ИА REGNUM публикует полный текст выступления заместителя министра иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики Виталия Игнатьева на состоявшемся 24 ноября с.г. в Институте динамического консерватизма заседании на тему "Приднестровская проблема: история вопроса, современное положение, перспективы. Русский фактор и позиция РФ".

Я также хочу начать со слов благодарности за предоставленную возможность выступить перед уважаемым собранием экспертов-аналитиков. Для приднестровцев такие возможности предоставляются не часто. В своем выступлении я продолжу тему региональной безопасности и коснусь серьезных изменений, которые происходят в Приднестровье и вокруг Приднестровья в контексте международных событий.

Так сложилось, что к молдо-приднестровскому конфликту применим термин "frozen conflict". Все считают его "замороженным", "тягучим", "многолетним", и с точки зрения политической динамики, безусловно, здесь есть рациональное зерно: он, действительно, заморожен. Но внутрирегиональная ситуация, включая все ее составляющие - и политическую, и военную, и социально-экономическую - находится в динамичном развитии, она не заморожена. Эта динамика, на наш взгляд, за последние годы складывается не в пользу Российской Федерации как большого регионального игрока, как мировой державы, как державы - наследника Советского Союза и державы, которая имеет более или менее сформированный проект на будущее не только для себя, но и для других народов и других государств.

Если еще в 2000-е годы было сложно сказать, что существует концептуальная осмысленная стратегия и пошаговая политика Европы, Соединенных Штатов Америки и других региональных участников, той же Румынии, то начиная с 2007 года очень четко и ярко проявилась системность в подходах наших западных партнеров в работе с Республикой Молдова, в их действиях в данном регионе. С 2007 года, после вступления в Евросоюз Румынии и Болгарии, политика Запада и политика Европейского союза являются, в целом, взаимодополняющими. Речь идет о выполнении общих целей и задач сразу по всему спектру актуальных тем.

За последние годы Республика Молдова получила очень серьезную финансовую, политическую и военно-техническую поддержку со стороны западного мира. Европейский союз, во многом, работает в режиме "soft power"; Соединенные Штаты нацелены, в основном, на демонтаж миротворческой операции и на конструирование системы жесткой безопасности при лидирующих позициях блока НАТО. За эти годы сложились масштабные трансрегиональные проекты поддержки Республики Молдова. Это проект "Compact", проекты Европейского инвестиционного банка и Европейского банка реконструкции и развития. Общая безвозмездная финансовая помощь Республике Молдова со стороны Европейского союза на 2011 - 2013 годы должна составить 550 миллионов евро. На этот же период Румыния, одна из беднейших стран Евросоюза, не скупясь, выделяет 100 миллионов долларов исключительно безвозмездной помощи (мы не говорим о гуманитарной помощи и о масштабных инвестициях как по линии межгосударственной поддержки, так и в частном направлении).

Даже молдавские политологи совершенно объективно отмечают, что за эти годы в Молдове установилась комплексная, четкая и взаимосвязанная система внешнего управления. На политическом уровне это ориентация на Вашингтон и Брюссель, на правовом уровне это ориентация на европейские правозащитные структуры, Европейский суд по правам человека и так далее, а на военном уровне это, безусловно, взаимодействие с НАТО.

У Молдовы уже много лет действует индивидуальный план партнерства с НАТО. В рамках этого плана формально нейтральное государство проводит свои учения и участвует в учениях с НАТО. Совсем недавно, как раз тогда, когда к нам приезжали уважаемые представители гарантов и посредников в молдо-приднестровском урегулировании в формате "5+2", в Зоне безопасности в районе города Бендеры рвались снаряды и звучали выстрелы: молдавская армия проводила очередные масштабные учения с участием десятков единиц тяжелой техники, артиллерийских систем и так далее.

Эти процессы, безусловно, не могут не волновать приднестровцев как на уровне государственных чиновников и политических менеджеров, так и на уровне простых обывателей. Если некоторые чиновники, которые отвечают за какие-то вопросы, рискуют просто креслом, то приднестровцы рискуют собственными жизнями. Будем говорить открыто: события начала 1990-х годов, особенно кровавые события 1992 года, - это очень серьезный водораздел не только в политическом, но и в психологическом плане; это серьезная травма, и на всех уровнях за прошедшие годы этот водораздел только расширяется и углубляется. Молдавское руководство не принесло даже формальных извинений за то, что тогда погибло более 800 человек, половина из которых мирные жители! Половина погибших погибло в городе Бендеры, причем многие были расстреляны. Бендеры - это своеобразный Цхинвал Приднестровья. Понятно, что прямых параллелей проводить не стоит, но тем не менее это так. И что мы видим сегодня? Весь комплекс отношений Молдовы с Приднестровьем строится через призму силы, через призму давления, причем на всех уровнях.

Граждане Приднестровья очень болезненно реагируют не только на заявления и выступления, но и на те стратегические проекты, которые выдвигаются, прежде всего, Российской Федерацией. В этом плане хотел бы вновь обратить внимание на недавнее заявление действующего президента Российской Федерации по вопросу о ПРО. В контексте данного заявления, даже если абстрагироваться от каких-то абсолютно неоспоримых геополитических оснований, есть формальный повод для того, чтобы актуализировать тематику Приднестровья как раз через призму вопросов региональной безопасности.

Повсеместно и ежедневно ведется работа на размывание ценностей и завоеваний совершенно уникальной миротворческой операции. Объединенная контрольная комиссия, которая контролирует Зону безопасности, образовавшуюся после прекращения боевых действий между сторонами, работает в настоящее время в авральном, экстренном режиме, проводятся выездные заседания, и все эти мероприятия накапливаются как снежный ком. Вопросы, которыми вызваны эти экстренные заседания, носят, возможно, частный характер, но количество и системность проблем, инспирируемых молдавской стороной, говорят сами за себя. Приведу последний пример. Молдавская сторона проложила в Дубоссарском районе трассу, не поставив в известность компетентные структуры и руководство Объединенной контрольной комиссии, что она была обязана сделать в соответствии с имеющимися международными обязательствами и соглашением о прекращении огня. В итоге Приднестровье вынуждено было реагировать уже по факту. Для того чтобы избежать неконтролируемых процессов, мы установили там свой пост, и из-за этого возникла очередная "горячая точка" на фоне и так достаточно сложной ситуации. Другая конфликтная ситуация связана с тем, что полиция Республики Молдова задерживает граждан Приднестровья в одностороннем порядке в городе Бендеры на территории зоны безопасности. По заведенным уголовным делам они их увозят в Молдову, причем вопреки имеющимся решениям молдавские представители присутствуют в Бендерах с оружием без соответствующих разрешений. Все эти моменты представляют собой целенаправленную системную работу, ориентированную на демонтаж миротворческой операции как успешной операции, которая может сохранить мир и которая является для приднестровцев стержневым элементом безопасности и гарантией личного будущего для них и их детей. Это, действительно, комплексная проблема.

Безусловно, очень сложно наблюдать за появляющимися в средствах массовой информации сюжетами, суть которых сводится к тому, что Приднестровье - это разменная монета; мол кто-то уже составил некий план и в рамках этого плана фигуры будут поставлены так-то, а костяшки домино переложены как-то по-другому. Вслед за Владимиром Ястребчаком я хочу сказать, что во многом на это провоцирует иллюзия "простоты" этого конфликта. Большей частью этим грешат наши европейские коллеги, которые видят милых людей, белокожих людей, которые к тому же разговаривают на английском языке, и они думают: конечно, это не Косово, конечно, это не Балканы, здесь все по-другому, конечно, можно легко решить все проблемы. У них возникает мысль, что это простой конфликт элит: здесь одни элиты, там другие элиты. Никто не углубляется в корни этих проблем, никто комплексно не исследует генезис ситуации, позицию тех людей, которые двадцать лет переживают все эти сложные состояния. А между тем нельзя забывать, что все эти годы простые жители Приднестровья, которых, несмотря на трудовую миграцию, остается полмиллиона, живут в условиях осажденной крепости, в условиях постоянного давления.

В отношении Приднестровья до сего дня действуют те блокадные меры, которые были предприняты в 2006 году. Но если в 2006 году Российская Федерация, правительство Москвы и руководство еще нескольких регионов отправляло караваны гуманитарной помощи, а по дороге к ним присоединялись автомобили от Партии регионов Украины, то сегодня вроде бы "все нормально", караванов нет, информационного внимания к этой ситуации нет. Между тем, в отношении нас работает ущербный, абсолютно не соответствующий международным договорам в рамках молдо-приднестровского процесса механизм. В соответствии с этим механизмом, наши предприятия вынуждены получать временную регистрацию в Молдове, они платят таможенные сборы и все сопутствующие платежи в бюджет Молдовы, вынуждены работать исключительно через территорию Молдовы. У нас нет никакого железнодорожного транзита, и мы вынуждены с нашими экспортными и импортными товарами делать многосоткилометровые крюки, чтобы молдавская таможня их проверила и получила соответствующую мзду. Они работают недостаточно оперативно, и в результате многие наши предприятия, в частности металлургический завод, долгое время простаивали, а это те предприятия, которые являются для нас очень значимыми с точки зрения государственного бюджета. Этот элемент некой простоты - мол, можно все решить одним махом - в определенном смысле, является недоработкой в том числе и Приднестровья. Надо прямо акцентировать внимание на том, что выросло уже не одно новое поколение, которое не понимает, что такое Республика Молдова и как мы в ней можем жить.

Если говорить о территориальной целостности Республики Молдова, то надо иметь в виду, что Республика Молдова образовалась без Приднестровья и позже Приднестровья. Если бы кто-то говорил, что он выступает за территориальную целостность Молдавской ССР, вот здесь были бы вопросы. Но как можно, например, сегодня, после событий 2008 года, восстановить границы Советской Грузии? И я не понимаю, как сейчас можно серьезно разговаривать о границах Советской Молдавии, подразумевая под ними территориальную целостность Республики Молдова. Тем более, если говорить юридическим языком.

Подобных моментов очень много, и они имеют не только стратегический характер. Все эти моменты, как мы полагаем, имеют непосредственное отношение к интересам населения России, к интересам российского государства и, в конечном счете, к перспективам тех геополитических проектов, которые предлагает Россия. Мы с большим оптимизмом смотрим на идею Евразийского союза. Мы считаем, что у Приднестровья, у нашего народа хватит сил сохраниться и дождаться прорывных концептуальных действий на нашем направлении.

С другой стороны, лично я по роду своей деятельности хотел бы апеллировать к экспертам, аналитикам, общественности, информационщикам России, потому что, как мне кажется, наша общая задача - создавать другой информационный контекст, менять полярность имиджа Приднестровья. Если мы постоянно говорим только о конфликте, получается, что мы забываем о людях, которые 20 лет живут в очень сложных, стрессовых условиях. И при всем этом, если мы завтра проведем референдум по самым строгим международным стандартам и под тройным международным контролем, я полагаю, что мы получим те же цифры - 97% отношения к Российской Федерации как к стране, к которой мы хотели бы присоединиться.

Можно, конечно, рассуждать о том, что Приднестровье способно выступить в качестве некоего "якоря" для кого-то, но надо быть реалистами: сложившийся механизм влияния Европы и, в целом, Запада на Молдову (добавлю к вышесказанному, что это и влияние через институты гражданского общества, и через молодежь, и через деятельность Румынской православной церкви) в несколько раз превышает те возможности системного последовательного влияния, которые в Молдове имеет сегодня и будет иметь завтра Россия. Поэтому единственным реальным фактором регионального присутствия России по-прежнему, как и 20 лет тому назад, является Приднестровье. На наш взгляд, это особенно очевидно в контексте ситуации с ПРО до 2015 года, когда эта ситуация будет окончательно оформлена в Румынии, и это должна быть самая важная тема в обсуждениях экспертов-аналитиков. Мы, однако, также видим процессы, связанные с признанием других государств - Косово, Южного Судана. Безусловно, тут нет каких-то прямых аналогий, но тенденция налицо. И здесь, наверное, можно говорить о том, насколько Русский мир (или Евразийский мир) созрел для того, чтобы окончательно понять, что его границы включают и Приднестровье тоже. Это те границы, которые в определенном смысле тлеют, и, с учетом известных действий наших западных партнеров, которые даже отказываются взять на себя обязательство, что их ракеты не будут направлены против России, нужно сосредотачиваться.

Приднестровье готово к этому. Мы 20 лет живем в режиме такого сосредоточения. Наше общество устало не только от внутренней ситуации, оно очень устало от невостребованности своей внешнеполитической роли, своего значения. Какова сверхмиссия или сверхидея Приднестровья? У нас изначально не было сверхидеи построить приднестровскую нацию. Если мы шли воевать за то, чтобы жить на своей земле и иметь возможность воспитывать своих детей на русском языке, то нашей сверхидеей мы всегда считали то, что мы форпост Русского мира. Мы русские, и мы продвигали эту идею. Сегодня, когда мы видим, с одной стороны, многомиллионные вложения в Молдову, работу неправительственных организаций по всему спектру, мы видим учения, а с другой стороны - полторы тысячи отважных российских солдат и высокий российский флаг, мы, конечно же, верим, надеемся и продолжаем оставаться приднестровцами.

Мне кажется, что живая пассионарная общественная мысль России вполне способна сформулировать те вызовы, которые сегодня наиболее остры и актуальны на нашем региональном направлении. На мой взгляд, необходима мобилизация нашей большой родины хотя бы в информационном и общественном планах. Думаю, что сейчас эти информационные и общественные ресурсы во многом не использованы, а это очень большой потенциал. Возможно, сложно разместить в Приднестровье "Искандеры", но модернизировать станцию слежения, тем более что для этого есть все необходимые основания, на мой взгляд, несложно и даже актуально и необходимо. А потом, если американцы и европейцы будут "за", можно будет включить эту станцию в общий контекст европейской архитектуры безопасности, и Приднестровье здесь будет элементом стабильности, а не элементом дестабилизации.

Хочу также отметить, что в контексте тех механизмов, которые применяются, референдум является самым оптимальным и демократичным механизмом, чтобы определить, каким путем пойдет государство и чего хочет народ. Думаю, что самое безопасное с точки зрения интересов всех игроков, которые вовлечены в эти региональные процессы, - это дать возможность, чтобы наш народ методом международной процедуры, референдума, в очередной раз высказал свою позицию, подтвердил свое мнение.