Одним из важных событий уходящего года для Дагестана стал указ Владимира Путина о праздновании юбилея Дербента. Двухтысячелетие древнейшего города России отметят в 2015 году. До президентского указа было много споров о том, какую именно годовщину основания Дербента следует отмечать: ряд ученых защищал точку зрения, что городу на самом деле пять тысяч лет. После указа интрига уже в другом: какие суммы денег будут выделены на праздник в этом крупнейшем городе южного Дагестана (120,1 тыс. чел. на начало 2011 года), на что и кем они будут тратиться. Дагестан здесь мало отличается от других регионов России, где в последние годы отмечались те или иные громкие годовщины: во всех случаях "под юбилей" рассчитывали получить сверхплановые федеральные средства, и местное чиновничество заранее выстраивалось в очередь на доступ к распоряжению ими.

Однако в случае с дербентским юбилеем есть и свои специфические риски. Дербент и примыкающие к нему территории во многом отличаются от остальной части Дагестана и своим прошлым, и своим настоящим. Можно сказать, что этой земле между кавказским хребтом и Каспием исторически свойственен большой плюрализм: здесь всегда было заметное разнообразие религий, народов, культур. Сейчас к сложному этническому и конфессиональному составу добавляется непростая ситуация в местной элите, где нет безусловного лидера, чье первенство безоговорочно готовы были бы признать все "игроки". Это обстоятельство заставляет ожидать довольно серьезную борьбу за право влиять на ход подготовки к юбилею.

Нынешний мэр города Имам Яралиев - безусловно, одна из самых заметных фигур в постсоветской истории Дагестана. Многие годы занимая пост прокурора этой республики, в 2006 он ушел в отставку сразу после того, как регион возглавил Муху Алиев. Удалившись в "добровольное изгнание" в кресло главы Сулейман-Стальского района в южном Дагестане, он быстро получил лидерские позиции среди глав соседних районов, в первую очередь - районов, населенных лезгинами. В дагестанских политических кругах его тогда характеризовали как сторонника крупного бизнесмена и сенатора Сулеймана Керимова, также лезгина и выходца из южного Дагестана. Прямые выборы мэра Дербента, состоявшиеся в октябре 2009 года, стали не только поединком между Яралиевым и тогдашним руководителем города Феликсом Казиахмедовым, но и жесткой схваткой между командой Муху Алиева и группой политиков и предпринимателей, считавшихся сторонниками Керимова. Об обстановке в городе в тот момент свидетельствует тот факт, что в день голосования более четверти участков не открылось в положенное время, так как члены участковых комиссий просто отказались выходить на работу. Суд отменил итоги тех выборов, а менее чем через год, после того, как президентом Дагестана стал Магомедсалам Магомедов, Яралиев возглавил город, миновав процедуру всенародных выборов.

Бесспорно, одним из центральных событий его пока недолгой карьеры мэра стало трагическое наводнение, обрушившееся на город 10 октября 2012 года. Вполне естественно ожидать, что, используя выделенные для благоустройства города "юбилейные" средства, его глава постарается решить те городские проблемы, за нерешенность которых мэрия попала сейчас под огонь критики.

Однако Дербент - не тот город, где городское руководство имеет неограниченную свободу в управлении хозяйственными процессами. Яралиев, как и его предшественник, должен учитывать существование в городе фигур, как минимум равных ему по ресурсам и влиянию. Это прежде всего директора двух крупнейших городских предприятий - коньячного комбината и завода игристых вин. Влияние руководителей этих предприятий, впрочем, выходит за рамки Дербента: в городе они - крупные работодатели, а в соседних районах - ключевые покупатели продукции виноградарей. Директор Дербентского коньячного комбината Мурад Гаджиев после прихода Яралиева на пост мэра покинул должность председателя городского собрания депутатов Дербента. По мнению местных наблюдателей, полного взаимопонимания в отношениях мэра и главы комбината на данный момент не достигнуто. Кроме директоров, в городе традиционно велик вес семейства Курбановых, представители которого с советских времен и по сей день руководят Дербентским районом, самостоятельно выстраивают отношения с республиканской властью и имеют сильные позиции в местной экономике. (Cам Дербент является городским округом и в район не входит. Важность поста главы Дербентского района связана и с тем, что это второй по плотности населения сельский район Дагестана, куда идет активная миграция, где из-за этого продолжает дорожать земля.)

Вышеописанный состав дербентских "центров влияния" (мэр, главы двух комбинатов, руководство района) можно считать уже традиционным, и наверняка именно в этом "четырехугольнике" будут приниматься ключевые решения о конкретных путях использования средств, выделенных на юбилей. Также традиционно звучат вопросы о том, могут ли конфликты этих "центров" повлиять на межэтническую ситуацию в Дербенте и его окрестностях. "Национальный акцент" в действиях наиболее влиятельных лиц этой территории, безусловно, присутствует. Так, Яралиев активно поддерживает многие лезгинские этнические мероприятия, в частности, ежегодные праздники в честь лезгинского эпоса "Шарвили". Семейство Курбановых представляет этнических азербайджанцев и известно хорошими связями в Баку. И все же есть много причин предполагать, что, даже если спор вокруг юбилейных денег обострится, он не будет иметь опасного этнического подтекста.

Во-первых, состав команды Яралиева многонационален, в этом плане мэр в целом следует устоям, сложившимся в городе до него. Во-вторых, азербайджанский этнос в южном Дагестане внутренне неоднороден: имеются азербайджанцы-шииты, проживающие прежде всего в исторической части Дербента, и азербайджанцы-сунниты, населяющие Дербентский район и город Дагестанские Огни (именно суннитов представляет семейство Курбановых). Наконец, в повседневной жизни южный Дагестан демонстрирует, пожалуй, больший интернационализм и этническое смешение, чем некоторые другие части региона. Если при распределении муниципальных постов и постов руководителей самых крупных предприятий действуют определенные этнические соглашения, то малый и средний бизнес (например, бизнес по производству стройматериалов, бурно развивающийся на фоне бума частного строительства) - совершенно интернационален. Этническая ситуация в Дербенте может измениться в ближайшем будущем из-за миграции в город сельского населения, что способно привести, в частности, к увеличению доли в городе табасаранцев. Но к спорам в местных "верхах", в том числе в предъюбилейный период, это вряд ли будет иметь отношение.

Зато на юге Дагестана имеется "горючий материал" иного рода. Это оппозиционные группы из окрестных районов. Часто эти группы - достаточно клановые, ориентированные на каких-то отдельный местных лидеров. Оппозиционеры, как правило, противостоят главам районов, угрожая им "чемоданами компромата". Однако в последнее время налицо их попытки активнее влиять на молодежь, получить доступ к СМИ. Также очевидны их стремление к объединению и выходу за районные границы, поиск ими некого лидера, на чью поддержку, в том числе и материальную, они могли бы рассчитывать. Все это проявилось, в частности, в участии их представителей в оппозиционном "съезде народов Дагестана" в конце октября в Москве. В случае роста политической напряженности в Дербенте "районная оппозиция", вполне вероятно, будет готова вступить во внутригородскую борьбу на одной из сторон.

Другая отличительная черта Дербента и его окрестностей касается ситуации в местном исламе. Она во многом не такая, как в других частях Дагестана, но, как и в остальном Дагестане, включает довольно серьезные разделительные линии. В южном Дагестане гораздо слабее, чем, например, в центральной его части, позиции суфизма - мистического ислама, основанного на авторитете шейхов. Это течение, в Дагестане чаще называемое "тарикатизм", доминирует в Духовном управлении мусульман республики и считается "официальным" исламом, с которым в первую очередь ведут диалог региональная и федеральная власть. После убийства в октябре 2011 года наиболее известного тарикатского шейха южного Дагестана Сиражутдина Хуригского, его соратники пока, видимо, не смогли предложить этой части республики столь же узнаваемого, популярного лидера. Вместе с тем, в Дербенте и в соседних районах растет активность исламских групп, не относящих себя к суфизму. В Дагестане их сейчас принято называть единым термином "салафизм", но по сути речь идет о довольно большом разнообразии течений, вовсе не исчерпывающемся экстремистскими вооруженными группами. Недавнее убийство имама одной из мечетей Дербента Каримуллы Ибрагимова подтвердило предположения о том, что мусульманские лидеры, не имеющие официальной поддержки, но при этом работающие в легальном поле, сейчас весьма уязвимы, подвергаясь, по-видимому, давлению сразу с нескольких сторон. Что касается мусульман-шиитов, центром которых в Дагестане является именно Дербент, то в 2012 году в дагестанских СМИ не раз писалось об их активности по привлечению в свои ряды новых верующих. Следует, впрочем, оговорить, что такие оценки были характерны в основном для СМИ, стоящих на явно антиазербайджанских позициях.

В самом городе внутриисламские споры не раз приводили к довольно острой борьбе за основные дербентские мечети. Всплески такой борьбы были в 2000-е годы. Это не добавляет стабильности предъюбилейной ситуации, хотя пока нет прямых свидетельств того, чтобы исламские лидеры активно включались в конфликты между светскими руководителями.

Итак, подготовка к юбилею Дербента будет проходить в весьма непростой и активной среде. Вероятная борьба за контроль над ресурсами, выделяемыми под юбилей, будет разворачиваться на фоне других противоречий, существующих в южном Дагестане. До сих пор крупные "имиджевые" проекты на Северном Кавказе реализовывались так, чтобы как можно меньше касаться местных сообществ с их внутренними конфликтами. Таким проектом является дагестанский футбольный клуб "Анжи". Таким, судя по первоначальным заявлениям, федеральные чиновники хотели бы видеть и проект туристического кластера, хотя практика показывает, что его уже сложнее реализовать в отрыве от окружающих его противоречий, в том числе земельных. Дербентский юбилей невозможно будет провести в отрыве от городских проблем Дербента. Поэтому важно за яркими декорациями праздника не проглядеть возможных сценариев обострения, не допустить, чтобы юбилей привел к дополнительному ухудшению обстановки возле южной границы России.