Госсекретарь США Майк Помпео 4 ноября 2019 года уведомил ООН о начале формального процесса по выходу Америки из Парижского климатического соглашения (далее ПКС). В этом нет ничего удивительного. США в очередной раз, также как и в 2001 году с отказом от ратификации Киотского протокола (КП) к рамочной Конвенции ООН об изменении климата (РКИК), разогнали поезд климатических алармистов в тупик и спрыгнули с подножки паровоза. Причем подобные действия США наблюдаются и в других международных соглашениях. Кандидат в президенты США Майкл Блумберг завил, что если он победит на выборах, то первым его шагом будет возвращение США в Парижское климатическое соглашение. Но ещё не факт, что соответствующие юридические процедуры для реализации такого шага будут одобрены в Конгрессе США, как это уже было с Киотским протоколом.

Иван Шилов ИА REGNUM
Росток

Уже более четверти века страны ОЭСР во главе с США в переговорном процессе по международным климатическим соглашениям попеременно играют роли злого и доброго следователей.

Вот перечень стран и городов, в которых проводились основные совещания по климатическим соглашениям, напоминающих остановки на пути бесконечно затянувшегося кругосветного путешествия:

Год

Город

Страна

1992

1992

1997

1997

1998

2000

2001

2001

2002

2003

2004

2005

2006

2007

2009

2011

2012

2013

2014

2015

2016

2017

2018

2019

И это не считая различных международных совещаний и рабочих групп, которых на порядок больше.

25-я конференция сторон РКИК, которая первоначально была намечена в Сантьяго в 2019 году, перенесена в Испанию из-за демонстраций и протестов населения на повышение цен на топливо в рамках выполнения ПКС. Аналогичные протесты «желтых жилетов» уже более года сотрясают Францию.

(сс) Randy Colas
Протестующие во Франции

При этом страны ОЭСР оплачивают этот дорогостоящий международный «климатический туризм», как они заявляют, исключительно ради достижения благой стратегической цели, с которой они согласились в 1992 году в Рио-де-Жанейро, но всяческими уловками саботируют её выполнение своими странами.

Речь идет о следующем тезисе Декларации ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992 г.):

«Принцип 2
В соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций и принципами международного права государства имеют суверенное право разрабатывать свои собственные ресурсы согласно своей политике в области окружающей среды и развития и несут ответственность за обеспечение того, чтобы деятельность в рамках их юрисдикции или контроля не наносила ущерба окружающей среде других государств или районов за пределами действия национальной юрисдикции».

Очевидно, что принцип 2 Рио-92 говорит обо всех факторах загрязнения окружающей среды, но в контексте климатических соглашений особый, практически фатальный характер был придан эмиссии парниковых газов, поэтому для них потребовалась отдельная система мониторинга и регулирования. Объемы выбросов парниковых газов стран ОЭСР в несколько раз превышали и превышают до сегодняшнего дня объемы поглощения этих газов на территориях их юрисдикции. Такая же ситуация сложилась в ряде активно развивающихся стран. Тем самым все эти страны нарушают Устав ООН и принципы международного права, так как являются глобальными загрязнителями. Кроме принципа 2, всеми этими странами также нарушаются и принципы 14−19 Декларации Рио-92, одним из которых является принцип «загрязняющий платит» (см. статью «Россия в плену климатического протекционизма»).

Чтобы не платить за загрязнение окружающей среды «чистых» стран (не нарушающих принцип 2 Рио-92), «грязные» развитые и развивающиеся страны 25 лет «плетут кружева» международного «климатического» переговорного процесса, декларируя достижение нейтрального баланса объемов выбросов и поглощения в будущем, периодически перенося это «будущее» на 15−20 лет:

  • РКИК (1992 г.) — декларировано выполнение странами обязательств по достижению баланса выбросов и поглощений к 2000 году;
  • Киотский протокол (1997 г.) — срок выполнения обязательств перенесен на 2012 год, а затем продлен до 2020 года.
  • ПКС (2017 г.) — выполнение обязательств перенесено на 2030 год.

Очевидно, что это банальное тактическое «заматывание» проблемы под надуманными предлогами в надежде, что за это время «или падишах помрёт, или ишак сдохнет». И Парижское климатическое соглашение, как и предшествующий ему Киотский протокол, являются ярким примером этого процесса.

Парижская конференция по изменению климата (COP 21 CMP 11). 2015

Суть «климатического» процессе проста: страны, являющиеся глобальными экологическими загрязнителями, всеми правдами и неправдами пытаются переложить зафиксированную в РКИК их финансовую ответственность по выполнению принципа «загрязняющий платит» на страны, которые являются глобальными экологическими донорами. Именно с этой целью обсуждается намерение по введению глобального «углеродного налога». Первым достижением этой откровенно циничной уравнительной климатической политики стало введение Международной организацией гражданской авиации (ИКАО) платы за выбросы парниковых газов на международных авиаперевозках независимо от балансов объемов выбросов и поглощения парниковых газов стран участниц ИКАО. Аналогичным образом этот процесс введения глобального «углеродного налога» развивается и на морских международных перевозках в рамках Международной морской организации.

Принимая во внимание, что основные объемы выбросов парниковых газов образуются от использования угля и углеводородов в энергетических технологиях, «углеродные налоги» (сборы) фактически действуют как плата за использование угля и углеводородов. В результате страны-импортеры энергоносителей вводят «углеродные налоги» в различных формах, демпингуя цены на уголь и углеводороды на мировых рынках. Тем самым эти страны перенаправляют себе в доход часть маржи от торговли углеводородами для конечного потребителя в своих странах. Именно поэтому страны импортеры энергоресурсов, в том числе и страны ОЭСР, с одной стороны, не пускают на свои внутренние рынки экспортеров угля и углеводородов, а с другой стороны, создают привлекательные экономические условия для поставок в свои страны чистых энергоресурсов — электроэнергии, выработанной в других странах, а также биоэнергетических ресурсов. При этом выбросы парниковых газов от производства этих энергоносителей засчитываются странам-экспортерам этих ресурсов. Примеров более чем достаточно: проекты строительства угольных ТЭЦ в Белоруссии для поставок электроэнергии в Польшу или аналогичные проекты по строительству угольных ТЭЦ на российском берегу Амура для поставок электроэнергии в Китай. К подобным проектам относится также экспорт древесных гранул и пеллет.

Интернет пестрит новостями об отношении различных стран к ПКС.

«Парижское соглашение вводит излишние ограничения, которые привели бы к банкротству американских компаний, тогда как иностранные производители продолжают безнаказанно загрязнять атмосферу», — прокомментировал свою позицию Трамп.
«Мы не дадим иностранцам обогащаться за счет американцев. И мне не стыдно. Это и есть «Америка прежде всего», — повторил свой предвыборный лозунг президент США Дональд Трамп.
«Трамп сказал, что он открыт для пересмотра соглашения или переговоров, однако европейские лидеры и руководители ООН заявили, что соглашения не могут быть пересмотрены по требованию одного государства».
Президент РФ Владимир Путин заявил, что считает выход США из Парижского соглашения по климату ошибочным действием:
«Ну, мне кажется, что это ошибочное действие, но логику можно понять, потому что те ограничения, которые прежняя администрация на себя взяла, они, безусловно, были, наверное, непростыми для Соединенных Штатов», — сказал он, выступая на инвестиционном форуме «Россия зовет!»
Президент отметил, что соглашение носит рамочный характер, а не обязывающий. По его мнению, США могли скорректировать свои обязательства даже в рамках Парижского соглашения.
«Администрация действующая пошла по другому пути. Но надо всё равно вовлекать администрацию действующую в решение этих вопросов. Это тоже наше общее поле для совместной деятельности, и я думаю, что это можно делать. Президент Трамп неоднократно говорил о том, что он не собирается уничтожать экологию во всём мире. Надо только найти сбалансированное решение в интересах американской экономики», — добавил Путин.

Представляется, что прежде чем давать советы другим странам, целесообразно разобраться с ситуацией, сложившейся у себя, и найти сбалансированное решение для российской экономики. Если «США могли скорректировать свои обязательства даже в рамках Парижского соглашения», то что мешает подобное сделать и России?

Выбросы в атмосферу

Россия присоединилась к ПКС постановлением правительства РФ от 21 сентября 2019 года №1228, подписанным Д.А. Медведевым.

«По мнению собеседников агентства Bloomberg, ратификация в обход Госдумы не позволит оспорить позицию Кремля депутатам, поддерживающим противников соглашения, в том числе в сфере энергетики и металлургии.
Специальный советник по санкционному праву коллегии адвокатов Pen&Paper, преподаватель кафедры международного права юридического факультета МГУ Сергей Гландинотметил, что если бы в договоре были положения о передаче территорий, о бюджетных ассигнованиях или правах человека, то он бы подлежал одобрению со стороны Государственной думы».

Во-первых, возникает основополагающий вопрос, кому принадлежит право на выбросы парниковых газов? От ответа на данный вопрос климатические алармисты убегают уже более 30 лет. В отличие от аборигена, сидящего в тропиках под пальмой и ожидающего, когда упадет кокос, право использовать энергоресурсы для обеспечения своей жизнедеятельности в России, в условиях холодного климата, безусловно, принадлежит гражданам России. При этом важно, что это право не принадлежит субъектам хозяйственной деятельности — энергетическим, металлургическим и химическим корпорациям, которые отравляют окружающую среду на близлежащей территории.

Исходя из этой аксиомы, подписанное Дмитрием Медведевым постановление правительства РФ от 21 сентября 2019 года №1228 о присоединении к ПКС ограничивает права граждан России на обеспечение своей жизнедеятельности. Также ограничивает права граждан России и Указ президента РФ от 30.09.2013 №52 «О сокращении выбросов парниковых газов», не говоря уже о незаконных постановлениях правительства РФ по продаже российских прав на выбросы парниковых газов в рамках статьи 6 Киотского протокола от 28.05.2007 №332, от 28.10.2009 №843 и от 15.09.2011 №780 «О мерах по реализации статьи 6 Киотского протокола к Рамочной конвенции ООН об изменении климата» (с изменениями и дополнениями). Эти постановления трижды за 5 лет переписывались и не одиножды редактировались, чтобы замаскировать сделки по незаконной продаже части суверенных российских прав на выбросы в объеме 300 млн тонн в эквиваленте СО2, замаскировав понятие права на выбросы под неологизмом «углеродные единицы», определения которым нет даже в Киотском протоколе. Видимо, «финансовая привлекательность» этой серой схемы продажи российских прав на выбросы настолько впечатлила одного из её участников, что он выступил с инициативой «О создании «безуглеродной» зоны в Сибири» (об этом рассказано в статье «Благими намерениями в «безуглеродную зону» строгого климатического режима».

Во-вторых, разве выполнение положений ПКС не требует бюджетных ассигнований, например для создания федеральных и региональных систем мониторинга объемов выбросов парниковых газов и космического мониторинга климатических изменений на территории России? Не говоря уже об источниках финансирования разработки законов и «стратегии» РФ по реализации ПКС, а также соответствующих технологических и экономических мероприятий, сокращающих выбросы, хотя бы в государственном секторе экономики, например при реализации национального проекта «Экология», федерального проекта «Чистая страна» и т.п.

И в-третьих, передача территорий в положениях ПКС не предусматривается. А вот ограничение использования экологических ресурсов российских территорий, обеспечивающих жизнедеятельность наших граждан, положениями ПКС предусматривается в виде скрытого использования поглотительного ресурса российских территорий, что достигается с помощью искажений в методике оценки его величины.

Ecopress.center
Национальный проект «Экология»

Неоднократные заявления руководства России, начиная с 2009 года, о необходимости учета поглотительного ресурса наших лесных и других территорий (возможностей биосферы) как обязательного условия участия России в Парижском соглашении игнорируются не только в положениях самого соглашения, но и на уровне рекомендуемой методики учета объемов выбросов парниковых газов, применяемой Межправительственной группой экспертов по изменению климата (МГЭИК), которая настойчиво внедряется в России. В рамках ПКС внедряемая методология МГЭИК по количественному учету объемов выбросов парниковых газов практически не учитывает донорский (поглотительный) потенциал территорий России. Несмотря на прямое поручение президента РФ об учете донорского потенциала территорий России, данное по итогам заседания Государственного совета 27 декабря 2016 года по вопросу «Об экологическом развитии Российской Федерации в интересах будущих поколений», представители Росгидромета и Минприроды упорно продолжают пользоваться методологией МГЭИК.

Как говорилось выше, президенты РФ ‑ и Владимир Путин, и Дмитрий Медведев — начиная с 2009 года неоднократно заявляли о необходимости учёта поглотительного ресурса российских лесов в соглашениях международного уровня. Но кто захочет их услышать на международном уровне, когда даже российские чиновники Рослесхоза, Росгидромета и МПР, задача которых, казалось бы, состоит в неукоснительном отстаивании интересов России и в реализации линии руководства страны, их «не слышат» и до настоящего времени не учитывают эффективность лесопользования в России с помощью эквивалента СО2 и делают всё возможное, чтобы не допустить капитализации этого ресурса в экономике РФ.

Поэтому и замалчивается тот факт, что «Россия — гигантское хранилище углекислого газа», и что объемы антропогенных выбросов России в три-четыре раза меньше реальных объемов возможностей по их нейтрализации окружающей средой её территории. Казалось бы, кому, как не чиновникам МПР, это должно быть понятно. А учитывая ещё и тот факт, что климат в России самый холодный в мире, на территории России в целом нет объективной необходимости ограничивать хозяйственную и потребительскую деятельность по объёмам выбросов СО2.

Стимулировать сокращение выбросов и увеличение поглощения парниковых газов нужно, но как и любых других загрязняющих веществ. И не механизмами квотирования, а путем наведения порядка в экономике хозяйственной и потребительской деятельности использования территорий с помощью оценки, капитализации и экономического стимулирования сокращений выбросов и увеличения поглотительного ресурса лесных, сельскохозяйственных и других территорий.

Кому нужны реверансы с добровольным одеванием очередной «углеродной удавки» на шею российской экономики, когда России не были зачтены и капитализированы результаты сокращения выбросов парниковых газов в рамках РКИК и КП, которые по минимальным оценкам составляют свыше 3 трлн руб. в год, а также стоимость поглотительного ресурса лесов и территорий России, который оценивается свыше 14 трлн руб. в год? Кому и зачем в России нужна методика МГЭИК, согласно которой в кадастрах стран по парниковым газам не учитывается поглотительный ресурс лесов, сельскохозяйственных и других территорий России? Зачем России устанавливать себе ограничения по выбросам парниковых газов, когда половина её пахотных земель заросла лесами, когда территория России в действительности является поглотителем выбросов парниковых газов других стран? Нужны ли подобные механизмы, инструменты и методики для экономики России как страны-поглотителя выбросов парниковых газов других стран и как страны-экспортера энергоресурсов?

Сыроежкин
Молодой лес

А какие же тогда механизмы и инструменты регулирования выбросов парниковых газов целесообразно в условиях откровенного внешнего климатического протекционизма использовать в России как стране, присоединившейся к Парижскому климатическому соглашению?

На Генеральной Ассамблее ООН ещё в сентябре 2015 года президент РФ В.В. Путин в своей речи заявил:

«Мы заинтересованы в результативности климатической конференции ООН, которая состоится в декабре в Париже. В рамках своего национального вклада к 2030 году планируем ограничить выбросы парниковых газов до 70−75% от уровня 1990 года.
Однако предлагаю посмотреть на эту проблему шире. Да, устанавливая квоты на вредные выбросы, используя другие по своему характеру тактические меры, мы, может быть, на какой-то срок и снимем остроту проблемы, но, безусловно, кардинально её не решим. Нам нужны качественно иные подходы. Речь должна идти о внедрении принципиально новых природоподобных технологий, которые не наносят урон окружающему миру, а существуют с ним в гармонии и позволят восстановить нарушенный человеком баланс между биосферой и техносферой. Это действительно вызов планетарного масштаба. Убеждён, чтобы ответить на него, у человечества есть интеллектуальный потенциал».

Представляется, было бы логичным регулирование объемов антропогенных выбросов парниковых газов отнести к экологическим мероприятиям, а не климатическим. Подобное решение соответствует пожеланию президента РФ В.В. Путина:

«восстановить нарушенный человеком баланс между биосферой и техносферой».

А климатологам оставить науку для выяснения действительных причин изменения климата, его потепления или похолодания.

Но наука, которая занимается выяснением истины, бесконечно далека от политики различных групп стран, где каждый пытается получить свою выгоду или преференции. Исключением из этого процесса можно назвать только Россию.

Так, Еврокомиссия сообщает о намерении ввести «пограничный углеродный налог»:

"Основная его цель состоит в том, чтобы предотвратить перемещение углеродоемкого производства в страны, не входящие в ЕС. Когда компании занимаются аутсорсингом производства, чтобы избежать расходов на углерод, они выводят все выбросы за границу. Это, как утверждает ЕС, снижает эффективность климатической политики ЕС. Эта проблема вызывает особую обеспокоенность Брюсселя, поскольку в результате страны, не входящие в ЕС, балканские страны, Молдова, Беларусь и Украина могут конкурировать с производителями ЕС. Типично европейская логика: сначала мы ограничим эффективность своего бизнеса посредством регулирования, а затем назовем другие страны недобросовестными конкурентами».

А в России выходит распоряжение правительства РФ от 25 декабря 2019 года № 3183-р «Об утверждении Национального плана мероприятий первого этапа адаптации к изменениям климата на период до 2022 года». Причем 27 пунктов этого плана направлены на разработку различных отраслевых мероприятий для адаптации министерств и ведомств. «Как всегда», все предыдущие планы, программы и поручения президента РФ по экологически чистому развитию экономики этим планом забыты — «на колу мочало, начинай сначала». Но, главное, кто и как будет адаптироваться к изменению климата? Федеральные министерства и ведомства путем установки кондиционеров в своих зданиях и кабинетах или жители России и органы управления регионов?

Кондиционер

Только 29-м пунктом постановления поручается регионам разработать региональные планы по адаптации к изменению климата. На большей части территории России климат резко континентальный, чему нас учили в советской школе. В ряде регионов температура воздуха в зависимости от сезона колеблется до 100 0С: от — 60 до +400С. Среднегодовая температура по России самая низкая в мире и составляет — 5,50С. Наши объекты движимости и недвижимости в течение столетий адаптировались к подобным колебаниям температуры и особенностям резко континентального климата, а прибрежные регионы Дальнего Востока — к периодическим тайфунам и землетрясениям. Эти особенности климата по регионам были учтены в различных СНИПах. Но сначала мы нейтрализуем эти СНИПы, а потом начинаем разрабатывать мероприятия в виде адаптационных планов к «средней температуры по больнице»? Так к каким изменениям климата нам следует адаптироваться: к собственным, самым суровым в мире, или к «средней температуре по больнице» на основе внедряемых у нас европейских стандартов в рамках «гармонизации» законодательства со странами ЕС? Разве отказ от собственной системы технического и санитарно-экологического регулирования в российских климатических условиях и переход на стандарты ЕС не нарушает конституционные права российских граждан, приоритет которых 15 января 2020 года поставлен президентом выше норм международного права?

Мало того, «разработка и утверждение региональных планов адаптации к изменению климата», в полномочия которых и входит природоохранная деятельность, «национальным планом» намечена на конец 2022 года, а «включение мер по адаптации к изменениям климата в документы стратегического планирования субъектов Российской Федерации» намечено годом ранее, на конец 2021 года. Господа, как можно использовать план, разработка которого намечена на 2022 год, в документах стратегического планирования 2021 года? После подобных ляпов неудивительно, что у нас всегда зима приходит неожиданно.

Было бы логично, чтобы к моменту присоединения к ПКС правительство РФ уже имело план адаптации экономики России к реализации ПКС и блокирования его негативных положений с указанием конкретных источников финансирования, что вытекает из распоряжения правительства РФ от 3 ноября 2016 года. №2344-р «О плане реализации комплекса мер по совершенствованию государственного регулирования выбросов парниковых газов и подготовки к ратификации Парижского соглашения, принятого 12 декабря 2015 г. 21-й сессией Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата». А сегодня, при отсутствии закона о государственном регулировании парниковых газов, в представленном виде Национальный план адаптации выглядит, скорее, как план капитуляции российской экономики перед климатическим алармизмом в холодной войне с Россией.

Незавидное положение России как страны — поглотителя парниковых газов других стран, в первую очередь, как уже говорилось выше, вытекает из применяемой методологии учета объемов выбросов парниковых газов, разработанной МГЭИК для разных стран. Ярким примером двойных стандартов методологии МГЭИК служит различие порядка учета объемов выбросов парниковых газов от использования угля и углеводородов и от использования древесины. Если объемы выбросов парниковых газов от использования угля и углеводородов засчитываются стране-потребителю (импортеру), то объемы выбросов парниковых газов от использования древесины и древесных топливных элементов засчитываются стране-производителю (экспортеру) древесины.

Рассмотрим ситуацию на примере дровяной печки. Объемы выбросов парниковых газов, образующихся при сжигании в ней древесины, по рекомендациям МГЭИК, засчитываются не владельцу печки, а леснику, то есть владельцу лесного участка, на котором были заготовлены дрова. В результате подобных «методологических изысков» МГЭИК объемы углерода, содержащегося в заготовленной древесине, засчитываются владельцу (стране) лесного участка как выбросы парниковых газов, несмотря на то, что после заготовки древесины территория лесного участка продолжает поглощать углерод атмосферы, даже если лесовосстановительные мероприятия на этом участке не проводились, то есть лес начинает восстанавливаться сам по себе. А если вырубается так называемый «переспелый лес», то объемы поглотительного потока углерода на территории вырубленного (и даже сгоревшего леса) могут значительно превышать потоки на этой территории до вырубки.

Заповедный лес в Мордовии спустя 6 лет после пожара

К тому же заготовленная древесина не сгорает, как на пожаре, а используется в технологиях её длительного захоронения в виде стройматериалов, бумаги, книг и т.д. Вырубка древесины без смены назначения данной территории под другие виды деятельности не должна учитываться в объемах выбросов парниковых газов «лесных» стран. Выбросы углерода от использования древесины должны засчитываться стране-потребителю, а не стране-заготовителю, так же, как при потреблении углеводородов.

Понятно, что страны-загрязнители не заинтересованы в учете объемов поглотительного ресурса лесов и других территорий России. Но что мешает учету этих объемов поглощения на национальном уровне? О тех, кто мешает экономической оценке российского поглотительного ресурса, уже написано в статье: «Климатические грабли 2.0 или Почему в России нет цены на углерод». Среди них — профессиональные российские климатические алармисты, готовые обманывать собственную страну в отношении учета нашего экологического потенциала ради занимательных поездок в системе «климатического туризма» международных переговоров и ради грантов за климатические страшилки.

Заключение

Страны ОЭСР за 25 лет практически не смогли значительно сократить выбросы парниковых газов, а лишь частично компенсировали рост потребления энергии за счет внедрения возобновляемых источников энергии. Китай за этот период нарастил выбросы в несколько раз, несмотря на лидирующие позиции в солнечной энергетике. США увеличили свои объемы выбросов, несмотря на то, что за этот период вынесли массу промышленных производств в развивающиеся страны. Сегодня ради экономического роста Дональд Трамп пытается вернуть эти промышленные производства на территорию США, и надо полагать, это является одной из причин выхода США из ПКС.

В отличие от вышеперечисленных стран, Россия почти на 50% сократила объемы выбросов парниковых газов в сравнении с 1990 годом. При этом поглощение парниковых газов территорией России в несколько раз больше, чем её эмиссия.

Но в состоянии ли руководство нашей страны защитить экономику России от климатического протекционизма, заявить в области климатической международной политики, подобно Дональду Трампу, что «Россия превыше всего», и заявить предлагаемые справедливые принципы национальной климатической стратегии. Может, новое правительство РФ окажется на это способно?

* * *

Тезисы новой климатической стратегии России

В 1992 году все страны мира на Саммите тысячелетия в Рио-де-Жанейро приняли два основополагающих документа — Декларацию по окружающей среде и развитию и Рамочную конвенцию ООН об изменении климата. Воспользовавшись слабостью России после распада СССР, политикам западных стран удалось столкнуть эти документы между собой, заложив в них непреодолимые противоречия между национальными и собственными, глобально-олигархическими, интересами. И с тех пор страны, являющиеся экологическими загрязнителями, на этом спекулируют, пытаясь извлечь из этих противоречий выгоду и навязать остальным странам мира сценарии поглощения мировых технологических рынков, замаскированных под механизмы борьбы с потеплением климата.

Конференция ООН в Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию. 1992

На Конференции в Копенгагене в 2012 году западные страны попытались добиться согласия на то, чтобы их благополучие оплачивалось природными ресурсами развивающихся стран, и получили естественный отпор со стороны последних. Однако этот провал не привел к отказу от долгосрочных целей западной климатической стратегии. Как и ранее, Запад рассчитывает установить контроль над ресурсами природного экологического капитала России и других стран — экологических доноров. Масштаб этого капитала не дает покоя западным политикам, стоящим за ними транснациональным корпорациям и финансовым спекулянтам «углеродного» рынка. Крупным успехом в реализации этих агрессивных планов стало решение 18-й конференции сторон РКИК, состоявшееся в столице Катара Дохе в 2012 году, где в рамках Киотского протокола были откровенно ограблены страны, достигшие значительных результатов в сокращении антропогенных выбросов парниковых газов, в том числе и Россия.

В нарушение Устава ООН, норм и принципов международного права, более 25 лет страны-загрязнители используют экологические ресурсы окружающей среды стран-экологических доноров, включая огромные экологические ресурсы России по поглощению парниковых газов и других антропогенных выбросов. С помощью сочетания грубых научных фальсификаций и откровенного мошенничества при разработке методологии МГЭИК, страны ОЭСР только за счет экологического ресурса территорий России создают в своих странах дополнительный ВВП на сумму в $29,5 трлн в год при суммарном ВВП этих стран в 2011 году $44,6 трлн. Это означает, что две трети благополучия развитых стран оплачивается за счёт экосистемных поглотительных ресурсов российских территорий. Как же этот невероятный факт удаётся столь долго скрывать? Именно благодаря упорному саботажу оценки стоимость поглотительных ресурсов, провести которую на протяжении многих лет безуспешно требуют президенты РФ. Если национальный поглотительный ресурс России ничего не стоит, то им безнаказанно можно торговать, так как ценность украденного нулевая и потому, с точки зрения Уголовного кодекса, пострадавших вроде бы нет. Если бы не одно НО. Продаже в рамках Киотского протокола подлежат суверенные права граждан страны на выбросы, порядок использования которых законодательно не определен. Ценность похищенных прав, в том числе и поглотительного ресурса, возникает на оффшорных счетах российских «торговцев воздухом», как многие наивно оценивают эту деятельность, имеющую стратегическое значение для стран ОЭСР.

На 21-й климатической Конференции в Париже президент РФ Путин В.В. заявил:

«Мы перевыполнили свои обязательства по Киотскому протоколу: с 1991 года по 2012 год Россия не только не допустила роста выбросов парниковых газов, но значительно их уменьшила. Благодаря этому в атмосферу не попало около 40 миллиардов тонн эквивалента углекислого газа».

На момент присоединения России к Парижскому климатическому соглашению эта цифра составляла уже более 50 млрд тонн СО2-эквивалента и по ценам минимальных затрат на сокращение выбросов в странах ОЭСР оценивается не менее чем в $1,5 трлн.

Развитые страны-загрязнители хотят и далее цинично и безнаказанно пользоваться российским поглотительным ресурсом стоимостью свыше $230 млрд в год, отказываясь нести затраты на сокращение собственных антропогенных выбросов в сумме свыше $1,3 трлн в год. Именно в такую сумму обойдется снижение выбросов, необходимое для достижения равновесного баланса с поглотительной способностью окружающей среды территории юрисдикции стран-загрязнителей. Несмотря на то, что этих затрат от стран-загрязнителей требуют подписанные и признаваемые ими международные договоры, основанные на Уставе ООН, на нормах и принципах международного права, они постоянно ищут обходные пути, позволяющие уклониться от подобных расходов. И Киотский протокол и Парижское климатическое соглашение этому яркие примеры. Они пытаются силой или обманным путем заставить других оплачивать свой уровень жизни, обкрадывая другие страны и народы. Бывший премьер министр Великобритании Тони Блэр на одной из конференций, проходившей в США, достаточно откровенно охарактеризовал этот процесс:

«Ни одна страна в мире не пожертвует своим экономическим благополучием ради экологических целей».

Представляется, что он имел в виду именно страны ОЭСР, потому что в действительности картина по странам мира несколько другая.

Более 20 лет назад страны ОЭСР придумали мошеннический Киотский протокол, чтобы за один доллар приобретать права на выбросы тонны углекислого газа в странах — экологических донорах, то есть на порядки дешевле, чем стоит достижение сокращения выбросов в этих странах. Так, в России средняя стоимость права на выброс тонны СО2 обходится свыше $350 (объем создаваемого ВВП на тонну выбросов), а в странах ОЭСР стоимость этого права превышает $4000.

Дым из труб ТЭЦ

При этом в рамках Киотского протокола развивающиеся страны не имели обязательств по сокращению выбросов, а в Парижском соглашении — имеют, наравне с со странами-загрязнителями. Выполнение обязательств по сокращению выбросов парниковых газов вынуждает развивающиеся приобретать втридорога устаревшие западные технологии и оборудование, так как своих у них нет, на предоставленные Западом «углеродные» кредиты. Для упрощения поглощения технологических рынков развивающихся стран и России устаревшими западными технологиями в этих странах при помощи структур ООН (ЮНЕП, ЮНИДО), аппарата международных климатических и экологических инициатив отдельных развитых стран, партий «Зеленых» и экологических НКО («Гринпис», «Всемирный фонд дикой природы» и пр.) лоббируется внедрение механизмов экономического и законодательного регулирования, подобных антиконституционной системе технологического нормирования по наилучшим доступным технологиям (НДТ), подменяющим санитарно-экологические критерии регулирования антропогенного воздействия, которые защищали качество окружающей среды для жизнедеятельности граждан. Например, Международная климатическая инициатива ФРГ разрабатывает для России экологической законодательство по таким отраслям, как переработка отходов и холодильная промышленность. Именно эта структура внедряла в России систему НСТ — наилучших существующих технологий, которая мутировала у нас в систему технического нормирования по НДТ. Вся эта разветвленная и хорошо оплачиваемая деятельность «по гармонизации российского и международного экологического законодательства и нормативной базы промышленности» осуществляется при активном участии ответственных федеральных министерств (Минэкономразвития, Минприроды, Минпромторга, МИДа и Минэнерго).

Опираясь на российскую «пятую колонну климатических алармистов», они разрабатывают сложную и непонятную большинству людей систему природоохранных соглашений, включая Парижское климатическое соглашение. Основная задача у западных стран в ПКС та же: приобретение в России и других странах — экологических донорах национальных прав на антропогенные выбросы (фактически — прав на развитие экономики) по демпинговым ценам. Парижское климатическое соглашение является сверхмощным орудием «мягкой силы» в системе современной неоколониальной политики Запада. Они уже включили наши природные ресурсы в «глобальное общее достояние», которым собирается управлять через введение глобального «углеродного» налога, опираясь на контролируемые ими международные организации и методологии, разработанные Межправительственной группой экспертов по изменению климата во главе с Альбертом Гором, заслуги которых перед Западом совершенно «справедливо» отмечены Нобелевской премией мира.

Конечно, мы не можем поставить забор или заслонку на пути движения атмосферных воздушных потоков или накрыться колпаком, как в теплице, чтобы антропогенные токсичные выбросы не переносились на наши территории. Но если Россия присоединилась к Парижскому климатическому соглашению при том, что наши территории выполняют роль «очистных сооружений» в системе обеспечения западного благополучия, то в условиях рыночной экономики пора прекратить бесплатное пользование российскими экологическими ресурсами или приобретение этих ресурсов по демпинговым ценам, по сути через коррупционные схемы.

Мы считаем, что наступила пора платить по счетам за загрязнение и использование «очистных систем» «чистых» стран так, как это записано в 16-м принципе Декларации Рио 1992 года, которую «грязные» страны подписали, на словах признают, а на деле реализуют «с точность до наоборот» в классике двойных стандартов. Как, впрочем, Запад всегда поступал с неугодными им принципами, документами, людьми и странами, не так ли?

Для характеристики итогов более чем 25-летнего переговорного процесса по проблемам изменения климата, которые были подведены в Париже, «друг Ротшильдов и европейских чиновников» российский олигарх Олег Дерипаска не нашел лучшего слова, чем «галиматья». За четверть века страны ОЭСР так и не смогли модернизировать технологический уклад так, чтобы привести свои балансы антропогенных выбросов и их поглощения к равновесному состоянию. Да они и не особо пытались это делать, имея в виду группу услужливых «зеленых лакеев» в развивающихся странах и в России, всегда готовых протолкнуть через властные структуры любое выгодное западным партнерам решение.

Александр Горбаруков ИА REGNUM
Бомба замедленного действия

Кроме того, они надеются, что мы не понимаем, что определенная, причем значительная часть их выбросов образуется при сжигании и переработке экспортируемых Россией ископаемых энергоресурсов, выбросы от которых поглощаются российской территорией.

Представляется, что в России, как выразился президент России на Генассамблее ООН в 2015 году, «есть интеллектуальный потенциал» и силы, способные разработать сценарий выхода из системного экологического и экономического кризиса, а затем скрупулёзно и последовательно реализовать его на национальном и международном уровнях как стратегию экологической, энергетической и экономической безопасности России.

Подобная экономически эффективная стратегия, законопроект и механизмы и инструменты, их реализующие, разработаны группой ученых «ЭМС РСАВ» и ждут политического решения руководства России. Но об этом в следующей статье.