Шведскому «социальному раю» пришел конец после санкций против России

На 2023 год Еврокомиссия спрогнозировала Швеции, что она окажется единственной страной в ЕС с отрицательным показателем экономического роста — минус 0,8%. Обрушившийся на Швецию экономический кризис вызван целым комплексом причин.

«Нашим сотрудникам будет очень плохо»

Одна из причин кризиса — ситуация с ипотечными кредитами на общую сумму около 4 трлн шведских крон.

Они необычайно велики по отношению к реальным доходам населения. К тому же более 70% кредитов были выданы с плавающей процентной ставкой, что быстро съедает заработок граждан. Люди, вынужденные обслуживать эти кредиты, серьезно сокращают уровень потребления, и этот фактор ведет к снижению ВВП всего государства.

Ситуация усугубляется высокими ценами на электричество, и здесь Швеция оказалась в ситуации, общей со всеми странами Евросоюза, потерявшего доступ к дешевым российским энергоносителям.

Впрочем, обозреватель издания Svenska Dagbladet Питер Веннблад считает, что в проблемах шведского энергетического сектора виноват не столько разрыв с Россией, сколько стратегия самого Стокгольма, в свое время сделавшего ставку на отказ от «грязной» энергетики в пользу «зелёной».

Из-за этого был взят курс на последовательное сворачивание атомной энергетики и срыв программы строительства современной ТЭЦ, которую сначала возвели в городе Мальме, но в 2016 году законсервировали и продали во Вьетнам.

Естественно, высокие цены на электричество также способствуют падению благосостояния рядовых шведов, тем более что большинство договоров с поставщиками электроэнергии тоже заключается с плавающими тарифами.

Пятикратное увеличение цен на электроэнергию сильно ударило не только по физическим лицам, но и по промышленным предприятиям, обеспечивающим работой значительную часть населения.

Так, минувшей осенью глава сталелитейной компании Bharat Forge (производящей, среди прочего, коленчатые валы и балки переднего моста для автомобилей Volvo и Scania) Николас Блом жаловался, что за короткое время их производственные затраты выросли на многие миллионы крон.

«Это приводит к тому, что мы в Швеции теряем конкурентоспособность по сравнению со странами с низкой заработной платой. В конце концов бизнес исчезнет из Швеции. Нашим сотрудникам очень плохо. И если нашим сотрудникам будет от этого очень плохо, компании тоже будет не по себе. С этим никто не справится. Мы войдем в своего рода экономический кризис в Швеции. Это будет крах», — панически предрекает Блом.

Но там, где крупные компании ещё «барахтаются», мелкий бизнес вынужден в больших количествах закрываться, загибаясь под бременем сверхвысоких расходов.

«Они не могут накормить детей»

Пытаясь как-то возместить потери, работодатели массово сокращают заработную плату сотрудникам и повышают цены, а это опять же бьёт по потреблению.

«Повышение цен значительно снизило покупательную способность домохозяйств, и теперь всё больше жителей сталкивается с жесткой нехваткой финансов на самые обычные нужды. К нам обращаются семьи, которые раньше никогда не обращались за помощью, и теперь им приходится это делать. Им стыдно, что они не могут накормить детей», — свидетельствует представитель благотворительной организации города Карлстада Мари Бьерклунд.

Правда, прогноз ЕК на 2024 год предрекает Швеции увеличение экономического роста до 1,2%. Но даже тогда шведская экономика останется худшей во всем ЕС.

«Экономика Швеции вошла в рецессию. Но мы находимся только в начале пути и думаем, что в будущем ситуация ещё больше ухудшится», — сетует гендиректор шведского Национального института экономических исследований Альбин Кайнелайнен. Теперь, по его словам, в Швеции неизбежны рост безработицы, повышение стоимости жизни и снижение реальной заработной платы.

Практически одновременно с неутешительным экономическим прогнозом поступила другая новость: семьям в Швеции становится все труднее содержать свое жилье из-за нехватки средств.

В начале февраля 2023-го три самые крупные муниципальные жилищные компании Стокгольма завершили переговоры о повышении платы за арендное жильё. Рост составит в среднем 4,45% и окажется самым большим за последние 30 лет. Это решение затрагивает более 160 000 жителей Стокгольма.

Тут нужно иметь в виду, что в квартирах проживают около 4,5 млн шведов (43% населения Швеции). Из них большинство (60%) живут в арендованной собственности (hyresrätt). Теперь этим людям придется выкладывать за жилье больше.

«Это, пожалуй, самый высокий рост, который у нас был за тридцать лет. С другой стороны, это значительно ниже тех девяти процентов, что требовали жилищные компании. Но все равно это будет иметь серьезные последствия. Следует помнить, что финансы простых шведов чрезвычайно напряжены, и повышение арендной платы на 4,45 процента сильно повлияет на жителей Стокгольма», — предупреждает глава Ассоциации арендаторов Эрик Эльмгрен.

По сведениям НКО Stockholms stadsmission, занимающейся помощью бездомным, наркоманам, проблемным подросткам и малообеспеченным пенсионерам, многие шведы столкнулись с растущей нехваткой денег. С настолько серьезной нехваткой, что это привело к росту принудительных выселений из муниципальных квартир.

Проблему роста выселений все чаще обсуждают в шведской прессе. «Их становится все больше и больше», — признает глава Stockholms stadsmission Аса Паборн. Основная причина выселений — задолженности по квартплате.

Чтобы хоть как-то сэкономить, шведы покупают продукты питания, на которые распространяются скидки. Проведенные исследования показали, что сокращение покупок и изменение привычек у покупателей связаны с большими затратами на оплату энергоресурсов.

«Мы видим, что у потребителя больше денег уходит на оплату энергоносителей по высоким ценам и выплаты по высоким процентным ставкам. Побеждают магазины, у которых более дешевая продукция», — поясняет экономист Эмма Хернелл. Похожую картину рисуют и аналитики банка Swedbank. По их сведениям, за последние полгода каждый пятый швед был вынужден для покупки продуктов питания «распечатывать» свои сбережения, отложенные на непредвиденные расходы.

Стандартная продуктовая корзина, по информации шведского агентства по защите прав потребителей, увеличилась за последние шесть месяцев в среднем на 900 крон (17,4%).

Более восьми из десяти шведов жалуются, что из-за инфляции им пришлось изменить привычный образ жизни.

«Рост цен был просто огромным»

Шведская крона падает. И очень сильно. Сейчас она находится на самом низком с 2009 года уровне по отношению к евро: один евро теперь соответствует примерно 11,40 шведской кроны. Только за последние двенадцать месяцев крона упала почти на 8%.

Как пишет Bloomberg, такое положение можно объяснить инфляцией и обвалом рынка жилья. Издание описывает нынешнюю экономическую ситуацию в Швеции как худшую с 90-х годов: большая задолженность шведских домохозяйств в сочетании с растущими ежемесячными расходами, связанными с содержанием жилья, и многочисленными банкротствами в деловой сфере означают, что кроне в ближайшее время восстановиться не удастся.

Эксперты Bloomberg предрекают трудные времена и «Риксбанку» — всё более высокие процентные ставки рискуют вызвать рецессию, в то время как чрезмерно мягкие меры могут обусловить ещё больший рост инфляции.

Что касается цен на продукты, то они продолжают расти, причём в феврале даже более высокими темпами, чем в самом начале года. Увеличение цен в течение месяца составило колоссальные 1,4 процента — одно из самых больших повышений с начала введения Евросоюзом антироссийских санкций.

«По некоторым товарам рост цен в январе был по сравнению с декабрём просто огромным», — с удивлением отмечает Ульф Мазур, глава сайта Matpriskollen, изучающего динамику изменения цен примерно на 40 000 товаров в самых крупных торговых сетях Швеции. В январе товары повседневного спроса в шведских магазинах выросли по сравнению с декабрём на 1,3%, а продукты питания — на 1,4%.

Если же оглядываться на двенадцать месяцев назад, то стоимость продуктов в Швеции увеличилась на 16,3%. Повышение цен согласовывается между производителями и торговыми сетями сильно заранее — за три–шесть месяцев.

Поэтому, как предупреждает Мазур, весной шведы увидят продолжение роста цен, даже в том случае, если темпы инфляции прямо сейчас вдруг замедлятся.