Канберра, 8 ноября, 2022, 09:50 — ИА Регнум. Работа, проведенная в последнее десятилетие по разведке месторождений редкоземельных металлов в Австралии, начинает приносить плоды, и ряд фирм все ближе к тому, чтобы начать их добычу, однако цепочки поставок редкоземельных элементов по-прежнему проходят через Китай, и вряд ли это изменится в ближайшее время, пишет старший научный сотрудник Австралийского института стратегической политики (ASPI) Дэвид Урен в статье, вышедшей 8 ноября в The Strategist.

Он отметил, что аналитический центр совместно с Австралийским национальным университетом недавно провели конференцию, посвященную этим элементам. На ней были представлены доклады о прогрессе и сложностях, с которыми столкнулись 16 добывающие компаний. На мероприятии также выступили министр ресурсов Мадлен Кинг, главный научный советник Кэти Фоули и ученые.

Есть ощущение, что сектор набирает критическую массу, что как в Австралии, так и в США власти оказывают этому процессу поддержку, и что в перспективе ожидается экспоненциальный рост спроса. Тем не менее, при всех своих перспективах, этот сектор в основном состоит из мелких и спекулятивных акций. Крупные добывающие компании, такие как BHP и Rio Tinto, сосредоточены на упрощении своих портфелей ресурсов и оставили в покое трудный сектор редкоземельных элементов.

На Австралийской фондовой бирже зарегистрированы 35 компаний, занимающихся редкоземельными элементами. Список из некитайских возглавляет компания Lynas с рыночной стоимостью $7,9 млрд. За ней следует Iluka, капитализация которой составляет $3,8 млрд. Iluka возглавляет стратегию правительства Австралии по развитию отечественных мощностей по переработке редкоземельных элементов и в апреле получила кредит без права оборота в размере $1,2 млрд на строительство завода по переработке редкоземельных элементов на своем предприятии в Энеаббе, примерно в 300 км к северу от Перта. Lynas и Iluka — единственные два редкоземельных актива, включенных в S&P/ASX200.

Затем следуют следующие два многообещающих кандидата: компания Arafura стоимостью $530 млн и Hastings стоимостью $450 млн. Оба хорошо продвинулись в обеспечении контрактов на свою продукцию. За ними следует группа более мелких претендентов, в том числе 20 фирм стоимостью менее $50 млн каждая. Кроме того, нескольких десятков компаний интересуются редкоземельными элементами, как правило, наряду с другими важными полезными ископаемыми. Есть также незарегистрированные на бирже компании, работающие в этой области.

Для австралийских ресурсных секторов нет ничего необычного в том, что они переполнены мелкими игроками. Акции около половины занимающихся литием компаний стоят менее $50 млн, хотя это гораздо более богатый сектор, где дюжина предприятий стоит более $1 млрд.

Не дает сектору редкоземельных металлов развиваться сложность их переработки и отсутствие прозрачности на рынке. Ситуация здесь обратна той, которая наблюдается в случае с золотом, обработка которого проста, а цены универсальны. Неодим, празеодим и диспрозий, возможно, и являются металлами будущего, но для определения цены на них необходимо обращаться к дорогостоящим частным исследованиям сделок между китайскими горнодобывающими и перерабатывающими предприятиями.

Японское правительство совершило прорыв для компании Lynas, которая владеет одним из самых качественных месторождений в мире на горе Велд к северо-западу от Калгурли. В 2010 году Китай запретил продажу редкоземельных элементов Японии из-за спора об островах, на которые претендуют обе страны. Японское правительство организовало финансирование разработки рудника Mount Weld и строительства перерабатывающего завода в Малайзии, а также поставило клиентов в очередь для подписания соглашений о закупке. Потребовалось восемь лет для достижения на перерабатывающем заводе выделки материала в соответствии с требуемыми спецификациями, но Япония проявила терпение и продлила финансирование до тех пор, пока производство не заработало.

Мысль о том, что для достижения старта необходима государственная поддержка, вдохновила правительство Австралии на решение профинансировать разработку перерабатывающего завода для компании Iluka, которая давно зарекомендовала себя компания по добыче минеральных песков. Раньше она отправляла песок, богатый редкоземельными элементами, на перерабатывающий завод во Франции, но этот процесс сорвался в начале 1990-х годов из-за местного сопротивления радиоактивным отходам. Iluka продолжала накапливать редкоземельные пески, которые были побочным продуктом других операций. В то время как правительство предоставило кредит без права оборота в размере $1,2 млрд, Iluka вносит $200 млн и свой запас в один миллион тонн.

Необычно то, что сделка была совершена без соглашений на покупку, но Iluka уверен, что на ее продукт найдутся покупатели. Завод также будет перерабатывать редкоземельные элементы из других месторождений. Компания Northern Minerals, которая с 2018 года производит концентрат высокоценного диспрозия (тяжелого редкоземельного элемента) на пилотном заводе, на прошлой неделе объявила о соглашении об отправке продукта Iluka. Компания Iluka уверена, что ее завод сможет перерабатывать два очень разных типа руды.

Компания Arafura пошла другим путем, добиваясь контрактов с конечными пользователями для гарантии своей разработки. Она подписал не имеющее обязательной силы соглашение о закупке с Hyundai и меморандум о взаимопонимании с General Electric, что дает ей доступ к конечным пользователям как электромобилей, так и ветряных турбин. Она также получает $300 млн в виде государственного кредитования и планирует построить перерабатывающий завод.

Крупные американские фирмы испытывают трудности в работе с мелкими поставщиками, но недавно принятый в США Закон о снижении инфляции предоставляет стимул в виде налоговых льгот для компаний, которые получают критически важные полезные ископаемые из США или их партнеров по свободной торговле, а не из Китая.

Компания Hastings также стремилась обеспечить свое развитие контрактами на однократную поставку продукции. У нее есть контракт на закупку с немецкой фирмой Thyssenkrupp и меморандум о взаимопонимании с бельгийской компанией Solvay, которая приобрела перерабатывающий завод, на который когда-то свой песок отправляла Iluka, в Ла-Рошель на французском атлантическом побережье. Он будет продавать им смешанный «карбонат» редкоземельных элементов, а не строить собственный перерабатывающий завод.

Другая австралийская компания по добыче редкоземельных элементов, VHM, на прошлой неделе приняла другую стратегию, подписав экспортное соглашение о продаже продукции своего проекта возле Лебединого холма в Виктории напрямую огромной китайской Shenghe Resources. Запасы редкоземельных элементов в минеральных песках в западной Виктории огромны, и некоторые в этом секторе сравнивают их с запасами нефти Саудовской Аравии.

Участие правительств Австралии, Японии и США в содействии разработке редкоземельных проектов обусловлено желанием добиться поставок, не зависящих от Китая.

Аналитик по стратегическим минералам из Западной Австралии Кингсли Джонс утверждает, что Китай больше не преследует монополию на поставку редкоземельных элементов. Стратегия КНР, по его словам, заключается в «монопсонии» в качестве единственного покупателя редкоземельных элементов. Доля Китая в поставках сырья упала с 85% до 60%, поскольку спрос превысил мощность его собственных шахт, некоторые из которых были закрыты по экологическим причинам.

В чем Китай сохраняет монополию, так это в обработке и производстве. Добытые редкоземельные элементы необходимо сначала превратить в карбонат, что является относительно простым процессом, а затем очистить в оксид, что гораздо сложнее. Затем оксид превращается в металл, который может быть сплавлен, прежде чем он будет изготовлен в виде постоянных магнитов и огромного количества других продуктов с использованием некоторого количества редкоземельных элементов.

На Китай приходится от 85% до 90% всех последующих процессов. Мировое производство постоянных магнитов в прошлом году составило 174 тыс. тонн, из которых на Японию приходилось менее 9%, а на Китай — почти все остальное. Lynas по-прежнему отправляет оксид в Китай для превращения в металл, и ожидается, что то же будут делать самое Iluka и Arafura. Даже переработка, которая происходит за пределами Китая, зависит от китайских поставщиков химических реагентов.

В своем стремление создать более масштабную перерабатывающую промышленность Австралия должна принять во внимание нехватку выпускников металлургических факультетов австралийских университетов после того, как занятость в этом секторе сократилась из-за закрытия плавильных заводов и металлургического производства за последние 20 лет. Металлообрабатывающая промышленность Австралии микроскопична по сравнению с Китаем, который также доминирует в исследованиях в этом секторе.

Китай явно видит геополитическую выгоду в своем захвате редкоземельного сектора. Однако Пекин также намерен доминировать в производстве продуктов переработки, включая электромобили, ветряные турбины и аккумуляторы.