Невменяемый романтический герой и душегуб: Стивенсон и его педагогика

Фенимор Купер, Вальтер Скотт, Майн Рид, Роберт Стивенсон. Романтический одиночка-герой до сих пор ведёт за собой по страницам архаичных сочинений — всё новых читателей: маленького мальчика и маленькую девочку. Им надо растить и воспитывать личность, не бояться понять, что человек — отдельное существо, отдельное от семьи, леса, города, океана. Невменяемый образец противостояния стихии, обществу, катастрофе — вот что давал и даёт Стивенсон-Купер-Скотт русскому читателю, невзирая на смену режимов, посвящающему ему свой отроческий досуг.

Только в часы отроческого досуга можно последовать за их рискованным романтизмом и поверить, что старый больной разбойник и душегуб — тоже человек благородных порывов. И порывы эти ведут к спасению. В дни и годы терроризма против невинных перестаёшь верить в спасение разбойнических душ. Стивенсон верит. Даёт шанс. Спасибо ему.

Роберт Льюис Стивенсон родился в благоприятное для писателя время, сочетавшее в себе запрос на романтические литературные традиции и бурное развитие полиграфического производства. Недюжинный талант и два вышеназванных фактора позволили Стивенсону достичь писательской славы уже к 33 годам.

Формирование писателя

Будущий писатель появился на свет 13 ноября 1850 года в Эдинбурге (Шотландия) в семье потомственных инженеров Управления северными маяками. Самые далекие предки Стивенсона со стороны отца были мелкими фермерами, менее далекие — мельниками, солодоварами, дед, Роберт Стивенсон, стал видным гражданским инженером, строителем маяков, мостов и волнорезов. Примечательно, что этот дед Стивенсонав свое время дружил с Вальтером Скоттом.

Маленький Льюис рос тихим болезненным ребенком, более склонным к ночным мечтам, чем к веселым спортивным играм сверстников. Его мать с ранней молодости страдала туберкулезом, и это обусловило предрасположенность к болезни ее единственного сына. Поэтому мир мальчика почти всегда был ограничен домом и садом, он всегда был окружен любящими домочадцами и слугами, особое место среди которых занимала няня Алисон Каннингем, женщина преданная и весьма незаурядная. Она обладала замечательным чувством юмора, воображением и талантом рассказчика. Не имея своих собственных детей, она всю нерастраченную материнскую любовь отдавала Льюису, так что он не испытывал недостатка в любви и заботе. И только одно смущало воображение будущего писателя — все, окружавшие его, были ревностными кальвинистами и придерживались крайне строгих жизненных правил. Конечно, прекрасно, что, истово веруя, его отец отказался от патентования своего изобретения механики вращающихся сигнальных огней в маяках. Он отказался, потому что ему было довольно сознания, что он «принес пользу человечеству».

Но, с другой стороны, все в доме Стивенсонов, желая добра маленькому Льюису, доставляли ему массу страданий. Перед сном отец садился к нему на постель и, желая развлечь мальчика, с воодушевлением рассказывал об убийцах, пиратах и алчных разбойниках, заслуживающих суровой небесной кары. Потом появлялась няня Камми, которая в благочестии продвинулась много дальше родителей Лу, и принималась вдохновенно повествовать о страшных пытках, которым безбожники-англичане подвергали шотландских кальвинистов. Потом она целовала мальчика в лоб и желала ему приятных сновидений. Малыш засыпал, но вскоре вскакивал, крича от ужаса.

Так будущий писатель впервые узнал, что от людей может исходить одновременно и с равной силой и добро, и зло. Через годы это понимание гипертрофированно воплотится в его новелле «Странная история доктора Джекила и Мистера Хайда», не менее 17 раз экранизированной в жанре «фильма ужасов». Но пока — он еще юн и предпочитает прятать свои страхи в ночных мечтах, где представляет себя отважным траппером, пиратом, морским офицером. Так, под пологом детской кровати зарождается причудливый мир приключений героев его книг.

Страна кровати

Когда я много дней хворал,

На двух подушках я лежал,

И чтоб весь день мне не скучать,

Игрушки дали мне в кровать.

Своих солдатиков порой

Я расставлял за строем строй,

Часами вел их на простор —

По одеялу, между гор.

Порой пускал я корабли;

По простыне их флоты шли;

Брал деревяшки иногда

И всюду строил города.

А сам я был как великан,

Лежащий над раздольем стран —

Над морем и громадой скал

Из простыни и одеял!

Преодоление себя

Жизнь Роберта Льюиса Стивенсона — удивительный пример бесконечной борьбы за свое место в мире, и бесконечных преодолений бесконечных преград.

В 1867 году, семнадцати лет, идя навстречу пожеланиям отца, Льуис поступил в Эдинбургский университет. Курс наук сочетался с практикой на строительных площадках, и Льуис не без удовольствия принимал в ней участие. Однажды, это тоже входило в программу практических занятий, он в скафандре спускался на морское дно, чтобы изучить рельеф скалы, выбранной для постройки маяка. В 1871 году за сочинение «Новый вид проблескового огня для маяков», представленное на конкурс в Королевское шотландское общество искусств, студент Роберт Луис Стивенсон был удостоен серебряной медали.

Но приходит время покинуть отчий дом. К тому же от кашля Льюса буквально выворачивает наизнанку — ему срочно необходима перемена климата. Еще ребенком родители возили его во Францию, в Германию, в Италию, чтобы он поправил здоровье и набрался сил. Теперь он один отправляется на юг Франции, но быстро возвращается. Слишком глубока нежность к родителям, слишком остра тоска по зеленым холмам Шотландии.

Родители принимают Льюиса с распростертыми объятиями. Он им бесконечно благодарен и сдает экзамен на юриста. Несколько дней он важно разгуливает в черной мантии и белом парике по Дворцу правосудия, однако заниматься этой профессией он по-прежнему категорически не желает и отказывается от первого же дела, которое ему поручают.

Первая книга, очерк «Пентландское восстание. Страница истории, 1666 год», брошюра, изданная тиражом в сто экземпляров на деньги отца, вышла в 1866 году (уже тогда проявился большой интерес Стивенсона к истории родной Шотландии).

В 1878 году, снова находясь во Франции, Стивенсон пишет объединенные одним героем циклы рассказов «Клуб самоубийц» и «Алмаз раджи», которые с июня по октябрь под названием «Современные тысяча и одна ночь» печатает в журнале «Лондон».

Закончив рассказы о принце Флоризеле, Стивенсон совершил еще одно путешествие — в места, где вели партизанскую войну французские протестанты. В июне 1879 года он издал книгу «Путешествие с ослом» (осел, тащивший поклажу, был его единственным спутником).

«Остров сокровищ»

Стивенсон давно хотел написать роман, даже пытался начать, но все его замыслы и попытки ни к чему не приводили. Глядя, как его пасынок что-то рисует, отчим сам увлекся и сделал карту придуманного острова. В сентябре 1881 года он начал писать роман, который первоначально хотел назвать «Судовой повар». Написанное он читал своим родным. Отец Стивенсона предложил сыну ввести в книгу сундук Билли Бонса и таинственный бочонок с яблоками.

Когда с первыми главами и общим замыслом познакомился владелец детского журнала «Янг Фолкс», он с октября начал печатать роман в своем журнале (под псевдонимом «капитан Джордж Норт» и не на первых страницах). В январе 1882 года публикация «Острова сокровищ» закончилась, но успеха автору не принесла. В редакцию журнала приходило немало возмущенных писем.

Первое книжное издание вышло (уже под настоящим именем) только в ноябре 1883 года. Тираж разошелся не сразу, но успех второго издания, как и третьего, иллюстрированного, был бесспорным. «Остров сокровищ» (Treasure Island) принес Стивенсону мировую славу (первый русский перевод был сделан в 1886 году), стал образцом классического приключенческого романа.

Читайте также: «Остров сокровищ» forever — экранизации разных времён и народовСмотрите галерею киноцитат: «Персонажи романа в фильмах разных лет»

Самоа

Болезнь заставляла Стивенсона много путешествовать в поисках подходящего для него климата. Остров Самоа в Тихом океане (одно из самых маленьких островных государств в Полинезии) оказался единственным на огромной планете местом, где он мог жить, забыв о болезнях. На острове, куда переехала его семья, был построен дом с камином, хотя здесь он был совершенно не нужен. Температура на Самоа редко опускается ниже +40°С. Но, как настоящий англичанин, Стивенсон не мог отказаться от национальной любви к камину. До сих пор дом писателя остается единственным домом с камином во всем государстве.

Но и здесь мучительное нездоровье не оставляло писателя. Его дух испытывали бесконечные напасти, с которым он боролся с исключительным мужеством. Однажды у пишущего Стивенсона отнялась правая рука — и он научился писать левой. Чтобы дела шли быстрее (а от издания книг зависело благополучие семьи), жена стала записывать под диктовку мужа, став и его стенографистом, и литературным секретарем. Позже после одного из приступов у Стивенсона отнялась речь, разыгрался ревматизм и воспалились глаза. Теперь ему нельзя ни писать, ни читать, ни разговаривать, ни ходить. Другой бы отчаялся, но не Стивенсон — он научился диктовать на языке глухонемых — одной рукой. И он снова вышел победителем! Со временем к нему вернулась речь, способность передвигаться и управлять правой рукой, восстановилось зрение и перестали терзать судороги, но главное — он победил туберкулез.

И еще один урок мужества и гражданской позиции Стивенсона: он подружился с местным населением, изучил язык самоанцев, писал о них статьи в лондонские газеты, пытаясь привлечь всеобщее внимание к проблемам островитян. Он стал национальным героем Самоа.

Биографы считают, что Стивенсон умер не от болезни легких. Предполагается, что он умер от переутомления. 3 декабря 1894 года, спустившись из кабинета, Льюис увидел, что его любимая жена озабочена — ее терзало предчувствие, будто с кем-то из близких скоро должно произойти несчастье. Луис решил подбодрить ее и, принеся из погреба бутылку вина, стал вместе с ней готовить салат. И вдруг упал. Через два часа он умер. Вердикт врачей — кровоизлияние в мозг. Ему было всего 44 года.

Среди знаков внимания и уважения к творчеству писателя во всем мире — многочисленные переводы, издания и переиздания его книг, улицы, отели и клубы, названные его именем. И, конечно, огромное количество экранизаций его произведений.

***

Владимир Воробьев, известный своими телевизионными постановками («Труффальдино из Бергамо», «Свадьба Кречинского») и, в первую очередь, работой в качестве главного режиссера Ленинградского театра музыкальной комедии, как ему было свойственно, очень серьезно погрузился в материал, и сам исполнил для телефильма «Остров сокровищ» прекрасную песню Евгения Птичкина на слова Албрехта Роденбаха, текст которой мы сейчас и приводим. Если бы эту песню мог услышать Роберт Льюис Стивенсон, думается, она бы понравилась ему.

Плывут седые облака

В лазури высоты,

Я, как мальчишка погружен

В мечты, мечты,

И, изменяясь на лету,

Уходят облака в мечту,

Они плывут как сны, точь-в-точь,

В ночь, в ночь, в ночь.

Плывут седые паруса,

Торжественно чисты,

Я, как мальчишка погружен

В мечты, мечты,

И, уменьшаясь на лету,

Плывут кораблики в мечту,

Не в силах ветра превозмочь,

Прочь, прочь, прочь.

Смотрите галерею иллюстраций к роману «Остров сокровищ»