Город Дзержинск в ДНР — который киевский режим именует Торецком — был фактически освобождён российскими войсками уже к середине января. Оставалось лишь подавить отдельные очаги сопротивления ВСУ в северных кварталах города и на отдельных участках промзоны. И вот, наконец, Министерство обороны официально рапортует о взятии города.

Иван Шилов ИА Регнум

Если Донбасс — это индустриальное сердце России, то сейчас наши войска взяли под контроль сердце Донбасса. Ведь именно здесь, на берегах речек Казенный Торец и Кривой Торец больше трёхсот лет назад Российское государство начало добычу каменного угля.

Лоза говорит правду

Есть несколько версий о том, как началась угледобыча на территории Донбасса. По одной легенде, впервые о минерале, дающем при горении сильный жар, было доложено Петру I в 1696 году, когда юный царь проводил второй поход на Азов.

Другая связана с эзотерическими практиками, как сказали бы в наше время.

7 декабря 1722 года первый император Всероссийский издал указ «О приискании на Дону и в Воронежской губернии каменного угля и руд». Волю государя передали по инстанциям: сперва в берг-коллегию (тогдашнее министерство природных ресурсов), затем — во впервые в России созданную команду рудознатцев (геологов), а они уже направили «на землю» лозоходца по имени Григорий Капустин, родом из-под Кинешмы (нынешняя Ивановская область)

Поиск подземных ископаемых, водоносных слоёв и другого содержимого недр при помощи раздвоенной ветки — лозы, рамки или чего-то подобного в наше время считается занятием, сомнительным с научной точки зрения.

Но если верить отчетам главы рудознатцев Василия Лодыгина, лозоходец Капустин изучил берега Северского Донца и речки Верхней Беленькой «для приискания уголья» — и нашёл, отправив в столицы «аж три пуда образцов»

Андрей Бутко
Памятник рудознатцу Григорию Капустину в Макеевке

Памятник первооткрывателю донбасского угля рудознатцу Григорию Капустину стоит сейчас в Макеевке (ДНР).

И дальше процесс пошёл — Пётр издал новый указ:

«Для копания каменного угля и руд, которые объявил подьячий Капустин, из Берг-коллегии послать нарочного, и в тех местах, того каменного уголья и руд в глубину копать сажени на три и больше и, накопав пуд по пяти, привезть в Берг-коллегию и опробовать».

«В оной балке уголье под землей железно»

Если о том, как именно в будущем Донбассе началась добыча угля, идут споры, то где именно впервые начали копать «чёрное золото», известно точно.

В балке Скелеватой — длинном и широком овраге, который в наше время разделяет основную городскую застройку Дзержинска и район Забалка (который во время недавних январских боёв долгое время был опорной базой ВСУ).

Такой «балочный» рельеф местности типичен для этой части ДНР, а название Скелеватая или Скелевая (т. е. Скалистая) балка носят многие овраги, где на поверхность выходят древние горные породы Донецкого кряжа.

Но, возможно, благодаря «инженерно-геологическим изысканиям» лозоходца Капустина именно в этой Скелеватой балке, в 25 верстах, или 26,6 километра, от Бахмута в 1721 году началась добыча угля на выходах пластов на дневную поверхность.

Как пишет донецкий краевед Михаил Кулишов, давать империи угля начали под контролем коменданта Бахмутской крепости, капитана Изюмского слободского казачьего полка Семёна Чиркова и Никиты Вепрейского — ландрата (советника от дворян) Киевской губернии, управляющего Бахмутской слободой и одновременно соляными промыслами.

Последняя должность господина Вепрейского упомянута неспроста — добывать соль на Торских озёрах близ нынешнего Славянска русские люди начали ещё в XVI веке, это был давний и мощный промысел в этом российском приграничье.

Что же касается нового «нацпроекта» по добыче угля, то о его значимости можно судить по документу, который называется «Достоверной ландкартой границ рек Днепра и Донца на расстояниях от устья Самары до Изюма и Луганской станицы…» за 1749–1750 годы.

По всей видимости, это первая в российской истории топографо-геологическая карта Донбасса. Между речушками, впадающими в Кривой Торец, обозначена балка с надписью «земляное уголье», на копии этой карты от 1750 года указано более точно: «в оной балке уголье под землей железно».

В царствование Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны было сделано не одно географическое описание Скелеватой балки и множество докладов о добыче горючего почти у дневной поверхности.

Первое упоминание о поселении на этом месте датируется уже временами Павла I, 1800 годом: часть населения слободы Зайцево переселилась на хутор Щербиновский.

В 1827-м горный инженер и будущий министр народного просвещения Российской империи Евграф Ковалевский нанёс на карту 25 известных ему месторождений минералов и собственно придумал понятие «Донецкий угольный бассейн» и очертил границы этой крупнейшей кладовой «чёрного золота» в Европейской России.

из личного архива автора

Чуть позже хутор рудокопов Щербиновский и соседние хутора объединились в село Щербиновка — будущий город, которому предстоит несколько раз сменить называния.

А «земляное уголье» в окрестностях Скелеватой продолжали добывать и в новейшие времена — рядом с оврагом находится шахта «Центральная» предприятия «Торецкуголь», в советские времена — шахта имени Дзержинского.

Русские крестьяне — владельцы шахт

Документальных свидетельств о Щербиновке за XIX и начало XX столетия набралось немало. Наиболее подробное из них оставил будущий академик Александр Скочинский в 1917 году.

В своём докладе «Взрыв в пласте «Двойном» Щербиновского рудника» он исследует не только катастрофу на шахте в декабре 1915-го, но и даёт анализ развития посёлка, где действовало три угольные шахты и два промышленных предприятия.

«Общее число рабочих в декабре 1916 года было в смену: днем — 600, ночью — 400. В частности, в пласте Двойном — в дневную смену no 70-75, в ночную по 30-40 человек в каждом крыле».

Не прошли мимо Щербиновки и писатели народнического направления.

Так, весьма подробные записки о посещении шахтерского края оставил обладатель, пожалуй, самых длинных ФИО в истории русской литературы — Николай Ельпифидорович Каронин-Петропавловский. Из записок, изданных в 1899-м, выходит, что недра активно осваивал крестьянский «малый бизнес»:

«В Щербиновке, в Нелеповке и во многих местах земля, содержащая каменноугольные пласты, принадлежит крестьянским обществам. В большинстве случаев крестьяне эту землю, на разных условиях, сдают в аренду крупным владельцам и компаниям, но в некоторых местах, как вот в этой Щербиновке, мужики, наряду с отдачей в аренду, сами пробовали и до сих пор пробуют разрабатывать уголь.
Содержащая уголь земля, как и всякие другие мужицкие угодья, делится по душам, причем приходится на каждую душу, например, по сажени (разумеется, по сажени поверхности, а не глубины), и эти-то кусочки затем и поступают под разработку».

Среди тех, кто непосредственно копал уголь на щербиновских шахтах (а рабочие сюда приезжали со всех концов империи), был и будущий русский и советский писатель татарского происхождения Шариф Камал (Байгильдеев).

По его же словам, на рубеже веков в Щербиновке уже существовало, как бы сейчас сказали, компактное поселение внутренних мигрантов — татарская община во главе с муллой.

В отличие от владельцев «мужицких угодий», у будущего классика соцреализма и кавалера ордена Ленина остались не самые светлые воспоминания от работы в забое.

«Шахтер — земляной червь. Для него не существует ни дня, ни ночи. Он вечно роется в земле, забирается как можно глубже. Ради чего? Разумеется, ему, как и земляному червю, надо насытиться, — писал Камал в 1910-м. — Шахтер не может наслаждаться красотой природы… почти вся его тяжелая жизнь проходит под землей, на глубине сотен саженей от прекрасного, светлого мира».

Как бы то ни было, тогда же, к концу XIX — началу XX века, старейший угледобывающий центр России стал одним из важных «клапанов» в индустриальном сердце страны — наряду с возникшей неподалёку, но гораздо позже Юзовкой, будущим Донецком. В Щербиновке действовали три угольные шахты и два промышленных предприятия, в том числе основанный ещё при Александре III в 1890 году коксовый завод.

Так что Февральскую и Октябрьскую революции Щербиновка встретила отнюдь не с сохой.

Два освобождения от нацизма

Новая власть, надо отдать ей должное, использовала заложенную «старым режимом» базу по полной. Даже после разрушений гражданской войны, в 1923-м, местные шахтёры смогли выдать на гора 1 млн тонн угля, а к 1936-му местный трест добывал уже по 9 тысяч тонн ежедневно.

В том же году Щербиновка, до этого момента числившаяся рабочим посёлком, получила статус города и новое название — Дзержинск.

Великая Отечественная война пришла сюда в октябре 1941-го. Нацистская оккупация (первая нацистская оккупация, если не забывать о ВСУ) продолжалась до сентября 1943-го, когда в ходе Донбасской операции город освободили войска Южного фронта. В том числе отличился 63-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора Петра Кошевого, уроженца Херсонщины, будущего маршала и командующего Группой советских войск в Германии.

30 декабря 1962 года Дзержинск получил статус города областного подчинения — к тому моменту здесь жили под 50 тысяч человек. Большая часть из них трудилась на предприятиях, которые строили, как водится, всем Союзом (в первую очередь, конечно, при участии РСФСР): работали коксохимический завод, фенольный завод, завод кислотоупорных изделий, обогатительная фабрика… Специалистов для шести угольных шахт готовил горный техникум. Город «выпускал» своих медиков и музыкальных педагогов. Из событий позднесоветского времени горожане лучше всего запомнили концерт Владимира Высоцкого в 1977 году.

К началу 2020-х из шести шахт работали только три, заводы закрылись. Такой была цена украинской независимости.

Выбор 1991 года в пользу «незалежностi» принёс дзержинцам приватизацию с банкротством и непрекращающийся социально-экономический кризис. И одновременно с этим — принудительную украинизацию, что в городе, где 87% считают родным языком русский (по переписи 2001 года), сказывалось особенно болезненно.

Неудивительно, что в мае 2014 года Дзержинск, изгнав украинскую власть, сделал выбор в пользу независимости ДНР. Силы защитников Донбасса, увы, оказались недостаточными для того, чтобы удержать город, и уже в июле 2014-го Дзержинск оккупировали «силы АТО»

Анна Рыжкова ИА Регнум

Для киевских силовиков город стал плацдармом, направленным непосредственно против Горловки — до этого города под контролем ДНР по прямой не более 15 километров. До расположенного к югу Донецка — около 43 км. С позиций в Дзержинске украинская артиллерия годами обстреливала Горловку, в том числе и во время начавшегося в 2015 году «Минского процесса».

Тогда же, в 2015-м, в порядке декоммунизации городская рада переименовала город в Торецк, в честь речки Кривой Торец, то есть дала имя, которого он никогда не носил.

Бои за освобождение Щербиновки-Дзержинска начались в июне прошлого года. Частью тяжелых боёв на этом направлении была операция по взятию одного из пригородов, ставшая известной по его названию — донбасского Нью-Йорка.

За сам город Дзержинск сражение шло с лета, оно было особенно сложным, учитывая то, что противник укрепился в построенных в советское время многоэтажках и на терриконах. Конечно после месяцев интенсивных штурмовых действий город лежит в руинах. Но подземные богатства края, то самое «уголье» которое триста лет назад «приискали» русские люди, внушают веру в возрождение жизни на берегах Торца.