Москва, 29 мая, 2018, 13:51 — ИА Регнум. По оценке издания «Ъ-Огонек», опубликовавшем интервью, «первый министр обороны, который привел армию в соответствие с современными требованиями, Анатолий Сердюков, как это случается с реформаторами, добрых слов не услышал и лишился должности». Сердюков рассказал о причинах его назначения в 2007 году на должность министра обороны, об отношениях с генералитетом и особенностях реформирования российской армии.

Mil.ru
Российская армия

Министром обороны Сердюков стал с военным опытом солдата-срочника, сменив в кресле филолога-разведчика Сергея Иванова. «Шок. Потому что я никакого отношения к армии не имел, кроме как служил срочную. Конечно, президент объяснил, с чем это связано, — с экономикой, с финансами», — поведал о своих впечатлениях Сердюков.

По его словам, он сразу попросил Академию Генерального штаба организовать ему курсы: «И восемь месяцев с 6 до 10−11 вечера изучал новую для меня науку. Каждый день». Затем он решал две основные проблемы: социальную — денежное довольствие и инфраструктуру для военнослужащих и их семей, а также повышение мотивации службы в армии.

«На содержании Министерства обороны было 340 всевозможных предприятий. Например, 27 совхозов, где директор совхоза полковник. Мы всех офицеров вернули в армию. Всю эту структуру приватизировали. Продали то, что возможно продать. То, что невозможно продать, передали обратно муниципалитету», — рассказал экс-министр обороны.

Он также поведал, что до него офицеров в армии возможно было удержать только через «присвоение очередных званий и раздувание штатов». На втором этапе реформы была программа перевооружения до 2020 года.

«Я ведь сам был солдатом и считал, что прежде всего нужно офицеру создать комфортные условия для службы. А потом уже предъявлять какие-то требования. Надо обо всем подумать: где будут учиться его дети, чем будет заниматься жена.

Дети офицера должны получать полноценное образование. А если он служит в маленьком городке, где практически ничего нет? Приходит офицер домой, ему жена говорит: «Зачем я вышла за тебя замуж? Посмотри, какие у нас дети талантливые, а тут даже преподавателя нет — ни музыки, ни рисования». Это важно для службы — какая аура в семье.

Мы понимали, как устроены вооруженные силы и вот эта социальная часть в Соединенных Штатах, в Германии. Присматривались к опыту стран, где служат в не очень комфортных условиях, в Швеции, допустим, или Финляндии, где есть очень холодные регионы. Но надо было уложиться в бюджет, который нам выделен. Конечно, хорошо бы повсюду иметь новенькие военные городки с супермаркетами, универмагами, современными кинотеатрами… А как это сделать реальностью? Например, создавать большие военные базы поближе к крупным городам, чтобы использовать уже существующую инфраструктуру. Когда военнослужащим начали платить приличное денежное довольствие, то они стали интересны и местным властям: люди с деньгами дают толчок развитию города», — рассказал Сердюков.

В бытность министром он убрал статью расходов в 40 млн на пошив формы для офицеров с нестандартной фигурой и ввёл мотивацию для занятий спортом: «Если ты мастер спорта, получаешь дополнительный оклад. Если в двух видах мастер спорта, два оклада. Если кандидат в мастера спорта, получаешь половину оклада. Если перворазрядник — треть или четверть оклада. Вперед! Вы себе не представляете, что началось. Люди реально стали заниматься спортом. Это же военный городок. Сосед получил дополнительный оклад. Жена что мужу говорит? Иди, занимайся!»

Говоря об успехах в решении хронических проблем, он отметил, что «в среднем мы зарплату офицерам подняли больше чем в три с половиной раза». Был создан единый электронный реестр нуждающихся в жилье, обеспечив прозрачность и преодолев сопротивление председателей комиссий по распределению жилья, «которые там рулили, манипулировали очередью, категорически возражали против электронной очереди».

«У нас в вооруженных силах было 22 800 военных городков. Если вы миллион военнослужащих разделите на 23 тысячи, то увидите, что на один военный городок приходится чуть более 40 человек, — рассказал экс-министр. — Когда я уходил, оставалось 700. А исходили из того, что должно остаться 120».

Сердюков посетовал на низкую подготовку выпускников Академии Генштаба с золотыми медалями, которые не годны на командование бригадой, а также рассказал о других интересных ситуациях: «Командир взвода должен принять взвод, ротный — роту. А он никогда солдат не видел! В воинской части 100−150 солдат. И в десять раз больше офицеров. Офицер числится командиром роты, через два года — заместителем командира батальона. А у него нет ни роты, ни батальона. Он так дорастает до командующего армией. А командовать никем не умеет».

Затем была проведена реформа структуры с переподчинением командующему округом не только сухопутных частей, но и флота, авиации и разведки. Был поставлен вопрос о подготовке офицеров в вузах с переносом Военно-воздушной академии из перегруженной Москвы в обладавший хорошей базой для подготовки Воронеж.

«Командующие у меня ездили в Америку. В Индианаполис поехали, в Военно-морскую академию. Она выпускает ежегодно 1200 молодых офицеров. Из них 300 — иностранцы, то есть 900 — это для своего флота. У нас на начало реформ выпускали 16 тысяч морских офицеров ежегодно. А у нас флот меньше американского! Зачем так много? Потому что у нас в первые три года половина увольняется. Выучить морского офицера стоит больших денег. И это называется традицией? Мы не можем иметь 65 высших военно-учебных заведений, если американской армии достаточно трех», — рассказал Сердюков.

В интервью приведены воспоминания начальника Генштаба генерала Николая Макарова, который после войны с Грузией в 2008 году рассказал, как трудно было найти офицера, способного командовать войсками в боевой обстановке: «Командиры, которые, командуя полками и дивизиями, существовавшими только на бумаге, просто были не в состоянии решать вопросы, возникшие в ходе реальной войны. Когда им дали людей и технику, они растерялись, а некоторые даже отказались выполнять задачи. Спрашивается, нужны ли нам такие офицеры?»

Сердюков, в свою очередь, отметил: «Война показала, почему нужна реформа. Все всё увидели. Сама эта война не была, конечно, неожиданной. Понимали, что рано или поздно конфликт возникнет. Постоянные провокации против наших военнослужащих в миротворческих силах. На них нападали, их избивали, разоружали… Естественно, все подразделения Северо-Кавказского военного округа готовились. И ведь этот округ — один из самых обеспеченных боевой техникой. Пусть не самой современной, но новой. Но во время боевых действий нам пришлось каждые 20−30 километров располагать ремонтные подразделения — чинить технику, чтобы она могла двигаться дальше. Мы понимали: то вооружение, которое у нас есть, прослужит максимум еще 10 лет. Через 10 лет останется только металлолом. Вот почему появилась программа вооружений до 2020 года».

Говоря о перевооружении современным оружием, экс-министр поведал: «Министерство обороны долгое время не заказывало вооружений, новых проектов, конструкторских решений. Поэтому сама наука подсела. И самое главное — промышленность частично скукожилась, частично устарела плюс изношенность большая. Нет возможности делать оружие с той точностью, которая необходима. Конечно, у нас, как у заказчика, было желание побыстрее получить современное оружие. А промышленность физически не может. Конфликт интересов. Они пытались как можно дольше продавать то, что давно производят. А мы стремились как можно быстрей закупить современное оружие. И мы сделали несколько серьёзных шагов в сторону производителя. Мы ввели стопроцентное авансирование».

«Тема закупки импортного оружия несколько преувеличена. Даже Советская армия закупала некоторые вооружения за рубежом. Покупать надо хотя бы для того, чтобы понимать, что в мире производят. Скажем, мы создали снайперскую школу, начали обучение. И для нее мы купили абсолютно все винтовки мира», — рассказал он. По его словам, импорт израильских беспилотников, французских вертолётоносцев «Мистраль» был необходим для обучения офицеров и подготовки техзаданий российским конструкторским бюро.

Однако не только импорт был причиной критики Сердюкова, который начинал трудовую деятельность в мебельном магазине и до назначения главой Минобороны руководил Федеральной налоговой службой. Впрочем, не только за это в офицерском корпусе он получил несколько язвительных прозвищ.

«Мы посмотрели, сколько же генералов в запасе, в отставке. По всей стране — 10 тысяч. Из них 7 тысяч — в Москве. И они другой армии, кроме той, в которой когда-то служили, не знают и знать не хотят», — заявил Сердюков.

В ноябре 2012 года он был снят с должности и оказался в эпицентре громкого коррупционного скандала, фигуранткой которого стала не чужая ему Евгения Васильева. После этого в 2015 году Сердюков был назначен в совет директоров холдинга «Вертолёты России», а в 2017 году стал председателем совета директоров ПАО «Роствертол».