The Strategist: Как защититься от китайской политики принуждения?

Опрос, проведенный в 2017 году китайским изданием The Global Times, показал, что граждане КНР считают, что Австралия — «наименее дружелюбная Китаю страна». В том же издании было указано, что временное охлаждение двусторонних отношений между Китаем и Австралией преподнесет «хороший урок Австралии» и поможет ей осознать, что «ни одной стране мира не выгодно предпринимать провокационные действия против Китая», пишут Бек Страйтинг и Джеймс Лейболд в статье для австралийского издания The Strategist.

Читайте также: Strategist: Комплексы ПВО КНР в Южно-Китайском море — лишь вершина айсберга

Появилось множество комментариев относительно отношений между Австралией и Китаем после того, как австралийское правительство выступило за принятие законодательства об иностранном вмешательстве. После этого Пекин выразил свое недовольство. Например, отказ в предоставлении виз коснулся Института австралийско-китайских отношений, который возглавляет один из очевидных прокитайских сторонников, бывший министр иностранных дел Боб Карр.

Однако Австралия — это не единственная страна, которая столкнулась с похолоданием отношений с Пекином. Китай уже долгое время дипломатически поощряет государства, которые участвуют в деятельности, благоприятной для интересов Пекина, и наказывают за публичную критику действий и намерений Коммунистической партии Китая.

Например, ситуация с Норвегией является наглядным примером того, как наказание со стороны КНР может постепенно трансформировать поведение правительств, особенно небольших и средних государств. Китайско-норвежские отношения осложнились после того, как китайский диссидент Лю Сяобо получил Нобелевскую премию мира. Пекин ввел запрет на прибыльный для Норвегии экспорт лосося в Китай. В течение шести лет в отношениях между Норвегией и Китаем сохранялось напряженность, и это несмотря на то, что норвежский Нобелевский комитет никак не связан с норвежским правительством.

Китай потребовал извинений, но Норвегия неоднократно отвечала отказом. Текст совместной декларации 2016 года не содержит извинений со стороны Норвегии, однако Осло обязалось признать «основные интересы Китая» и «сделать всё возможное для того, чтобы избежать любого ущерба для двусторонних отношений в будущем». Оттепель в отношениях между Норвегией и Китаем наступила после основательных усилий Осло по укреплению доверия.

Совсем недавно Китай применил неофициальные экономические санкции против Южной Кореи в ответ на развертывание американской системы ПРО THAAD. В результате этого продажи автомобилей Hyundai в Китае упали на 64%, продажи супермаркетов Lotte упали на 95%, а запрет на туристические поездки в Южную Корею привел к предполагаемому ущербу в размере $15,6 млрд в 2017 году. В ответ на политику КНР президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин, который сам скептически относится к развертыванию THAAD на территории своей страны, предложил председателю КНР Си Цзиньпину политику «трех нет». В рамках данной политики Сеул откажется от дальнейшего развертывания THAAD, не станет входить в единую американскую систему ПРО или трехсторонний альянс с США и Японией.

Читайте также: Strategist: США превратились в бумажного тигра в Южно-Китайском море

Что еще более важно, санкции убедили администрацию Мун Чжэ Ина в том, что экономика Южной Кореи слишком зависима от китайских потребителей, поэтому необходимо защитить собственные национальные интересы путем диверсификации экономических связей. С тех пор Сеул инициировал «новую политику Юга», направленную на углубление отношений с государствами-членами АСЕАН и Индии.

Отношения Сингапура с Пекином также испортились после того, как островная нация заняла позицию Вашингтона в отношении китайской милитаризации Южно-Китайского моря. Премьер-министр Сингапура Ли Сян Лун был исключен из списка участников международного форума «Один пояс и один путь» в 2017 году. Государственный визит ему одобрили только после того, как Ли Сян Лун согласился подписать в апреле 2018 года официальный меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве в рамках китайской инициативы «Один пояс и один путь».

Итак, как Австралия и другие региональные государства должны реагировать на дипломатическое и экономическое давление со стороны Пекина? Должны ли политики идти на уступки требованиям Китая, или они должны дать отпор, диверсифицируя свои экономические отношения?

Так же как и Южная Корея, Австралия только выиграет от более плотного экономического взаимодействия с государствами АСЕАН и Индией. Коллективные интересы государств-«единомышленников» могут привести к созданию коалиций, которые будут выстраивать отношения с Пекином. Это позволило бы региональным государствам одновременно защитить свою независимость и собственные национальные интересы.

Согласно индексу Lowy Institute, совокупный ВВП Японии, Индии, Индонезии, Южной Кореи и Австралии составляет $20 трлн 87 млрд, тогда как ВВП КНР — $21 трлн 780 млрд, а США — $18 трлн 624 млрд. Ежегодные военные расходы этих пяти средних держав составляют $204,1 млрд, в то время как военный бюджет КНР достиг $210 млрд, а США — $641 млрд.

Читайте также: Asia Times: Есть лишь один способ остановить Пекин в Южно-Китайском море

Эти данные свидетельствуют о том, что региональные державы способны сформировать коалицию, способную сопротивляться китайской политике принуждения, особенно при наличии поддержки со стороны США, которые остаются значительным игроком в регионе и ключевым экономическим партнером таких государств, как Австралия.

Ни одно региональное государство не может позволить себе отвернуться от Пекина, но вместе они могут определять условия, на которых они готовы взаимодействовать с Китаем.