Перипетии борьбы за русскость в Белоруссии
В ходе всебелорусского референдума 1995 года граждане республики высказались за придание русскому языку статуса государственного наравне с белорусским языком. По итогам были внесены соответствующие изменения и дополнения в Конституцию и законы Белоруссии. Казалось бы, вопрос закрыт, и русскоязычные белорусы, составляющие подавляющее большинство граждан, не должны чувствовать дискомфорта, созданного русофобствующими националистами в 1991 году.
На волне восстановления справедливости в языковом вопросе, выражая интересы русскоязычного большинства республики, в 1994 году победу на первых президентских выборах в Белоруссии одержал Александр Лукашенко. С тех пор он бессменно занимает президентское кресло и в 2020 году намерен продлить своё правление ещё на пять лет. Языковая ситуация в республике тоже не изменилась — почти 80% населения в быту пользуются русским языком (лишь 3% используют «беларускую мову»), городское население (почти 2/3 от общей численности граждан) почти на 100% является русскоязычным. Именно поэтому на улицах белорусских городов практически невозможно услышать «белорускомовных» — чаще англоязычных гостей.
Грядущая перепись населения уточнит эти данные. По итогам предыдущей переписи выяснилось, что численность самоидентифицирующих себя как этнических русских в Белоруссии сократилась в разы по сравнению с ситуацией по состоянию на период ликвидации СССР. При этом в Белоруссии не проводилось массового истребления русских — как это происходило в Чечне или с сербами на Балканах, они не подвергались демонстративной социальной или политической дискриминации, что вынуждало их массово эмигрировать — как это наблюдалось в Прибалтике или Средней Азии. Как отмечали эксперты по итогам переписи 2009 года, белорусы с русской идентичностью, с одной стороны, видели цель «мягкой белорусизации» и перестраховывались.
С другой стороны, с 2000-х «белорусизация» стала жёсткой, сопровождаясь увольнениями неугодных из госаппарата и вузов, а в 2016 году прошли первые групповые аресты белорусских интеллектуалов, решившихся критиковать местечковый шовинизм и русофобию (уголовное «дело регнумовцев»). То есть власти Белоруссии стимулировали запугивание белорусского общества и однозначно явили себя не как проводники политики в интересах народного большинства, но русофобствующего националистического меньшинства, опирающегося на всестороннюю поддержку Евросоюза и США.
На эту тему читайте также: Зачем Польше Белоруссия?
Приняв решение о развороте на Запад под формальным предлогом «многовекторности», официальный Минск во внутриполитической сфере дополнил этот курс тотальной борьбой не только со всем пророссийским, но и русофильским в рамках политики насильственной «белорусизации». Неотъемлемой её частью является выдавливание русского языка из всех сфер, что проявляется, например, в уничтожении русскоязычной топонимики и внедрении новых языковых норм.
Академия наук Белоруссии, минкультуры, другие министерства и ведомства прямо декларируют неравноценность двух государственных языков, формально обладающих равным статусом по Конституции и закону о языках. Для этого используется отсутствующий в белорусской правовой сфере термин «национальный язык». Глава Совбеза Белоруссии (одной ногой уже генсек ОДКБ) Станислав Зась весной открыто заявил о намерении властей «культивировать, пропагандировать, применять» мифический «национальный язык».
Начальник управления культуры мингорисполкома Виталина Рудикова уточнила, что гражданам Белоруссии «гарантируется право пользоваться национальным языком, который является языком той части населения государства, национальность которой определяет официальное наименование государства». Здесь власти продемонстрировали приверженность этническому национализму, дав повод порассуждать на тему швейцарского, канадского и других языков.
Представитель НАН Белоруссии Александр Лукашанец пошёл ещё дальше: «Государственный русский язык в Республике Беларусь, являющийся преимущественным языком общения для большинства граждан страны, в настоящее время не может претендовать на статус национального языка белорусской нации (т.е. всех граждан Республики Беларусь). Для этого он должен приобрести статус отдельного национального (белорусского) варианта русского языка с нормативно закрепленными в словарях, грамматиках и под. особенностями, которые отличали бы его от русского языка российского русскоязычного социума». То есть на уровне Академии наук поставлен вопрос о «белорусском русском языке».
Подробности в документах: В Белоруссии будут «культивировать» особый «национальный язык»
«Рекомендации по принятию решений местными Советами депутатов в отношении присвоения наименований элементам улично-дорожной сети» (ЭУДС) прямо предписывают переводить русскоязычную топонимику на «мову» — то есть действовать против интересов народного большинства в угоду 3% «мовных». В итоге, к примеру, улица Банная должна быть обозначена в дерусифицированной топонимике как «Лазневая», улица Лазурная — как «Блакитная» и т.д. Так за народ решили чиновники, келейно оформившие некие бумажки без всяких общественных слушаний, наплевав на итоги республиканского референдума и реальную языковую ситуацию.
Русский язык изгоняется из сфер, где он фактически господствует на уровне межличностного общения. От него зачищают мероприятия в сфере культуры, его практически вытеснили из таких сфер, как общественный транспорт. В известной ситуации в Орше (райцентр в Витебской области) власти и националисты фактически объединили усилия против общего «врага» — русскоязычных сограждан.
Читайте инфоповод: В Белоруссии власти решают проблему языка через интернет-голосование
Стараясь придать скандальной ситуации рамки приличий, власти затеяли игру в демократию. Оршанский райисполком устроил на своём сайте голосование по вопросу «Как Вы считаете, на каком языке должны озвучиваться остановочные пункты в общественном транспорте Оршанского района?». То есть провинциальные чиновники всерьёз считают, что их сайт весьма популярен, и итоги сомнительного голосования могут заменить итоги всенародного референдума, Конституцию, закон о языках и, в конце концов, здравый смысл.
На самом деле юридически никакое интернет-голосование не может заменить итогов референдума, закреплённых в Конституции. Закон о референдуме предусматривает два вида референдумов — республиканский и местный. За всю постсоветскую историю Белоруссии местных референдумов не проводилось.
Статья 4 упомянутого закона гласит: «На местный референдум могут выноситься вопросы, имеющие важнейшее значение для населения соответствующих административно-территориальных единиц и отнесенные к компетенции соответствующих местных Советов депутатов, исполнительных и распорядительных органов».
То есть власти Орши, равно как и Минска, и других населённых пунктов Белоруссии, вполне в состоянии проводить такие процедуры. Тем более, что и тратиться особо не надо — скоро состоится голосование в рамках парламентской кампании. Поэтому в той же Орше, например, к бюллетеням по кандидатам в «палаточники» (списки членов ПП НС утверждены ещё весной) вполне можно было бы добавить ещё один листочек с вопросом по языку в общественном транспорте, или с несколькими действительно важными для местных жителей вопросами.
Вместо этого затеяна непрозрачная и не верифицируемая процедура интернет-голосования. В отличие от аналогичных опросов социологических служб или СМИ, на сайте оршанского райисполкома можно проголосовать несколько раз, и на это уже обратили внимание местные русофобы. Националистические СМИ и организации рекрутировали свой актив и обеспечили голосование жителей других населённых пунктов Белоруссии, Польши, Литвы и других стран. Таким образом националисты помогают властям Орши решить за оршанцев вопрос, касающийся только местных жителей.
О «белорусизации» транспорта читайте также: «Белорусская железная дорога» зондирует языковой вопрос
Бывавшие в Орше хотя бы проездом подтвердят: на улицах города услышать «мову» можно не часто. Город русскоязычный — как и все районные и областные центры Белоруссии. Интернет-голосование затеяно, видимо, с той целью, чтобы вскоре чиновники смогли с умными лицами объявить русскоязычному большинству местных жителей о воле некоего «большинства» по итогам крайне сомнительного голосования на одном из малопосещаемых сайтов.
В такой ситуации трудно не вспомнить персонажа прекрасного фильма «Тот самый Мюнхгаузен» покинувшего нас на днях режиссёра Марка Захарова: «Умное лицо — это ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица».
С точки зрения политической теории, да и практики, противопоставление себя народному большинству является самоубийственной политикой для любой политической элиты в любой стране. Однако не всё так просто. В Белоруссии, как и на Украине, как и во многих других постсоветских образованиях на высшем уровне были приняты меры по дискриминации русскоязычного большинства — вплоть до лишения гражданских прав (как в Прибалтике). Преследуемая цель — уничтожение прежней идентичности и укоренение новой, соответствующей целям лимитрофного нациестроительсва.
Периодически политики постсоветских образований прямо об этом заявляют. Например, в начале сентября латвийский премьер-министр Кришьянис Кариньш поддержал инициативу парламентского объединения «Все для Латвии» (Alles für Lettland) о переводе всех дошкольных учреждений на язык титульной нации.
«Нам нужно, чтобы эти русские, которые тут растут, выросли латышами. Нам надо понять, что интеграция ведет к ассимиляции, это и должно быть нашей целью», — процитировал главу латвийского правительства депутат Сейма от партии «Согласие» Вячеслав Домбровский.
В итоге подвергнутые дискриминации коренные русскоязычные жители (лишённые гражданских прав «негры») потеряют возможность обучения своих детей на родном языке. Особенность ситуации в том, что ООН, Еврокомиссия, ОБСЕ и другие международные организации десятилетиями закрывают глаза на политику этноцида в Латвии, нарушение взятых ею на себя международных обязательств. По этому же пути ведут Украину, Белоруссию и другие отторгнутые от России нацреспублики СССР.
Вполне закономерно, что вслед за главой правительства чаду местечкового национализма поддал министр обороны Латвии Артис Пабрикс, заявивший, что латвийские легионеры Waffen SS являются гордостью латышского народа и государства. Пабрикс назвал латышских эсэсовцев героями, а память о них — «яркой и вечной», отметив: «Наша обязанность — чтить из всех глубин своей души этих патриотов Латвии».
Ревизионизм в том же духе наблюдается и в соседней Белоруссии, где к героизации гитлеровских прислужников пока подбираются через пень-колоду. При этом уже вовсю прославляют польских террористов вроде Викентия Калиновского или «белорусскую шляхту» в лице польских магнатов Радзивилов, веками проводивших политику уничтожения всего русского и православного.
Читайте на эту тему: В Белоруссии стали открыто воспевать офицеров СС. Что дальше?
Попутно насаждается новая политическая мифология, апеллирующая (как и на Украине, как и в Прибалтике) к «возрождению традиций» и тому подобному. В этом контексте интерес представляет практика популяризации рун, используемых сегодня в Белоруссии весьма широко — от неонацистских маргинальных группировок до коммерческих логотипов. Например, обывателя приучают к тому, что древнегерманская руна «Одал» ассоциируется с премией «Народная марка», которую можно найти на упаковке продуктов питания.
«Логотип и статус Премии давно приобрели широкую узнаваемость по всей Беларуси благодаря присутствию на упаковках и в рекламных коммуникациях ведущих брендов нашей страны, сформировавших своеобразное объединение лидеров рынка, которые сумели завоевать сердца потребителей», — сообщает сайт премии.
Ранее руна «Одал» была известна узкому кругу исследователей, специализировавшихся на изучении Третьего Рейха и символики СС. Эта руна использовалась в эмблемах Главного управления СС по вопросам расы и поселений, а также 7-й горнострелковой дивизии СС «Принц Ойген», отличившейся во время карательных операций на славянских землях. На сайте белорусской премии «Народная марка» выбор логотипа не поясняется.
Белорусы являются неотъемлемой частью того самого Русского мира, о котором неоднократно и весьма доступно говорил и писал Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Российские политики, в частности — президент Владимир Путин также неоднократно обращались к проблемам Русского мира, сожалея о трудностях сохранения этнокультурной идентичности в 25-миллионной русской диаспоре — самой большой диаспоре в современном мире. Часть этой диаспоры — искусственно разделённой русской нации — находится в отторгнутых от России искусственно созданных образованиях. Одним из таковых является Белоруссия, где вытравливание традиционного самосознания и аутентичной идентичности осуществляется не только с большим трудом, но и с заметными успехами.
В сложившейся ситуации закономерен вопрос о реакции руководства России на ситуацию с русским вопросом, сложившуюся в другой части Союзного государства. По официальным данным, которые весной подтвердил спецпредставитель президента России — посол в Белоруссии Михаил Бабич, «начиная с 2000 года по 2010 год, уровень ежегодной финансовой поддержки Белоруссии или выпадающих доходов РФ в наших экономических отношениях находился в диапазоне от сотен миллионов долларов до 2−3 миллиардов, а сейчас это уже 5−6 миллиардов в год».
Читайте на эту тему: Михаил Бабич вскрыл белорусский гнойник
Для сравнения: на подготовку «евромайдана» США потратили $5 млрд и получили страну, в которую Россия за тот же период закачала сотни миллиардов долларов «поддержки». За пятую часть от суммы ежегодной «поддержки» официального Минска (не народа Белоруссии) можно было давно создать сеть правозащитных организаций, поддержать объединение русофильских НГО, а также сделать многое другое по рецептам, давно отработанным в «мягком подбрюшье России» западными учителями демократии.
Вместо этого правительство РФ предпочитает имитировать интеграцию, накачивая режим Лукашенко миллиардами долларов, которые он с удовольствием тратит на «белорусизицию» и политические репрессии. На этот раз Москва наступает на белорусские грабли. Сведение отношений с Белоруссией только лишь к экономическому сотрудничеству, финансовым и торговым операциям без реальных шагов на пути объединения политического и гуманитарного — это верный путь к ещё одной катастрофе.