Немой «мозговой штурм» о Карабахе: почему МИД России упорно молчит

Официальный представитель МИД России Мария Захарова, отвечая на вопрос о вероятности прекращения переговорного процесса в связи с планами Армении признать независимость Нагорного Карабаха, выступила с любопытным заявлением: «Для нас самым главным является то, что говорят в столицах. Мы видим инициативы, шаги с этой или другой стороны. Эти шаги представляются в СМИ как готовые решения и агрессивная деятельность. В СМИ сразу появляются теории, гипотезы о прекращении переговорного процесса, мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта». Она также сообщила, что все должны учитывать сложность ситуации и ответственно относиться к интерпретации произнесенных слов: «Мы дали оценку произошедшему. Поэтому мы не будем отвечать на вопрос «если это произойдет, то что будет». Потому что очень много сценариев и теорий в связи с этим. Мы не работаем со сценариями и теориями, которыми занимаются политологи и аналитики. Мы видим, что все это носит провокационный характер. Это очень опасно. Мы занимаемся работой с каждой конкретной стороной, мы работаем не только со сторонами конфликта, но и с сопредседателями Минской группы ОБСЕ (МГ ОБСЕ). Я вас могу заверить, что на международном треке идет активный мозговой штурм, никакого застоя нет». Мы считаем такое заявление любопытным потому, что оно распадается на несколько частей с разным смысловым оттенком, что позволяет выходить на определенные политические обобщения, касающиеся используемой как конфликтующими сторонами, так и странами-сопредседателями Минской группы ОБСЕ (МГ ОБСЕ) дипломатической технологии по урегулированию карабахского конфликта.

Сначала определимся с общими подходами. МГ ОБСЕ — главный международный посредник в урегулировании этого конфликта на протяжении многих лет и, надо полагать, по договоренности с конфликтующими сторонами использует методику конфиденциальности. Конечно, сопредседатели периодически посещают регион, встречаются с лидерами конфликтующих государств и главами внешнеполитических ведомств, готовят какие-то документы, о содержании которых мало кому что известно. Бесспорно то, что на определенном этапе дипломаты должны осознать суть конфликта, наметить пути, методы, подходы к урегулированию конфликта. В противном случае работа дипломатов приобретает схоластический характер и при желании либо одной из конфликтующих сторон, либо какого-то внешнего игрока может быть легко парализована. Примеров более чем достаточно.

Так недавно, когда МГ ОБСЕ не рекомендовала ПАСЕ принимать резолюцию по карабахскому конфликту, официальный представитель МИД Азербайджана Гаджиев выступил с обвинениями в адрес сопредседателей МГ ОБСЕ, работа которых, по его словам, «на сегодняшний день равна нулю». При этом он обвинил американского сопредседателя в МГ ОБСЕ Джеймса Уорлика, который, как всегда, разоткровенничался в Твиттере, в том, что он «является составной частью плана, направленного на продолжение политики оккупации Армении». При этом Гаджиев рекомендовал Уорлику «брать за основу соответствующие документы, принятые Совбезом и Генассамблеей ООН, ПАСЕ, Движением неприсоединения, ОИС и другими структурами, а также проводить консультации с данными структурами». К сожалению, МГ ОБСЕ промолчала, хотя ей следовало бы уточнить документальную базовую основу, на основе которой ведутся переговоры по карабахскому урегулированию, поскольку Генассамблея ООН не дезавуировала деятельность МГ ОБСЕ и таких намерений у нее в обозримом будущем не просматривается. Если в основе переговорных дискуссий лежат разные сценарии обновленных Мадридских принципов, тогда в чем же Баку усматривает противоречия в этих позициях?

4 мая, выступая в Праге в формате Вышеградской группы (Чехия, Венгрия, Польша, Словакия) и на заседании министров иностранных дел стран «Восточного Партнерства», министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров ещё больше запутал ситуацию. С одной стороны, говоря о перспективах урегулирования конфликта, он вообще не упомянул Мадридские принципы, которые, по оценке бакинского портала minval. az, «охватывают принцип самоопределения». (Заметим в скобках, что полный текст Мадридских принципов в Баку так и не опубликован — С.Т.) С другой — рассуждал о так называемой «Дорожной карте», которая, по его словам, «ясна, она основывается на международном праве». И уточнил: «Армянские вооруженные подразделения должны быть безоговорочно выведены со всех оккупированных азербайджанских территорий, вынужденные переселенцы и беженцы должны быть безопасно возвращены на свою родную землю, как того требуют резолюции Совета Безопасности ООН».

В то же время глава МИД Армении Эдвард Налбандян в ходе телепрограммы «Публичная повестка» обратился к муссируемым слухам о наличии некого «нового документа» в переговорном процессе по карабахскому урегулированию. «Рабочим документом считается тот документ, который выступал предметом обсуждений между сторонами, — уточнил он. — Таких документов было множество. Когда переговоры вокруг этих документов не завершались успехом, они пакетом сдавались на хранение в головной офис ОБСЕ в Вене». Далее Налбандян отметил: «Единственным документом, который пока не сдан на хранение Вене, выступает Казанский документ. Следовательно, все прочие комментарии излишни. Да, имеются различные идеи, но надобности изобретать велосипед нет. Известны принципы и известны основные компоненты. Основной сутью данного переговорного процесса является то, что Карабах никогда не может быть в составе Азербайджана». В сложившемся политическом контексте упоминаемая Мамедъяровым «Дорожная карта» вытекает из сути «Казанского документа», который по-разному интерпретируется конфликтующими сторонами. Выход простой: опубликовать «Дорожную карту» и сделать ведущуюся дискуссию предметной. Но этого нет и образующийся информационный вакуум, конечно, заполняют суждения экспертов и политологов, которые часто действуют по принципу «сам дурак».

И на весь этот поток информации, в котором и компетентному человеку непросто вычленить позицию России, МИД России отвечает художественно-литературным творчеством и морализированием. «Мы не работаем со сценариями и теориями, которыми занимаются политологи и аналитики, — так интерпретирует ситуацию официальный представитель МИД России Захарова. — Мы видим, что все это носит провокационный характер. Это очень опасно».

Но никто никогда не призывал и не призывает МИД работать со сценариями и теориями политологов и аналитиков. МИД России не должен молчать о сути проблемы и об официальных интерпретациях её из соседних столиц: он должен не рассказывать многословно о том, как он их внимательно изучает, а должен сам грамотно выстраивать медийную дипломатию в формировании объективных, основанных на документальной базе представлений о характере такого сложного конфликта, каким является карабахский, чтобы не превращаться в объект внешней манипуляции, то есть информационной войны, ведущейся конфликтующими сторонами. В данном контексте департамент информации МИД России должен четко обозначать позиции конфликтующих сторон, активно предотвращать искажения декларируемых заявлений, сделанных той же госпожой Захаровой. А многозначительная дипломатическая «игра в молчанку» наносит удар по национальным интересам и международному престижу страны.

Читайте также: МИД РФ не ответил про рекомендации отдать Японии Курильские острова. Пойдет ли Россия на «компромисс»? Ответа на этот вопрос сейчас нет

В свою очередь, глава МИД России Лавров в интервью РИА «Новости» заявил: «Думаю, что как раз начатая в ОБСЕ работа в свое время с согласия президентов Армении и Азербайджана по разработке механизмов по расследованию инцидентов и укреплению мер доверия сейчас становится, как никогда, актуальной. Будем на этом сосредотачиваться. Под этим подписались президенты Армении и Азербайджана еще пять лет назад, когда их собирал наш президент (в то время Дмитрий Медведев). Они высказались в пользу создания механизма расследования инцидентов, укрепления доверия, поручили ОБСЕ заниматься этим. Представители ОБСЕ набросали такой проект с разными вариантами. Но, к сожалению, на том этапе, где-то в 2012 году, это дело дальше не пошло. Но сейчас мы хотим, чтобы стороны к этому вернулись». Кстати, эта позиция согласуется с теми, которыми в качестве условий для возобновления переговоров по урегулированию конфликта озвучил президент Армении Серж Саргсян: «внедрение механизмов по расследованию инцидентов, адресные заявления и гарантии того, что Азербайджан не пойдет на новую агрессию и теракты в отношении народа Нагорного Карабаха».

Однако Баку решил «развести» заявления Лаврова и Саргсяна. Глава МИД Азербайджана Мамедъяров, касаясь только «условий Саргсяна», заявил: «Если кто-то в Ереване думает что выдвигая какие-то условия сможет продолжить переговорный процесс и сохранить статус-кво, то он ошибается». Но ведь так думают не только в Ереване. Следовательно просматривается следующая двухчленная формула: введение механизма мониторинга на линии соприкосновения конфликтующих сторон, что предусматривает подписание определенного «технического соглашения"с участием Баку и Еревана под эгидой МГ ОБСЕ, затем переход к политико-дипломатическому урегулированию. Баку же обозначает первое и главное условие: освобождение всех контролируемых армянской стороной районов и только потом дискуссии по определению статуса Карабаха. При этом он откровенно разыгрывает «карту» российского министра Лаврова, выставляя «Казанский документ» как его «личный план». Остроту в эту интригу прибавила именно официальный представитель МИД России Захарова, заявив накануне визита Лаврова в Ереван о том, что он «никогда и никуда с пустыми руками не ездит», хотя не подтвердила, что у него существует «какой-то это план или документ». Если же российский министр летал в Ереван, по словам Захаровой для того, чтобы «узнать мнение сторон», то к чему такая таинственность?

Наконец, ещё один тезис госпожи Захаровой относительно карабахского урегулирования: «Я вас могу заверить, что на международном треке идет активный мозговой штурм, никакого застоя нет». Застоя действительно нет, есть политико-дипломатический кризис, который сформировался задолго о трагических событий 3−5 апреля в Карабахе, что, на наш взгляд, является одним из следствий практикуемой тайной дипломатии. Никто не знает точно, что собой представляют так называемые обновленные Мадридские принципы, которые Баку и Ереваном интерпретируются по-разному. Не существует достоверных сведений и относительно реанимированного «Казанского документа». Его содержание косвенно излагали СМИ России, Армении и Азербайджана со ссылкой на осведомленные «дипломатические источники». Утверждается, что «Дорожная карта», на которую ссылается глава МИД Азербайджана Мамедъяров, предполагает следующее: Ереван должен был вернуть занятые во время войны азербайджанские территории вокруг Нагорного Карабаха, в том числе Физулинский, Агдамский, Джебраильский, Зангеланский, Кубатлинский и Кельбаджарский районы, а также 13 сел в Лачинском районе. Безопасность на этих территориях должны были поддерживать международные миротворцы. А в Лачинском районе должен быть установлен коридор, связывающий Армению с Карабахом. Правовой же статус Нагорного Карабаха через несколько лет определится референдумом при условии возвращения беженцев. При этом Баку и Ереван отказываются от использования силы для решения споров, причем в юридически обязывающей форме. Если обозначенные пункты достоверны, то они нуждаются в самой тщательной публичной аналитической и другой экспертизе, так как некоторые пункты «Дорожной карты» непосредственно затрагивают национальные интересы и безопасность России. Странно в вопросах национальной безопасности России ограничиваться глубокомысленными ссылками на таинственный «активный мозговой штурм на международном треке», о чем говорит госпожа Захарова, — и молчать по существу этих вопросов.

Не дай Бог, если окажется, что официальный голос дипломатии России сам не знает того, о чём говорит, — то есть сути «мозгового штурма» о национальных интересах России. Если же мы сталкиваемся с обычным политико-дипломатическим блефом, то наступает момент называть все своими именами, ибо обстановка в регионе стремительно дрейфует в сторону опасной для всех геополитической деградации.