Приближается 28 июня 2015 года — второй тур выборов в местные органы власти в Молдавии. В большинстве случаев голосование будет проводиться для избрания глав некоторых населенных пунктов, где избиратели не смогли принять решение в первом туре.

simpalsmedia.com

Ключевым сюжетом являются, безусловно, выборы главы (примара) Кишинева, которые имеют подчеркнуто политический, даже политизированный характер. Этот характер подчеркивается датой голосования: сторонники ныне действующего примара Дорина Киртоакэ, убежденного униониста и западника, в этот день будут отмечать дату «оккупации» Бессарабии советскими войсками в 1940 году, а сторонники кандидата от Партии социалистов Зинаиды Гречаной, хотя и подчеркивающей приверженность «европейскому вектору развития», в этот день отметят 75-ю годовщину освобождения своей земли от румынских оккупантов. При этом мало кто делает выбор в пользу профессиональных качеств того или иного кандидата: выбираются не «хозяйственники» или «управленцы», а именно политики, причем с противоположной политической ориентацией.

Кишиневский «тренд» лишь подчеркивает общемолдавскую ситуацию: местные выборы стали очередным «атипичным» явлением, не присущим аналогичным процедурам в большинстве других государств. Обычно на местных выборах избирают тех, кто способен развивать конкретную территорию, действовать на уровне, максимально приближенном к повседневным интересам населения, и чьи задачи не выходят за ограниченные административно-территориальные пределы. В Молдавии, напротив, местные выборы стали продолжением парламентских выборов, где на первое место выступила борьба даже не идеологий, а геополитической ориентации.

В ходе местных выборов внешнеполитическая риторика несколько отошла на второй план — но лишь на первый взгляд. Во-первых, всем и так уже понятно, кто есть кто и кто за кого. Во-вторых, бросалась в глаза даже полемика на уровне предвыборных «бигбордов» в Кишиневе: на слоган Партии социалистов «Будет лучше!» либералы ответили слоганом «Будет лучше… в Европейском союзе!»; социалисты вновь им ответили, и так «слово за слово». В-третьих, внешнеполитическая риторика активно использовалась различными политическими силами для мобилизации своего электората: достаточно вспомнить, к примеру, почти истерические призывы кишиневского градоначальника прийти на выборы, ведь, дескать, каждый не пришедший — это голос в пользу социалистов и Москвы, которая-де больше не должна командовать Молдавией.

Что же касается основных итогов первого тура выборов, которые, по-видимому, получат подтверждение после 28 июня 2015 года, то к их числу можно отнести следующие:

1. В молдавском обществе действительно сильны протестные настроения. Однако в корне не правы оказались те, кто утверждал, что эти протестные настроения целиком «уйдут» в поддержку Партии социалистов и других пророссийских сил (мотивируя такие ожидания высоким уровнем общественной поддержки евразийской интеграции): «правый» протест оказался достаточно сильным, что, в свою очередь, может рассматриваться как политический запрос значительной (если не большей) части молдавского общества в пользу европейской интеграции «без олигархов и коррупционеров». Показательна в этом плане отставка премьер-министра РМ К. Габурича непосредственно в канун первого тура голосования: теперь уже экс-премьер, возглавлявший «правительство меньшинства», решил заблаговременно уйти, не дожидаясь итогов голосования, чтобы впоследствии не ассоциироваться с нынешним ситуативным парламентским большинством, которое, скорее всего, будет переформатировано.

2. Заслуживает особого внимания успех Либеральной партии Молдовы (М. Гимпу), причем не только на кишиневских выборах, но и в целом по Молдавии. Существенного успеха достигло также политическое формирование экс-премьера Ю. Лянкэ, действующего в альянсе с такими радикальными политиками, как О. Нантой (3-е место на выборах кишиневского градоначальника и более 10% голосов избирателей), И. Хадыркэ и др. «Правые» в версии Республики Молдова — это не только риторика о либеральных ценностях и европейской интеграции, но и при этом — весьма агрессивная риторика национализма и унионизма. К примеру, О. Нантой является автором известной сентенции о том, что приднестровцам необходимо искать своё место или в Конституции Республики Молдова, или в противном случае — в Уголовном кодексе РМ. Имя И. Хадыркэ хорошо знакомо всем, кто помнит историю зарождения приднестровской государственности, поскольку г-н Хадыркэ был одним из лидеров Народного фронта и произнес немало пламенных речей с традиционной сутью «чемодан — вокзал — Россия». Относительный успех движения г-на Лянкэ говорит о том, что взаимодействие с подобными силами не является поводом для маргинализации политика, а напротив, воспринимается определенной частью молдавского общества как непосредственная составляющая часть «европейского выбора».

3. В молдавском обществе по-прежнему существует запрос на простые и понятные лозунги, в особенности связанные с борьбой против коррупции, а также в целом на доходчивую риторику на грани популизма. Отчасти этим объясняется успех О. Нантоя в Кишиневе и, безусловно, сокрушительная победа Р. Усатого и его «Нашей партии» в Бельцах — втором по величине городе Республики Молдова. Возвращение Р. Усатого в активную молдавскую политическую жизнь произошло пусть и на региональном уровне, но весьма убедительно. Впрочем, Бельцы могут стать «троянским конем» для этого молодого и амбициозного политика: ему придется куда больше времени заниматься проблемами городского хозяйства, чем выступать с общемолдавскими политическими идеями и пытаться их реализовывать. Намерения г-на Усатого превратить Бельцы в аналог румынского Сибиу, мэр которого недавно стал президентом Румынии, имеют существенный изъян: до прихода на пост президента К. Йоханнис был мэром Сибиу около 17 лет, и вряд ли в планах Р. Усатого столь долго сдерживать свои общенациональные амбиции. Тем не менее еще раз подчеркнем: социальный запрос на базовые тезисы, озвучиваемые г-ном Усатым, в Молдавии весьма высок, и в случае переформатирования политического ландшафта в РМ, вплоть до внеочередных парламентских выборов (вероятность которых не следует исключать), не вызывает сомнения, что Р. Усатый займет важное место в политической элите Республики Молдова.

4. Неплохие результаты показали «традиционные проевропейцы», пусть и с несколько испорченной коррупционными скандалами репутацией — Демократическая партия (М. Лупу и В. Плахотнюк) и Либерально-демократическая партия (В. Филат). В значительной степени это объясняется особенностями избирательной системы Молдавии, поскольку на местных выборах голосование происходит прежде всего за персоналии, а ресурсов, включая административные, информационные и иные, у представителей этих партий достаточно. Более скромный результат Партии социалистов при сопоставимых финансовых ресурсах, скорее всего, связан с отсутствием разветвленной партийной сети на местах, недостаточной эффективностью расходования средств и давлением со стороны власти. При этом социалисты так и не смогли решить важную задачу: перевести под свой контроль партийную инфраструктуру стремительно теряющей популярность Партии коммунистов. Иными словами, социалисты во главе с И. Додоном пока не воспринимаются в качестве продолжателей идей В. Воронина периода его активной «пророссийскости», что не позволяет ПСРМ рассчитывать на электорат ПКРМ на уровне простого арифметического сложения.

5. Однозначно «проевропейские» партии пришли в местные органы власти несколькими «колоннами», причем с достаточно убедительными результатами, в отличие от «пророссийских» и условно «пророссийских». Местные выборы в этом плане стали своеобразной репетицией будущих кампаний: «проевропейцы» предлагают избирателю широкий спектр разных политических сил, от крайне правых националистических до правоцентристских и даже левоцентристских идей. Их оппоненты пока не могут предложить такого разнообразия: левый центр остается размытым, равно как и место для по-настоящему «промолдавской» партии (если таковая еще востребована молдавским обществом). Что касается репрезентативности голосования, то, с учетом специфики местных выборов, её следует признать достаточно высокой, поскольку на выборы в среднем пришло более 50% избирателей.

В целом же можно предположить, что итоги местных выборов в определенной степени повлияют на политическую ситуацию в Молдавии — по крайней мере, в кратко- и среднесрочной перспективе.

Нельзя исключать попыток реанимировать идею создания «коалиции большинства», т. е. возврата к идее формирования очередного «проевропейского альянса» с участием либерал-демократов, демократов и показавших хорошие результаты либералов. Такая идея активно лоббируется некоторыми западными государствами и надгосударственными объединениями, так что итоги второго тура, скорее всего, лишь активизируют переговоры по этой теме и западное посредничество.

«Проевропейская» власть, в особенности в г. Кишиневе, в очередной раз показала готовность использовать отнюдь не европейские методы сохранения власти. Победа Д. Киртоакэ в пригородах при более скромных результатах в самом Кишиневе, небеспочвенные заявления социалистов о масштабных фальсификациях по некоторым округам, угрозы «майдана» в случае победы социалистов и т.п. говорят о том, что «проевропейцы» не намерены отдавать столицу ни при каких условиях — какими бы ни были результаты выборов. Впрочем, следует признать, что электорат О. Нантоя (более 10%) или С. Урекяна (около 5%) и так вряд ли будет голосовать за кандидата от социалистов, что делает результаты схватки за Кишинев практически предрешенными (и это тот нечастый случай, когда автор этих строк хотел бы ошибаться).

Похоже, спустя 75 лет после того, как Кишинев стал советским городом, российский вектор используется носителями идей унионизма лишь как пропагандистская «страшилка», а не как повод задуматься о реальных интересах Республики Молдова.

По нашему мнению, сложившаяся ситуация дает основания задуматься всем тем, кто выступает сторонниками пророссийской интеграции Республики Молдова. Мы далеки от алармистских настроений, но есть объективные факты. Число сторонников евразийской интеграции значительно превышает число голосующих за Партию социалистов — это значит, что ПСРМ не может привлечь весь этот электорат. Кроме того, позиции ПСРМ в регионах не выглядят особо убедительными, что усугубляет перспективы партии.

ПСРМ так и не стала главным выразителем протестных настроений — и маятник протеста качнулся вправо. Это не только доказывает силу проевропейских настроений в молдавском обществе и определенную ситуативность в цифрах поддержки евразийской идеи, но и отсутствие в ПСРМ полемистов, способных на максимально понятном языке говорить о проблемах общества, о борьбе с коррупцией и пр. — или, по крайней мере, брать уроки у тех, кто более успешен в этой риторике.

Пока что «Кишиневская наступательная операция», в успехе которой всё больше сомнений, может ознаменовать переход к обороне — которая, в случае успешной ее организации, может позволить лучше подготовиться к предстоящим задачам и вызовам.