Санкт-Петербург, 2 ноября, 2020, 16:43 — ИА Регнум. Петербургский историк-наполеонист Олег Соколов, который обвиняется в убийстве аспирантки Анастасии Ещенко, мог повысить голос или нецензурно выругаться в адрес оппонента. Но такое случалось только во время военно-исторических реконструкций. Об этом 2 ноября рассказал суду научный сотрудник сектора военной геральдики отдела «Арсенал» Государственного Эрмитажа, реконструктор Павел Суслов, передает корреспондент ИА REGNUM.

Объединенная пресс-служба судов Санкт-Петербурга
Олег Соколов на скамье подсудимых

С Соколовым сотрудник Эрмитажа Суслов дружит более 30 лет, мужчины познакомились в 1984 году, когда свидетель был принят бывшим доцентом СПбГУ в неформальное сообщество историков «Империя».

"Это профессионал, не начётчик, не тот кто надёргает из чужих работ или иных источников что-то и выдаёт этот труд за некое свершение», — характеризовал подсудимого Суслов.

По словам свидетеля защиты, Олег Соколов в высшей степени эмоциональный человек, порой его эмоции бьют через край, но «негативных результатов такой эмоциональности свидетелем не был». Кроме того, Соколов мог упустить из-под контроля своё поведение на «поле боя», когда реконструкторы воспроизводили какое-то историческое сражение.

«Мог пустить крепкое словцо, мог объяснить подчиненному, что тот, мягко говоря, не прав, — рассказал суду Павел Суслов. — Если в процессе требуется рявкнуть, да, Олег мог рявкнуть и по-русски, и по-французски. Но чтобы это носило какое-то желание кого-то обидеть в личном плане, не видел. Я сам иногда попадал под горячую руку, получал, что называется по шапке, но что поделать, берешь под козырек и идешь выполнять. Но это всё касается реконструкции».

В обычной жизни же Соколов, по словам свидетеля, мог повысить голос и употребить «нехорошее слово» во время спора, дискуссии, когда противоположная сторона переходит рамки дозволенного. Что касается насильственных действий — ударить кого-то, то никаких проявлений, подпадавших под криминал — не было, заявил Суслов.

«Чтобы Олег Валерьевич ударил кого-то, ну, клинком по клинку мог стукнуть, но это было на реконструкции, — доложил свидетель. — Насколько я знаю Олега, эти 30 с лишним лет, он — человек который может постоять за себя, и бывали в его жизни случаи, когда ему действительно приходилось чуть ли не с оружием в руках отстаивать свою жизнь. Эпизод попытки его ограбления».

Что касается Анастасии Ещенко, то близкий друг Соколова был знаком с ней, как и другие хорошие знакомые историка, также поверхностно. Как признался свидетель, сам он ближе был знаком с Анной Кукушкиной (третья жена подсудимого, — прим. ред.) и ее двумя детьми от Соколова. Мужчина также уточнил суду, что симпатизировал больше им, а не Ещенко, которая, как ему показалось, проявляла равнодушное отношение к тому, что происходило на реконструкциях, в отличие от других женщин на таких событиях.

Кроме того Суслов подтвердил, что знал о «нелюбви» Ещенко к детям Соколова от Кукушкиной. Ему об этом рассказал общий знакомый, и мужчину возмутило, что молодая девушка «не принимает» детей от бывшей супруги своего сожителя.

Вместе с тем Павел Суслов рассказал о своих взаимоотношениях с публицистом Евгением Понасенковым, действия которого, как неоднократно указывал суду Соколов и его защитники, якобы способствовали убийству Ещенко. По словам свидетеля, публицист связывался с ним для того, чтобы попросить дать свои показания по гражданской тяжбе с Соколовым, но Суслов отказался. Также мужчина был свидетелем попытки сторонников Понасенкова сорвать публичную лекцию историка в СПбГУ в марте 2018 года.