Эстония, 3 февраля, 2004, 18:53 — ИА Регнум. 2 Февраля в Эстонии в торжественной обстановке отметили 84-ю годовщину подписания Тартуского (Дерптского) мирного договора Эстонии и Советской Россией, подтвердившего независимость Эстонского государства и признание советской России как объекта международного права. Согласно подписанному документу, советская Россия подтверждала территориальные приобретения Эстонии и обязалась в обмен на признание советской России выплатить Эстонии особую "премию", насчитывающую миллионы золотых рублей.

Тартуский договор в Эстонии считается основополагающим фактором эстонской государственности и базовым документом, в ключе которого должны строится отношения с Россией. Ведущие политики основных партий Эстонии прокомментировали данное событие. На вопросы корреспондента ИА REGNUM любезно согласились ответить -

Андрес Херкель (Andres Herkel), заместитель председателя фракции "Isamaliit" в парламенте

Март Хелме (Mart Helme), бывший посол ЭР в России, член партии "Rahvaliit"

Тийт Матсулевич (Tiit Matsulevits), бывший посол ЭР в России, член парламентской комиссии по государственной обороне, член парламентской фракции "Res Publika"

Аарне Вэедла (Aarne Veedla), политический советник министра по народонаселению и этническим вопросам, член Реформистской партии

Тартуский мирный договор сегодня - это реальный политический документ или исторический символ?

Андрес Херкель: Безусловно, важный исторический документ! И - политический документ в той части, что касается основ нашей государственности, его устройства, руководства и управления.

Март Хелме: Это действующий политический документ.

Тийт Матсулевич: Политический и юридический документ, а также существенный исторический символ и при этом уникальный - ведь Эстония договаривалась с Советской Россией. К тому же я считаю, что Тартуский мирный договор не потерял и сегодня своего актуального политического наполнения. Я напомню, что в дни восстановления независимости Эстонии в августе 1991 года многие могли провести параллели с Тартуским договором - ведь после Исландии, признавшей Эстонскую республику первой, второй была Россия Ельцина. То есть опять Россия принимала самое активное участие в становлении эстонской государственности.

Аарне Вэедла: Для Эстонии - это, бесспорно, действующий политический документ. Многое, в том числе и положения Конституции, определены его решениями. Другое дело, что в политической реальности всегда нужно быть конкретными.

Какой смысл, по вашему мнению, имеет сегодня Тартуский договор и для всей Эстонии и для вашей партии в частности?

Андрес Херкель: Для нас в Тартуском договоре нет особого партийного смысла. А для Эстонии договор стал одним из краеугольных камней независимости. В годы советской оккупации этот документ был запрещен, его содержимое замалчивалось и лишь после восстановления независимости мы смогли вновь оценить его глубокий исторический смысл.

Март Хелме: Для партии и Эстонии документ имеет глубокий, основополагающий смысл.

Аарне Вэедла: Для партии Тартуский договор - знак, символ независимости Эстонии от, трудно сказать, чего, документ, по которому Россия признала независимость Эстонского государства. Бесспорна и решающая роль в этом Владимира Ленина - спасибо ему.

Не кажется ли вам несколько аморальным то обстоятельство, что свой первый международный документ Эстония подписала с режимом коммунистической диктатуры, тем самым легализировав не только существование Эстонской республики, но и осуществила акт признания этого режима?

Андрес Херкель: Я не вижу здесь никакой моральной проблемы. Мы подписали договор с наследницей Русской империи, договор соседей.

Март Хелме: У тогдашней Эстонии просто не было иного выбора. Нужно было подписывать документ с сильной соседкой, урегулировать межгосударственные отношения. И было не важно, какой строй эта соседка представляет.

Тийт Матсулевич: Мы исходили при подписании из интересов собственного народа, нужно было во что бы то ни стало добиться признания нашей независимости. К тому же тогда еще многое в советской России было не ясно - диктатура и ужасы сталинских времен еще были не видны. Главной моралью для эстонского народа в той ситуации были мир, независимость, собственное государство.

Аарне Вэедла: Для маленьких государств, как Эстония, не имеет принципиального значения, через что получить независимость. Это вопрос к самой России, какой строй тогда в ней существовал. Мы к этому не имеем ни малейшего отношения.

Из текста договора вытекают территориальные проблемы между Россией и Эстонией, не стоит ли подвергнуть договор ревизии в этой части для ускорения процесса пограничного урегулирования с Россией?

Андрес Херкель: Я не вижу причин для пересмотра документа. И не вижу необходимости пересматривать ныне существующие границы, поэтому "пограничный вопрос" Тартуского договора уже потерял свою актуальность. Хотя признаю, что данная проблема существует.

Март Хелме: Невозможно пересмотреть уже существующий исторический документ, как нельзя переписать историю. Де-факто Тартуский договор существует!

Тийт Матсулевич: Мы уже десять лет твердим, что не имеем никаких территориальных претензий к Российской Федерации и что готовы в любой момент подписать пограничный договор. Технически и политически этот договор нами уже подготовлен, дело за российской стороной. По моему мнению, сегодняшняя российская власть не готова к подписанию этого документа. Ревизия Тартуского договора невозможна.

Аарне Вэедла: Не вижу смысла. В его нынешнем виде Тартуский договор не несет никакой угрозы для России. Мы не имеем территориальных претензий к РФ и неоднократно заявляли об этом. Хотя признаю, что мы несем обязанности перед своими правоприемными гражданами, живущими на нынешней территории России возле Пскова и в Печорах, которые до 1940 года входили в состав Эстонской республики. Они, согласно Конституции, могут получить гражданство Эстонии, переехать в нашу страну на ПМЖ, участвовать в некоторых программах обучения и интеграции.