National Interest: Ни о каком «сближении» США и РФ не может быть и речи

18 августа 2017

Время чтения 6 мин

Ни о каком улучшении отношений США с Россией речи идти не может: разделяющие Вашингтон и Москву противоречия структурны и глубоки. Лучшее, на что можно рассчитывать, — это взаимодействие по узкому спектру вопросов, представляющих взаимный интерес, пишет Анджела Стент в статье для The National Interest.

Иван Шилов ИА REGNUM

США и Россия

Автор отмечает, что каждый президент США с 1992 года считал, что он, в отличие от своих предшественников, сможет добиться более благоприятных отношений с Россией, а также сохранить их. Все-таки после распада Советского Союза, отказа нового российского руководства от идеологии марксизма-ленинизма и его стремления войти в число «цивилизованных стран» с пути сближения между Вашингтоном и Москвой было устранено значительное препятствие.

Тем не менее каждая перезагрузка в отношениях оканчивалась разочарованием с обеих сторон. Так, после победы республиканца Дональда Трампа таким препятствием стал «рашагейт», не позволивший Трампу воплотить его несомненное желание заключить «сделку» с Москвой и вывести отношения с Кремлем на новый уровень. Однако реальные преграды на пути сближения двух ядерных держав носят структурный и значительный характер, нежели последние скандалы о якобы связях Трампа с Москвой.

Так, у Вашингтона и Москвы крайне различные представление о том, как должны выглядеть продуктивные отношения. Для президента России Владимира Путина, чья миссия, по мнению автора, состоит в том, чтобы восстановить роль его страны на мировой арене и преодолеть катастрофическое наследие 1990-х, фундаментальной целью является заставить США относиться к России так же, как Советскому Союзу. Это подразумевает под собой признание РФ как полностью суверенной супердержавы, чьи небольшие по территории соседи имеют права лишь на часть собственного суверенитета. Москва также хочет, чтобы США признали Россию равной себе и начали принимать в расчет ее интересы.

Кроме того, эта цель будет включать в себя создание новой трехсторонней Ялтинской системы, в рамках которой США, Китай и Россия поделят мир на сферы влияния. Такое развитие событий также предполагает отказ от любых попыток Белого дома оказать влияние на происходящее внутри России. Хотя вполне возможно, что в администрации Трампа и среди ряда его сторонников могут оказаться люди, готовые согласиться с таким мировоззрением, однако к ним ни в коей мере не относятся ни главы оборонных и дипломатических ведомств, ни его советник по национальной безопасности. Более того, любая администрация, которая посчитает возможным пойти этим курсом, поставит крест на принципах, лежавших в основе внешней политики США на протяжении последних 25 лет.

Тем не менее у США и России есть и общие интересы. Так, и на России, и на США как на ядерных сверхдержавах лежит ответственность по сохранению режима нераспространения оружия массового поражения. Однако когда дело доходит до точного определения того, что же обе стороны под этим понимают, согласие находится не всегда. Затем, Москва и Вашингтон едины во мнении, что терроризм является общей угрозой, и, несмотря на это, Кремль и Белый дом часто расходятся в том, кого считать террористом.

Более того, в отличие от отношений США с Китаем, у Вашингтона ограниченные экономические связи с Россией, поэтому находится не так много «акционеров», которые бы выступали за продолжение нормальных отношений с РФ. Основными статьями экспорта России являются углеводороды и оружие, в чем США не нуждаются. Не стоит забывать и то, что из-за сложного инвестиционного климата и слабости законов, а также нынешнего санкционного режима США не особо стремятся вкладывать в Россию.

Несмотря на недостаток взаимных интересов, есть все же вопросы, по которым США и Россия могут и должны идти на сотрудничество. Война в Сирии, ставшая гуманитарной катастрофой, является наиболее очевидным таким вопросом. Помимо нынешнего режима прекращения огня, Вашингтон и Москва должны продолжать работу по деконфликтизации операций своих ВВС и предоставлению гуманитарной помощи. Тот факт, что двусторонние военные связи возобновились, — это обнадеживающий признак. Такой же площадкой для сотрудничества может стать и ситуация на Корейском полуострове, хотя Россия, подчеркивает автор, и выступает против ужесточения давления на Ким Чен Ына. Нельзя забывать и о начале переговоров по формулированию правил поведения в киберпространстве.

Со своей стороны, Украина по-прежнему является преградой для улучшения связей. Здесь положительным шагом стало назначение специальным послом США по Украине Курта Волкера. Однако вероятность выполнения Минских договоренностей не слишком высока, тогда как глава Госдепа США Рекс Тиллерсон даже намекнул, что возможен путь и за пределами Минских соглашений, однако для этого потребуется и творческого подхода, и устремленности с той и с другой стороны.

Таким образом, если учесть фундаментальные различия между двумя сторонами по целому ряду вопросов, недостаток доверия, единственное, на что можно рассчитывать в нынешних условиях, — это то, что российско-американские отношения в лучшем случае сведутся к «ограниченному партнерству». В его рамках стороны будут взаимодействовать по представляющим взаимный интерес вопросам, тогда как по другим неизбежны конкуренция и разногласия. Если на свет больше не выйдет новых сведений о действиях России во время прошедших в США выборов, ситуация при администрации Трампа вряд ли будет кардинально отличаться от той, которая сложилась при Бараке Обаме.

Этому не надо удивляться, поскольку основополагающие принципы, из-за которых и происходит столкновение Вашингтона и Москвы, за прошедшее десятилетие никуда не исчезли. С учетом этих реалий, вероятно, большее, чего можно ожидать в обозримом будущем, — это умелое разрешение сложных вопросов во взаимоотношениях и недопущение ухудшения отношений.