В августе полпред президента РФ в Северо-Кавказском федеральном округе Александр Хлопонин заявил, что федеральные власти намерены на высоком уровне отметить пятитысячный юбилей города Дербент (в 2015 году). Юбилей этого древнего города на юге Дагестана, вблизи азербайджанской границы, полпред назвал "знаменательным для всей России событием". Пятитысячелетие города - действительно, не та дата, которую государство может игнорировать. Однако на Дербенте сейчас завязан сложный клубок противоречий. Основа его в том, что в городе сегодня есть две наиболее крупные национальные общины - азербайджанцы и лезгины. Между ними нет антагонизма, но есть несколько сюжетов, которые прямо или косвенно затрагивают две дербентские общины, и которые неизбежно обретут более громкое звучание, когда этот город под свой юбилей окажется - хотя бы на словах - в центре федерального внимания и в центре борьбы за освоение масштабных юбилейных средств.

Узел внешний

Как известно, российско-азербайджанская граница, проходящая по реке Самур, сделала разделенными сразу несколько народов. Это азербайджанцы, чье место компактного проживания в Дагестане - не только Дербент, но и ряд сел в южных районах. Это и несколько дагестанских народов, которые оказались разделены границей. Самому чувствительному разделению подверглись лезгины, около половины которых сейчас проживает на северо-востоке Азербайджана (статистические данные от азербайджанских и дагестанских источников существенно различаются, но в любом случае речь идет о нескольких сотнях тысяч человек).

Об интересах азербайджанских лезгин сегодня пишут почти исключительно местные СМИ Дагестана, причем негосударственные. Представителями федеральной власти каких-либо политических заявлений о проблемах этой этнической группы, по моим данным, за последние десять лет не делалось. Наиболее остро в Дагестане долгое время ставилась проблема режима пересечения дагестанского участка российско-азербайджанской (азербайджанско-российской) границы. Очереди на таможенных постах превращали поездку за 200 км к родственникам из Азербайджана в Россию или наоборот - в многодневное путешествие. В самое последнее время некоторое улучшение здесь как будто зафиксировано.

Зато остаются вопросы гораздо более масштабные. Это сохранение в Азербайджане лезгинского языка, кадровая национальная политика в северных районах Азербайджана и многое другое. Кроме того, дагестанские журналисты сегодня прямо говорят о том, что президент Ильхам Алиев - наиболее влиятельный политический игрок в южном Дагестане, и подробно расписывают механизмы влияния Баку в этой части России.

Напротив, в СМИ Азербайджана о какой-либо роли дагестанского руководства на севере этой страны не говорится. Причины тому есть две. Во-первых, для таких разговоров, очевидно, реальность не дает ни малейших оснований. Во-вторых, говорить о проблемах "северных территорий" в официозе этой страны вообще не принято. Зато на азербайджанских интернет-форумах можно почитать про "наш Дербент" и про несправедливость межгосударственной границы по реке Самур. Предстоящий юбилей - прекрасный повод для более громкого выражения таких претензий. Но звучать они будут не в вакууме, а в активной среде приграничья, полной прежних, ещё не снятых претензий.

Узел внутренний

Город Дербент относится к числу муниципальных образований Дагестана с очень активной и конкурентной политической жизнью. Город, где живет менее 5% населения Дагестана, - в экономическом плане далеко не самое привлекательное муниципальное образование этой республики, несмотря даже на регистрацию в местной налоговой общероссийского олигарха дагестанского происхождения. Основная привлекательность Дербента - в его неформальном политическом статусе "столицы" южного Дагестана - региона, вполне осознающего свою культурную обособленность от остальной части этой республики.

Устоявшаяся местная практика такова, что город возглавляет лезгин, а Дербентский район - азербайджанец. До недавнего времени местная практика также подразумевала, что директора двух местных заводов - шампанского и игристых вин - имеют в городе больший вес, чем его глава. Все изменилось, когда город возглавил бывший прокурор Дагестана Имам Яралиев. После увольнения из прокуратуры в 2006 году он возглавлял один из районов, населенных лезгинами, и вошел в роль "старшего брата" среди муниципальных лидеров этого народа. Правда, к весне 2010 года, когда он, заручившись поддержкой нового президента Дагестана, со второй попытки возглавил город (пока в статусе "и.о."), с некоторыми из "младших братьев" отношения у него осложнились. И тем не менее Дербент получил руководителя-лезгина, имеющего собственный политический вес, а также немалые собственные экономические возможности.

Глава Дербента сегодня - по статусу и по своей "политической истории" наиболее ожидаемый кандидат на роль выразителя лезгинских интересов на стыке России и Азербайджана. Но эта роль осложняется политическими раскладами внутри самого Дербента, достаточно запутанной системой этнических компромиссов. До построения в единую вертикаль городу далеко, там остается немало игроков, не зависящих от Яралиева. Последнему для избавления от приставки "и.о." необходимо заручиться поддержкой в том числе и азербайджанской общины. По мнению наблюдателей, он много сейчас делает для того, чтобы наладить сотрудничество именно с ней.

* * *

На этом фоне и будет проходить подготовка к 5000-летию города. Желание любой национальной общины города заявить свои эксклюзивные права на юбилей, историю города - то есть, по сути, на город - всколыхнет целую сеть нерешенных национальных проблем в российско-азербайджанском пограничье. Отразятся такие попытки и на городской политике, год назад уже подарившей России прецедент со всенародными выборами, несостоявшимися оттого, что треть участковых комиссий просто побоялась приступить к своим обязанностям.

В таких условиях наиболее естественный способ избежать рисков - напомнить всем, принимающим решения с непредсказуемыми последствиями, что в момент основания Дербента в принципе не был завершен этногенез ни одной из национальностей, присутствующих сейчас в этом городе и вокруг него. И, следовательно, к национальной и даже нынешней региональной, административной и государственной тематике юбилей не имеет и не может иметь никакого отношения.

Иные пути позиционирования исторической судьбы Дербента и формулирования значения его юбилея можно было бы предположить, если бы у России была ясная политика в отношении дагестанцев, живущих в Азербайджане. Но пока ничто не дает надежды на ее появление к 2015 году.