Эксперт: Отхода от России со стороны Казахстана не будет
Катализатором изменений региональной политики в Центральной Азии может стать множество причин. Сейчас все зависит о того, как будет себя позиционировать Казахстан на выходе из экономического кризиса. Процесс смены ориентиров в региональной политике может быть запущен в самое ближайшее время, - считает директор Центра актуальных исследований "Альтернатива" Андрей Чеботарев, - когда Казахстан получит статус председателя
Соединенные Штаты наделали немало шума с так называемыми "перезагрузками" в отношении России и Китая. Как это отразилось на Центральной Азии?
Я думаю, что США и сами почувствовали, и дали понять другим, что после смены власти в Белом доме и последующих "перезагрузок" больших проблем во внешней политике у них не должно быть. Во всяком случае, это касается нашего региона. Да,
Есть небольшое противоречие. Считается, что уже в ближайших планах США направить вектор талибов в сторону Центральной Азии.
При всем желании Вашингтон не сможет самостоятельно решить, куда направить вектор талибов. Это сложная для выполнения задача. Насколько я понимаю, талибы сосредоточены в районе афганско-пакистанской границы. И это несколько иной вектор. А если их направить на север, то они неизбежно столкнутся с афганскими узбеками и таджиками, которые их все время били.
Имеет ли смысл Казахстану и другим государствам Центральной Азии вырабатывать дополнительные механизмы обеспечения региональной безопасности? Или им лучше двигаться в рамках существующих?
Насчет первого не вижу смысла. У Казахстана, в частности, уже есть СВМДА - организация, в рамках которой наша страна может вырабатывать соответствующие рычаги безопасности. Думаю, что соответствующие цели и приоритеты у него имеются. В рамках этой организации вполне можно будет поставить вопрос и о вовлечении других центрально-азиатских государств в процесс обеспечения региональной безопасности. Кроме того, уже в следующем году республика будет председательствовать в ОБСЕ. Это значит, что Казахстан получит еще одну площадку, посредством которой он сможет вовлекать в орбиту региональной безопасности другие страны - члены ОБСЕ, прежде всего европейские государства.
Может ли быть активный уход в сторону "европейского" ОБСЕ - проявлением четко направленной политики? Ведь прошлогодняя война на Кавказе очень сильно изменила геополитическую карту
Пока прошло слишком мало времени после инцидента в Южной Осетии и говорить о каких-то коренных изменениях региональной политики довольно сложно. С одной стороны, конечно, есть вопрос, к примеру, Белоруссии, которая стала смотреть в Европу. Безусловно, можно "притянуть" в эту связку и Казахстан с его китайским вектором. Но это если рассматривать соответствующую ситуацию с чистого листа. А этого нет, поскольку нельзя забывать о безусловных российских успехах. В частности, России удалось добиться создания Коллективных сил оперативного реагирования в рамках
Имеет ли смысл действительно претендовать на лидерство в регионе?
Казахстан активно претендует, поскольку у него в этом плане больше возможностей. Его так или иначе здесь поддерживает Европа. К тому же Казахстан может опереться на механизмы ОБСЕ, которые получит в следующем году. Другое дело, что как такового лидерства в Центральной Азии, даже номинального, нет ни у одной страны региона. Есть определенные преимущества, но нет лидерства.
Уже давно существует прогноз, что Киргизия и Таджикистан рискуют потерять экономический суверенитет. Можно ли сказать такое о Казахстане времен кризиса?
Надо сказать, что определенная потеря экономического суверенитета наметилась уже давно - с тех пор, как Казахстан пустил западные и азиатские компании в свой нефтегазовый сектор. Это же все как на ладони - определенную активность проявляют и США, и Китай, и даже Россия. И если в этот сектор пойдут новые инвестиции, то такая тенденция может, безусловно, усилиться. Могу сказать однозначно лишь о том - говорить, что Казахстан рискует потерять суверенитет в политическом смысле, нельзя. Об этом можно говорить, если касаться только экономической стороны вопроса. Вот в этом смысле задуматься над перспективами стоит.
К каким изменениям в региональной политике может привести кризис?
Очень многое будет зависеть от того, как будет себя позиционировать Казахстан и как он отнесется к другим республикам Центральной Азии. Если он раньше всех преодолеет кризис и захочет стать своего рода донором, инвестором по отношению к тем же Таджикистану и Киргизии, то многое выиграет. Но надо понимать и то, что Узбекистан, во многом благодаря своей определенной политико-экономической изолированности, сумел избежать той напряженности, которую испытываем мы. Но в то же время Узбекистан нуждается в средствах, которые бы мог инвестировать в свою экономику. Он стоит на месте - не падает, но и не растет. В сравнении с Узбекистаном, а тем более, с Киргизией и Таджикистаном, где ситуация еще хуже, Казахстан может оказаться в выигрышном положении. Но как мы себя поведем? Какие уроки вынесем? Будем смотреть дальше.
Кризис поможет решить региональные проблемы? Например, проблему воды?
Безусловно, какие-то вопросы будут решены, в том числе и за счет кризиса. Кыргызстан держит руку на пульте воды - это факт. И может быть, в определенный момент он усилит риторику в этом отношении. Скажем, станет сильнее настаивать на том, что вода - это товар. Но есть и другая сторона вопроса - не обязательно Кыргызстан, так сказать, завалится на бок в результате кризиса. Да, все предпосылки к этому есть. Но я недавно общался с киргизскими коллегами, которые рассказали довольно занятную вещь: в их стране резко усилились инвестиционные вливания. Скорее всего, субъекты, заинтересованные в том, чтобы определенные отрасли не рухнули, стараются вкладывать сюда и держать их на плаву хотя бы ограниченное время.
Есть мнение, что инциденты в
Я не думаю, что инцидент в СУАР несет в себе серьезные этнические последствия для Центральной Азии. Проблемы в СУАР были и раньше, вспомните. Каждый раз всплеск активности сопровождается тревожными ожиданиями насчет ухудшения ситуации по периметру границ Китая с соответствующими странами Центральной Азии. Были даже и риски угроз со стороны как официального Китая, так и особенно уйгурских экстремистов. Но ничего этого не происходит. Тема муссируется и спустя некоторое время забывается. Я думаю, что и сейчас ничего особенного не произойдет. Чего действительно стоит ожидать - это, может быть, усиления взаимодействия Китая с государствами Центральной Азии и Россией в рамках ШОС в целях недопущения возможной дальнейшей эскалации китайско-уйгурского конфликта.
То есть, межэтнических проблем нет и быть не может? Скажем, в том же Казахстане.
Отдельные проблемы, безусловно, есть. И именно они вносят определенный негатив в эту тонкую сферу. Я уже однажды говорил про низкий уровень представленности некоренных этносов в органах государственной власти. Другой критический момент - это непродуманно форсированное внедрение государственного языка в делопроизводство. Вот две ключевые проблемы, на которые чаще всего обращают внимание представители некоренных национальностей.
Есть менее серьезные проблемы, которые, накапливаясь, дают очень негативный выхлоп. Например, бытовая конфликтность, проявляемая от случая к случаю. Но иногда она трансформируется в серьезные столкновения. Мы их наблюдали в Шелеке, Маловодном и Маятасе. Так что, такая проблема существует. Но она слабо прогнозируемая, потому что предсказать точно, где произрастает этническая бытовая конфликтность, почти невозможно. Другое дело, что до принципиальных погромов дело не дойдет. В первую очередь потому, что в принципе почвы для очагов обострения отношений русских и казахов, мне кажется, не будет. Все-таки толерантность в отношениях между этими двумя ведущими этносами все-таки сказывается, да и к тому же имеет давние корни.
Но ведь существует же, скажем, проблема обучения некоренных жителей Казахстана казахскому языку. Уже сейчас в ней скрыт внутренний и довольно глубокий конфликт.
Для решения таких проблем нужно ими заниматься системно на протяжении многих лет. И делать упор не на обучение всех граждан, не владеющих языком, а делать ставку на молодое, подрастающее поколение. И начинать это надо с яслей и детских садов, а завершить процесс обучения в средней школе. Сейчас же мы наблюдаем усиленно закамуфлированное принуждение к изучению государственного языка представителями старшего поколения. А здесь "притирка" уже не получится. И дело здесь не только в принципиальности, но и порой в физиологической невозможности выучить государственный язык после определенного возраста.
Но для того, чтобы люди начали изучать казахский язык, необходимо преодолеть сначала расслоение по качеству языка.
Я замечаю, что в результате неоднородности знаний носителями языка обучение проводится не всегда качественно. Нет системности обучения, нет должного уровня преподавателей, нет качественных учебников. Отсюда и возникают проблемы. То есть, помимо того, что этим надо заниматься с представителями именно подрастающего поколения, надо еще, чтобы их кто-то обучил не просто отдельные слова говорить.
Но при этом русское культурное поле сужается?
На мой взгляд, нет. Есть признаки, подтверждающие это. Первый из них - это телевидение. Рейтинги российских каналов - это большой показатель. Люди смотрят те же сериалы на русском языке. Отечественные, казахстанские, каналы не имеют таких рейтингов, они не котируются. Второй признак - отечественные каналы, чтобы увеличить собственные рейтинги, опять же черпают ресурс из России, перекупая лучшую российскую продукцию. Третий признак - это русский язык. Он может не иметь никакого распространения в сельской местности, но в больших городах без него никак не обойтись.
Качество русского языка, тем не менее, теряется.
Возможно, что не будет такого, как раньше, хождения классического, литературного языка. Но в любом случае сохранится обычный, тот, на котором мы с вами говорим.