Официальная внешнеполитическая доктрина «Большой Европы» РФ переживает явный крах. 12 декабря 2014 года на сайте Российского совета по международным делам (РСМД) опубликована статья программного директора этой организации Ивана Тимофеева под характерным названием «Спасти Большую Европу».

Идея построения «Большой Европы» в течение последней четверти века служила ориентиром для сотрудничества России с Западом. Концепция «Большой Европы» была идеологическим обоснованием надежд советско-постсоветской элиты России добиться интеграции в западное сообщество на приемлемых для нее условиях. В рамках этой концепции, с ее точки зрения, России была уготована «почетная» роль стать при Европе неким подобием Канады, играющей вспомогательную экономическую роль при США. В бытовом и материальном плане предприниматели и чиновники РФ давно стали на практике осуществлять концепцию «Большой Европы», когда начали держать свои деньги на счетах в банках стран Европы и приобретать всякого рода недвижимость в этих странах.

Вместе с тем, по словам автора статьи «Спасти Большую Европу», «на пути построения Большой Европы оставалось несколько принципиальных вопросов», которые требуют своего решения. Перечислим их в том порядке, в котором это сделал программный директор РСМД, снабдив своими комментариями — своеобразными решениями для спасения «Большой Европы». Текст Тимофеева далее дается курсивом.

Программный директор РСМД в своей статье «Спасти Большую Европу» определил следующие проблемы, являющиеся источником разногласий между РФ и Европой, препятствующих реализации проекта.

«1. Как решить „дилемму безопасности“ между Россией и НАТО, а также между Россией и евроатлантическим сообществом в целом?». C точки зрения США и их союзников в ЕС, проблема эта решается устранением российского фактора, потенциально угрожающего безопасности Запада своим военным стратегическим потенциалом. В частности, Россию, по мнению Вашингтона и Брюсселя, следует лишить стратегических вооружений и ликвидировать ВПК — последнюю технологическую часть промышленности. Это и собираются проделать США по итогам сведения украинского кризиса в свою пользу. Как теперь уже становится ясно, сделано это будет под предлогом обеспечения безопасности соседей России, в частности, Украины, и для гарантии от рецидивов неоимперского курса России.

«2. Что нужно сделать для сопряжения экономических потенциалов ЕС, России, постсоветских государств? Как добиться построения взаимовыгодной и взаимозависимой экономики „Большой Европы“? Как создать общее гуманитарное пространство с участием России и других постсоветских государств?» Из-за объективных различий в условиях хозяйствования в Европе и Евразии сделать это вряд ли возможно на взаимовыгодной основе. После разрушения советской экономики наши либеральные реформаторы обещали, что рыночные отношения сами по себе обеспечат инновационный экономический рост в стране и приток из-за рубежа иностранных инвестиций. Однако подобного явления нет, нет и инвестиций в обрабатывающие отрасли промышленности России. Это остается главной проблемой национального развития России. Российская постсоветская элита предлагала Европе под проект «Большой Европы» значимый сырьевой потенциал России, но с тем условием, что контроль за ним останется у нее. Подобный выбор подтвердило дело «ЮКОСа» и Михаила Ходорковского. И, наоборот, с точки зрения Европы, «сопряжение экономических потенциалов», возможно только на пути передачи действующих российских активов в руки западных ТНК. Что касается «общего гуманитарного пространства», то оно в принципе невозможно из-за базовых различий культур. В этих условиях «единое гуманитарное пространство» между страной третьего мира — Россией, аналогичными странами постсоветского пространства и странами Европейского союза означает использование «гуманитарного пространства» для культурной эксплуатации и перекачки значимых культурных ресурсов. На практике стремление к единому «гуманитарному пространству» с Европой ведет к заметной деградации российской культуры.

«3. Как учесть стратегические интересы России на постсоветском пространстве, с одной стороны, планы по расширению ЕС и НАТО, с другой, и суверенный выбор отдельных постсоветских государств, с третьей?». С точки зрения Европы, как это продемонстрировала практика «Восточного партнерства» и история с заключением соглашения об ассоциации ЕС с Украиной, а также весь украинский кризис, у России нет и не должно быть каких-либо стратегических интересов на постсоветском пространстве. Замороженные конфликты на этой территории должны быть решены, но не при участии и не в пользу России. Отсутствие политической субъектности у России — вот путь к решению проблемы «Большой Европы» на постсоветском пространстве. Что касается «суверенного выбора» постсоветских государств, то исторический опыт предшествующего десятилетия продемонстрировал, что Запад умело манипулирует им, используя, в частности, и такой фактор, как оранжевые революции.

Далее программный директор РСМД Иван Тимофеев перечисляет упущенные, по его мнению, возможности от свертывания проекта «Большой Европы».

1. Сотрудничество в области снижения рисков ядерного конфликта.

2. Диалог по ПРО.

3. Диалог России и НАТО.

4. Диалог по обычным вооружениям в Европе.

5. Вопрос об обычных силах глобального удара.

6. Взаимодействие по вопросам кибербезопасности.

7. Сотрудничество в космосе.

8. Локальные всплески гонки вооружений. Подобные всплески вероятны в Черноморском и Балтийском регионах.

9. «Разморозка» и обострение локальных конфликтов.

10. Сотрудничество в решении внерегиональных проблем, т. е. Афганистан, Сирия и т. д.

Здесь не трудно заметить, что по всем вышеперечисленным пунктам, кроме восьмого, России необходимо сотрудничать с США. Тогда при чем здесь «Большая Европа»? Получается, что этот проект в основе своей — проблеме безопасности, является заложником Вашингтона. Следовательно, от США и зависит его исполнение. Американский политолог Збигнев Бжезинский в свое время определил: «На стадии американо-европейских отношений, когда союзные европейские государства все еще в значительной степени зависят от обеспечиваемой американцами безопасности, любое расширение пределов Европы автоматически становится также расширением границ прямого американского влияния». Поэтому и получается, что, не желая того, автор статьи «Спасти Большую Европу» апеллирует в своей статье о спасении проекта «Большой Европы», не к самой Европе, а к Соединенным Штатам Америки.

Что касается седьмого пункта с возможностью гонки вооружений в Черноморском и Балтийском регионах, читай в странах Прибалтики, а также Румынии, Болгарии, Украины, Грузии и Турции, то это несерьезно. Для Украины «гонка вооружений» означает передачу оружия опять же США под нужды карательной операции в Донбассе.

Далее Тимофеев в своей статье перечисляет проблемы в области экономики и гуманитарного сотрудничества, которые, по его мнению, не будут решаться по причине отказа от проекта «Большой Европы».

1. Санкционный режим подрывает экономическую взаимозависимость России, ЕС и других стран региона. Одновременно на это дело можно посмотреть и так, что санкционный режим в конечном итоге и призван определить окончательную зависимость от Европы того, что останется от экономики России после применения санкций.

2. В сфере энергетики подрывается энергетическая безопасность Европы. Россия будет постепенно терять европейский газовый рынок. Однако на практике нынешний конфликт США и ЕС с Россией призван обеспечить энергетическую безопасность — не только Европы, а шире стран Запада, лишить Россию энергетики, как политического рычага воздействия на Европу и дать западным ТНК беспрепятственный доступ к российским энергетическим ресурсам. Последними же в конечном счете владеют те, кто их потребляет, а не те, кто добывает. Украинский кризис призван привести эту формулу в соответствие с реалиями. Российские государственные холдинги после открыто обсуждаемого будущего гипотетического политического переворота в России будут приватизированы по причине их якобы неэффективности и коррупции. Кроме того, начавшееся активное разрушение энергоемкой промышленности Украины (в том числе и артиллерийскими обстрелами) имеет целью передачу высвободившихся энергетических ресурсов Западу.

3. Россия лишится доступа к большому числу европейских технологий и инвестиций, потеряв тем самым один из источников своего роста. Однако США и ЕС не заинтересованы в самостоятельном росте России. Именно поэтому и введены санкции, ограничивающие доступ России к европейским технологиям и инвестициям. Что касается потери российского рынка, то, например, текущее падение цен на энергоносители полностью компенсировало странам ЕС текущие потери от санкций и сжатия для них российского рынка.

4. Процесс сближения российских и европейских стандартов в самых разных областях, пусть и весьма неровный в прошлом, может оказаться под угрозой торможения. Что подразумевает конкретно под «стандартами» директор РСМД не совсем ясно. Может быть болонскую систему образования, а может быть технические стандарты, применяемые в промышленности? Что касается болонской системы, то для нас очевидно, что в случае с Россией эта система прикрывает переход к платному высшему образованию. Что касается технических стандартов, то конечно, было бы заманчиво в отечественной промышленности перейти на германский стандарт DIN, но дорого, да и не к чему. При имеющейся в России промышленности достаточно и ГОСТ. Пусть на DIN для начала попробует перейти украинская промышленность, а мы посмотрим, что от нее останется после этого.

5. Вопрос о либерализации визового режима между Россией и ЕС в лучшем случае будет заморожен, в худшем — будут вводиться ограничения на поездки с обеих сторон. Отмены виз для поездок в страны Шенгена последнее десятилетие настойчиво добивалась Москва. Внешне дело выглядело так, что проект «Большой Европы» в основе своей и подразумевал свободное перемещение без виз. Однако наличие визовой проблемы лучше всего демонстрирует, что европейцы не считают цивилизационно и культурно русских за своих. Отмена виз — это тот пряник, которым «сторонники европейского выбора» заманивают граждан Украины и России.

6. Образовательное и научное сотрудничество также могут пострадать от политических противоречий и экономических санкций. При существующих средствах электронных коммуникаций настоящее научное сотрудничество пострадать не может. Кроме того, Европа всегда будет открыта для людей, способных к научной и технической деятельности в значимых для нее научных и технических областях. Что касается образовательных программ, которые ЕС использует или для продвижения в Россию своих «ценностей», или для использования механизма «мягкой силы», то вряд ли европейские страны, а шире Запад, откажутся от такой возможности. Более того, они будут пытаться их расширить для создания массового движения для свержения нынешнего политического режима в России.

7. Утрачиваются возможности совместного контроля миграционных потоков. Для Европы «совместный контроль» с Россией — это не проблема. Она будет укреплять и совершенствовать свой Шенген. Что касается России, то, для Европы контроль над миграцией из Средней Азии в Россию не имеет прямого значения.

8. Вероятно, пострадает межрегиональная кооперация (идея «Европы регионов»). «Межрегиональная кооперация» целенаправленно используется Европой для ослабления гомогенности и целостности РФ, и пока она ни в одной точке межрегионального сотрудничества не была экономически значимым для России явлением.

9. В европейской идентичности Россия возвращает себе статус «значимого другого» («Россия — не Европа»). Аналогичный процесс ускорится в российской политической идентичности. Это действительно важное явление, поскольку у русских в отдельных сегментах общества со времен Петровских реформ создавалась квазиевропейская идентичность. Почему квази? Потому, что сами европейцы русских не считали и не считают за европейцев в противоположность этой самой создаваемой российской поверхностной «европейской» идентичности. И потом, сами европейцы считают, что Россия — это не Европа. Главной проблемой для выздоровления российского социума — это восстановление цивилизационной и этнической идентичности. Иначе, России грозит конфликт идентичностей, похожий на то явление, которое в свое время уничтожило Византию.

10. Расхождение траекторий России, Евросоюза и других европейских стран в области экономики вряд ли усилит их глобальную конкурентоспособность. Мнимое сближение с ЕС или нынешнее отдаление от него никак не влияет на конкурентоспособность российской экономики, зависящей от мировой конъюнктуры рынка сырья. Что касается Запада, то возможное новое и окончательное сокрушение России по итогам украинского кризиса и завладение ее ресурсами явно усилят «глобальную конкурентоспособность» ЕС и США.

Далее программный директор РСМД Иван Тимофеев в своей статье перечисляет возможные проблемы в области взаимодействия на постсоветском пространстве, возникающие от свертывания проекта «Большой Европы».

1. Соперничество на постсоветском пространстве чревато издержками для большинства стран. В первую очередь, речь идет об Украине. Последовательный разрыв связей с российским рынком лишает страну важного источника роста. Свою цену за него платит Россия, вынужденная тратить ресурсы на замещение украинского импорта. Еще большую цену, видимо, придется заплатить Европейскому союзу, страхующему Украину от финансового и экономического коллапса. На деле Европейский союз собирается извлечь выгоды из конфликта на Украине. Издержки Запада по развитию этого кризиса в конечном итоге должны оплатить сами Украина и Россия. Что касается марионеток Запада, захвативших власть в Киеве в результате февральского переворота, то они сознательно ведут дело к разрушению «взаимовыгодных связей» Украины и России. Главное здесь — досадить России любой ценой.

2. Россия, ЕС, США и любые другие игроки вряд ли смогут помочь постсоветским странам в разрешении имеющихся конфликтов и противоречий в одиночку. Формула здесь, на самом деле проста. ЕС и США не заинтересованы в решении этих конфликтов в пользу России, а нынешняя Россия — в пользу Запада.

3. Разделительные линии на постсоветском пространстве, в частности, ограничения на передвижение нанесут ущерб трудовой и образовательной миграции. Это приведет к экономическим потерям и общей деградации трудовых ресурсов постсоветских государств. Заметим, что до сих пор именно миграция трудовых ресурсов на постсоветском пространстве была явным признаком их деградации. До последнего времени эта миграция в меньшей степени была связана с современным рынком труда, в большей — она является продуктом социальной катастрофы распада СССР.

4. Нестабильность на постсоветском пространстве помешает формированию здесь полноценных суверенных государств. Здесь можно заметить, что Запад не для того разрушал Советский Союз, чтобы создавать на его месте «полноценные суверенные государства». Последнее обстоятельство касается как Российской Федерации, так и стран Прибалтики, принятых в Евросоюз.

5. Взаимодействие ЕС и ЕврАзЭс во многом теряет перспективы в случае нарастания политических разногласий между Россией и странами Европейского союза. Наоборот конфликтная ситуация с ЕС как раз и дает какой-то шанс на развитие ЕврАзЭс, поскольку именно он является залогом экономического выживания. Альтернатива ему — потеря суверенитета и превращение постсоветского пространства, включая Россию и Украину, в кризисные территории, подобные тем, что мы видим сейчас в Передней Азии. Однако предоставленный шанс вовсе не означает, что им обязательно воспользуются. Это показывают последние события на валютном рынке России.

И наконец в заключение своей статьи «Спасти Большую Европу» программный директор РСМД Иван Тимофеев ставит классический для России вопрос: «Что делать?» Что делать, чтобы этот проект спасти. Здесь он полагает, что для начала «необходимо вернуться к идее построения Большой Европы» и далее Тимофеев предлагает по разделам.

В области безопасности:

1. Воздержаться от взаимных провоцирующих шагов в военной сфере.

2. Добиваться всеми доступными политическими способами прекращения огня на Украине, содействовать переговорам конфликтующих сторон, долгосрочному разрешению конфликта путем реформирования территориального устройства Украины или иными приемлемыми для сторон конфликта способами. Но как в данной ситуации быть с «суверенным выбором отдельного постсоветского государства» по названием Украина, президент которой и слышать не хочет о федерализации. Россия и Европа будут договариваться, США ждать в сторонке, а президент Украины Петр Порошенко будет в итоге говорить: «Нет». И потом из предложения Тимофеева остается неясным, считает ли он Россию одной из сторон конфликта. и как он предполагает разрешать проблему Крыма. Умолчание по поводу Крыма весьма характерно.

3. Запустить механизм регулярных многосторонних консультаций (контактная группа) по вопросам кризисных ситуаций в Европе.

4. Вернуть на повестку дня вопрос о Договоре о европейской безопасности и о реформе ОБСЕ.

5. Возобновить работу Совета Россия-НАТО.

Пункты 3, 4 и 5 являются предложениями из области дипломатической бюрократии, предпочитающей заседания и сессии вместо решения реальных внешнеполитических проблем.

Далее в области экономики программный директор РСМД Иван Тимофеев для сохранения проекта «Большой Европы» предлагает:

1. Разработать и запустить механизм совместной программы гуманитарной помощи украинским регионам, нуждающимся в ней (возможно, под эгидой ОБСЕ). Пока что Киев отказывается от финансирования неконтролируемых им территорий Донбасса и взамен рассчитывает на получение в будущем контрибуции с России.

2. Разработать и запустить механизм совместных действий по оказанию экономической помощи Украине. По этому пункту для обретения вновь потерянного доверия ЕС и США России необходимо поддерживать и далее экономически, но теперь крайне враждебную России нацистскую Украину.

3. Не допустить взаимной визовой дискриминации. А как в подобной ситуации, хотелось бы спросить у Тимофеева, быть с персональными санкциями ЕС с запретом на въезд конкретных граждан РФ на территорию стран ЕС? Чтобы отменить очевидную визовую дискриминацию следует отменить персональные санкции.

4. Несмотря на политические противоречия, подготовить на экспертном уровне проекты нового базового соглашения между Россией и ЕС. А как подобное базовое соглашение будет квалифицировать взаимные санкции или оно их узаконит на уровне базового соглашения?

5. На уровне университетов и исследовательских центров начать системное обсуждение «сложных вопросов» в отношениях России, ЕС, отдельных европейских государств. Это предложение нужно лишь для того, чтобы придумать пункт 5. А в широком смысле — для пропаганды идеи «Большой Европы» среди студенческой молодежи. Или Тимофеев серьезно считает, что студенты университетов на своих игровых площадках найдут ключи к решению конфликта?

По вопросам взаимодействия России и ЕС на постсоветском пространства автор статьи «Спасти Большую Европу» предлагает:

1. Запустить диалог о многосторонних гарантиях безопасности постсоветских государств.

2. Поставить на повестку дня вопрос о механизмах многостороннего оперативного реагирования на кризисные ситуации на постсоветском пространстве.

3. Провести инвентаризацию политических, экономических и гуманитарных проектов России, ЕС и других стран на постсоветском пространстве.

Что касается пунктов 1 и 2, то программный директор РСМД, фактически, с предложением «многосторонних гарантий безопасности» и «механизмом многостороннего оперативного реагирования» предлагает узаконить и институализировать вмешательство Запада в дела постсоветского пространства.

Итак, можно подвести некоторые итоги. Проект «Большой Европы» на практике нуждается в санкции США. После всего происшедшего было бы наивно предположить, что правящие круги Запада пустят на достойных условиях нынешнюю российскую элиту «в Европу». В складывающихся условиях проект «Большой Европы» предполагает некоторые весьма существенные условия для России, которые можно свести в пяти пунктам:

1. Капитулировать в украинском кризисе;

2. Сменить нынешний правящий режим в России на тех людей, на которых покажет Запад (он уже их показал);

3. Разоружиться и ликвидировать ВПК;

4. Передать ценные активы западным ТНК;

5. Ликвидировать вертикаль и провести «регионализацию страны».

Это и превратит Россию в часть «Большой Европы». Правда, на правах бесправной и лишенной остатков суверенитета периферии. При подобном решении проекта «Большой Европы» по лекалу Бжезинского российский около дипломатический (впрочем, как и просто дипломатический) столичный бомонд, к которому принадлежит программный директор РСМД Иван Тимофеев больше не понадобится. Историческая функция, как и безбедная жизнь, этого кружка «экспертов» будет завершена.

В своей статье Тимофеев пишет: «В текущий момент идея Большой Европы многим может показаться утопией». Почему утопией? Эта идея под лозунгом европеизации современной России по примеру киевского Майдана уже принята российской несистемной оппозицией. «Европейски ориентированной части российского общества», в частности, предлагает обрести «граждански максимально активную позицию» Михаил Ходорковский. С учетом этой идеологической тенденции необходимо признать, что вновь предлагаемый РСМД проект «Большой Европы» в сложившихся исторических условиях означает окончательную капитуляцию и ликвидацию российской государственности.