В России вводят цензуру в печати
Санкт-Петербург, 27 июля, 2017, 12:00 — ИА Регнум. 14 июля Временное Правительство приняло постановление о свободе совести, по которому
«Пользование гражданскими и политическими правами не зависит от принадлежности к вероисповеданию и никто не может быть преследуем и ограничиваем в каких бы то ни было правах за убеждения в делах веры».
Временное Правительство вынесло постановление о воспрещении помещать в печати без предварительного просмотра военною цензурою сведений, касающихся военных действий и состояния армии и флота.
Временное Правительство постановило упразднить особый комитет по борьбе с немецким засильем (образованный в июне 1916 года).
На заседании Временного Комитета Госдумы Родзянко сообщил, что вчера его посетил Керенский, изложил ему программу московского совещания и пригласил Госдуму принять в этом совещании участие. Родзянко ответил Керенскому, что Дума принять участие в этом совещании не может, так как правительство само еще не выяснило точно ни программу совещания, ни состав его. Госдума является учреждением государственным и не может принять участия в совещании при такой неопределенности. Отдельные депутаты могут поехать на совещание, но по приглашению Керенского, а не председателя Думы.
Далее Родзянко указал Керенскому, что правительство должно до совещания сформироваться, и поставил непременным условием участия Госдумы в совещании—участие Временного Комитета в формировании правительства.
На заседании Бюро ВЦИК заслушан доклад прибывших с фронта комиссаров, обрисовавших положение вещей в армии, дезорганизацию и отсутствие дисциплины в войсках, отчасти послуживших причиной текущих неудач. Решено обеспечить им прием у военного министра. Заслушав заявление о тревоге, вызванной в рабочих массах приказом о сдаче оружия, Бюро ВЦИК, во избежание возможных недоразумений, решило предложить министрам сделать дополнительное разъяснение, что эти распоряжения не имели в виду охотничьих ружей и револьверов, приобретенных для личных надобностей, и что приглашаются вернуть оружие не только частные лица, но организации и части, которые овладели оружием в последнее время.
Прекращена деятельность особой следственной комиссии по обвинению некоторых членов партии большевиков ввиду назначения такой же комиссии правительством.
«Известия» печатают церемониал похорон казаков, падших при подавлении восстания 3— 5 июля. Под церемониалом подписи: ВИЦК, ИК ВСКД и Совет Союза казачьих войск.
Тела казаков сначала будут отпеваться в Исаакиевском соборе духовенством, потом с крестным ходом отнесены в сопровождении духовенства и войск в Александро-Невскую Лавру. Похороны состоятся 15 июля.
В зале Армии и Флота состоялось общее собрание офицеров, военных чиновников и врачей петроградского гарнизона и его окрестностей, в числе нескольких сот человек, созванное для выяснения отношения офицеров к нынешним событиям.
Морской капитан Журавлев говорит о «безответственных органах демократии», говорит, что «Совет Р. и С. Д. разрушил нашу армию и теперь разрушает нашу промышленность». Поручик Юрлов заявляет: «Мы должны поддерживать только Временное Правительство, которому присягали, а Советов Р. и С. Д. мы не знаем».
Другой оратор предлагает «ввести железную дисциплину, распространить смертную казнь не только на фронт, но и на тыл, не только на военно-служащих, но и на статских». Предлагает Временному Правительству взять всю власть в свои руки, а не входить в какие-то соглашения с Советами.
Капитан Маливанов говорит: «В стране анархия, Временное Правительство — это комбинация из трех пальцев».
Сотник Хомутов говорит о необходимости военной диктатуры и т. д.
Принята следующая резолюция:
«Родина и революция в грозной опасности. Спасение в единой и твердой власти, которая объединит все живые силы страны, энергично ликвидирует разруху на фронте и смело поведет полки в наступление для защиты родины и революции, железной рукой подавит беспощадно всякие предательские контрреволюционные выступления как слева, так и справа и доведет страну до Учредительного Собрания. Такую власть мы видим в возникающем «Правительстве Спасения Родины».
Собрание постановило командировать особую делегацию для участия в похоронах убитых казаков.
Постановлено также послать телеграмму генералу Корнилову «с выражением благодарности за его правдивое слово, сказанное Временному Правительству».
В Кронштадте возобновились заседания комиссии Временного Правительства по рассмотрению дел офицеров, находящихся в кронштадтских тюрьмах.
В Грозном все типографские рабочие прекратили работу и объявили бойкот начавшей выходить кадетской газете «Терский Край».
13 и 14 июля происходило совещание ЦК РСДРП (б) и Петроградского Комитета, военной организации, Московского Областного Бюро, Московского Комитета и Московского Окружного Комитета. Вынесена резолюция по поводу июльских событий, в которой говорится, что меньшевики и эсеры, пойдя против выступления масс 3−5 июля, ускорили мобилизацию контр-революционных слоев общества. На данный момент идет торг между крупными помещиками и буржуа во Временном Правительстве и мелкой буржуазией из рядов социалистов.
Контр-революция от травли большевиков переходит к нападению на Советы и партии социалистического большинства. Социалистические министры же, боясь прямой конфронтации, пытаются задобрить контр-революционеров и постоянно сдают позиции. Революционные задачи, стоящие перед правительством (вроде заключения мира), в этих условиях не могут быть выполнены. Необходим переход всей власти в руки Советов.
В то же время, Ленин пишет статью «К лозунгам», в которой описывает изменения в политической системе России за месяцы революции и обрисовывает будущее развитие событий:
«Слишком часто бывало, что, когда история делает крутой поворот, даже передовые партии более или менее долгое время не могут освоиться с новым положением, повторяют лозунги, бывшие правильными вчера, но потерявшие всякий смысл сегодня, потерявшие смысл «внезапно» настолько же, насколько «внезапен» был крутой поворот истории.
Нечто подобное может повториться, по-видимому, с лозунгом перехода всей государственной власти к Советам. Этот лозунг был верен в течение миновавшего бесповоротно периода нашей революции, скажем, с 27 февраля по 4-е июля. Этот лозунг явно перестал быть верным теперь…
Тогда, в этот миновавший период революции, господствовало в государстве так называемое «двоевластие», и материально и формально выражавшее неопределенно-переходное состояние государственной власти. Не забудем, что вопрос о власти есть коренной вопрос всякой революции.
Тогда власть находилась в колеблющемся состоянии. Ее делили, по добровольному соглашению между собой, Временное правительство и Советы. Советы представляли из себя делегации от массы свободных,
Мирное развитие было бы тогда возможно, даже также в том отношении, что борьба классов и партий внутри Советов могла бы тогда, при условии своевременного перехода к ним всей полноты государственной власти, уживаться наиболее мирно и наиболее безболезненно… Главный недостаток мелкобуржуазных слоев, главный грех их, доверчивость к капиталистам, изжился бы на практике, критиковался бы опытом их собственных мероприятий… Переход власти к Советам не изменил бы сам по себе и не мог бы изменить соотношения классов; он ничего не изменил бы в мелкобуржуазности крестьянства. Но он своевременно сделал бы крупный шаг к отрыву крестьян от буржуазии, к сближению, а затем и к соединению их с рабочими.
Перелом 4 июля именно в том и состоит, что после него объективное положение круто изменилось. Колеблющееся состояние власти прекратилось, власть перешла в решающем месте в руки контрреволюции…
Лозунг перехода власти к Советам звучал бы теперь как донкихотство или как насмешка. Этот лозунг, объективно, был бы обманом народа, внушением ему иллюзии, будто Советам и теперьдостаточно пожелать взять власть или постановить это для получения власти, будто в Совете находятся еще партии, не запятнавшие себя пособничеством палачам, будто можно бывшее сделать небывшим…
Власть нельзя уже сейчас мирно взять. Ее можно получить, только победив в решительной борьбе действительных обладателей власти в данный момент, именно военную шайку, Кавеньяков, опирающихся на привезенные в Питер реакционные войска, на кадетов и на монархистов.
Суть дела в том, что победить этих новых обладателей государственной власти могут только революционные массы народа, условием движения которых является не только то, чтобы они были руководимы пролетариатом, но и то, чтобы они отвернулись от предавших дело революции партий эсеров и меньшевиков.
Коренной вопрос о революции есть вопрос о власти, сказали мы. Надо добавить: именно революции показывают нам на каждом шагу затемнение вопроса о том, где настоящая власть, показывают нам расхождение между формальной и реальной властью. Именно в этом и состоит одна из главных особенностей всякого революционного периода. В марте и апреле 1917 года неизвестно было, находится ли реальная власть в руках правительства или в руках Совета.
Теперь же особенно важно, чтобы сознательные рабочие посмотрели трезво на коренной вопрос революции: в чьих руках в данный момент государственная власть. Подумайте, каковы материальные ее проявления, не принимайте фразы за дела, и вы не затруднитесь ответом…
Всю агитацию в народе надо перестроить так, чтобы она учитывала конкретный опыт именно теперешней революции и в особенности июльских дней,
Именно революционный пролетариат, после опыта июля 1917 года, и должен самостоятельно взять в свои руки государственную власть — вне этого победы революции быть не может.Власть у пролетариата, поддержка его беднейшим крестьянством или полупролетариями, — вот единственный выход, и мы ответили уже, какие именно обстоятельства могут чрезвычайно ускорить его.
Советы могут и должны будут появиться в этой новой революции, но нетеперешние Советы, не органы соглашательства с буржуазией, а органы революционной борьбы с ней. Что мы и тогда будем за построение всего государства по типу Советов, это так. Это не вопрос о Советах вообще, а вопрос о борьбе с даннойконтрреволюцией и с предательством данныхСоветов.»
В Стокгольме обнародовано воззвание от ЦК большевиков, президиума социал-демократической партии Польши, Литвы, Болгарии, Шведского социал-демократического союза молодежи и Шведской радикальной социал-демократической рабочей партии с заявлением отказа участвовать в Стокгольмской конференции. Писавшие резко отмежевываются от социал-патриотов.