Иван Шилов ИА REGNUM

Казимир Валишевский. Павел I. М.: Захаров, 2019

Стоит ли писать о книге, вышедшей более ста лет назад и с тех пор неоднократно переиздававшийся?

К сожалению да, так как поставленный в предисловии ее автором франко-польским историком Казимиром Валишевским риторический вопрос «был ли сын Екатерины действительно душевнобольным?», нельзя считать закрытым. Ведь в общественном сознании и, увы, для многих историков (особенно у неспециалистов по данной эпохе), русский царь предстает безумцем-самодуром. А потому новое издание книги о Павле I (1754−1801) можно лишь приветствовать. Тем более, что исследование Валишевского (ошибочно названное еще в первом дореволюционном издании «романом») базируется на разнообразном материале, в том числе и на архивных изысканиях.

Не менее важно, что автор избегал крайностей и стремился понять своих героев. Поэтому у него нет только «правых» и «виноватых», «злодеев» и «жертв».

Так, касаясь причин непростых отношений Павла с матерью Екатериной II, он отмечал, что первоначально цесаревич жил при императрице,

«сопровождал ее на большие и на малые приемы при дворе, на маневры и на охоту. Она присутствовала на его экзаменах, радовалась его успехам, купила для него у И. А. Корфа прекрасную библиотеку в 36 000 томов, перешедшую затем в собственность Гельсингфорсского (Хельсинкского — А. М.) университета. Она выражала желание посвятить его впоследствии в дела управления, — и сдержала слово. В 1773 г., при вступлении великого князя в первый брак, Екатерина письмом, составленным в самых нежных выражениях, приглашала его приходить к ней раз в неделю, чтобы слушать чтение докладов».

К сожалению, неопытность в делах и «неуместное честолюбие» Павла заставило его представить доклад с не всегда обоснованной критикой существующей политики, следствием чего было решение временно приостановить его работу в императорском Совете.

«Однако Екатерина не хотела обрекать своего сына на праздность. Она (…) назначила его генерал-адмиралом и дала ему, таким образом, возможность заняться серьезным делом. Он не воспользовался этой возможностью и, пренебрегая основными интересами ведомства, во главе которого был поставлен, обращал внимание только на самые ничтожные пустяки в жизни флота».

Насколько верной была деятельность Павла в дальнейшем, когда спустя пару десятилетий он взошел на престол?

Хотя на страницах своей книги ученый и бросил резкое замечание, что император «по самой природе своего ума и характера не был способен на полезную деятельность», Валишевский вынужден был признать, что

«в сфере социальных и экономических интересов, несмотря на неловкое и непоследовательное проявление инициативы государем, некоторые из посеянных им семян избежали гибели, постигшей его гуманные мечты, чтобы принести впоследствии плод и избавить его народ от самого тяжелого рабства, пережитого в минувшие годы».

Во внешней политике также отмечается двойственность. С одной стороны император сумел нормализовать отношения с Западом. С другой — «он не мог не прельститься рыцарской ролью спасителя Европы, ради которой Павел принес в жертву жизненные интересы своего государства».

Так что сумасшедшим Павел I был не больше, чем Гамлет, с которым его неоднократно сравнивали. И которого другие герои Шекспира тоже считали безумцем.