The Hill: Трамп не видит реальных причин торгового дефицита США
В последнее время прошло немало дискуссий о том, как именно новые торговые соглашения с Мексикой, Канадой и Китаем повлияют на торговый дефицит Соединенных Штатов. Некоторые эксперты указывают на то, что данные торговые соглашения позволят сократить дефицит. Однако реальность заключается в том, что торговый дефицит США продолжает расти, и он не имеет ничего общего с торговой практикой. Это связано с тем, что торговая политика не является причиной возникшего торгового дисбаланса, пишет профессор экономики из Университета Бентли Скотт Самнер в статье для издания The Hill.
Читайте также: The Hill: как космические войска США собираются воевать в космосе?
В период с первого квартала 2018 года по третий квартал 2019 года американские торговые пошлины, введенные в отношении китайских товаров, помогли сократить двусторонний дефицит с Китаем. Но торговый баланс между двумя странами здесь не имеет значения. Имеет значение общий торговый дефицит США. Он продолжает увеличиваться, потому что торговый дисбаланс США с остальным миром растет намного быстрее, чем сокращается дефицит с Китаем.
Частично проблема заключается в том, что многие китайские экспортные товары перенаправляются через третьи страны, такие как Вьетнам, чтобы избежать американских пошлин. Но есть гораздо более глубокая проблема: меркантилисты, которые консультируют Трампа по торговым вопросам, похоже, не совсем понимают, что способствует торговому дефициту. Они считают, что проблема заключается в «несправедливой» торговой практике, в то время как настоящая проблема, на которой мы должны сосредоточиться, — это недостаточный уровень внутренних сбережений.
Наиболее полный показатель нашего торгового баланса — это «текущий счет», который включает в себя всю торговлю товарами и услугами. По определению баланс текущих операций равен внутренним сбережениям за вычетом внутренних инвестиций. Таким образом, страны с «дефицитом», такие как Соединенные Штаты, инвестируют больше, чем экономят, в то время как страны с «профицитом», такие как Германия и Япония, экономят больше, чем вкладывают.
Вот как текущий счет фиксирует взаимосвязь между торговлей и потоками капитала: когда люди в Соединенных Штатах покупают товары из другой страны, не отправляя какой-либо экспорт, мы расплачиваемся финансовыми активами, такими как акции и облигации. По сути, люди, у которых мы покупаем, инвестировали в экономику США, и это представляет собой приток иностранных сбережений. Значительная часть внутренних инвестиций в Соединенных Штатах финансируется за счет этого вида сбережений из Северной Европы и Восточной Азии. В результате они имеют положительное сальдо торгового баланса, а мы — торговый дефицит.
Единственный способ улучшить сальдо счета текущих операций — это сделать ставку на комбинацию меньшего уровня инвестиций в американскую экономику и более высокого уровня внутренних сбережений. Администрация президента США Дональда Трампа сделала всё как раз наоборот. Снижение корпоративного налога сделало Соединенные Штаты более привлекательным местом для инвестиций, что привлекло иностранные сбережения и повысило курс доллара США. Что еще более важно, значительное увеличение дефицита бюджета США с 2016 года привело к сокращению внутренних сбережений. Государственные займы представляют собой отрицательные сбережения, которые сокращают общие внутренние сбережения. Исследования показывают, что каждый лишний доллар дефицитного бюджета добавляет 52 цента к дефициту текущего счета.
Читайте также: Project Syndicate: Трампу удалось пройти по краю ближневосточной пропасти
Не стоит забывать о том, что дефицит счета текущих операций — это макроэкономическое явление, и его нельзя понять, учитывая узкую направленность торговой политики. Вот почему политика торговых пошлин не работает — она не устраняет основной дисбаланс между сбережениями и инвестициями. Торговые пошлины просто повышают курс доллара на валютных рынках, что компенсирует конкурентное преимущество, обеспечиваемое налогом на импорт.
Если Соединенные Штаты серьезно относятся к сокращению торгового дефицита, им следует либо воспрепятствовать внутренним инвестициям, либо поощрять внутренние сбережения. Поскольку внутренние инвестиции генерируют экономический рост, последний вариант выглядит гораздо более привлекательным. Всего этого можно достигнуть за счет сокращения дефицита бюджета и внесения изменений в налоговый кодекс, которые будут стимулировать сбережения. Недавний Закон о безопасности, который снял ограничения по возрасту для пенсионных взносов — это скромный первый шаг в данном направлении.