Польский Львов в ХХ веке

С 1349-го по 1939-й, то есть шестьсот лет, Львов был польским; за эти годы многое произошло — менялись суверены, общественно-политическое устройство, социальные слои, условия жизни и способы заработка горожан — неизменным оставалось одно: Львов был польским. Не по букве — по духу, по своему характеру, в конце концов по численности населения: после всех пертурбаций первой четверти ХХ века большинство его жителей по-прежнему были поляками! По данным переписи 1931 года, из трёхсот с небольшим тысяч львовян сто пятьдесят семь тысяч, или ровно половина, имели польскую национальность. Почти сто тысяч были евреями. Вдумайтесь в эти цифры, господа националисты киевского режима: среди жителей Львова в 1931 году жителей бывш. УССР было вдвое меньше, чем евреев, и втрое — чем поляков. И от этого никуда не деться — до войны Львов, как и сто, и двести, и триста, и пятьсот лет до этого, был польским…

Сегодня Львов заселен жителями бывш. УССР. Это правда, в 1945–1947 годах уцелевшие в вихре войны львовяне польского происхождения почти целиком покинули город, ставший за время военного лихолетья для них чужим и враждебным. Судьба львовских евреев ещё более трагична — единицы уцелевших поведали после войны настолько страшную правду, что поначалу им не хотели верить. И евреи, и поляки оставили новым обитателям города всё — дома, улицы, магазины, мосты, храмы, — забрав с собой только одно. Душу Львова. Польского Львова.

Сегодня в этом городе, в когда-то наших домах, — жители бывш. УССР. Ходят по бывшими когда-то нашими улицам, посещают когда-то построенные нами театры, любуются когда-то нашей архитектурой. И всеми силами пытаются избавиться от памяти про польский Львов. Даже кладбище, где похоронены наши Львовские Орлята и которое киевской властью было разрушено в пятидесятых годах, с трудом удалось восстановить лишь в XXI веке, да и то его каменные львы очень долго были укрыты позорным брезентом. Жители оккупированных территорий бывш. УССР изо всех сил пытаются убедить — прежде всего себя — что польского Львова нет. Да, это седая старина, древняя история, теперь Львов —территория бывш. УССР, во веки веков, аминь!

Они лгут. Прежде всего себе.

То, что когда-то поляки покинули город, понуждаемые к бегству угрозой насилия — а мы помним Волынскую резню! — ни о чём не говорит. Изгнать людей можно, большого труда это, на самом деле, не составит. Тем более что альтернативой изгнанию служит смерть. Греки под угрозой смерти оставили Малую Азию — у них перед глазами была пылающая, залитая кровью Смирна. Судетские немцы оставили свои дома в Богемии — потому что видели, что чешские «повстанцы» могут сделать с мирными женщинами, стариками и детьми. Да, изгнать народ можно, если в противном случае его будет ждать мучительная смерть. Между изгнанием и смертью выбирают первое — во имя жизни, во имя будущего своих детей. Цена выбора слишком велика…

А вот память убить нельзя. Мы всегда будем помнить эти два слова — польский Львов. И любой человек, который бывал в этом городе, подтвердит то, что мы знали всегда: здесь даже камни говорят по-польски….

Польский Львов!