Кореи на любого из наших союзников — Японию или Южную Корею, например, будет расцениваться как атака на США, а вызовет военное возмездие по отношению к Китаю», — пишет консервативное издание The American Thinker.

«Как и следовало ожидать, северокорейский лидер Ким Чен Ын объявил своему народу, что стрельба из баллистической ракеты подводного базирования (БРПЛ) — это «величайший успех и победа». Чего он, вероятно, не ожидал, так это того, что «победа» объединит в определенной степени Южную Корею, Японию и Китай. Министр иностранных дел Японии Фумио Кишида заявил, что запуск ракеты был «провокацией, которую просто нельзя терпеть». А его южнокорейский коллега Юн Бен Се предупредил, что «мы должны сдерживать дальнейшее провокационные действия Северной Кореи». Министр иностранных дел Китая Ван сказал, что «Китай выступает против подобной программы разработок Северной Кореи, а также против любых слов и поступков, которые создают напряженность на Корейском полуострове». Китай — наиболее важный союзник Северной Кореи, крупнейший торговый партнер и основной источник питания, вооружения и энергии.

То, что эти три страны выступили вместе против Северной Кореи в редком проявлении единства, возможно, приведет к ослаблению напряженности между ними в последние месяцы. Япония выступила с протестом, когда китайские суда «вошли в спорные воды», окружающие группу японских островов в Восточно-Китайском море. Япония также критиковала визит южнокорейских законодателей на острова, на которые претендуют обе страны. Китай выступает против развертывания американцами на территории Южной Кореи высотный системы ПРО (THAAD), которая, как считают китайцы, может быть использована против их ракет.

Тем не менее, несмотря на эти различия, глава МИД Японии Кишида сказал: «Я надеюсь, что мы будем тесно координировать усилия для того, чтобы Япония, Китай и Южная Корея могли возглавить реакцию международного сообщества». Это прекрасный пример, когда страны региона работают вместе, чтобы создать баланс сил, компенсировать местную угрозу и обезопасить свой собственный регион, пусть пока и на словах.

К сожалению, зонтик безопасности для Южной Кореи и Японии обеспечивается за счет американских налогоплательщиков. Это обходится США в сумму около $5,5 млрд в год, 54.000 военных служат в Японии; около $2,2 млрд и 28 500 американских военных в Южной Корее. Фактические затраты выше, если принять во внимание дополнительные войска, которые должны быть задействованы, чтобы обеспечить зарубежные базы — примерно вдвое больше. Но, по крайней мере, ни Япония, ни Корея не «безбилетники» [так Барак Обама назвал страны ЕС, входящие в НАТО]; обе страны берут на себя расходы. Но до тех пор, пока США не перестанут спонсировать их безопасность, ни у одной страны не будет стимула взять на себя ответственность за собственную защиту.

Япония и Южная Корея — богатые страны, которые могут позволить себе платить за свою защиту от Северной Кореи. Объединенные экономики Японии и Южной Кореи ($4,4 трлн и $1,4 трлн соответственно) более чем в 100 раз превосходят северокорейскую ($40 млрд), и обе тратят больше, чем Северная Корея, на вооруженные силы, несмотря на гораздо более низкий процент затрат относительно их ВВП (1% для Японии, 2,6% для Южной Кореи, и колоссальные 25% для Северной Кореи).

Очевидно, что Япония и Южная Корея имеют огромное экономическое преимущество над Северной Кореей и способность тратить на оборону больше, если это будет необходимо. Что должна сделать сверхдержава? Позволить им. И пусть они работают с Китаем, если это то, что они считают необходимым, чтобы создать устойчивый баланс сил в регионе — на базе своих собственных интересов.

На самом деле, это было бы самым рациональным решением вопроса баланса сил в регионе. Мало того, что Япония, Южная Корея и Китай, наконец, позволят себе стать полицейскими в собственном районе, но США смогут спокойно позволить им сделать это, потому что Северная Корея не является прямой военной угрозой для Америки. Америка и ее безопасность выиграли бы, если бы она удалила свой военный след и стала бы регулятором баланса сил последней инстанции с правом вмешательства, только если страны региона не смогут содержать Северную Корею самостоятельно», — пишет The American Conservative.

«В случае краха северокорейского правительства есть вопросы, которые должны быть продуманы уже сейчас», — высказывает смелое предположение The Diplomat. «Прежде всего, это китайская реакция. В любом случае, куда бы ни упал режим, многие из его бывших подданных сбегут через реку Ялуцзян [из Северной Кореи в Китай]. Пекин уже беспокоится о своих отношениях с западными меньшинствами; несколько миллионов этнических корейцев уже проживают в Китае. Пекин опасается по поводу еще одной проблемы в пограничье — на северо-востоке. Это большой и труднодоступный район, близко расположенный к растущему Пекину, состоящему в основном из среднего класса, и потенциально здесь было бы гораздо труднее сдерживать сообщения о возможных репрессиях…

Ранее в качестве гамбита, направленного на сохранение статус-кво, Китай даже поддержал мирные переговоры между Соединенными Штатами и Северной Кореей. Север отверг сделку, поскольку Соединенные Штаты настаивали на сдаче ядерного оружия.

Любая нормализация отношений между Северной Кореей и ее союзниками могла бы иметь долгосрочные последствия для Пекина. Экономическая либерализация, несомненно, принесла бы гораздо больше товаров из Китая, развитие потребительского образа жизни также принесло бы свободу политических стремлений, убеждений, что раскачало бы режим Северной Кореи, как раскачивает сейчас сам Пекин. С другой стороны, постоянный мир на полуострове принесет за собой изменения в военном союзе между Соединенными Штатами, Южной Кореей и Японией. Южнокорейские и японские военные силы занимают 11-е и 7-е место в мире по мощности и подкреплены противоракетными установками Соединенных Штатов, авиацией и логистической инфраструктурой. Недавнее объявление о том, что США разместят ПВО в Южной Корее, рассматривается Китаем как угроза. В Южной Корее уже протестуют против такой дислокации. Было бы трудно продать Сеулу эту систему после того, как будет объявлен мир. Конечно, Вашингтон захочет выгоды от средств, высвободившихся в результате сокращения гонки вооружений, сократит присутствие на полуострове и в Японии. С точки зрения геополитики мир на полуострове — это победа, которая в долгосрочной перспективе стоит проблем либерализации Северной Кореи.

Следующий вопрос заключается в условиях мира между объединенной Кореей и Китаем с напряжением вдоль 38-й параллели. Китай должен будет убедиться в том, что Корея не представляет собой угрозы, а уход войск США может быть той мерой, которая обеспечит признание Пекином единой Кореи. Любые воинственные шаги со стороны Сеула во время неизбежного краха Пхеньяна могут быть интерпретированы Китаем как необходимость пересечь реку Ялуцзян, где Пекин уже оспаривает речные острова. Возможен и новый раздел, который предоставит возможность Китаю занять северную половину Северной Кореи, вплоть до Пхеньяна, сохранить элиты, которые занимают Пьонгаттен [Pyonghatten — северокорейское гетто для богатых]. В этом случае «китайская зона» установит податливый режим, который больше не будет угрожать Южной Корее или Японии, но и вобьет клин в 70-летний альянс Пекина и Пхеньяна. А создание границы Китая с Кореей в сотне миль от реки Ялуцзян создаст буфер между Китаем и сильными западными оппонентами.

Последний и наиболее актуальный вопрос — оружие массового уничтожения. У сторонников жесткой линии может возникнуть соблазн использовать его, преследуя простую цель — выживание режима, или генералы могут использовать его, чтобы создать свои собственные квазикоролевства. В этом случае, если западная разведка сможет предсказать коллапс, военные силы юга приведут войска в высокую боевую готовность, и любая провокация может вызвать артиллерийскую дуэль, которая быстро перерастет в воздушные атаки. В хаосе, который за этим последует, Южная Корея и американские вооруженные силы, скорее всего, попытаются захватить участки, где расположено оружие массового уничтожения. Возможно, китайцы продвинутся на юг, это создаст опасную ситуацию, когда союзные силы будут бомбить китайские войска, превращая операцию в конфронтацию между сверхдержавами. Допустим, сухопутные войска Южной Кореи или США будут захвачены китайскими силами в северных районах, тогда появится возможность для публичного торга, который сыграет на руку Китаю.

Сценарий коллапса Севера все ближе к реальности. Казнь Ким Йон Чжина — крайняя в серии казней чиновников высокого ранга начиная с 2012 года и следует за дезертирством Тхэ Йонг Хо, заместителя посла Северной Кореи в Великобритании, который сейчас находится под британской защитой. Продолжение казней и неустойчивое поведение испорченного деспота будет толкать северокорейские элиты в сторону поиска лучших альтернатив. Вместе с тем, когда Ким Чен Ын подвергнется все большей изоляции, без сомнения, он ужесточит своеобразный стиль правления. Соединенные Штаты должны начать серьезно задумываться о единой Корее, а не только о южной ее части, и о том, как на это ответит Китай», — пишет издание The Diplomat.