Недавно исполнился год с момента избрания Андриса Берзиньша президентом Латвии - четвертым с момента выхода республики из СССР. Прошедший срок дает возможность подвести первоначальный итог деятельности Берзиньша, как государственного деятеля, сделать выводы о том, какие надежды, связанные с этой фигурой, воплотились в жизнь, а какие остались нереализованными.

Темная лошадка

...Судьбоносный момент появления в Латвии нового президента случился 2 июня 2011 года, во втором туре парламентского голосования - когда 53-мя голосами "за" из сотни депутаты утвердили кандидатуру Андриса Берзиньша. Для многих обитателей страны такой исход оказался достаточно неожиданным - ведь изначально кандидатура А. Берзиньша на высший государственный пост представлялась глубоко неочевидной. Еще в мае главным и официально единственным кандидатом на это место считался действующий на тот момент президент Валдис Затлерс. Он выражал полную готовность и далее нести тяжкую президентскую ношу на благо народа Латвии. Однако, чем ближе становилась заветная дата 2 июня, тем о большем количестве кандидатов становилось известно. Особенно часто произносилось имя спикера Сейма Солвиты Аболтини из "Единства". В официозе открыто говорилось, что если Затлерс при переизбрании не получит достаточно голосов, на пост руководителя страны выдвинут именно Аболтиню. Как отмечали тогда политологи, чтобы избрать Аболтиню, необходима договоренность между "Единством", Союзом "Зеленых" и Крестьян и "Центром Согласия". Такая сделка была бы возможна, если, например, пригласить ЦС в коалицию - и подобные кулуарные разговоры действительно велись. Кстати, обсуждалась и возможность договора между СЗК, ЦС и существовавшим в ту пору политическим блоком "За лучшую Латвию".

Впрочем, у Затлерса обнаружились могущественные соперники и помимо Аболтини. В первую очередь - глава Госконтроля Ингуна Судраба, пользующаяся, что немаловажно, народной поддержкой и популярностью. Она к тому же является знающим и умелым специалистом (что редкость среди нынешней латвийской политической элиты, в среде которой принято позавчера управлять Минобороны, вчера - МИДом, а сегодня - Минобразования), не замечена в дешевых спекуляциях на национальном вопросе. Неудивительно, что у человека столь многих достоинств не может не быть массы "доброжелателей". Поэтому против г-жи Судрабы пустили в ход самую тяжелую артиллерию. А что в системе ценностей латвийской государственной мифологии может считаться более страшным грехом, нежели связи с "рукой Москвы"? Вот и год назад было немало "вбросов" через прессу - мол, Судраба поддерживает связи чуть ли не росийской разведкой.

На этом список кандидатов не ограничивался. В частности, некоторые приближенные к эшелонам власти "пикейные жилеты" очень серьезно говорили и о такой кандидатуре, как Улдис Сескс, мэр Лиепаи ("Партия Лиепаи", СЗК). Имя Андриса Берзиньша хоть и появилось в какой-то момент в этом списке, но поначалу на победу данного деятеля никто не хотел ставить - уж слишком несерьезными выглядели его шансы в сравнении с такими тяжеловесами, как Затлерс, Аболтиня и Судраба. По сравнению с ними А. Берзиньш выглядел достаточно малоизвестным персонажем - особенно учитывая, что помимо него в Латвии имеется еще два политика с такими же именем и фамилией (причем, один из них - бывший премьер-министр). И, несомненно, этот фактор сыграл бы для него резко отрицательную роль, проводись в Латвии всенародные выборы.

Как известно, А. Берзиньш является бывшим банкиром (десять лет жизни отдал работе в организованном им же Unibanka), весьма обеспеченным человеком. По специальностям радиоинженер и экономист, успел потрудиться замминистра бытового обслуживания Совета министров ЛССР, а много позже в течение четырех лет руководил Латвийской торгово-промышленной палатой. В 2010-м был избран в X Сейм от Союза "Зеленых" и Крестьян. Политологи утверждали, что, судя по всему, выставить собственную кандидатуру на выборы Берзиньш согласился по просьбе своего приятеля, мэра Вентспилса Айвара Лембергса. Соответственно, выдвигали его представители СЗК: в пику кандидатуре действующего президента В.Затлерса, которого на повторный срок двигала другая правящая партия - "Единство", определившееся с именем своего кандидата. В результате, между партнерами по коалиции вспыхнул острый конфликт, вылившийся во взаимные обвинения, выплески компромата, попытки натравить на конкурентов Бюро по борьбе с коррупцией. Президент Затлерс попытался разрубить гордиев узел одним махом, заявив о начале процедуры роспуска Сейма - по его словам, для того, чтобы обуздать зарвавшихся "олигархов" (в лице А. Лембергса, А. Шлесерса и А. Шкеле) и прекратить повальную коррупцию в парламенте. Атака осуществлялась по всем фронтам: вплоть до возбуждения уголовных дел и проведения показательных обысков. Все это осуществлялось всего за пару дней до президентских выборов. Очевидно, расчет состоял в том, что "олигархи" выбросят белый флаг и капитулируют на милость Затлерса. Однако, случилось нечто противоположное: олигархи молниеносно сплели интригу, результатом которой и стало избрание А.Берзиньша президентом. Решающий перевес был обеспечен благодаря голосам многих депутатов "Центра Согласия", увидевших в экс-банкире приемлемый вариант.

Президент-надежда

В этих условиях попытки сторонников Затлерса (в число которых вошли "Единство" и Национальный Союз TB/LNNK-VL) контратаковать не имели особенного успеха. Было высказано много прозрачных намеков на то, что, дескать, "плохой" Берзиньш, друг олигархов и сам олигарх, не будет работать в интересах "латышского народа". Толпа наемных крикунов освистала новоиспеченного президента, когда он пытался обратиться со словом к народу. Но на этом все "достижения" противников Берзиньша и ограничились. Зато, сразу после его избрания Айвар Лембергс нанес, что называется, удар под дых: со ссылкой "на источники в Рижском замке" он заявил, что Валдис Затлерс в Нью-Йорке встречался с одиозным миллиардером Джорджем Соросом и получил от него взятку "за реализацию интересов Сороса в Латвии". Правда, Лембергс признал, что он этих денег "не видел и не пересчитывал". Тем не менее, мэр Вентспилса высказал убеждение, что Затлерс решил распустить сейм именно по указке Сороса. "Будучи президентом, он опустился до уровня полного лакея. По последним данным, он получил очень большую сумму и пообещал сделать все, что необходимо интересам Сороса в Латвии и мире", - сказал тогда Лембергс и убийственно резюмировал: "Затлерс, как руководитель больницы, привык брать деньги. Почему же он не будет брать, став руководителем страны? Конверты или чемоданы - не в этом дело".

Вообще, с приходом Берзиньша изначально связывалось немало надежд на то, что на смену идеологии в государственном управлении выдвигается чистая прагматика. При этом, высказывались версии, что Кабинет министров, возглавляемый выдвиженцем "Единства" В.Домбровскисом, "проживет" недолго. Ведь выдвижение кандидатуры премьер-министра входит в прерогативы президента и, как тогда предполагалось, глава государства захочет видеть на этом посту своего человека. В качестве такого человека называли А.Лембергса, за которого, как надеялись некоторые, проголосует не только "родной" СЗК, но и блок "За лучшую Латвию" и, самое главное, "Центр согласия". Развивая данную версию, некоторые политологи говорили, что предполагаемое правительство Лембергса сможет продержаться, как минимум, до октября - пока не вступят в силу полномочия нового сейма. А за это время, дескать, Лембергс сумеет сделать много дел: поставит на место прокуратуру и спецслужбы, открывшие "охоту" на олигархов, проведет приватизацию каких-то кусков госсобственности, дабы получить деньги на предвыборную кампанию, натравит государственные СМИ на "Единство", которое со смаком начнут ровнять с землею и т.п. Хотя, в целом, вариант назначения опытного хозяйственника Лембергса на премьерскую должность многими оценивался положительно. Представители же русской общины восприняли как положительный знак то, что Берзиньш, в отличие от своего предшественника, не отказался публично говорить с ними на родном языке. В связи с этим ожидалось уменьшение стонов о "вековечной боли и оккупации" и, опять же, увеличение прагматичного расчета в выстраивании отношений, как с собственными нацменьшинствами, так и с зарубежными соседями. Что же касается нового Сейма, то там, как ожидалось, будет оформлен союз СЗК и "Центра Согласия", благодаря которому они вряд ли будут иметь менее 50% голосов. Что характерно, кандидатура Берзиньша вызвала поддержку депутатов Сейма от Латгалии. Избранные от самого нищего края в составе Латвии, они надеялись, что прагматик Берзиньш будет способствовать такой политике, которая благотворно скажется на их регионе. Так, бывший мэр Даугавпилса Рита Строде ("За лучшую Латвию") заявила тогда автору этих строк: "Я не считаю, что это идеальный выбор - просто он оказался наилучшим из двух возможных. Дело в том, что деятельность г-на Затлерса на президентском посту не сопровождалась, к сожалению, какими-либо особыми успехами и достижениями. Я считаю, что нам во главе государства нужен опытный хозяйственник, который сумеет направить страну на путь развития". Другой экс-мэр Даугавпилса Рихард Эйгим пояснил: "Я голосовал за Андриса Берзиньша - но не только потому, что он состоит в одном со мной блоке СЗК. Накануне в Даугавпилсе я имел встречу со своими избирателями, и они выразили желание, чтобы я задал г-ну Затлерсу три простых вопроса. Первый: почему Вы, г-н Затлерс, не пожелали распустить сейм еще в январе 2009-го, в те дни ситуация в стране была гораздо более тяжкой, чем сейчас? Второй: почему потребовалось распускать сейм за несколько дней до очередных президентских выборов? Третий: почему именно сейчас г-н Затлерс поднял крик о "злых олигархах"? Ответа я не дождался. Ну и как я мог голосовать за человека, который уклоняется от ответов на столь прямые и нелицеприятные вопросы?" Наконец, депутат от латгальского отделения ЦС Алексей Бурунов подвел итог: "Данный выбор - результат беспристрастного анализа имеющихся фактов. Может, г-н Берзиньш и небезупречный кандидат, но он явно лучше г-на Затлерса, который за четыре года ничем особенным не запомнился, а под занавес своего срока еще и спровоцировал острейший парламентский кризис. Берзиньш, в отличие от Затлерса, более выдержанный человек".

Президент-пенсия

Сейчас, по прошествии года, можно констатировать, что большинство из высказанных прошлым летом надежд, планов и предположений так и осталось достоянием истории. А. Берзиньш пошел по пути "наименьшего сопротивления" и предпочел не обострять отношения сначала с "Единством", а потом и с новоиспеченной Партией Реформ Затлерса, по итогам внеочередных парламентских выборов обзаведшейся солидной фракцией в Сейме. Правительству Валдиса Домбровскиса позволили без помех доработать до окончания полномочий предыдущего Сейма, а потом поставили его во главе следующего правительства. Более того, Берзиньш смирился с тем, что его "родной" Союз "Зеленых и Крестьян, крепко ассоциировавшийся с крайне непопулярным в том сезоне брендом "олигархической партии", оттеснили в оппозицию. Что же до "Центра согласия", то сколь бы его вожаки ни раздували щеки и ни били себя кулаком в грудь, никто в новом Сейме в коалицию их брать уже не собирался. Не помогли и высказываемые "цээсовцами" намеки на готовность к окончательной капитуляции со всеми вытекающими - признанием оккупации, отказом от критики титульного национализма и т.д. Хотя, нельзя сказать, что Берзиньш совсем уж безропотно принял приход коалиции в ее нынешнем виде. Он изначально заявлял, что считает предложенную коалиционную модель слишком нестабильной, поэтому партии должны продолжить переговоры. Впрочем, это ничем не обернулось. Опять же, накануне голосования по Кабинету министров президент дал понять, что его состав можно "улучшить". Тем не менее, заметных изменений в списке министров не произошло.

В итоге, приход к власти новой коалиции, состоящей из "Единства", Национального Союза и Партии Реформ Затлерса каких-то особенных перемен в жизнь Латвии не внес. Слабая система образования, раздутый чиновничий аппарат, неэффективная судебная сфера, некачественная выборная система и неконкурентоспособные предприниматели так и остались реальными факторами, определяющими ситуацию в республике. Для того, чтобы побороть эти факторы, нужны очень глубокие и интенсивные реформы, на которые ни президент, ни правительство, ни парламент идти не захотели. Далее, Андрис Берзиньш занял однозначно жесткую позицию относительно проводившейся в республике кампании за признание русского языка. И второй этап сбора подписей в ходе языковой эпопеи, и приближение референдума он сопроводил однозначными комментариями, не оставлявшими никаких сомнений относительно его мнения по данному вопросу. Это даже дало повод некоторым авторитетным представителям русской общины заявить, что Берзиньш позиционирует себя в качестве президента только латышей, а не всех латвийцев. То есть, надежды на "прагматизм" не оправдались. Кое-кто даже начал проводить аналогии с Затлерсом: тот тоже в начале своего президентского срока выглядел вполне "прагматичным" и "адекватным" - но вскоре скатился в "борьбу за национальные ценности". А в преддверии даты 16 марта А. Берзиньш сделал еще одно нашумевшее заявление, призвав "с уважением склонить головы" перед памятью о местных легионерах Ваффен СС. Это вызвало негодование или, в лучшем случае, непонимание, как со стороны местных антифашистов (а таковых оказалось, если верить данным опросов, не менее трети экономически активных жителей страны), так и за рубежом.

Зато президент выступил за ограничение привилегий бывших глав государства. В Латвии давно уже оживленно обсуждаются преимущества, которыми пользуются Г. Улманис, В. Вике-Фрейберга и В. Затлерс - пожизненное право на оплачиваемый государством транспорт, жилье, личного секретаря и весьма большая пенсия. Это часто вызывает негодование у многих жителей республики, с трудом сводящих концы с концами. Но сами бывшие президенты, естественно, считают эти свои привилегии вполне естественными и соразмерными. А. Берзиньш, сам являющийся крупнейшим латвийским пенсионером (4400 латов в месяц, как последствие работы в банковском секторе) оповестил, что во время осенней сессии Сейма намерен внести на рассмотрение парламента проект, предусматривающий сокращение привилегий для экс-президентов. Правда, как предполагается, данные ограничения распространятся лишь на будущих президентов, а бывшие продолжат наслаждаться благами своего положения. Яркий пример политики Берзиньша, которую он применяет в большинстве случаев: чтобы и "овцы" (в данном случае, привилегии "бывших") оставались целы и "волки" (общественное мнение) сыты.

Сейчас специалисты оценивают "первый год Берзиньша" без особых восторгов. Высказывается точка зрения, что он мог бы погромче высказывать свое мнение по разным животрепещущим вопросам и иметь более существенный авторитет. Как заявил эксперт Паулс Раудсепс, до сих пор не слишком-то ясно, чего же, собственно, Берзиньш, занимая президентское кресло, желает добиться. Драматург Лелде Стумбре вообще охарактеризовала Берзиньша, как "ни рыбу ни мясо". Яркой дополнительной чертой к характеристике Берзиньша может послужить его мнение по вопросу возможности расширения президентских полномочий. Как известно, Латвия является парламентской республикой - но все чаще раздаются голоса, что в нынешнее нелегкое время государство нуждается в сильной президентской власти. Однако, сам президент, выступая на радио, хотя и признал необходимость перемен в модели госуправления, но добавил, что не нуждается в расширении своих полномочий. В связи с этим, представляется достаточно точным мнение журналиста Юрия Алексеева, что в лице Берзиньша латвийцы имеют дело с "президентом-пенсией, президентом-спокойная-старость, президентом-недолго-уже-осталось". И в этом плане можно ожидать, что нынешнее первое лицо в государстве и в дальнейшем будет стремиться поддерживать сложившийся политический баланс, избегая каких-то потрясений, нервотрепок и головных болей. Ибо так гораздо привычнее и спокойнее.