Две недели назад в Женеве был подписан протокол о присоединении Казахстана к Всемирной торговой организации. Предполагается, что до конца этого года все формальности будут завершены, и страна станет полноценным членом ВТО. Дорога в этом направлении, длиной почти 20 лет, для Казахстана завершена. Но, как оказывается, — не для казахстанского бизнеса.

m.b-g.by
Капкан для крупного зверя.

Все годы переговоров он, в лице отраслевых ассоциаций и других общественных организаций, пытался участвовать в этом процессе. Это вроде бы принималось и приветствовалось. Например, в июле 2002 г., за 13 лет до вступления, в Алма-Ате прошла многолюдная международная конференция с участием и представителей бизнеса, и серьезных чиновников: «Участие предпринимателей в процессе вступления Казахстана в ВТО». В ее резолюции тогда, после декларирования традиционного набора позитива от этого шага, отмечалось, что вступление также обострит проблему конкурентоспособности казахстанских товаров «в результате сокращения субсидирования экспортной продукции ряда отраслей, устранения нетарифных мер ограничения на импорт, строгого соблюдения принятых обязательств». Все единодушно подчеркнули, что в свете этого активизация диалога между госорганами и предпринимателями абсолютно необходима. И вот на днях известный предприниматель, глава Ассоциации таможенных брокеров Республики Казахстан Геннадий Шестаков в ответ на вопрос — привлекался ли бизнес к переговорам по вступлению в ВТО? — заявил:

— Нет. Это был чисто «правительственный клуб». Последние 2 года информация для нас вообще была закрыта. Мы пытались узнать условия по субсидиям, инвестициям. Профессиональные ассоциации старались показать, что не все у нас хорошо, и что требуется сначала восстановить производство. Но нас не слышали, информацию полностью закрыли. На сегодня мы ничего не знаем, есть только какие-то отрывочные данные. Надеюсь, что более полная информация будет, когда мы увидим доклад о вступлении в ВТО. Если сравнить с Россией, то там доклад из более чем 600 пунктов по исполнению норм соглашений был опубликован за полгода до технического вступления в ВТО. Все прописывалось по срокам. К сожалению, мы такого доклада не видим. Наверное, он сейчас пишется…

Доклад, естественно, появится — без этого процедура вступления обойтись не может. Но когда и в каком виде? И как казахстанские бизнесмены смогут (и смогут ли уже?) повлиять на условия вступления?

Эту проблему развил в интервью нам другой известный бизнесмен, президент выпускающего оборудование для «нефтянки» АО СП «Бекламит», Павел Беклемишев. Он отметил, что конкретные условия вступления страны в ВТО не известны и ему, хотя он был достаточно близок к этой теме, был даже на переговорах с некоторыми странами по условиям вступления, участвовал в конференции ВТО. Но есть еще одна проблема: уровень информированности об условиях работы ВТО в принципе.

— Ни наши государственные деятели в основной своей массе, кроме, может быть, нескольких человек, а уж тем более наши бизнесмены не владеют вопросами — каковы эти правила ВТО, как по ним работать. Вот наша компания работает по международным стандартам много лет, и то свои знания об условиях работы ВТО я оцениваю скромно, — заметил г-н Беклемишев.

При этом понимание объективной необходимости и даже полезности от членства в ВТО в казахстанской бизнес-общественности есть. В той ее части, которая думает о неких среднесрочных перспективах, то есть у крупного и верхних этажей среднего бизнеса. Остальным после недавних событий — девальвации и отказа правительства от регулирования цен на бензин — не до того. Многие отмечают, что серьезный бизнес внутри Казахстана не может развиваться без учета международных правил, тенденций, опыта и конкуренции. Тем более что по ряду продуктов казахстанские производители уже выходят на международные рынки. Например, очень активно это делал с кондитерской продукцией один из авторитетнейших бизнесменов страны Анатолий Попелюшко. А уж если говорить об основе казахстанской экономики, то это практически на 80—90% — экспорт сырья.

— Необходимо встраиваться в международные системы. И лучше работать, пусть не по самым комплиментарным для нас, но уже обкатанным правилам. Вопрос — взять и закрыть наш рынок от других — для нас абсурден. Мы самостоятельно его ни продуктами питания, ни машиностроением не обеспечиваем. И для нас лучше начинать работать по международным правилам. Тогда будет шанс и держать свой рынок, и выходить на внешний, — считает г-н Беклемишев.

Но это — констатация базовой теории. А когда начинается практика, предприниматели сталкиваются с тем, о чем выше говорили эксперты.

В оценке обозримых перспектив для Казахстана от членства в ВТО люди расходятся. Как в свое время и в России, многие считают, что поток дешевого импорта задавит местных производителей. Особе опасение за производство автомобилей. Г-н Шестаков комментирует это так:

— Автомобили у нас сейчас собираются в режиме свободного склада. Эта процедура предусматривает, что вхождение всех компонентов в страну на переработку не влечет уплаты таможенных платежей. Потом, когда автомобиль выходит, там появляется казахстанский компонент, и уплата идет, но в гораздо меньшем размере. Этот таможенный режим будет отменен. Будет общая норма, с уплатой всех таможенных платежей, с соблюдением технического регулирования, т. е., на запчасти нужно будет получать сертификаты. То есть обременение будет достаточно жесткое.

Беспокоит бизнес неясность с условиями вступления в ВТО по сельскому хозяйству, финансовому сектору. На бытовом уровне чаще слышатся вопросы, как будет с иностранной рабочей силой на казахстанском рынке? Немало тех, кто уверен, что казахстанские переговорщики априори приняли невыгодные условия. Алма-атинский журналист недавно в дискуссии прямо задал эксперту вопрос: «В чем причина беззубости казахстанских переговорщиков как по ЕАЭС, так и по ВТО? Отсутствие четких целей? Желание быстро договориться? Малый размер экономики Казахстана? Непрофессионализм переговорщиков?» При этом вариант, что, может, этой «беззубости» и нет, не воспримется. А чего же ждать, если условия вступления неизвестны?

В то же время есть предприниматели и эксперты, которые не склонны «кошмарить» видение завтрашнего дня в связи с ВТО. В частности, г-н Беклемишев:

— В течение 1−2 лет, думаю, никакого влияния на экономику Казахстана от этого шага не будет. Почему страна так долго вела переговоры о вступлении? Потому, что в силу нашего малого рынка мы не были интересны странам-участницам как страна потенциально серьезного экспорта к нам. Не хлынут к нам товары, никто к нам не побежит. Кто может продавать свои товары в Казахстане, уже давно тут. Что бы ни происходило в результате вступления в ВТО, хоть немного, но улучшит нашу практику, наведет порядок. По таможне нас заставят работать так, как положено. По техническому регулированию, вопросам стандартизации.

Необходимо отметить, что в стране всегда был некоторый слой предпринимателей, которые заявляли, что не опасаются вступления в ВТО, так как фактически уже работают в них. Говорили это, в частности, знаковые фигуры пищевой промышленности Казахстана, Анатолий Попелюшко и Иван Кравченко. И успехи возглавляемых ими компаний были бесспорны. Вот только в последние годы эти компании были проданы, и имена успешных предпринимателей уже не ассоциируются со знаменитыми в Казахстане брендами. Что же ждет бренды в условиях ВТО, вопрос открытый.

Суммируя сегодняшнюю ситуацию вокруг уже завтрашнего вступления в ВТО, можно схематично описать ее так: пиар этого шага как большого собственного успеха со стороны власти; растерянность со стороны бизнеса; еще меньшее понимание со стороны общества. В целом все вполне типично. Можно только обратить внимание на деталь — почти полное молчание со стороны казахских националистов, или, как принято называть этот политический сегмент здесь, нацпатов. Когда Казахстан вступал в Таможенный союз и ЕАЭС, их протесты, обосновывавшиеся беспокойством за отечественного производителя, были очень активны.