На днях в арабской прессе появились сообщения о полученном президентом Ирана Хасаном Роухани приглашении посетить Саудовскую Аравию с визитом. Активностью в выдвижении версий о подготовке визита высокого иранского гостя в Эр-Рияд отличаются ливанские СМИ. Сразу после избрания летом прошлого года Хасана Роухани масс-медиа "страны кедра" предположили скорое посещение иранским президентом Саудовской Аравии. За основу были взяты слова Роухани о намерении улучшить отношения Ирана с крупнейшей аравийской монархией. В качестве примерных сроков визита указывалось паломничество (хадж) мусульман всего мира в саудовскую Мекку, по окончании которого (октябрь 2013 года) могла пройти встреча в ирано-саудовских верхах.

8 марта ливанская газета The Daily Star вновь вернулась к теме визита. На этот раз, со ссылкой на осведомлённые источники, было сообщено, что иранская сторона приняла приглашение саудовцев и подготовка к визиту стартовала. Якобы он должен состояться по прошествии непродолжительного времени после посещения Королевства президентом США в конце текущего месяца. Интрига длилась недолго. В канун двухдневного визита Хасана Роухани в Оман, прошедшего 12-13 марта, представители МИД Ирана выступили с опровержением. Тегеран саудовского приглашения не получал, а значит визит в Эр-Рияд в ближайшем графике иранского президента не значится.

В периодическом всплытии сообщений об ирано-саудовской встрече в верхах проглядывается множество внешнеполитических нюансов в складывающейся на Ближнем Востоке ситуации. По мнению некоторых стран региона, которые заинтересованы в снижении уровня конфронтации между Ираном и Саудовской Аравией, текущий момент подходит для сближения двух стран-оппонентов в зоне Персидского залива. К таким странам относятся, например, Иордания, Ливан, Оман. Последний уже обрёл реноме доверительного для иранцев партнёра в улаживании их разногласий с американцами через секретный дипломатический канал, открытый летом 2009 года. Хорошо знающие внутренние настроения в монаршей семье Саудовской Аравии зарубежные эксперты указывают, что аль-Сауды затаили на султана Омана Кабуса Бен Саида обиду из-за утаивания от них американо-иранского канала политических консультаций. Оман и Саудовская Аравия входят в один внешнеполитический блок арабских государств Персидского залива, в рамках которого выработаны соглашения о тесной кооперации на международных и региональных площадках. Но Маскат пренебрёг аравийской солидарностью в пользу получения политических преференций со стороны США и Ирана.

Примечателен сам факт выбора президентом Исламской республики Хасаном Роухани Омана в качестве первой арабской страны, которую он посещает в визитом после своего прошлогоднего избрания. Помимо прочего, этим в адрес Саудовской Аравии иранцы послали сигнал об особом характере отношений Тегерана и Маската. Между ними есть двусторонние договорённости, близкие к статусу соглашений о безопасности и взаимной помощи. Любая попытка Эр-Рияда материализовать свои обиды в сторону оманцев в некие конкретные действия будет самым решительным образом пресекаться Тегераном. Эту мысль иранцы хотели донести саудовцам фактом визита Роухани в Оман.

При всём уважении к дипломатической прозорливости многолетнего правителя Султаната Оман очевидно, что ставки вокруг урегулирования весьма напряжённых отношений Ирана и Саудовской Аравии носят более обширный характер. В игру под названием "ирано-саудовское сближение" вовлечены крупные региональные и внерегиональные силы, в число которых Оман не входит. Также, как и Иордания и Ливан.

Египет, Турция, Ирак составляют тот ряд ближневосточных "тяжеловесов", в котором подвижкам в ирано-саудовском диалоге придаётся стратегический смысл. Пока отношения Тегерана и Эр-Рияда не получат хотя бы предварительных и весьма робких сигналов к улучшению, на отношения указанных стран с Ираном будет довлеть позиция саудовской семьи. От неё египетские военные получают финансовую помощь и дипломатическое "прикрытие" после "июльской контрреволюции" в Каире 2013 года. Власти Турции - так называемые "зелёные деньги" (по цвету ислама) (1) и поддержку в деле проведения курса на умеренную исламизацию. Правительство шиитского большинства в Багдаде - пока только одну "головную боль". Сближение Тегерана и Эр-Рияда, запуск в их отношениях налаженного канала политического общения во взаимоуважительном ключе снимет для Каира, Анкары и Багдада многие ограничители.

Иран готов привлечь к делу стабилизации и дальнейшего улучшения отношений с Саудовской Аравией различные дипломатические ресурсы. На арабских информационных ресурсах упоминается предложение бывшего президента Исламской республики Али Акбара Хашеми Рафсанджани прибыть в Королевство в качестве жеста доброй воли иранской стороны, прокладывающего дорогу примирительным контактам властей двух государств.

Но если бы судьбоносные вопросы на Ближнем Востоке решались исключительно усилиями региональных игроков, пространство от арабского Магриба до Пакистана приняло совсем другой облик. На Ближнем Востоке есть ещё один важнейший игрок. Это Центральное командование ВС США (CENTCOM), в зону ответственности которого входит указанный географический ареал. Базы CENTCOM в Катаре, Бахрейне, Омане, других странах региона удобно расположились на линии поддержания напряжённости в отношениях Ирана и Саудовской Аравии. В планы нынешней и любой последующей администрации Белого дома, действующего и идущего ему на смену руководства Пентагона и Объединённого комитета начальников штабов США по определению не может входить урегулирование отношений Ирана и Саудовской Аравии до партнёрского между ними уровня. При таком сценарии американцы натолкнутся на необходимость свёртывания своего военного присутствия на стратегических торговых и энергетических артериях мира. Это будет уже не пересмотр военной стратегии США с определённой переориентацией на Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), а фактически их принудительное выдавливание из Ближнего Востока.

В регионе зреют новые межгосударственные конфигурации. Гипотетический ирано-саудовский альянс, в котором заинтересованы ближневосточные страны, является одним из возможных сценариев развития процессов в невыгодную для США сторону. Есть мнение, что в Вашингтоне смирились с неминуемым в будущем качественном снижении своего военного присутствия в регионе. За основу берутся прогнозы наступающей для первой экономики мира эры энергетического самообеспечения ("сланцевая революция", открытие новых месторождений нефти и газа в Мексиканском заливе). Потеря интереса к нефти должна повлечь за собой и снижение внимания американцев к Ближнему Востоку, примерно так можно выразить этот ход мысли у широкого круга зарубежных экспертов. Но не всё в этом мире измеряется "нефтяным эквивалентом". Хотя и по части "чёрного золота" из Ближнего Востока для США вырисовывается далеко не однозначная картина. К примеру, видный американский знаток Ближнего Востока, сотрудник вашингтонского Центра стратегических и международных исследований Энтони Кордесман указал, что разговоры об энергетической независимости США игнорируют прогноз тамошнего министерства энергетики. В соответствии с ним, к 2040 году США будут вынуждены удовлетворять как минимум 32% своих потребностей в энергоресурсах за счёт поставок с внешних рынков. Ближний Восток сохранит свою ценность для США в качестве одного из приоритетных направлений поставок нефти (2).

Есть более весомая категория интереса глобальных сил - постоянный спрос на их услуги гаранта безопасности, защиты дружественных политических режимов. Уход США с Ближнего Востока, на пути которого ирано-саудовское сближение - один из важных эпизодов, станет реальностью лишь в случае резкого падения спроса на их услуги внешнего доминирующего "маклера". Как известно, спрос рождает предложение. На Ближнем Востоке данная классическая формула принимает иное звучание: предложение (или предположение) любых новых альянсов ведёт к потере спроса на услуги внешней силы.

Приглашение президента Ирана в Саудовскую Аравию, а оно, рано или поздно, будет направлено и затем принято Тегераном, приведёт к новым ближневосточным реалиям. Длительное время США останутся в регионе на лидирующих позициях внешней силы. Но маховик обратного отсчёта времени пребывания CENTCOM в портах базирования Персидского залива будет запущен.

(1) В Турцию они идут главным образом из стран Персидского залива. При этом источники и сферы вложений "зелёных денег" в турецкую экономику остаются непрозрачными. По мнению некоторых американских аналитиков, после событий 11 сентября 2001 года саудовцы направили в турецкую экономику миллиарды долларов неофициальных инвестиций. В последующем часть этих денег, выведенных из американских банков и фондов в экстренном порядке, осталась в экономике Турции. В настоящее время объём "зелёных денег" на турецком рынке оценивается в диапазоне от $6 до $12 млрд.

(2) Anthony H. Cordesman, Saudi Arabia, Iran, and the "Clash within a Civilization" // Center for Strategic and International Studies, February 3, 2014.

Михаил Агаджанян - ближневосточный обозреватель ИА REGNUM