Партийная элита на старте выборов: инерция и обновление: Аналитический доклад
Автор:
Запрос на новую партийную элиту. Затруднение механизмов ротации и каналов мобильности партийной элиты стало консенсусным в анализе политической системы для
Общероссийский народный фронт: механизм обновления правящей партии. "Свежие идеи" и "свежие люди" - так задал Владимир Путин вектор обновления
Партии сегодня - не столько каналы связи между властью и обществом, сколько каналы взаимодействия элит. ОНФ должен быть структурой, которая взывает нарыв: открывает путь достижения содержательных целей общественным активистам и их объединениям, от автомобилистов до дольщиков. Поэтому полное "сращивание" бренда ОНФ с брендом "Единой России" и тем более имиджевое замещение "Единой России" Народным фронтом недопустимо: это разрушает саму суть "общественной" самоидентификации ОНФ. Элиты, входящие в ОНФ, определенно делегируются различными сообществами "снизу". Это дает фронту потенциальную возможность привлечь симпатии общества, видящего явную связь между пришедшими (или приглашёнными) в ОНФ общественниками и теми группами, которые они представляют. Необходимость привлечения в ОНФ умеренно протестных групп. Уже сегодня очевидна недостаточность ставки руководства ОНФ и "Единой России" на традиционные союзнические сетевые структуры (ФНПР,
В обществе очевиден запрос на диалог. Проект ОНФ предлагает выход протеста в виде налаживания диалога (вступление в ОНФ, коалиции, система консультаций, клубные форматы), гарантирования по меньшей мере учёта требований, как максимум - получения прямого представительства по квоте фронта (150 из 600 мест), в которую наиболее яркие общественники могут войти через праймериз.
Для большинства организаций, кроме радикально оппозиционных и радикально протестных (для которых протест - неотъемлемая составляющая их репутационного ядра), появление реального канала донесения своих требований во власть - шанс, который они не будут упускать. Главное для них - не протест как таковой (массовое недовольство, вынесенное в публичную сферу), а возможность решения проблемы своего сообщества (возможность пользоваться правым рулем, например).
Попытка решать проблемы "всех и сразу" приводит, во-первых, к обвинениям в тоталитарном характере организации, а во вторых - к размыванию, расфокусировке образа/имиджа/целей фронта. Граждане не видят за фронтом конкретного, ясного, однозначно понятного послания, поэтому даже при растущей узнаваемости бренда, большая часть опрошенных (показателен, например, опрос ВЦИОМ, проведенный в середине июля) по-прежнему не может определиться в симпатиях или антипатиях относительно ОНФ.
Координационному совету ОНФ потребуется сделать выбор. При формальном сохранении имиджа ОНФ как объединения большинства, куда могут прийти для решения своих проблем все желающие, потребуется явный акцент на нескольких ключевых тематических направлениях.
Очевидными ориентирами выбора партнеров ОНФ и "Единой России" могут служить следующие критерии: (1) активность групп; (2) значимость проблем, стоящих перед ними (определяется по реальной ситуации, например, по социальным расколам); (3) наличие в группе лидеров общественного мнения, (4) относительно значимая социальная база.
Большой активностью и существенной (в отдельных случаях - электорально значимой) поддержкой населения, наличием значимых лидеров общественного мнения обладают две группы: экологи и правозащитники. Они артикулируют ряд важных специфических проблем, по отношению к которым многие люди неравнодушны, а потому считают экологов и правозащитников собственными референтными группами.
Во взаимодействии с протестными группами большую роль играет фактор доверия и характер взаимодействия. Ожидаемый и уже происходящий обмен "рейтинг на решение конкретной проблемы" не должен выглядеть в глазах людей как банальный подкуп. Он должен быть следствием реального и содержательного диалога. Отношения ОНФ и общественных организаций должны восприниматься по аналогии с партнёрством по бизнесу - общее дело, работа на совместные цели, сотрудничество, взаимоуважение. В противном случае очевидным следствием "быстрого вовлечения" станут имиджевая девальвация проекта и усиление протестного голосования.
Неэффективные попытки
Это объяснимо: КПРФ стремится оставаться в одном конкурентном поле с "Единой Россией". Технологи Компартии рассчитывают, что противоборство двух "фронтов" может стать центральной темой кампании, и в результате протестные группы будут мобилизованы именно КПРФ. Успех этого проекта возможен лишь в случае привлечения коммунистами в ряды ополченцев влиятельных, активных, референтных значительным группам избирателей организаций. Однако уже сегодня очевидно, что партия не только не победит на выборах в Думу, но ее отставание от "Единой России" будет не менее чем двукратным. По спискам КПРФ на проходных местах будут баллотироваться преимущественно старая партийная элита и спонсоры партии. Поэтому можно с уверенностью предположить, что к КПРФ примкнут не столько "прагматически ориентированные" общественные организации, сколько "идеологизированные" объединения, которые оказались не востребованными в ОНФ в силу радикализма.
Для более массового консервативного избирателя коммунистов участники "ополчения" могут оказаться излишне радикальным и скандальным "довеском" к партии. Для агрессивно протестных групп отталкивающим окажется в целом "лоялистский" имидж КПРФ. Традиционное противоречие главной российской оппозиционной партии лишь обострится.
При этом реального кадрового обновления в Компартии не происходит. Обновленческий всплеск в КПРФ, начавшийся в 2004 году с уходом "семигинцев" и приходом на их места новых людей, среди которых особенно выделялась группа
"Справедливая Россия": постепенное разложение коалиционной структуры. Партия создавалась как коалиция "лояльно недовольных" лидеров общественного мнения и мэров. Вследствие утраты
"Справедливая Россия" начинает играть на поле агрессивного протеста. Использовавшая ранее риторику и образ социально настроенной "второй партии власти", теперь "Справедливая Россия" под давлением Сергея Миронова делает ставку не только на
Инерционная кадровая стратегия
Улучшить своё положение партия может за счёт использования статуса зарегистрированной партии, которого не хватает популярным, но не имеющим статуса партии политическим объединениям.
"Яблоко": непубличная элита. Наиболее популярные деятели, которые создавали популярность партии своим имиджем, давно покинули ее. Сегодня партия статична. С одной стороны, в ней остались два достаточно известных лидера (Явлинский, Митрохин) и непубличная часть старой элиты (Иваненко, Шейнис и др.), с другой - есть относительно молодые сторонники, которые по существу преданы самому бренду "Яблоко", который по-прежнему весьма ценен.
"Непроходные" прогнозы лишают "Яблоко" привлекательности для бизнеса, "системность" - для радикально настроенного электората. Отсутствие чётко выстроенной предвыборной стратегии в принципе затрудняет для избирателя идентификацию "Яблока" и его элиты.
Инерционность элиты "ПАРНАСа". Для "Партии народной свободы" характерен сложный механизм выработки решений и согласования позиций ("либерум вето", свободный запрет). "ПАРНАС" - фактически коалиция различных организаций, достичь даже степени интегрированности "Справедливой России" начального периода ее существования не удается. Республиканская партия, РНДС, "Солидарность", "Демократический выбор" имеют собственных сторонников и собственных публичных лидеров. Разногласия предопределены.
Главная имиджевая проблема этой партии состоит в том, что, несмотря на потенциально высокую поддержку частью населения используемых ПНС идеологем, выходящих далеко за рамки либеральной оппозиции, сама партия, их высказывающая, аналогичной поддержкой не пользуется. Это происходит из-за лидеров, которые ранее занимали влиятельные посты в системе исполнительной власти. А потому сами совершали действия, за которые критикуют власть. При этом среди лидеров несистемной оппозиции практически нет публичных фигур, которые могут сравниться с нынешними деятелями ПНС по известности, авторитету, личным качествам и навыкам публичных выступлений. Это создаёт тупиковую ситуацию: лидеры, имеющие за пределами небольшого круга непосредственных сторонников негативную репутацию, в некотором смысле незаменимы (и, разумеется, не стремятся к замене - "вечная инерция").
Объединение цементирует лишь "общая беда": роль несистемной оппозиции, не имеющей возможностей для участия в выборах и доступа к федеральным телеканалам.
В качестве кандидатов на региональных и местных выборов деятели "ПАРНАСа" имеют шансы быть избранными: в этом случае нивелируется суммарный отрицательный имидж лидеров партии, а протестная активность способна привлечь симпатии критически настроенных к власти людей.
* * *
Сформированность партийной системы, характерная для России, может породить (и порождает у многих) иллюзию, что политические предпочтения - и даже кресла в парламенте - распределились раз и навсегда. Это не так. За умы и голоса избирателя по-прежнему необходимо бороться. Востребованы и яркие электоральные послания, и заметные технологические приемы. А главное - люди ждут сегодня открытого диалога, открытости, честности и большей эффективности партийной элиты. Эти ожидания представляют собой вызов, на который партийная элита (и правящей, и оппозиционных партий) обязана дать ясный ответ. Для этого ей необходимо обновление. И оно, это обновление, уже идет - в разных формах и разными темпами. Насколько оно эффективно, оценит избиратель.
В подготовке доклада принимала участие Ольга Бурвикова