Москва, 14 февраля, 2022, 17:59 — ИА Регнум. ***

О. В. Эдельман. Павел Пестель: Очерки. С приложением «Русской Правды» П. И. Пестеля М., 2022

О. В. Эдельман. Павел Пестель: Очерки. С приложением «Русской Правды» П. И. Пестеля [1824]. М., 2022

Он вызывал двойственные оценки даже у близких друг другу писателей. Для Зинаиды Гиппиус он остался «вождем суровым». В свою очередь Дмитрий Мережковский дал менее лицеприятный портрет:

«нездоровая, бледно-желтая одутловатость в лице (…) взгляд черных, без блеска, широко расставленных и глубоко сидящих глаз такой тяжелый, пристальный, что, кажется, чуть-чуть косит; и во всем облике что-то тяжелое, застывшее, недвижное, как будто окаменелое. Говорили о сходстве его с Наполеоном; но если и было сходство, то не в чертах, а в чем-то другом».

В сборнике статей, посвященных известному декабристу, главе Южного общества Павлу Пестелю (1793−1826) историк Ольга Эдельман (Москва) подробно размышляет об этой двойственности, которую отмечали еще современники мятежного полковника:

«Собеседников увлекали его ум, красноречие, умение излагать свои мысли с неодолимой логикой, они чувствовали его интеллектуальное превосходство, но вместе с тем и некоторую заносчивость, самоуверенность, высокомерие. Современники говорили о его неразборчивости в средствах достижения цели (…) с легкостью он давал на следствии показания против товарищей, многих из которых сам вовлек в тайное общество. Или, например, когда, приняв Вятский полк и столкнувшись с непокорностью и нерадивостью служивших там офицеров, он в письмах к начальнику штаба армии П. Д. Киселеву практически намекал на политическую неблагонадежность одного из них, наиболее его раздражавшего».

В своей книге исследователь пишет о семье Пестелей, участии офицера в войне 1812 года, о его командовании Вятским пехотным полком, личной жизни. Эдельман опровергает устоявшийся миф (созданный самими декабристами) о связи восстания с Отечественной войной. Ведь из 570 человек, привлекавшихся к расследованию мятежа, в заграничных походах участвовало лишь 115, а в знаменитом Бородинском сражении — всего 65.

Подробно разбирается и история «Русской Правды», а точнее «Русской Правды, или Заповедной Государственной Грамоты Великого Народа Российского, служащей Заветом для Усовершенствования Государственного Устройства России и содержащей Верный наказ как для Народа, так и для Временного Верховного Правления» — политического манифеста Пестеля и одного из программных документов декабризма (наряду с «Конституцией» Никиты Муравьева и «Манифестом к русскому народу» Сергея Трубецкого). Он также двойственен, как и личность его автора:

«Твердо усвоенное дидактическое воспитание с культом добродетелей и неоспоримых истин не позволяло Павлу Пестелю проникнуться представлением о многообразии человеческих идей, ценностей и интересов и допустить широкую свободу для граждан его гипотетического государства. У него было обостренное чувство справедливости, требовавшее уравнивания прав и положений. Он отчетливо представлял себе целостность государства и общества. Но свободу индивидуума он готов был допустить только в заранее ограниченных рамках».

Поэтому Эдельман справедливо назвала своего героя «консервативным радикалом», а Николай I иронически — одним из «друзей по четырнадцатому» (дню мятежа).

Полностью электронная версия книги опубликована здесь: http://ostkraft.ru/ru/books/119