И если для большинства государств мира, не занятых напрямую в добыче нефти, снижение ее стоимости в целом является положительным моментом, сокращая ряд издержек, то для белорусов ситуация последних лет стала катастрофой. Это связано с тем, что республика, не имеющая среди своих природных ресурсов значительных нефтяных залежей, за годы независимости фактически «присосалась» к российской нефтяной трубе, поставив в зависимость от ее наполнения всю социально-экономическую модель государства. Поэтому сегодня в Минске с такой надеждой следят за ростом нефтяных котировок и с удовольствием слушают прогнозы министра энергетики России Александра Новака. Последний совсем недавно заявил, что «к концу 2016 года мы опять выйдем на уровень предложения 2015 года», так как «восстановление баланса спроса и предложения на рынке нефти началось, и к концу 2017 года мы увидим окончание цикла и восстановление рынка». Почему же так произошло, что Белоруссия стала настолько зависеть от цен на нефть?

Фрагмент плаката, посвященного освобождению Западной Белорусии в 1939 году

Для начала необходимо напомнить, что белорусская экономика практически на 100% зависит не только от поставок газа, но и сырой нефти из России. Оба нефтеперерабатывающих завода республики — Новополоцкий НПЗ и Мозырский НПЗ — являются одними из главных поставщиков валюты в казну, и любые потрясения в нефтяной сфере негативно сказываются не только на нефтеперерабатывающей отрасли Белоруссии, но и на всей социально-экономической структуре республики. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что до тех пор, пока Белоруссия оставалась своеобразным нефтяным офшором, в стране процветало так называемое белорусское экономическое чудо, и республика выглядела как самое успешное государство на всем постсоветском пространстве. И никому в голову не приходила мысль о том, за чей, собственно, счет был сей банкет? Белорусы жили и радовались, получали многочисленные социальные льготы и дотации, считая, что так будет продолжаться вечно. Однако, как известно, всему есть своя цена.

Руководство республики еще в 1995 году, во время подписания первых документов о создании Таможенного союза, заключило с Россией соглашение о разделе таможенных платежей при экспорте с территории Белоруссии нефтепродуктов, выработанных из российского нефтяного сырья. Но уже тогда стало понятно, что в Минске не собирались выполнять взятые на себя обязательства. Буквально через год белорусы в одностороннем порядке прекратили исполнять это соглашение, а через пять лет и вовсе официально вышли из него. На протяжении последующих нескольких лет Минск и Москва вели довольно вялые переговоры по вопросу поставок и транзита нефти, что позволяло белорусским властям совершенно спокойно пользоваться поблажками своих соседей. Тогда такое лояльное отношение России к белорусской нефтянке связывалось с непрекращающейся союзнической риторикой Александра Лукашенко и готовящимися изменениями в белорусском таможенном законодательстве: Минск официально согласился ввести экспортные пошлины на нефть. Однако, как показали дальнейшие события, слова так и остались словами. Фактически Белоруссия продолжала жить за счет невыполнения взятых на себя обязательств, оставляя у себя в бюджете около $3 млрд ежегодно за счет «беспошлинных» поставок из России. Местные НПЗ перерабатывали около 20−21 млн тонн нефти в год, а экспорт белорусских нефтепродуктов в страны ЕС только рос.

В 2007 году из-за того, что Москве надоело слушать пустые обещания, ситуация коренным образом изменилась, а Россия заставила белорусов платить. Теперь нефть должна была поставляться в Белоруссию с включенной в цену экспортной спецпошлиной, которая все равно была льготной и составляла около трети от стандартной. Разразившаяся же в 2010 году очередная «нефтяная война», когда Минск снова потребовал пересмотра нефтяных соглашений, была белорусами проиграна, и им пришлось снова раскошелиться, но уже в сфере вывозных таможенных пошлин на нефтепродукты.

В конечном счете буквально за несколько лет «белорусское экономическое чудо» исчезло, а нефтяной офшор, существовавший в Белоруссии с середины 1990-х годов, канул в небытие. Страна стала быстрыми темпами набирать долги, чтобы хоть как-то заткнуть дыры, образовавшиеся в бюджете, а экономика начала давать сбои. Не спасли ситуацию ни авантюра с поставками нефти из Венесуэлы, которая оказалась в разы дороже российской, ни различные «хитрые» схемы, как, например, «растворительно-разбавительная» 2011−2012 годов. Тогда вскрылись махинации в области поставок на экспорт растворителей, разбавителей для лаков и красок и смазочных материалов, которые пошлинами на тот момент не облагались, и под видом которых белорусы отправляли на экспорт иные нефтепродукты. Белорусские НПЗ, по официальным данным, только в 2011 году произвели свыше 2 млн тонн растворителей, при том что весь мировой экспортный рынок этого товара составлял не более 1,5 млн тонн в год. Придуманная схема трансформации нефтепродуктов в растворители до границы и их обратное превращение в бензин после, пока не была пресечена Россией, позволила белорусской стороне утаить у себя около $2,5 млрд. Дополнительно к этой схеме можно прибавить и существовавший в те годы реэкспорт закупленного в России дизельного топлива, в который в Белоруссии добавляли 5% рапсового масла, превращая, таким образом, в местный продукт. Затем его беспошлинно экспортировали за рубеж, зарабатывая на этом не один миллион долларов. Как видно из вышеперечисленного, белорусы никогда не прекращали искать любые возможности, чтобы вернуть себе хотя бы часть потерянных выгод.

Не прекращал Минск и переговоры с Россией, для которой потери на экспорте нефти в Белоруссию, пускай и не являлись и не являются критичными, но где в последние годы прекрасно научились считать деньги. В конечном счете оба государства согласились с тем, что вопрос этот будет урегулирован в рамках созданного Евразийского экономического союза. В качестве жеста доброй воли Москва в 2014 году согласилась с тем, чтобы Белоруссия оставляла себя около $1,5 млрд от экспортных пошлин на нефть и нефтепродуктов. Правда, падение цен на нефть не позволили белорусской стороне полностью воспользоваться моментом, хотя и такое решение российских властей стало для Минска серьезным подспорьем. Так, оставленные в республике нефтепошлины позволили в 2015 году получить дополнительно 20,025 трлн бел. рублей или более $1 млрд по курсу Нацбанка страны. И это не так мало, если учесть проблемы у остальных добытчиков валюты. Тот же «Беларуськалий» заработал в два раза меньше — 11,26 трлн бел. рублей (менее $500 млн), а от экспорта собственной нефти (около 1,6 млн тонн в год, в основном в Германию) республика получила всего лишь 2,9633 трлн бел. рублей (около $150 млн.). В целом же удельный вес нефтяных пошлин в бюджете страны в прошлом году составил 7,5%, тогда как еще в 2014 году эта цифра была всего лишь 0,4%. И это далеко не все, что Белоруссия получает в нефтяной сфере.

Например, в прошлом году республика ввезла 24,64 млн тонн нефти и нефтепродуктов из России, а экспортировала 18,64 млн тонн. В связи с тем, что потери при ректификации незначительны, получается, что в Белоруссии осталось около 6 млн тонн нефти на собственные нужды, которые страна получила также беспошлинно. Плюс, нужно учитывать, что и цена, по которой республика покупает черное золото у России, гораздо ниже мировых — около $252 за тонну в прошлом году. При этом продаются белорусские нефтепродукты по цене, близкой к среднемировой: в 2015 около $400 за тонну. Проще говоря, помимо оставленных вывозных пошлин, белорусы заработали в прошлом году еще и на разнице цен между импортом и экспортом нефти и нефтепродуктов — около $145 на тонну. В целом же экспорт нефти и нефтепродуктов с учетом собственной нефти в денежном выражении в 2015 году оказался на $1,828 млрд больше, чем импорт, а это, надо сказать, лучший показатель среди всех отраслей белорусской экономики.

То, что белорусская экономическая модель была построена на поставках дешевых углеводородов из России, сегодня является неоспоримым фактом. Начиная с середины 1990-х годов такой путь развития казался для белорусского руководства наиболее простым и оптимальным — менять свои обещания на живые нефтедоллары, пользуясь лояльностью России. Более того, это становится тем очевиднее, если обратить внимание на риторику белорусского руководства последних лет относительно формирования единого экономического пространства. Главным вопросом, по мнению белорусских властей, является не развитие экономических связей, а возвращение беспошлинных поставок нефти и снижение ее стоимости для НПЗ республики. Сегодня все это увязывается с формирование единого энергетического рынка ЕАЭС, что в очередной раз подтвердила поездка 30−31 мая в Казахстан Александра Лукашенко. В Казахстане вопрос о концепции формирования в ЕАЭС общих рынков газа, нефти и нефтепродуктов был заявлен в качестве основополагающего для белорусской делегации.

Все вышеперечисленное означает, что от статуса «нефтедобывающей страны», которым себя за счет России наделили белорусы, руководство республики в ближайшей перспективе отказываться не собирается. Страна так и продолжит свое топтание на месте, надеясь на увеличение мировых цен на нефть и лояльное к себе отношение со стороны Москвы в будущем.