Турция ищет нового лидера
О некоторых особенностях избирательной кампании
11-й президент Турции Абдуллах Гюль не принял приглашение Реджепа Тайипа Эрдогана баллотироваться в депутаты на предстоящих выборах. Несомненно, личность Гюля занимает особое место в политике Партии справедливости и развития, что даёт ответы на вопросы «Почему Гюль не высунул своей кандидатуры», а также «Почему позвали?». После пресс-конференции Гюля в Анкаре актуализировались всевозможные сценарии. Рассмотрим комментарии ведущих журналистов. В одной из статей газеты «Миллет» прозвучало мнение о том, что экс-глава государства видит в возвращении на политическую сцену конъюнктурный подтекст. Искренность такого предложения вызывает сомнения. В частности, сомнение порождает тот факт, что приглашение прозвучало в то время, когда возросло напряжение в отношениях между Эрдоганом и премьер-министром Ахметом Давутоглу. Гюль убежден, что предложение инициировано с целью ограничить влияние Давутоглу. К тому же комментарии самого премьера, прозвучавшие в кулуарах, ещё больше убеждают в правильности данных предположений.
Политика огорчил тот факт, что 27 августа 2014 года, ровно за день до того, как он сложил свои полномочия и передал обязанности, было проведено экстренное заседание ПСР. Сам Гюль прокомментировал это событие как попытку «каждого спасти свою шкуру». На этом конгрессе Давутоглу был избран председателем Партии справедливости и развития. На собрании Эрдоган передал свои полномочия в создании и координировании правительства страны Давутоглу, который тогда возглавлял министерство иностранных дел. Помимо всего прочего, Гюль не хочет возвращаться в большую политику сам, без верных соратников — Бюлента Арынча и Али Бабаджана, которые не могут по закону баллотироваться на третий срок.
В данный момент бывший глава государства обеспокоен сложившейся экономической ситуацией. Действия его сторонников — вице-премьера Али Бабаджана и главы Центробанка — не всегда воспринимаются положительно президентом и премьер-министром, что заслуживает отдельного внимания и комментариев. Гюль убежден, что Турция стоит на грани серьёзного экономического кризиса и далеко не каждый отважится в такой ситуации взять на себя ответственность. Следовательно, уже такая реакция указывает на то, что страна оказалась в непростой кризисной ситуации. Политический успех ПСР основывался на невысоком курсе валют по отношению к лире, но и этому пришел конец. Валютные кризисы, как показывает история, всегда заканчиваются поражением правящих сил. Примером может послужить тот факт, что накануне валютного кризиса 2002 года звезда представителей Республиканской народной партии (CHP) и Демократичной партии погасла навсегда.
После выборов 7 июня конгресс ПСР состоится предположительно 27 сентября 2015 года. Пока сильнейшим лидером партии остаётся Давутоглу. Но возникает вопрос — смогут ли достичь компромисса и договоренности Эрдоган и Давутоглу, учитывая последние события и напряжение в отношениях? В списке возможных кандидатов значатся имена вице-премьеров Нумана Куртулуша и Йалчына Акдоган. Гюль продолжает осторожничать, понимая, что предложение вернуться в политику может быть частью игры.
Эрдоган и Гюль расходятся во взглядах относительно системы управления страной. Последний никогда не поддерживал президентскую модель, выступая сторонником парламентской системы. А учитывая сложившуюся ситуацию, высока вероятность того, что Эрдоган и после выборов будет продвигать свою политику. Более того, Гюль неоднократно выступал с критикой относительно участия Эрдогана на заседании Совета министров, заявляя, что в своё время он не позволял себе подобных вольностей. В принятии решения Гюля останавливает целый ряд факторов, среди которых: жесткая риторика Эрдогана, нестабильность в обществе, коррупционный скандал 17-25 декабря, массовое недоверие к ПСР, явно выраженное недовольство ЕС и США в отношении проводимой политики внутри Турции и главное — правительство продолжает вести свою политическую линию. Складывается впечатление, что ПСР с каждым днём теряет свои полномочия и авторитет. В этом свете логика Гюля достаточно ясна: «Стоит ли садиться на тонущий корабль?».